Правое предплечье взрывалось болью, однако Киллиан заставил себя не замечать этого и приложил максимальное усилие, чтобы заставить содержимое фляги смешаться с водянистым телом болотной ведьмы. Эффект достигался медленнее, чем он хотел, однако уже через пару мгновений тело твари начало заметно твердеть. Острые зубы освободили руку Харта, спарэга испуганно попыталась попятиться, и тогда меч Бенедикта нашел свою цель, отрубив жительнице болота голову.
Киллиан с трудом выдернул руку из начавшего твердеть тела. Фляга с соленой настойкой осталась внутри. Обезглавленная спарэга рухнула, и звук удара оземь получился много громче, чем все те звуки, что сопровождали ее движения раньше.
— Ее нужно сжечь… иначе она восстановится — успел бросить Харт, когда ноги его предательски подкосились, и он упал на мокрую от дождя траву совершенно без сил.
Слова молодого жреца подтверждала отрубленная голова твари, чей взгляд медленно бродил из стороны в сторону, ища связи с телом.
Колер оглянулся на скрытый под навесом костер. Пламя шипело, когда капли воды все же просачивались в него, однако плотные кроны пока успешно защищали огонь от угасания. Не теряя времени, Бенедикт взял обезглавленное тело спарэги, второй рукой схватил ее голову и потащил тварь к костру.
Киллиан наблюдал за процессом молча. Рассеченная щека и укушенное правое предплечье сильно кровоточили, ушибленная спина ныла, грудь болела, а в легких что-то словно периодически перекатывалось. Вдыхать было больно. При очередном глубоком вдохе приступ кашля сотряс тело молодого человека, заставив его зарыться лицом в мокрую траву. Он уже с трудом мог различить, от чего его колотит дрожь: от болезненного озноба, от осеннего холода или от шока. Пожалуй, от всего вместе. Дышать становилось тяжело, будто на грудь опустили наковальню, а горло сдавила чья-то стальная хватка…
«Нельзя так оставаться», — прозвучало где-то в уголке его сознания. — «Нужно встать. Нужно просушить одежду, нужно…»
Мысль не сумела завершиться, погрязнув где-то в чернильной темноте этой ночи.
— Киллиан? — прозвучало где-то неподалеку. С этим обращением вернулась и боль, которая на некоторое время, казалось, отступила. Сконцентрировалась она главным образом в левой щеке, правом предплечье и груди. Спина ныла уже заметно меньше.
Харт попытался что-то сказать, но сумел выдавить из себя лишь тихое мычание.
— Киллиан, — на этот раз Бенедикт заговорил строже. — Пришел в себя?
«Пришел в себя? Я терял сознание?» — подумал Киллиан, но вслух этого вопроса решил не задавать: очевидно ведь, что терял, раз Колер это спрашивает. К тому же он успел заметить, что дождь уже не барабанит по его лицу или затылку, хотя шум его в листве — немного поутихший — все еще слышится вокруг. Похоже, Бенедикт успел перетащить его под навес.
— Угу, — сумел промычать Киллиан, понимая, что наставник все еще ждет от него ответа.
— Хорошо, — выдохнул Бенедикт. — Тебе здорово досталось. Руку я тебе перевязал. Щеку тоже смог кое-как заштопать. Правда, шрам, боюсь, останется, но, знаешь, я успел убедиться, что мужчинам такие отметины только прибавляют популярности у дам. Пожалуй, этого так не хватало во мне когда-то Адланне…
Колер нервно усмехнулся. Ученик прикрыл глаза, не сумев отреагировать на это замечание. На него все еще чугунной тяжестью давила усталость, тело казалось непомерно тяжелым и едва ли могло шевелиться.
— Долго…я… — попытался спросить он, но тут же остановился, нахмурившись от боли в щеке и постаравшись удержать свое лицо от дальнейших движений.
— Пару часов. Повезло, что ты был без сознания, пока я работал, иначе дергался бы.
— А вы… как? — заставил себя произнести Харт, хотя глаза у него закрывались.
— Пара царапин, ничего серьезного, — отмахнулся Бенедикт. — Мне досталось явно меньше. И настойки лекарственной я не лишился, так что…
Колер помедлил, глянув на слабо горящий костер. Дождь понемногу переставал и вскоре должен был закончиться.
— Не могу себе представить, как ты понял, что нужно делать, — признался Бенедикт. — Думаю, я бы так и сражался с этой тварью бесконечно… ну или пока кто-то из нас не издох бы от изнеможения. До того, что она боится соли, я бы не додумался.
— Спарэга, — коротко сказал Киллиан.
— Гм… болотная ведьма? С ними тебе тоже приходилось сталкиваться? — он нервно усмехнулся. — Я почти четверть века работаю в Красном Культе, и за все это время мне ни разу не доводилось видеть таких тварей.
— Я читал о них, — осторожно проговорил Харт, стараясь не потревожить рану на щеке, хотя она все равно отзывалась уколами боли. — Но не видел.
— Что ж, теперь я могу плюнуть в лицо Карлу. Он сомневался, что стоит брать тебя с собой, но, не окажись ты рядом, я был бы уже мертв. Пожалуй, после Малагории нам следует пересмотреть вопрос о том, что мы рассказываем нашим последователям. Они должны знать, как бороться с такими существами. И с остальными тоже. Ты молодец, Киллиан, — Бенедикт сочувственно нахмурился и качнул головой. — Ты как? Держишься?
— Да, — тут же отозвался Харт, — только… покараулить уже не смогу…
Он устало выдохнул: долгие речи пока давались ему с большим трудом и отнимали слишком много сил.
Бенедикт нервно усмехнулся.
— Думаю, твоя смена уже подошла к концу. Путь продолжим, когда ты отдохнешь. Как раз кончится дождь, и одежда немного высохнет у костра.
Киллиан не сумел даже кивнуть, он только моргнул в ответ и еще несколько мгновений не мог заставить себя открыть глаза.
— Отдыхай, — мягко произнес Колер, положив руку на плечо ученику. — Остается надеяться, что твоя болезнь не возобновится так стремительно, и ты сумеешь добраться хотя бы до ближайшего отделения Культа.
— Я буду в порядке, — тихо заверил Киллиан, но ответа наставника уже не услышал: он провалился в глубокий сон без сновидений, и сегодня даже привычные кошмары не сумели выдернуть его из темноты.
* * *
Грат, Малагория
Четвертый день Мезона, год 1489 с.д.п.
Легкая поступь советника всегда оставалась для царя незамеченной до самого последнего момента. Фатдир возникал рядом, как призрак — бесшумно и неслышно, будто даже одежда послушно переставала шуршать по его тихой указке.
— Государь, — почтительно обратился сухопарый малагорец к своему правителю, войдя на балкон главной залы, — надеюсь, я не отвлек вас. У меня есть несколько важных новостей, которые хотелось бы обсудить с глазу на глаз.
Аркал едва не вздрогнул, обернувшись на тихий голос советника, и хмыкнул.
— Бесшумен, как и всегда, — констатировал он. В главной зале Бэстифар не поправлял Фатдира, когда тот почтительно обращался к нему: пожиратель боли был убежден, что здесь даже у стен есть уши. — Что ж, тогда нам стоит удалиться в мои покои.
— Всенепременно, — согласился советник.
Они молча проследовали в нужную комнату. Аркал плотно запер за собой дверь и выжидающе воззрился на своего советника.
— Итак, я весь внимание. Что за новости?
— Перво-наперво хотел обсудить с вами начало строительства Храма Тринадцати в Грате. В скором времени мастера обещали приступить к работе над этим проектом. Необходимо выбрать подходящее место. Этот вопрос обсуждается.
— Ты — одно из чудес этой земли, Фатдир, — осклабился Бэстифар. — Качество и скорость твоей работы поражают.
— Благодарю, государь.
— В этой комнате можно обойтись без формальностей, — терпеливо напомнил аркал.
— Прошу простить, — кивнул советник, хотя тень тщеславной улыбки мелькнула в уголках его тонких губ. — Остальные новости касаются сведений, полученных мною с материка, и я бы назвал их новостями первостепенной важности. Как вы знаете, у меня есть некоторые… гм… связи в различных городах королевств Совета Восемнадцати. И от них до меня дошла интересная информация прямиком из правящей верхушки.
— Продолжай, — кивнул царь, сложив руки на груди.
— На материке начинаются волнения, Бэстифар. И они напрямую касаются вас и Мальстена Ормонта.
— Меня и Мальстена? — изумленно переспросил аркал. — Я думал, на материке все, кроме Бенедикта Колера, главы Культа и Рериха Анкорсдского считают Мальстена мертвецом.
— Боюсь, что обстоятельства изменились. Упомянутый вами жрец Колер эти самые волнения и всколыхнул. Пока что точной информации о том, что происходит в Совете, нет, но, похоже, весть о том, что Мальстен Ормонт не сгорел на одном из Ста Костров Анкорды, просочилась во все королевства. Полагаю, у Совета назревают большие претензии… к вам, Бэстифар. За то, что укрыли беглеца и внесли огромную лепту в Войну Королевств. Если мои источники не врут, вам приписывают даже обстоятельства битвы при Шорре.
— Битвы Кукловодов? — едва не поперхнулся аркал. — Что же они хотят сказать? Что это я внедрил туда данталли?
— Если информация, которую мне передали, правдива, то все обстоит именно так. Готовится военная операция, Бэстифар. Я полагаю, Совет может начать с торговой блокады Малагории. Не знаю, в чем настоящая цель, ради которой были пущены эти слухи, но полагаю, что, раз в деле замешан Колер, он желает убрать вас с пути, потому что…
— Понятно, почему, — малагорский царь опустил взгляд. — Видимо, жрецу Колеру хватило наших немногочисленных встреч, чтобы понять, что я питаю к данталли некоторые симпатии и…
— Возьму на себя смелость перебить, но ваши симпатии ему без надобности, Бэстифар. На Войне Королевств и после нее вы прослыли другом и пособником Мальстена Ормонта.
Аркал осклабился.
— Дорогой мой Фатдир, я ведь никогда не слыл глупцом, — нарочито миролюбиво произнес он, положив руку на плечо советника. — На этот раз ты зря перебил. Поверь, я прекрасно знаю, что Мальстен является для Культа опаснейшим врагом, которому еще не встречалось равного по умениям. И, как справедливо убежден жрец Колер, попади этот данталли под мою защиту снова, он сумеет овладеть любой армией, невзирая на защитный красный цвет.
— Проблема в том, что на этот раз Колер решился на активные действия и подключил к этому весь Совет Восемнадцати. Положение Малагории на Арреде никогда не приходилось по вкусу королевствам материка. Сейчас у них появился отличный повод посеять смуту на вашей земле, и, учитывая количество человек, которые правители могут выделить для этой операции, я не могу построить утешительных прогнозов. Даже в союзе с Аллозией нам предстоит в случае военных действий обороняться по нескольким фронтам. Флот Совета может зайти и со стороны Адеса, и со стороны Оруфа. Мне не известны случаи, когда война на два фронта была бы выиграна, особенно учитывая численный перевес.
Бэстифар вздохнул и убрал руку с плеча советника. На этот раз лицо его выглядело серьезным.
— Ты сгущаешь краски, Фатдир. Войну еще никто не объявлял. Это, разумеется, не значит, что мы будем сидеть сложа руки и не мобилизуем силы. Я отправлюсь в Аллозию и устрою переговоры, мы подготовимся к встрече с Советом. Но ты забываешь одну простую вещь: я аркал. Тебя не было в дэ’Вере, и ты не видел, как легко я опустил на колени целую армию, чтобы нам с Мальстеном позволили уйти. Ты сомневаешься, что я смогу сделать это еще раз?
— У меня нет сомнений в вас, государь, — на этот раз советник предпочел обойтись без фамильярности. — У меня есть сомнения в том, что Совет оставил эти ваши способности без внимания. Колер не пойдет на бездумный план, у него что-то припасено.
— Что же? — хмыкнул Бэстифар. — По-твоему, он может найти способ сопротивляться моим силам или силам Мальстена? Помилуй, Фатдир, это ведь значит найти способ обуздать саму природу. Если у Колера хватило бы сил на такое, стало быть, это бог, а не человек, и противостоять такому противнику не сможет никто. Я не могу поверить, что он располагает подобными силами. Все, что есть у Бенедикта Колера, это фанатизм и идея.
— И люди, которые готовы за ним пойти, — нахмурился советник.
— С людьми я сумею сладить, — губы аркала тронула угрожающая улыбка. — Так или иначе, я неплохо знаю Совет. После Войны материк только начал оправляться, а ведь Малагория в той войне не участвовала, мы только укрепляли силы. Сомневаюсь, что Совет сейчас захочет развязать новое кровопролитие — для начала они устроят переговоры, выдвинут требования. Начнется дипломатия, Фатдир, с ними так всегда. Пока что Малагории удавалось избегать большинства войн, потому что мы умеем выгодно договориться.
— Думаю, сейчас иной случай.
— Я тебя услышал, — кивнул аркал. — Примем это во внимание и обговорим этот вопрос с остальными советниками.
Фатдир удовлетворенно кивнул, хотя лицо его осталось напряженным.
— Что-нибудь еще? — поинтересовался Бэстифар. Советник нехотя мотнул головой.
— Последняя новость касается Мальстена Ормонта. Один из моих связных проживает в Нельне, в Хостере. Это небольшая деревня, однако ее жители очень быстро узнают многие слухи с материка, их народ редко сидит на месте и часто путешествует. Я счел, что иметь контактное лицо там будет полезно…
— Ближе к делу, — нетерпеливо нахмурился Бэстифар.
— Мой человек связался со мной через эревальну и рассказал, что некоего странника по имени Мальстен в компании молодой женщины Аэлин видели в Хостере в ночь с двадцать девятого на тридцатый день Матира. Они представились двумя охотниками на иных и избавили деревню от кваров. В первый день Мезона на рассвете эти двое покинули Хостер. Сказали, что направляются в Леддер. Полагаю, им осталось меньше недели пути до портового города, а дальше, судя по всему, господин Ормонт с леди Дэвери сядут на корабль до Адеса.
Бэстифар постарался никоим образом не выдать своих чувств, однако глаза его сверкнули ликованием.
— Вот оно, значит, как, — задумчиво протянул он. — То есть, скоро наш друг будет здесь.
— И в свете разворачивающихся на материке событий это не самый лучший для нас расклад, — предупредил Фатдир.
— Напротив, — качнул головой аркал. — Мальстен — самая ценная разменная монета в этой игре. А еще он ценнейший союзник, если найти к нему верный подход. Поэтому то, что он вскоре прибудет в Адес, есть новость исключительно хорошая.
