Турмалину было всё равно, слышит ли кто-нибудь его рыдания. Он больше не мог держать всё в себе. И остановиться тоже не мог. Темнота сгущалась вокруг, и ему казалось, что из этой тьмы к нему тянутся невидимые нити, опутывающие, не дающие дышать и двигаться. Он бился, словно птица, попавшая в силок, и лишь привкус собственной крови во рту вернул его к реальности.
Прокушенная губа саднила. На смену отчаянию пришло полное безразличие. Турмалин забился в угол, обхватив руками колени, и замер. Прошло много времени прежде, чем он заметил, что светает.
Измученный за ночь, он больше не мог бороться с усталостью и закрыл глаза, провалившись в спасительный полусон-полузабытье.
Вскоре после этого из-за восточной стены форта показался пылающий край солнца.
Очнулся Турмалин от пронзительного женского крика, донесшегося со двора. Пока он протирал глаза, силясь понять, что происходит, крик повторился.
— Опять Кэйлин что-то учудила, — решил Турмалин, силясь привести мысли в порядок.
Поначалу он было подумал, что вчерашнее явление Обсидиана было лишь дурным сном, но по мере того, как в голове прояснялось, воспоминания становились всё чётче. Пришлось смириться с тем, что нет — вовсе это не сон, а явь
Виски ломило, руки тряслись, а в горле першило, будто бы он песка вчера наелся и толчёным стеклом закусил.
Рядом кто-то протопал сапожищами, и звук шагов отозвался звоном в так некстати разболевшейся голове.
— Эй, верёвку кидай! — донеслось со двора.
— Погодь, узел завяжу...
— Быстрее!
Что же там такое случилось? Турмалин встал, влекомый любопытством, и тут же, охнув, сел обратно. Пол поплыл под ногами, стены закружились, а перед глазами заплясали разноцветные пятна. Его замутило.
В этот момент в дверном проходе возник силуэт. Свет бил прямо в лицо, и Турмалин, как ни старался, не мог разглядеть вошедшего. Впрочем, угадать можно было и так. Бриан и Моран явно повыше будут, а волшебница не такая худая.
— Что там? — вяло спросил Турмалин.
— Да ничего особенного, — ответил силуэт голосом Чароита, — Кэйлин из колодца вынимают.
— Что?!
Турмалин удивился, что наблюдатель так спокойно об этом говорит. Спасать же надо! Он попытался ещё раз вскочить, пошатнулся, но на ногах устоял.
— Успокойся, всё уже в порядке, помощь не требуется. Достали, отжали, вытерли, понесли к костру отогревать.
— Но это... как же она?
— Всё возможно, если хорошо постараться, — хмыкнул Чароит.
Турмалин непонимающе уставился на собеседника, но тот махнул рукой.
— Сам всё узнаешь, попозже. Пока у них там есть, чем заняться, можно и нам с тобой парой слов переброситься. Скажи-ка, что ты думаешь про вчерашнее... явление.
— А, вы про инструктора Обсидиана?
— М-м-м, значит, это всё-таки он. Хорошо. — Чароит кивнул, приглашая к дальнейшим рассуждениям.
— Я... не знаю, что и сказать... ну, его расспрашивали. Это вы сами видели. И обращение 'Мать' тоже... А ещё я боялся, что он что-нибудь не то скажет, и тогда нам придётся... ну... чтобы того, без свидетелей.
В горле встал ком, и Турмалину пришлось замолчать, чтобы перевести дух.
— Я понял. Что-то ещё?
Турмалин совсем растерялся, он не понимал, чего именно Чароит от него хочет услышать. Спросонья да с больной головой — только загадки разгадывать. И, кажется, Чароит догадался, что собеседник запинается неспроста.
— Ты сегодня спал вообще?
Турмалин кивнул.
— Да. Только не очень долго.
— Оно и видно. Ехать-то сможешь?
— Смогу, — Турмалин снова кивнул и, охнув, схватился за виски.
— Отдохнуть бы тебе. Ладно, потом поговорим.
Чароит вышел, а Турмалин так и остался недоумевать, не почудилось ли ему в последних словах легендарного наблюдателя сочувствие? Наверное, всё же почудилось.
Пошатываясь, Турмалин вышел во двор. Там уже царила суета. Возле не желающего разгораться костра трудился Моран. Кэйлин сидела в дыму, поджав ноги, и хлюпала носом. Из глаз волшебницы градом катились слёзы: то ли от общего потрясения, то ли от едкого дыма. Бриан нарезал круги вокруг костровища и причитал:
— Ну как, как тебя угораздило свалиться в колодец? О, боги! Ну что тебе стоило попросить меня? Я что, воды бы не принёс?
Кэйлин только всхлипывала, не удостаивая рыцаря ответами.
Наконец, костёр разгорелся, и Моран принялся насыпать в котёл какие-то травки из полотняного мешочка.
— Очень полезный отвар, моя бабка им все хвори лечила — от простуды до несварения, — доверительно сообщил он, протягивая волшебнице чашку с вонючим питьём.
Та послушно сделала несколько глотков и закашлялась.
— О, господин светлый эльф проснулся! — Моран с готовностью протянул напиток и Турмалину. — Вы что-то бледный сегодня, прям как подземник. Не хотите отведать?
— Нет уж, спасибо!
Турмалин гордо направился к конюшням. Вслед ему донёсся отчаянный вопль:
— Э-э! Не обижайтесь на дурака! Я не то имел в виду. Сдуру подземников помянул-то...
Оборачиваться не хотелось. Пусть считают, что обиделся. Настоящий светлый за такое сравнение и в морду может дать. Турмалин почистил и оседлал лошадь, угостил её сухариком. А когда вернулся в лагерь, то застал совсем иную картину.
Волшебница уже не ревела, а резво паковала вещички, забыв про недомогание. Моран тушил костёр остатками своего варева, Чароит снисходительно взирал на его потуги, будучи уже с сумкой за плечом. А Бриан орал:
— Сегодня на ночлег остановимся в седьмом форте, ясно?! И плевать, что сейчас мы только во втором. Кто не умеет галопом — пусть дома сидит. Все больные тоже могут оставаться. Мы преступника ловить должны, а не прохлаждаться! Быстро по коням!
— Что это с ним? — осторожно поинтересовался Турмалин у Морана.
Тот схватился за голову.
— Сегодня день какой-то... с самого начала не задался. Когда вы ушли, тут недоразумение вышло. Дурочка Кэйлин — нет бы просто сидеть и реветь, а она возьми да и ляпни, дескать, а считается ли её спасение из колодца в оплату одного из долгов Брианчика. А то она ведь и ещё разок нырнуть может, чтобы ничто более не препятствовало свадьбе. И тут началось! Рыцарь наш решил, что она нарочно в воду сиганула, а Кэйлин — святая простота — даже отнекиваться не стала. Кажись, и впрямь нарочно, дурная девка. А из-за неё нам всем теперь отдуваться придётся. И опять без завтрака!
— До ужина не умрёте! — рявкнул Бриан, но тут же исправился. — Господин светлый эльф, я прошу вас войти в положение...
— Вошёл уже. Практически, вляпался, — огрызнулся Турмалин и поплёлся вместе со всеми обратно к конюшне.
— Тоже мне, великий герой Тёрн, — пискнула Кэйлин, размазывая слёзы по щекам. — Он-то, небось, живых не обижал, когда за мертвяками охотился...
Бриан не удостоил её взглядом.
Переход предстоял не из лёгких. Но Турмалин, памятуя о задании жрецов Правосудия, не собирался мириться с самоуправством рыцаря. Выехать-то они выехали, а дальше — посмотрим ещё, чья возьмёт.
Глава двадцать первая — А
Все уверения капитана в том, что с Сэт всё в порядке и она просто хочет побыть одна, доктора Раикиара не убедили. Особенно после того, как Дэн снял с орбиты её шаттл и пригнал обратно на базу. Что-то было не так, её коммуникатор неизменно отвечал голосом капитана: 'В бессрочном отпуске', а сам капитан говорил только, что она на другом континенте. Не слишком точные координаты для поиска.
Так что, когда Варав привела Сэт обратно — и, нет, Раикиар не обольщался насчет способа, которым она это сделала (за десять минут и без шаттла) — он почел своим долгом подойти и узнать, не может ли быть полезен.
Оказалось, и впрямь может. Вопреки обыкновению, Сэт направилась к нему едва ли не раньше, чем он успел сделать первый шаг.
— Здравствуйте, — как-то неуверенно произнесла она. — У меня, кажется, проблема...
Проблема и впрямь оказалась интересной и, пока не началось бракосочетание, доктор отвёл Сэт в сторонку, чтобы спокойно всё обсудить. По мнению девушки, она сходила с ума. Или спала и видела сон, чего тоже нельзя было отрицать, но что с точки зрения доктора было маловероятным. Впрочем, он ничего доподлинно не знал о самоощущении персонажей чужих снов и не поручился бы, что не является одним из них. В его пользу говорили разве что обширные академические знания по медицине и смежным дисциплинам, которыми вряд ли обладала Сэт.
— Конечно, я могу рассказать только свою точку зрения, — между тем продолжала она. — Мне казалось, что я улетела отсюда на шаттле, забрав свои вещи и некоторое количество технических приспособлений, ещё осенью. После чего поселилась на Восточном континенте, а шаттл отправила на орбиту.
— Пока что это похоже на правду и на то, что мне известно, — кивнул доктор. — Прошу вас, продолжайте.
— Я провела, как мне казалось, всю зиму на новом месте, обустроила жилище, обошла все окрестности... Потом снег стал таять, мне пришлось окапывать дом канавами и наводить мостики.
— Пока что не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, но ничего необычного в этом не вижу.
В другое время он бы не преминул расспросить её подробнее о том, что — и, главное, зачем — она делала на Восточном континенте, одна и без шаттла, но сейчас основной вопрос заключался в другом. В конце концов, было не исключено, что Сэт просто расхлёбывала последствия нервного срыва и, судя по тому, что он видел её живой и здоровой, довольно успешно. По крайней мере, с физической точки зрения.
— Ну вот, а сегодня я... Я думаю, что пошла погулять по холмам, остановилась на одном из них пообедать и уснула. А, когда я проснулась — или решила, что проснулась — я увидела Марко. Он со мной разговаривал. А потом появилась старший помощник Варав, взяла меня за руку и... я оказалась здесь. Если это не часть сна, то я сошла с ума?
— Вы сказали, Марко? — уточнил доктор. — Марко Торо? О чём он с вами говорил? Как выглядел?
— Ни о чём особенном, — Сэт провела рукой по лбу. — Спрашивал, рада ли я его видеть, говорил, что проснулся. Был одет в форму, парадную, как... тогда. А так выглядел как обычно, лохматый такой же.
— А старший помощник Варав его видела? — уточнил доктор.
— Да, она сказала ему о каком-то дереве, ёлке, и что долго его ждала.
— Очень странно, — подвёл итог доктор Раикиар.
— Очень, — кивнула Сэт. — Так каков ваш вердикт? Или вы мне снитесь?
— Не думаю, что я вам снюсь. Некоторые вещи, происходящие в последние месяцы с частью экипажа я не возьмусь объяснять, но могу засвидетельствовать их достоверность. Но вот появление Марко, это как-то слишком... Вы уверены, что вам не показалось?
За эту зиму доктор Раикиар был неоднократным свидетелем проявлений капитанских вездесущности и всеведения — отчасти поэтому и не бросился на поиски Сэт и Эрр-Да. Старший помощник Варав тоже проявляла не только полнейшее отсутствие сдержанности, но и способности, например, к считавшейся до сих пор невозможной автономной телепортации. Мир сходил с ума, и доктор оставался единственным островком разума посреди этого вопиющего безумия. Правда, эпидемия паранормальных мутаций не затронула (пока?) землян, но и разума в их брачных танцах оставалось, на взгляд доктора, всё меньше и меньше.
Тем временем, Сэт продолжала рассказ о Марко:
— Я не уверена ни в чём, но он казался достаточно, гм... — Сэт замялась в поисках нужного слова. — Материальным.
— М-да, — доктор почесал подбородок, потом спохватился и опустил руку. — Мне кажется, вы не сошли с ума. Но для более точного диагноза мне придётся поговорить со старшим помощником...
Либо она его не видела, и Сэт надо лечить, либо она его видела, и вопрос придётся заносить в еженедельный 'Список вопросов к капитану'.
— Тогда, наверное, потом? — предложила Сэт. — Кажется, я не агрессивна и не опасна, даже если не совсем вменяема. Это можно будет выяснить и после их праздника, так ведь?
— Да, пожалуй, — согласился доктор. — Или...
Он прищурился и поправил тёмные очки, глядя на отделившуюся от леса фигуру. Похоже, побеседовать вечером придётся всё-таки не с Варав, а с капитаном.
— Или мы это выясним прямо сейчас, — у него было отличное зрение, и он разглядел лицо почти сразу. Возможно, ещё и потому, что отчасти ожидал его увидеть. — Да, мне кажется, вы абсолютно здоровы. Пойдёмте, поздороваемся.
Сэт обернулась, проследив за его взглядом, и зажала рот ладонью. Где-то в стороне охнула женщина, закричал Дэн и всё пришло в смятение. Доктор Раикиар сморгнул и быстрым шагом направился к обвисшей у Дэна на руках Женевьеве. Теперь его помощь требовалась там.
День был каким-то полосатым. Радость по поводу возвращения Эрр-Да — и огорчение из-за Сэт, дурацкие фигурки акватика — и торжественная церемония на лугу... К которой из тёмных или светлых полос отнести неожиданное возвращение Марко, Женевьева пока не решила. Она даже не была уверена, что это и правда он, а не иллюзия, порождённая чуждой планетой. Так что серьёзный разговор был неизбежен.
Она хотела, чтобы Марко объяснил ей, что тогда произошло, почему он никак не дал о себе знать, не обратился к ней, скрываясь где-то всю зиму... Она собиралась укорить его за то, что притворялся погибшим так долго, а потом сказать, как её порадовало его возвращение. Но что-то пошло не так. Видимо, эта полоса решила быть чёрной.
Марко её, казалось, не замечал! То есть, он отвечал на вопросы, когда его спрашивали и не пытался пройти сквозь неё, словно сквозь помытую витрину, но куда делось из взгляда былое обожание?
И ведь даже нельзя сказать, чтобы он не поворачивал ей вслед головы — поворачивал, и смотрел. Но, едва заметив, что за ним тоже следят, отворачивался.
Почему он делал вид, что они не знакомы? Женевьева не могла этого понять. Она же ничего ему не сделала, только-только пришла в себя и поздоровалась — а он уже не хотел с ней разговаривать!
Неужели та роза, которую он тогда растил для неё, ничего не значила?!
Девушка снова и снова пыталась пробиться сквозь эту стенку, но та не поддавалась. И, наконец, отчаявшись, Женевьева пошла за советом и поддержкой к Дэну.
Тут надо сказать, что бортинженер не был ревнивым человеком, отнюдь. Он просто не был слепым — что для бортинженера логично — и замечал многое из того, о чем было не обязательно говорить отдельно. Так что манёвры Женевьевы вокруг Марко и Эрр-Да вокруг Женевьевы не прошли для него незамеченными, впрочем как и постоянно искавшие уединения доктор Раикиар с Сэккерстет. Последние, правда, его занимали меньше.
Акватик, к чьему отсутствию Дэн уже успел привыкнуть — к хорошему вообще привыкаешь быстро — снова увивался за Джен, строил ей глазки, корчил рожи и, в целом, вёл себя непристойно отнюдь не только по текткетским меркам. Впрочем, Женевьева неоднократно говорила ему, что Эрр-Да для неё просто друг, ничего такого, и у Дэна не было оснований ей не доверять. А вот чудом восставший из мёртвых Марко — это было совсем другое дело. То есть, Дэн был конечно очень рад его возвращению (особенно после того, как доктор с капитаном едва ли не хором подтвердили его личность), но лучше бы Марко выбрал для этого какой-нибудь другой день, что ли... А то на свадьбе капитана как-то неудобно лезть выяснять отношения с товарищем.
