— Если бы это было так то Фрэда, не дала нам приказ над тобой издеваться. Она ведь знает, что почем и как опасно сориться с боссами.
— Затмения бывают и у великих людей. Вам то зачем связываться и влезать в крутые разборки.
Главарь не много поколебалась. Люфиро была известна в блатных и криминальных кругах. Правда, как и о любом киллере ходило много не проверенных слухов, но во всяком случае это не была безобидная девочка с которой можно было сделать все что угодно. С другой стороны мстительная Фрэда, она хочет, чтобы эту девчонку избили и унизили. Если они не выполнят задания, то их самих начнут избивать, истязать, и естественно отберут ноутбук, а она обожает игры. Нет тут лучше встать на сторону сильнейшего, но и переусердствовать.
— Хорошо девочка. Мы тебя немного поколотим, чтобы были синяки на лице, а затем оставим в покое. Только одна к тебе просьба кричи громче, чтобы охрана слышала.
— Я видеокамера?— Спросила бритая женщина.
— Она у нас вечно не работает, я подбросил в нее вирус, так лучше. Тебе самой было бы приятно, если каждый шаг отслеживали?
— Думаю, что нет. Хотя возможность поддразнить мужчин увлекает.
— Сегодня к нам придут парни, принесут выпивку, закуску, тут в тюрьме вовсе не плохо Люфиро. А теперь давай я тебя начну, бить. Не бойся, я занималась профессионально боксом и по этому знаю, как ударить, чтобы синяк расплылся на все лицо и при этом ничего не сломать.
— Хороший навык! А мне сопротивляться можно?
— Конечно! Это даже интереснее, ни одна женщина не могла еще противостоять мне. Но у тебя наручники, чем ты можешь мне ответить?
— Ногами!
— Давай!
— Тебя как звать!
— Варум, а кличка ястреб, на ринге железный кулак.
— Ну что Варум будем знакомы.
Главарь сделала выпад, стараясь поразить Люфиро в голову. Та, обладая реакцией киллера отклонилась. Варум повторила атаку, она применила левый джеб, потом свинг. Люфиро со своим острейшим зрением замечала все атаки и ловко избегала попаданий. Варум уже стала злиться, и девушка неожиданно резко врезала ей под колено. Такой удар подкашивает корпуса даже самых крупных "шкафов". Варум припала на колено и получила в челюсть. Лишь большие габариты и привычка держать удар помешали главарю упасть. Тем не менее, взгляд немного поплыл, но, тем не менее, он чисто рефлекторно врезала Люфиро в пресс. Та отшатнулась, смягчив удар, затем повернулась, сделав вертушку, всадила наручником в висок. Варум получив железом, в самое чувствительное место отрубалась. Остальные бабы разом вскочили. Все они были как на подбор высокие, мощные, крепкие. При тюрьме была приличная качалка, где они и другие из числа привилегированных зеков, активно поддерживали форму. Окружив, они атаковали Люфиро. Девушка пробовала отпрыгивать, но когда у тебя скованы сзади руки, то трудно отбиться сразу от семерых могучих бойцов. Кроме того, на животе Люфиро уже расплывался здоровенный синяк который ей причинила Варум. Тем не менее, девушка отбивалась, в прыжке ударила одну из них коленом, другой отдавила носок, третьей врезала головой в подбородок. Но ее все равно смогли подловить, выполнив подсечку, затем навалившись гурьбой. На Люфиро напали, стали избивать, ногами, руками, локтями, одна из бритых див даже шахматной доской. Однако, не смотря на зверские побои сознание, не покидало девушку. В этот момент Варум пришла в себя, приподняв косматую голову, произнесла:
— Хватит! Не бейте ее!
. ГЛАВА Љ 21
— Чего хочешь сказать злой чародей? — Спросил Уступ-паша.
— Нужна новая жертва черным силам! — Сказал Люфиро.
— Какая?
— Собрать всех уцелевших рабов, и выложив тела пентаграммой посыпать серой и поджечь.
— Это интересное предложение, но нам ведь нужны невольники, ты хочешь лишить нам говорящих орудий ради каких-то сомнительных духов.
— Нет, не сомнительных мне было дано видение павшего ангела, он требовал жертвы обещая помощь.
Уступ-паша налил себе бокал вина, со смаком выпил. Дрожь в пальцах успокоилась.
— Ну, хорошо у нас ведь похоже, нет иного выбора. Если мы снимем осаду, то султан в лучшем случае посадит, нас на кол или сошлет на галеры. Что тоже смерть только замедленная и мучительная.
— Верно, так что тебе остается довериться высшим силам.
Тут лицо Уступ-паши стало суровым:
— А почему колдун, ты не сделал это раньше? Мы потеряли тысячи отборных бойцов и дорогих невольников. Что-то ты хитришь Луфоро, может тебя распять на звезде.
— У волшебства и духов, свои правила и циклы не подвластные людям. Не будет могучий ангел приспосабливаться под наше настроение. Кроме того, пролитая кровь укрепляет армию, и усиливает злые чары. Чем больше мы убьем врагов и положим своих, тем более утешим преисподнюю.
— Может и прав колдун! Но чтобы отдать такой приказ на привести в себя визиря иначе он сам посадит нас на кол.
— А зачем! Пускай спит. Попытайся взять крепость сам и получишь огромную милость от султана.
— Звучит разумно! Пожалуй, я так и сделаю. Отдам приказ собрать всех невольников их должно уцелеть не менее тысячи, рабское племя живучее.
Уступ-паша отдал приказ трубить сбор.
Тут Жулитон прервался. Стало темнеть, его длинный и витиеватый как в арабской сказке рассказ пожирал время. В конец измученная каменистой горной тропой Эльфиада притормозили, на ее нежных ногах, набухли кровавые мозоли. Александру тоже пришлось не сладко хотя мальчишка терпел, а Верамон сохраняла улыбку, ее мозолистые ноги были лишь слегка исцарапаны острой калькой. Посмотрев на них, водяной сказал:
— Не даром народная мудрость говорит, в походе более всего, береги посох, сандалии и хлеб. Ну, вместо посоха можно использовать любую палку, фрукты также растут в изобилии, хотя в горах и пореже, но без обуви по такой тропе даже вам молодым тяжело.
Александр вздохнул:
— Так далеко и по такой окрошке я не ходил, но привык босиком бегать даже по снегу. И это оправдывает себя, ни разу ни чихнул. Жаль только что в школу нельзя ходить без обуви, а так я закаленный, не боюсь. Почему-то многие из-за этого меня считали нищим и дурачком. Хотя привычка грузить вагоны мне очень пригодилась.
— Не знаю! — Ответила Эльфиада. — Только на этой планете я узнала, что такое боль, а так все время, жила в супертеле. А какого живущим, это ощущать каждый день и час.
— Привыкаешь ко всему! — Произнес Александр. — Особенно к боли, трудное делается привычным, привычное легким, легкое красивым, красивое прекрасным.
Верамон обратила внимание бивший с уступа небольшой водопад, подсела, а Эльфиада окунула туда свои красивые ноги, стала грести, нагоняя волну:
— Как хорошо! — Сказала она. — А то так изранило мои конечности, камни как ножи, да еще горячие.
— Рабам часто приходиться совершать подобные переходы, особенно беглым. — Жулитон, погладил Эльфиаду, провел пальцами по бедру. Девушка дернулась.
— Ты надеюсь еще девственница?
— Если подходить к этому с медицинской точки зрения, то да, но душой ощущаю себя последней шлюхой.
— Такое бывает. Что же посмотрите, тут растут большие подорожники, завернитесь в них и сделайте себе пастели.
— А думаю лучше спасть с отрытым телом, тем более насекомых нет.
— Под утро станет прохладнее, тут горы, земля остывает быстрее. Не говоря о том что есть вероятность что вас заметит патруль.
— Тут есть патрули? — Спросил Александр.
— Ночью частенько летают.
— Тогда действительно лучше замаскироваться.
— А днем? — Задала вопрос Эльфиада.
— Значительно реже, хистауны ночные твари.
— Это кто такие! — Полюбопытствовал Александр.
— Хистауны — это смесь громадного майского жука и бегемота, синкретический организм. — Неожиданно ответила Эльфиада.
— Разумные?
— Наполовину! Могут говорить, кое-что соображают, но подчиняют колдунам и не могут создать собственное государство.
— Хорошо, что у визиря таких бойцов нет. — Сказала Верамон.
— Не знаю! Они, а бы кому не подчиняются. — Ответил Жулитон. — Нужна особая магия чтобы их приворожить.
— Научимся! — Эльфиада набрала в ладони воды и глотнула. — Теперь может быть, обстроимся. Какая сладкая.
Они подошли к густым зарослям.
Фиолетовый подорожник внутри отливал мягким бордовым бархатом. Девушке скинувшей рубище было приятно касаться его обнаженными грудями, и голым животом, она даже как кошка зафыркала от удовольствия.
— Что нравиться! — Произнес Александр.
— Ложись между нами двумя. — Предложила Верамон. — Это будет замечательно.
— Хорошая мысль, но разве вы обе не устали?
— Нет, красавчик, кроме того, для девушки нет ничего более бодрящего, чем крепкое мужское тело. Особенно такое юное и свежее как у тебя. — Эльфиада стала растирать грудь Александра, потом целовать. Верамон облепила парня сзади, ей очень нравились его развитые на тяжелой работе плечи, бугорки мышц, под бронзовой покрытой свежим загаром кожей.
Обе девушки принялись ласкать юношу, гладить, слегка пощипывая его. Александр не смотря на усталость, быстро завелся, стал отвечать, целуя в пышные груди, массируя шею, потом провел языком по ушку, его рот слился с устами Эльфиады. Затем сплелись языки, и им обойм было так сладко. Верамон с трудом оторвала их, и сама впилась в Александра вампиром. Она было очень жадной и ненасытной:
— Все-таки на двоих женщин слишком мало иметь одного мужчину. — Сказал Жулитон.
— Это верно! — Подтвердил Эльфиада. — Произнеси заклинание и пусть их будет двое, нет лучше трое.
— Это требует очень высокого уровня мастерства. — Верамон мотнула головой. — Наш мальчик выносливый, сильный, юный богатырь и надеюсь, сможет дать удовлетворение обоим.
— Да! Может и сможет! Но мне чертовски надоело быть девственницей, хочу наслаждаться всей полнотой любви и страсти.
Жулитон покачал головой:
— Пока есть шанс, что тебя поймают лучше сохранять невинность, тогда с большей долей вероятности, ты займешь достойное место в гареме важного владыки. В противном случае, не исключены плантации, или галеры и каменоломни. Да во многих судах особенно увеселительных для богачей предпочитают набирать в гребцы девушек. От них гораздо приятнее пахнет, можно погладить и затащить в постель, а также они более выносливые.
— Вот с этим я не согласен! — Запротестовал Александр. — Наукой доказано что сердце мужчины больше, чем у женщины, а значит он способен выдержать большую физическую нагрузку.
— Практика это не подтверждает. Да и вообще баба чувствительна к плетке, и получает от нее подлинное удовольствие. Вот и я тебе Александр советую, приучай тело к истязаниям, станешь рабом и тебе это очень пригодиться.
— А предпочитаю быть воином!
— Тем более служба не мед или бисквит с кремом.
— Я знаю не понаслышке. Одного моего друга калекой из Чечни привезли, а положенной пенсии и льгот незаконно решили. На кризис сослались подонки, а чтобы кормить олигархов у них деньги то есть. Ну, может, хватит говорить, ты Жулитон пока отвернись, а то мне при свидетелях заниматься любовью не хочется.
— А вот это вам придется отложить. Я чувствую, летят хистауны, у них очень острый слух, а вы будете стонать, охать, дергаться, девушки и вовсе завизжат, нет с ними драться себе дороже.
— Так что нам просто лежать!
— Да и попытайтесь уснуть! Во сне вы не храпите, а завтра идти придется долго.
— Бедные мои ножки, вздохнула Эльфиада и долго им терпеть эту пытку.
— Думаю еще не мало, но ты выдержишь.
— Подорожник довольно крепкий. — Обратил внимание Александр, из него можно сплести подобие лаптей.
— Мне в лаптях! — Эльфиада поморщилась. — Нет, уж лучше терпеть.
— Мы просто тебе милая обмотаем ноженьки. — Сказал юноша.
— А сам?
— Я мужчина выдержу!
Верамон повернулась, притянул Александра:
— Ты классный парень я тебя обучу паре приемов.
— Тише вы уже летят!
Хистауны помчались по черному густо усеянному звездами небу. Они и впрямь были огромные, больше слона каждый, и массивными пастями. Лапы довольно толстые когтисты, прикид ужасающий. Александр удивился.
— Как такие громадные тела держаться на относительно небольших крылышках.
— У них водород внутри! — Ответила Эльфиада.
— Вот как? Это значит что строение довольно хрупкое, легко сломать ребра.
— Да тише вы? — Шепнул Жулитон. — У этих тварей костяк крепче титана, из кожи короли себе кольчугу делают и прочная и легкая.
— Бывает и такое!
— Так вот ребята, они тоже смахивают на драконов, огоньком дышат. А пока не звука, если голодные съедят.
Хистауны подлетали все ближе. Мерцали в пасти громадные зубы, они были неровные, выпирали клыки. В целом звери как звери, только экзотические, невиданные. Александр впервые лицезрел такие виды. Вот к какому типу их отнести — членистоногих или млекопитающих. Да постарались создатели, такое створили, что сам черт ногу сломает.
Верамон смотрела также не без интереса, ей все хотелось найти к ним ключик для подчинения. Ведь если привораживают тварей, значит можно подмять под себя сделать слугами.
Эльфиада думала об ином. Сколько гадостей и ужаса твориться в их вселенной и как с этим покончить при этом не лишая людей и прочих тварей силы и свободы воли. А это трудная задача, тем более, если среди ангелов разлад. Конечно, можно было бы вернуться в свою божественную ипостась и просто стереть как гипервирус всех мятежных ангелов, потом наштамповать новых более послушных. Простое решение и возможно вполне эффективное, но именно в силу простоты у Эльфиады не лежит к нему сердце. Да и негуманно уничтожать или аннигилировать живые, да еще бессмертные существа. Уничтожение личности, это не сравнимо с простым умерщвлением плоти. Эльфиада чувствовала, что на это у нее мужества и жестокости не хватит.
— Трудно быть Богом. — Шепнула она. — Какая ответственность, могущество не обходимо употребить во благо, а иначе замучает совесть.
Тут девушка почувствовала сильно щекотания в носу, забрались ворсинки от подорожника. Эльфиада стала крутиться, необычность ощущений охватила ее. И она в самый неподходящий момент, когда хистауны пролетали прямо над головой, громко чихнула.
Александр встрепенулся. А жуки-бегемоты, притормозив, стали спускаться. Их было примерно пятнадцать, они окружили ребят кольцом. Жулитон сразу сообразив, что дело пахнет керосином, обернулся ужом и нырнул под корягу. А
вот тройка беглых рабов осталась беззащитной.
Хистауны имели вооружение: каждый держал в передней лапе довольно длинный стальной меч, что говорило о наличии определенного интеллекта. Старший из них в позолоченном шлеме, приблизился к зарослям. Эльфиада сама поспешила выйти на встречу:
— Привет крылатые воины, я вижу, вы хотите отдать честь дамам.
Командир посмотрел на нее, скривил рот, затем облизнулся:
— Сладенькая ты весьма приятна.
— Конечно, я в этом не сомневаюсь. — Девушка стояла совершенно нагая и не стеснялась.
Хистаун приподнялся на задние лапы, возвысившись над ней.
— Великолепное тело! Что нам делать с ним. Женщина, а одни мышцы не видно жира.
