Спасти Ссср ч2

...

— Ситуация эта нездоровая, все эти территориальные преобразования и деления, ничего хорошего в этом нет. Речь не о том, что Украина плохо обращалась с Крымом или что-то в этом роде, но Крым к Украине можно сказать не прирос, среди жителей полуострова есть глубокое раздражение таким состоянием дел. Потому — Крым необходимо будет вновь административно переподчинить России.

Щербицкий впервые посмотрел на меня, мне в глаза

— Это может вызвать всплеск антироссийских настроений.

— Если все сделать правильно — не вызовет. В обмен вы получаете право на три свободные экономические зоны — Одесса, Николаев и Львов. Эти зоны будут первоначально обустраиваться за счет союзных фондов, каждая в будущем превратится в мощный торгово-промышленный центр. Будет не до антироссийских настроений.

Выхода у Щербицкого не было, и он это понимал.

— Я все понял, Михаил Сергеевич

— И да... ваш секретарь по идеологии... Кравчук. Автор этой записки.

Щербицкий понял — вот и преемник. Он же предатель

— Мы его заберем в Москву. Вы не против?

Когда Щербицкий вышел — я с облегчением выдохнул. Непонятно как дальше — но жизнь подкинула неожиданную возможность решить проблему, которую я не знал, как решить.

Крым.

Как бы дальше не пошло — а я допускал и такую возможность, что в итоге реформ все равно придется переходить к союзу государств по типу ЕС, хотя и считал, что надо всеми силами пытаться этого избежать — но если удастся передать обратно Крым, удастся обезвредить страшную мину, подложенную в самом центре Европы.

Крым, по сути, и стал той причиной, почему отношения России и Украины, которые в той реальности, откуда я пришел стали независимыми государствами — не пошли по пути России и Белоруссии, почему не сложился славянский союз держав. Проблема Крыма упиралась в проблему базирования флота и подогревалась обеими сторонами. Украина хотела избавиться от флота, понимая нелояльность населения Крыма и думая, что так ликвидирует последнюю возможность для России отнять Крым. Россия — даже когда соображения воссоединения с русскими не играли никакой роли — никогда не забывала о предельном сроке базирования и о том, сколько будет стоить построить инфраструктуру для базирования целого флота с нуля. И это не говоря о настойчивом желании Украины вступить в НАТО — понятно для чего они это делали, для гарантии целостности территории. Но это означало что в Крыму, на опустевших стоянках могли появиться турецкие, а то и американские корабли. Россия очень долго пыталась решить вопрос нормально — были подписаны "Харьковские угоды" о продлении срока базирования до 2040 года, причем Россия обязалась платить за аренду приличную сумму в долларах. Но спустя два года произошел майдан, и одним из первых решений новой власти — было решение разорвать "харьковские угоды". Россия потеряла терпение — какой смысл вообще о чем-то разговаривать, договариваться, если через пару лет все может быть перевернуто с ног на голову. А Украина так и не поняла, почему Россия так интересуется ее внутренней жизнью и как сделать так чтобы ее оставили в покое. Так, в общем-то, довольно мелкий на фоне тогдашних глобальных мировых событий вопрос, вовремя не закрытый — привел к континентальному кризису и катастрофе.

И сейчас мне удалось сделать шаг в сторону от всего от этого. Первый — но самый важный.

Егор в своем кабинете — тем временем разбирался с Романовым. Разбирался так, что слышно было даже через двойную дверь — это мне сказал отправленный послушать прикрепленный. Наконец, минут через тридцать, после того как я отпустил Щербицкого, ко мне не зашел, а буквально ворвался Лигачев. Красный как рак.

— Сволочь! С..а!

— У вас там что, до рукоприкладства дошло? — спросил я

— Почти. Мразь какая!

— Сознался?

— Сознался... все вывалил, как на духу! Посмотри, Михаил Сергеевич, что они задумали!

Я начал вчитываться в неровные, кривые строчки покаянного заявления

— Ну, план Ленинград-90 известен — заметил я — он секретом особым и не был никогда. Это еще во время Леонида Ильича родилось.

— Ты дальше, дальше читай! — Лигачев резко выдохнул — прости, Михаил Сергеевич, сорвался

Я кивнул на селектор

— Чая с печеньем попроси. Заешь.

А вот дальше был путанный, но вполне реальный сепаратистский план по созданию Российской компартии, отдельной от КПСС. Понятно, что дальше — переход многочисленных первых секретарей РСФСР под новые знамена и переворот.

Мда...

Не думал, что так быстро все это всплывет.

Тема эта всплывает в советской истории уже четвертый раз — то есть, это не инициатива одного или двух злодеев, в том то и беда. Первый раз — когда громили Зиновьева, второй, когда убили Кирова, третий — дело Вознесенского, которое так и называлось потом — Ленинградское дело, и четвертый раз — вот сейчас. То есть, проблема есть и если ее не решать — будет и пятый и шестой и седьмой...

Это униженность положения Ленинграда — великий город с областной судьбой, второй по величине город СССР и даже не республиканская столица — и связанные с этим проблемы со снабжением, выделением фондов, особенно явные на фоне соседней Прибалтики, куда валом валят. И проблемы России — как втиснуть Россию в рамки союза. На свете нет ни одной федерации, в которой один субъект больше всех остальных вместе взятых. И проблема опять же упирается в экономику — в категории снабжения, в выделение фондов, в то, что Россия основной поставщик сырья, и на него с военных времен искусственно поддерживаются низкие цены, которые уже ничем не обоснованы.

Как вышло, так что Москва, столица страны по благоустройству — в седьмой десятке городов Союза? Вы хоть понимаете, какие риски связаны с тем, что столица в седьмом десятке по благоустройству? Ведь все перевороты и революции случаются только в столице. На периферии случаются бунты. А у нас Москва — по факту превратилась в огромный рабочий город... тут не то что два автозавода, тут металлургия есть!

Для справки — ни в Вашингтоне, ни рядом с ним нет ни одного промышленного предприятия, и в городе почти нет никого, кто бы подходил под категорию рабочих. Если бы столица США была в Питтсбурге, да даже и в Чикаго — в США произошла бы революция.

И вот что делать? Я читал список секретарей которые по словам Романова выразили согласие поддержать заговорщиков на пленуме. Солидный список, почти все — русские, из областей. В тексте нет Ельцина, нет еще нескольких секретарей, на которых я возлагал большие надежды — но легче от этого не становится. Я понимал, что вся эта ситуация — родилась не на пустом месте.

Гришин в списке был. То есть и он решил примкнуть на старости то лет.

Интересно, на что они рассчитывали? Романов понятно, но что нужно было Гришину в его то годы? Может как раз и решил примкнуть, потому что на пенсию что так что так отправят? Дедушка старый ему все равно.

Как мне сказал в прошлом один человек, дурак хуже предателя. Воистину так.

— Пусть уходит. Громыко я сам позвоню, пусть место ему подыщет. А ты прошерсти директорский корпус Ленинграда. Нужен человек обязательно местный и обязательно с сильным хозяйственным опытом. Обязательно чтобы был какой-то опыт взаимодействия с капстранами, если знает, хоть немного английский или французский — совсем хорошо. Если нет, придется учить и быстро. И желательно — кто-то помоложе и посильнее. Чтобы тащил.

— Понял, Михаил Сергеевич

— Вот и отлично.

04-05 июня 1985 года

Москва

Кравчук понял, что выиграл, когда позвонили из Москвы и передали вызов в Кремль. Он понял — время его пришло.

Случайно или нет — но на лестнице он столкнулся с Щербицким, которого предал. Многолетний хозяин Украины, постаревший на несколько лет за эти дни — остановился на лестнице и ничего не сказал. Кравчук прошел мимо.

Вся жизнь заключена в этом. Каждый рвется наверх, пока может и у каждого за спиной — свора молодых и голодных. Пока ты в силе они с тобой. Оступился — они же тебя и порвут. И никакой морали тут нет, как не может быть морали в волчьей стае. Все ради выживания...

А с ним и вовсе — просто. Он никогда не входил в ближний круг Хозяина. Хозяин доверился ему в последний момент — и фатально просчитался. Теперь на Украине будет другой хозяин.

В Москве — его встречали по высшему разряду: двое сопровождающих, черная Волга, стремительно летящая по утреннему, умытому дождем шоссе.

Какое здесь все уродливое. Все... дороги... дома... остановки. Москали как будто не для себя живут, как будто на случайной, не своей земле.

Хотя... москаль есть москаль.

То ли дело — Киев. Все там свое, все гармонично, если не считать уродливого левобережья. Ладно... со временем и там облагородим.

Горбачева — Кравчук недавно видел в Киеве, и тогда уже загадал, что скоро встретится с нм в совсем других условиях. И вот — сбылось.

Сбылось!!!

— Леонид Макарович... присаживайтесь. Чаю?

— Да, спасибо...

Принесли чай, сушки, печение

— Варение кстати вишневое. С Киева прислали...

Есть...

— У нас, Михаил Сергеевич, варение вкусное

— Еще бы...

Варение вкусное... да люди... невкусные. Г...о люди.

— Леонид Макарович... не буду ходить вокруг да около. Я получил ваше письмо. И я оценил по достоинству ваш поступок, поступок честного и идейного товарища, поступок настоящего большевика, болеющего душой за партию, за наше единство.

— Михаил Сергеевич. Я, как честный коммунист, как большевик — не мог существовать в обстановке предательства и интриг, не мог смотреть, как Щербицкий ввел на Украине культ собственной личности, как он избавляется от честных и принципиальных коммунистов, покровительствуя подпевалам и лизоблюдам...

Я поднял руку.

— Мы все понимаем, Леонид Макарович. С товарищем Щербицким отдельный разговор бы и еще будет, а сейчас мы, посоветовавшись с товарищами, предлагаем вам перебраться в Москву на должность заместителем заведующего идеологическим отделом ЦК КПСС. Что скажете?

Кравчук сказать ничего не мог — слова в горле застряли

— Леонид Макарович...

...

— Вы же не хозяйственник. Вы идеолог. На Украине нужен хозяйственник. А вы всегда по идеологической линии шли, никогда никакую хозяйственную единицу не возглавляли, ни колхоз, ни завод. Такой честный, стойкий, принципиальный и идейный товарищ как вы должен заниматься тем, что ему свойственно, тем к чему у него лежит душа и позволяет опыт. А ваши моральные качества и идеологическая стойкость, в которой мы все убедились — позволят вам навести порядок в нашей слегка подзапущенной идеологии, да и вы сможете служить моральным ориентиром для всех членов партии, ее совестью, ее маяком.

...

— Переезжайте к нам, в Москву. Егор Кузьмич сейчас занимается и партийной работой, и идеологической. Не успевает. Пойдете к нему пока замом, будете заниматься идеологией. А там посмотрим, как себя покажете. Думаю, Егор Кузьмич скоро на повышение пойдет, у него работа другая будет — а вы кабинет товарища Суслова займете.

Зачем я Кравчуку такое предлагаю? С учетом того что он враг, лжец и потенциальный сепаратист.

Именно потому и предлагаю, чтобы обезвредить его потенциал вождя сепаратизма на Украине. Он не враг, врагом он станет потом. Пока он просто приспособленец и балабол. Настоящей веры в нем нет, есть лишь начетничество. И предатель еще.

Но ему не занимать умения красиво говорить и моментально перестраиваться. На Украине в 1991 году он и станет президентом ровно потому что сумеет и русских успокоить и крайних националистов не слишком сильно задеть. Если бы тогда во главе Украины встал кто-то из известных диссидентов типа Вячеслава Черновола — никогда на референдуме по независимости не получилось бы 90 %. Голосовали за умеренного и говорливого, умеющего угодить всем и всех успокоить Кравчука — а не за бандеровщину. Кравчук — это и есть украинский Горбачев. С соответствующими результатами хозяйствования — в 1993 году премьер-министр Кучма заявит, что мощь гиперинфляционных процессов в стране такова, что правительство даже не может измерить инфляцию, не говоря уж о том, чтобы ее остановить.

— Ну спасибо

— Пожалуйста. Это за что?

— За то что ты меня все время с какой-то мразью сравниваешь.

— Он не мразь. Он идиот.

— Еще не легче.

Так что пусть говорит здесь, в Москве, а не в Киеве. Говорить он умеет. Станет представлять опасность — отправим послом, да и всё.

— Леонид Макарович...

— Я... согласен, Михаил Сергеевич.

— Вот и хорошо. Сейчас Егор вас с делами познакомит, партбилет ведь с вами?

— Со мной.

— Сразу и на учет у нас встанете.

— А как же... открепительное?

— Открепительное пришлют и с переездом помогут. А пока вам партийное задание, Леонид Макарович. От меня лично. Страна входит в период реформ... экономического ускорения. Здесь у себя мы их называем "Перестройка", так проще. А вас попрошу плотно заняться ревизией поздних работ Владимира Ильича и других товарищей, например, товарища Бухарина. С вас — идеологическое обоснование, прежде всего кооперации и многоукладности экономики. Владимир Ильич к концу жизни стоял на этих позициях, стоял твердо, жаль, что мы это забыли.

Без стука в кабинет вошел Лигачев

— А вот, и товарищ Лигачев. Егор, знакомься — зам зав идеологического отдела, товарищ Кравчук Леонид Макарович, прошу так сказать, любить и жаловать. Знакомьтесь.

— Да мы знакомы. Заочно, правда — сказал Лигачев, рассматривая оппортуниста, скрытого бандеровца и профессионального предателя с близкого расстояния.