— Ты чего?! — Завопила девочка. — Я своя! Мы конфедераты ваши друзья!
Даг в ответ ударил ее еще и еще. Потом к нему присоединилось еще несколько бойцов, и они с яростью продолжили экзекуцию. Антон заметил это и проорал:
— Мы должны спасти девочку!
— Даже такую злую как она. — Недоверчиво спросил Василий.
— Даже живую мегеру! — Антон свалил ударами пару дагов, а по остальным дал очередь.
— Тогда я тебя подстрахую.
Швырнув гранаты, они вдвоем расчислили проход, прорвались к тому месту, где даги творили беспредел. Уложив короткой очередью шестерых и отпугнув, кольнув штыками, еще двоих, они освободили девочку и подхватили ее под мышку. Та хотя была сильно избита, вырывалась:
— Я сама могу идти!
— Так беги как можно быстрее! — Предупредил Антон.
Уйти от врагов было не легким делом, они все наседали, а от всей роты осталось не более двадцати человек. Да и тех теснили к перекладинам.
— Не отступайте братцы. — Кричали они и делали новые шаги назад.
В довершение ко всему подошли к концу патроны и были израсходованы последние гранаты. Лишь Олимпиада продолжала громыхать огнеметом. Вот в ее голосе слышалась отчаяние, девушка прокричала:
— Убегайте все! Я остаюсь одна и вас прикрою!
Антон, Василий и другие солдаты дружно прокричали.
— Нет, мы или умрем или победим вместе.
Тогда Олимпиада применила последний аргумент. Она задыхалась от напряжения, вращая лучеметом.
— В вашей гибели не будет пользы для Великой Матушки-России. Ведь у вас нет оружия, и вы не сможете нанести врагу существенного ущерба. А если спасетесь, наша Родина даст вам новое оружие, и тогда вы за меня отомстите дагам и конфедерации. А вы Антон и Василий создадите новое оружие, которое поможет нам победить.
Этот довод подействовал. Со слезами на глазах бойцы отступали, подбежав к грузовику, на нем вполне можно было уехать или оторваться.
— Я могу вот так предать ее! — Простонал Антон.
— Но наши головы нужны России, да и другие солдаты хотят жить и должны ради будущего.
В этот момент Олимпиада упала заваленная дагами.
— Все уселись в кузов поехали! — Сурово обронил раненный шофер.
Машина рванула с места. Ребята мысленно прощались с мостом с которым было связанно столько тяжелых и радостных переживаний.
Вдруг словно из-под земли выскочили танки, а сверху бесшумно налетели выкрашенные под цвет неба самолеты. На дагов полетели осколочные бомбы, а танки ударили из огнеметов и скорострельных тридцати зарядных пулеметов. Кленовоподобные уроды за одну секунду — гибли тысячами. Поверхность планеты очищалась от мусора.
— Вот так они бьют эту не удачную форму жизни, видимо огонь очень высокой температуры и на них действует.
— Это заметно, но вернемся и примем участие в бою, ведь не к лицу нам за спины прятаться.
— Сражаться для нас также естественно как дышать кислородом.
Оба юноши выпрыгнули из грузовика и вместе с другими солдатами подскочили к машине снабжения, что ехала вслед за танками. Там они спешно разбирали боеприпасы и оружие. Ехавшие в обозе спецназовцы поинтересовались.
— Наверное, жарко было, что-то вас так мало осталось.
— Да очень жарко! Ответил с перебитой рукой сержант. — Если ад существует, то даги — бесы!
— Все это потрясающе! Я думаю, вы не останетесь без высоких наград.
— А теперь в бой! — Прокричал Василий. — Отомстим кленовым.
Ребята спешили из-за всех сил опасаясь, справятся без них. Но схватка еще кипела. Особое сопротивление оказывали уцелевшие роботы. Их разбивали с помощью пушек. Дагов тоже было еще очень много и одурманенные наркотой, они и не думали сдаваться.
Пришлось поработать, расстреливая кленовую толпу. Только изредка среди них попадались люди-конфедераты, да и то отмороженные с бешенными глазами. Таких и пристрелить не жалко.
— Вот так Антон, мы должны иметь стальные нервы. Вот я сейчас отчетливо увидел, что нужно исправить в силовом поле, выберемся и зафиксируем на компьютерах.
— Это нужное дело Василий, но какой ты холодный. Вспомни, как погибла, защищая, нас Олимпиада, а ведь для ее спасения не хватило всего нескольких минут. Бедная девушка. — Из глаз Антона как росинки закапали слезы, он полились по расцарапанным, безволосым юношеским щекам.
— Давай посмотрим, где лежит ее труп и похороним со все почестями.
— Но пусть сначала еще пачку пуль получат даги.
Два трофейных робота освободившись от груза дагов, вновь заговорили на своем смертоносном языке. Кленовоподобные оставив холмы трупов, наконец, выдохлись, и даже их одурманенным мозгам стало понятно, что это не шутки. В панике они стали разбегаться, правда, осталось их буквально несколько сотен. Быстро пристукнули и роботов их пушки были не достаточно мощными против танков.
Василий и Антон принялись разгребать трупы, работая с яростным энтузиазмом.
— Вот так быстрее греби! — Попробовал сострить один из молодых солдат и получил кулаком в зубы. Правда, шлем защитил от увечий.
— Это была самая лучшая женщина на свете! — Произнес Антон и вновь выпустил слезу.
Василий как мог, успокоил его:
— Не плачь, у меня на душе тоже скребут тигры, но мужчине не пристало показывать свои эмоции на людях. Ведь мы солдаты пример для всего остального населения.
— С этим я согласен.
Другие солдаты подключились к поиску своего командира. Они перевернули множество трупов пока не нашли наконец ее. Высокая двухметровая девушка, с разорванным боекостюмом и обнаженной грудью, она лежала под горой трупов. Когда ее достали, грудь не вздымалось, а тело уже начало холодеть.
— Милая! Прокричал Антон и начал массировать ее груди. Потом делать искусственное дыхание рот в рот. К нему присоединился Василий, оба юноши вспотели от напряжения, насколько энергично они работали. Массаж сразу обоих сердец не сразу, дал эффект тем более что ребра у девушки были явно сломаны, виднелись следы от пуль и ожогов. Оба парня заливались слезами и снова с силой ее трясли. Неожиданно Антон перестал делать искусственное дыхание, а с силой нажал на виски и стал проводить очень сложный массаж головы.
— Что ты делаешь?
— Не мешай, интуиция подсказывает, что в первую очередь нужно оживить мозг. — Уверенно произнес юноша.
— Тогда в добрый путь.
К ним подошло несколько врачей. Один из них видимо старший сказал:
— Почему вы возитесь с трупом, она уже похолодела.
— Я верю, что Олимпиада жива и ее душа бессмертна. — Произнес Антон.
— Мы не покинем ее и будем, до конца. — Добавил Василий.
— Вам мальчики нужно показаться к психиатру. — Произнес майор медицинской службы. — Вы полюбили мертвое тело!
В этот момент Антон из-за всех сил надавил на висок, что-то хрустнуло, а Василий произнес.
— Кажется, правое сердце забилось! — Произнес он.
— Да так массируй его сильнее! — Крикнул Антон.
— У вас ребята галлюцинации! Может, свяжем их!
— С удовольствием!
Четыре плечистых санитара навались на щуплых ребят. Они с силой прижали, но парни находились в состоянии такого душевного подъема, что вырвались из их крепких и продолжили массировать любимую.
— Я им сейчас вколю укол. — Майор достал шприц-пистолет. Тогда Антон крикнул:
— Да ты хотя бы пощупал ей пульс, она уже начала теплеть.
Врач улыбнулся.
— Ну ладно только ради вас мальчики. И поймите мы вам не враги, просто стресс войны не посильная ноша и для более зрелой психики, чем ваша.
Он пощупал ей пульс и изменился в лице.
— Бьется! Действительно бьется, а я болван даже не вколол ей стимулятора.
Доктор достал цилиндр и поспешно сделал ей укол.
— Как бы после столь длительного лежания в состоянии клинической смерти у нее не повредился мозг.
— Она улучшена биоинженерией, все восстановиться. — Убежденно произнес Антон.
Ей сделали еще укол, смуглые щеки порозовели, и послышалось дыхание. Оно поначалу было прерывистым, а потом стало глубоким и ровным. К ним подбежала девочка Стэлла. Увидев, что Олимпиада дышит, она улыбнувшись произнесла.
— А все-таки Бог есть! А вы говорили, что он не помогает добрым.
— Может и есть! — Ответил Василий. — Во всяком случае, он после долгого перерыва вмешался. Вот бы ему почаще глядеть на населенные планеты.
— А кто это девочка? — Спросил майор.
— Так беженка. — Антон решил не говорить, правда, опасаясь репрессий против ребенка. — Подобрали.
— А кто ее так избил? На ней живого места нет, не понимаю, как она на ногах держится! — Сказал старший врач.
— Даги, кто еще! — Презрительно как о бешенных псах заявил юноша.
— Такие сволочи, ублюдочная раса. — Майор вызверился. — Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты. У нас, например основной союзник — милые одуванчики Гапи. Значит, мы чем-то отличаемся от конфедератов.
— Конечно! Но плохих, рас и видов не бывает. Злу подвержены только отдельные индивиды.
— Я изучал их психологию. Могут быть среди них гуманные субъекты, но скорее как исключение чем правило.
— Плохо значит искали! — Произнес Антон. — Кажется, у нее и второе сердце забилось.
— Скоро придет в сознание, а вы упорные черти, не хотите поступить в медицинскую академию? Вы бы могли сделать не плохую карьеру.
— Нас больше привлекает Гиперфизика.
— Ну что же, это дело вкуса. Дайте, я вколю ей третий укол на мозг.
Пистолет снова выстрелил сжатым воздухом капсулу.
— Надеюсь, он не останется инвалидом. — С дрожью в голосе сказал Василий.
— Нет, не думаю!
Веки Олимпиады дрогнули, и она открыла глаза.
— Даги уничтожены? — Была первая ее фраза.
— Ура мозг работает! — Радостно проорал Антон.
— И чего ты так кричишь Антоша.
— Потому что ты была в коме. Дай я тебя расцелую. — Ребята бросились ей на шею.
Ползущий по трубам мальчик Янешь конечно не знал об этом, но его сердце, навсегда было со своей ротой.
. ГЛАВА Љ 28
Гризетка и Анжа метко, с злостью выстрелили разом, поразив разбушевавшихся чудовищ. Тут даже приказывать не пришлось, они пылали гневом. Всего на один удар сердца позже выстрелила Ифика, девушке понадобилась время, чтобы отвлечься от бесполезной стрельбы по сеткам. Они поступили жестко, но вовремя еще чуть-чуть и протогоблины устроили бы такую дикую резню, что на стенах бы не осталось, ни одного человека. Когда закаленное острие вошло в багровый глаз волосатого монстра, личико бывшей дворянки, а сейчас почти голой, босоногой рабыни осветилось, словно вышло из тени и на его упали лучи Солнца.
— Вот теперь будете стрелять строго по приказу, тщательно целиться и не спешить. Та команда, что добьется лучших результатов, получит дополнительный паек! — Оглушительно рикнула Гризетка.
Дела пошли гораздо лучше, сетки все чаще и чаще содрогались от попаданий. Сама монахиня тщательно выбирала цели, сумев подстрелить двоих ратников и шестерых рабов. Ее даже удивило, что противник молчит.
— Они что наложили в забрало. Позволяют нам вести, так как мы сами хотим, не отвечая. — Гризетка метко свалила еще одного бойца.
— Бояться, не такие уж и крутые! — Заявила, презрительно фыркнув Анжа.
— Все равно не высовывайся. Ты ведь не похож на раба, тебя может взять снайпер с волшебной стрелой.
— Я еще мелковат, более уязвимо именно твое крупное тело. — Дьяволица не удержалась от того, чтобы не отпустить шпильку.
— Нет, ты посмотри что вытворяют! — Воскликнула монахиня.
Из сетей высунулись арбалеты, последовал хлопок вместо команды, и под пронзительный свист вылетел стальной рой болтов. Анжа машинально грохнулась на брюхо, Гризетка укрылась за камнем, и подловив момент точно послала стрелу в сетку прикрывающую глаза. Гвардеец, выплюнув сгусток крови, упал.
Стрелы кое-кого поразили, но большинство гостинцев, просто замолотили по стене, раскалывая кирпичи. Поднялась пыль, начался легкий обвал. Раненые рабы завопили, а протогоблины подскакивали, их дикий рев уже изрядно надоел Гризетке.
— Да заткнитесь вы! — Рявкнула она с мощью исполинской гаубицы, заглушающей рев более мелких батарей.
Часть протогоблинов слетела со стены, они падали, вниз вздымая фонтаны пыли, и сминая неуклюжие доспехи. Надо сказать, что смотрелись они слишком смешно, даже для столь трагического момента.
— Это и есть наша рать? Может, совершим измену? Лучше умным потерять, чем с дураком приобрести — Полушутя предложила Анжа.
— И не думай, это будет похуже смерти!
Рабы также по большей части попробовали сбежать, но были встречены крепкими ударами плетьми и размахиваниями мечей. Стоящий за бочкой с камнями бургомистр кричал:
— Не давайте уйти мерзким тварям, не пускайте назад подлое отродье.
Оказавшись между двух огней, невольники заалели, прижавшись плотнее, однако стрелять, не хотелось. Гризетка скомандовала:
— Бейте, не целясь по высокой дуге, это относительно безопасно и у вас будет шанс причинить хоть какой-то урон.
Рабы "перестроились", это и впрямь помогло снизить потери, центурионы передвигались ползком. Но стрелы врага и тяжелые арбалетные болты, разбивали стену, осыпалась глина, поднималась пыль от щебенки. Бойцы ханства стреляли довольно часто, и метко, кроме того было видно как разворачиваются катапульты. Они дали первый залп, рабы и протогоблины охнули от страха, крупные валуны с такой силой врезались в стену, что несколько человек от обвала свалилось наружу, а несколько вовнутрь. Одному несчастному и вовсе не повезло он угодил кипяток, ошпаренных пронесся по лагерю. Одновременно Анжа получила болтом в грудь, её сбило с ног и она сама, едва удержалась от позорного падения.
— Ну что же надо, еще чуть-чуть и твоя карьера окончилась. — Сказала, кривясь пригрозив длинным пальцем Гризетка. — Любишь соваться.
— Нас избивают, а ты что не ответишь! — Дьяволица явно стала заводиться.
— Сейчас будет им сюрприз! — И такая вот добрая, женская ухмылка.
Монахиня подскочила к рогатке и крикнула стоящим рядом монстрам:
— Помогите немного!
Затем положила в приспособление горшок с зажженным фитилем и маслом, произвела выстрел. Заряд полетел, оставив чуть желтоватый дымный хвост. Удар пришелся в скопление рыцарей стоявших за сеткой. Смесь смолы и масла разбилась, и огненная смесь стала затекать сквозь щели, на лица в разрезы, через забрала, в крошечные спайки. Тут уже броня оказалась бессильной, несколько поврежденных, пылающих заживо бойцов, стало кататься по земле.
— Виват! Слава богам, и вмазали им. — Гризетка стала заряжать второй горшок.
Убийственная рогатка была расположена таким образом, что находилась вне прямой видимости вражеских лучников.
Анжа вспомнив уроки в монастыре, предложила:
— А если использовать разрыв -траву?
— А мы ее собрали, что ли? Фи, вот учись мой братик, пока я жива. — Гризетка выпустила второй горшок, по катапульте. Уже в полете солдаты империи Помойки ринулись в разные стороны, явно испугавшись адского гостинца.
— Вот так ханские чушки! Будете знать, как действовать на трусливой дистанции.
Катапульта загорелась, тем не менее, камень вылете, чуть окончательно не обрушив стену. Туда ударили еще два валуна, Анжи и еще двух рабов сбило с вершины стены и присыпало. Почти половина сражавшихся невольников были женщины и он ткнулся в спину одной из них. Протогоблины рабов не щадили и спина девчонки была зверски исполосована, зато грудь великолепна, если не считать пары царапин. Анжа чувствую непреодолимое влечение, юной мужской плоти, поцеловала ее в свежий рубец. Девушка-рабыня охнула, затем повернулась, и ее уста впились в губы юноши, который стремительно задрал маску. Она присосалась вампиром.
