— И что же она делала?
— Как я уже сказал — прикрывала меня от стрел и заклинаний. Пару раз при этом, ударив магией по противнику. Тогда-то она и убила двух или трех человек. Ну... максимум четверых.
— Не врет, — тихо прокомментировал кто-то мои слова.
— А как насчет того удара, который уничтожил город?
— Это... — я отвечал медленно, тщательно выбирая слова, — было роковым стечением обстоятельств, не более того. Врагов оказалось слишком много. Патроны у меня закончились, и я больше не мог держать противников на расстоянии. Феникс окружили храмовники и в ситуации, когда ей и людям, которых мы защищали, грозила неизбежная смерть, она применила заклинание кольцо огня, но по неизвестным мне причинам заклинание сработало не так, как должно было и вызвало огромные разрушения.
— А какие могли быть причины неправильной работы заклинания?
— Скорей всего дело в магии инквизиторов. Огненная магия обычно разрушает магию других видов, возможно кольцо огня совпало с каким-либо особо мощным ударом церковных магов, их заклинание оказалось разрушено, но при этом произошла интерференция со значительным и неконтролируемым усилением заклинания Феникс.
Слышала бы меня сейчас Феникс, а то все дурак да дурак... когда надо я вон как загнуть могу! И не скажет никто, что я только что все это придумал.
— Хм... похоже на правду, — задумчиво произнес француз.
— Похоже. Вот только все это чистой воды вранье. Он соврал нам.
— Игорь Теплов, вы уверены в своих словах?
— Я не маг, — пожал я плечами. — Я лишь высказал свое предположение, основанное на моем знании законов магии и обстановке на поле боя непосредственно перед ударом Феникс.
— Опять врет, — сухо прокомментировал мои слова этот долбанный "детектор лжи".
— Игорь Теплов, вас предупреждали, что не стоит врать трибуналу?
— Так точно.
— Тогда мы тем более не понимаем, зачем вы врете?
— Вру? Это была моя версия событий. Другой у меня нет, а принимать её или нет — ваше дело.
— Хорошо. Как вы считаете, удар Феникс получился таким разрушительным, потому что она не справилась со своей силой или потому, что хотела убить людей?
Вопрос из серии: "Вы перестали напиваться по вечерам, да или нет?"
— Все свои мысли я высказал, других у меня нет! — отрезал я. — А ваш вопрос абсурден и некорректен.
— Трибунал удаляется на совещание. Ждите.
На самом деле никто никуда не ушел, я это хорошо слышал.
— Он виновен в нарушении приказа и должен понести наказание.
— По сути, мы судим его за то, что он выжил, — усмехнулся француз.
— Не передергивайте! Факт нарушения приказа был? Был. Какие еще вопросы?
— Тогда давайте приговорим его к расстрелу, — предложил тот же человек, что лишил Рудольфа Ленца слова.
Наступила тишина.
— Мы не можем так поступить... — неуверенно произнес "детектор лжи".
— А как можем? Давайте тогда исключим его из Ордена. Рудольф Ленц, что вы скажете? Какой вы предлагаете вынести приговор? Я разрешаю вам принять участие в обсуждении.
— Во-первых, он виновен! Это не подлежит обсуждению! Что тут можно еще сказать. А во-вторых, приговор ему должен быть достаточно суровым, чтобы у него впредь не возникало желания нарушить приказы.
— Тогда я голосую за изгнание из Ордена, — перебил немца француз.
— Я не перебивал вас! Так что дайте мне договорить! Я предлагаю перевести Игоря Теплова в другое отделение Ордена, так как Российское отделение славится своей распущенностью и недисциплинированностью! Очевидно, что его руководство не проявило должных усилий по обучению Игоря.
— Перевести, конечно же в Ваше отделение?
— А это решать Совету Ордена! Со своей стороны могу обещать, что мы примем любое решение по этому поводу. Даже во Французском отделении будет разумней держать Игоря, чем в Российском!
— Какая приятная лесть, — едко заметил француз.
— Перевод в другое отделение Ордена не значится, в списке допустимых наказаний. Трибунал вправе принять решение об изгнании Игоря, но никак не о переводе.
— Ну, нет, так нет! Мое дело предложить, — в голосе Рудольфа я не уловил особого разочарования, он словно бы и не рассчитывал, что его предложение примут. — Тогда нам не остается ничего другого, кроме как ограничить наказание мерами дисциплинарного воздействия. Но потом не говорите, что я не предупреждал вас!
— С его поступком все понятно и, в общем, ничего особенно преступного он не совершил. Но имеет ли смысл допрашивать его дальше по делу Феникс?
— Думаю, что нет. Правду он все равно не скажет.
— В таком случае голосуем...
Некоторое время стояла тишина, потом ко мне опять обратились:
— Игорь Теплов, трибунал принял решение, вы готовы его выслушать?
— Готов.
— Выслушав обвиняемого и ознакомившись с материалами дела, Верховный трибунал Ордена магов Терры постановил: Игорь Теплов виновен в умышленном нарушении приказа N187, а также косвенно виновен в действиях, повлекших за собой уничтожение города Райкасо мира Артан и гибели его жителей. Учитывая смягчающие обстоятельства, Верховный трибунал оставляет вынесение конкретного наказания на усмотрение Российского территориального отделения и рекомендует ему ограничиться мерами дисциплинарного воздействия. Вам понятен приговор?
— Да и я с ним не согласен, — словно ныряя в омут с головой, мрачно сказал я.
Судьи обменялись удивленными репликами, и я их хорошо понимал. Наказание, учитывая суть дела, просто смехотворное. По сути, весь этот трибунал приказал Владиславу строго наказать меня, к чему мне было, мягко скажем, не привыкать.
— С чем именно вы не согласны?
— С формулировкой: "косвенно виновен в действиях, повлекших за собой уничтожение города".
— И что же вам в этом не нравится? Трибунал принял решение...
— Я как старший в паре целиком и полностью виновен во всем случившимся в Райкасо. Я и только я могу быть виновен в действиях, приведших к разрушению города.
— Он защищает Феникс, — быстро сказал кто-то из судий.
— То есть, вы отрицаете все сказанное вами ранее и признаете свою вину?
— Нет, я не отрицаю ничего из того, чтобы было сказано мной ранее. Я лишь обращаю внимания уважаемых членов Верховного трибунала на то, что вся ответственность за все трагические события на мне.
— Ваша... благородная преданность своей напарнице похвальна, но кто и в чем виноват, решать не вам.
— А мою напарницу вы вообще не вправе судить, — ухмыльнулся я. — Она не является действующим сотрудником Ордена.
— Он прав, — заметил француз. — Согласно пункту три статьи восьмой внутреннего устава Ордена, вся ответственность ложится на действующего сотрудника Ордена.
— Но не при особо тяжких преступлениях! — резко возразили ему.
— А вторая поправка к статье разъясняет: преступление, относящееся к особо тяжким, и совершенное с ведома действующего сотрудника Ордена или по его приказу попадает под действие третьего пункта статьи восьмой. Вся ответственность за действия Феникс в разбираемом случае лежит на Игоре Теплове, тем более что он это признает.
— В таком случае нам следует пересмотреть приговор. Он виновен не только в нарушении приказа, но и в уничтожении города!
— Не вижу смысла, — усмехнулся француз. — Приговор уже вынесен, а его пересмотр возможен только после апелляции.
— И что, мы вот так позволим этому юнцу утереть нам нос?!
— Рудольф Ленц, вам запрещено вмешиваться в процесс по данному делу. Еще одно нарушение и вас выведут из зала, — спокойным и уверенным голосом одернул немца, судя по всему, председатель трибунала.
— Игорь Теплов, ваше возражение принято к рассмотрению, но приговор уже озвучен, — раздался вдруг приятный женский голос. — Вы можете не переживать за вашу напарницу, учитывая обстоятельства, она будет наказана не строже вас. Я лично за этим прослежу.
— Клио! Что вы тут делаете?!
— И на этом я предлагаю закончить этот цирк, — спокойно договорила она. — Дело с Феникс надо сразу передать в Российское отделение.
— Я протестую! — воскликнул немец. — По какому праву она вмешивается?
— Чтобы вы, идиоты запутавшиеся в своих интригах, окончательно не настроили Игоря против всего Ордена. А вам, немцам, я гляжу, двух уроков мало?
Я бы многое отдал, чтобы взглянуть сейчас на лицо Рудольфа Ленца. Интересно, кто она такая, раз так легко ставит на место членов трибунала?
— В таком случае дело закрыто. Дело Феникс будет направлено в Россию. — Обращаясь ко мне, председатель произнес, — Игорь Теплов, вы свободны.
Я развернулся и вышел из зала, гадая кто такая Клио, и почему её слово имело такой вес на трибунале. Уже выходя из зала, я опять услышал слова немца:
— Надо разобраться, почему Российское отделение отправило стажерку в другой мир?
За дверью зала меня ждал Сергей.
— Ну что? — сразу спросил он.
— Да вроде отбрехался.
— Хорошо, поговорим потом.
Мы вместе спустились к порталу и вернулись в наш отдел.
Сергей отвел меня в свой кабинет и распорядился принести обед. Перекусив, я подробно пересказал все, что было на суде.
— Клио? Она член Верховного трибунала? — неподдельно удивился Сергей, когда я дошел это этого момента.
— Ты её знаешь? Кто она?
— Я встречался с ней, — коротко ответил он.
Я понял, что ничего больше он мне не скажет и закончил рассказ. А потом задал свой вопрос:
— Почему мной так заинтересовался Верховный трибунал? Почему меня пытались перетянуть на свою сторону немцы и что означают слова француза?
— С чего ты решил, что тот человек француз?
— Его акцент похож на акцент Вайлет.
— У тебя хороший слух, — задумчиво произнес Сергей
— Ты ответишь мне?
Он долго задумчиво смотрел на меня, словно размышляя говорить или не говорить мне, а потом ограничился очень коротким ответом:
— Игорь, этот тот самый случай, когда поговорка "Меньше знаешь — крепче спишь" верна на все сто процентов.
— Ясно. Значит, я не рядовой сотрудник Ордена и в моем деле есть что-то, что даже я не вправе знать. А еще ради меня отделы грызутся друг с другом, как собаки из-за кости. Одни организовали трибунал ради меня, другие помогли мне его выиграть.
— Молодец. Ты умный парень и, надеюсь, понимаешь, когда можно и даже нужно задавать вопросы, а когда следует молчать.
Я хорошо знал Сергея и понимал, что он ничего мне не скажет. Для меня и раньше не было секретом то, что я непростой человек. Слишком много вокруг меня странностей. Но, похоже, что все гораздо серьезней, чем мне казалось...
Перед тем, как отправиться обратно в Артан, я позвонил родителям. Разговор как всегда получился непростым:
— Я в командировке, вас же должны были предупредить! Что значит, почему сам не позвонил?! Мне всего полчаса на сборы дали! Да ничего особенного я там не делаю, сплю, ем и в нарядах по лагерю стою. Не знаю я, когда вернусь, может через неделю, а может и через две. Все, до свидания.
Я выключил телефон и устало вздохнул.
— Опять врал? — неодобрительно заметила Наниэль.
— Ну а что, я должен был сказать маме, что едва не погиб, а потом еще меня едва не приговорили к расстрелу?
— Да кто бы тебя расстреливал? — отмахнулась эльфийка. — Так, припугнули бы, чтобы боялся и лучше начальство слушался.
— Ну да, я ведь не рядовой опер, чтобы меня расстрелять, — поддакнул я.
— Вот-вот, — кивнула она, с головой погрузившись в мою медицинскую карточку.
— А чем я отличаюсь от других?! Почему вдруг к моей особе такое внимание, что мне в качестве личного врача дали лучшую целительницу Ордена?!
Наниэль медленно положила ручку, повернулась и холодно посмотрела на меня:
— Какая муха тебя укусила? Все еще на нервах после трибунала?
— Ответь, пожалуйста, на мой вопрос.
— Не мни себя непонятно кем, я работаю в этом отделе семьдесят лет. Ты всего лишь берсерк и все. Очень сильный и выносливый солдат с уникальной для обычного человека регенерацией. Не более того.
— Да? Сергей мне сказал совсем другое.
— Да не мог он тебе ничего другого сказать, — усмехнулась она. — Уж поверь, я лучше тебя его знаю. Просто тумана нагнал.
— А ты знаешь кто такая Клио?
— Клио? Стыдно не знать, это муза из свиты Аполлона, покровительница истории.
— Значит, не знаешь. Но почему тогда устроили надо мной такой суд? И почему немцы мной интересовались?
— Как почему? Потому что ты берсерк. У немцев еще с войны голова на место не встала, все еще бредят величием германской нации... а тут единственный в мире берсерк и тот русский! Вот они и захотели тебя не мытьем, так катаньем к себе перетащить. Чтобы демонстрировать всем как достояние нации.
— И все так просто? — недоверчиво спросил я.
— Да. Все очень просто. Или ты уже себя избранным вообразил? — насмешливо поинтересовалась Наниэль.
— Да нет, просто... — я смутился и попытался оправдаться. — Как-то уж все странно все это. Слишком много внимания к обычному оперативнику.
— Так ты же не обычный оперативник, а в чем-то уникальный. Вот с тобой и носятся все, как с сильмариллами. А будь таких как ты хотя б два десятка — получил бы ты сегодня от обычного трибунала без всякого снисхождения или смягчающих обстоятельств.
В отделе меня встретили как героя. Все тут же забросили свои дела, окружили меня и начали расспрашивать. От искреннего участия и неподдельной радости товарищей как говорится, на душе потеплело. Я не стал огорчать ребят своими проблемами и вместо этого рассказал пару забавных случаев, несколько баек из лагеря ну и в целом как мы там живем.
Они в свою очередь рассказали, что в городе произошло несколько жестоких убийств. На этот раз ничего загадочного и странного не было — оборотни постарались. Разумеется, сначала за шкирку взяли всех местных волков блохастых, но они оказались не причем. Тогда начали искать залетных и довольно быстро нашли их. Одного с удовольствием сдали вампиры, а остальные попытались сбежать из города, и за ними еще пришлось гнаться на трассе. Говорят, прямо голливудская погоня получилась.
Узнав, что я через час отправляюсь обратно, мне быстро и, не слушая моих возражений, собрали целый рюкзак с деликатесами: копченая колбаса, сало, несколько бутылок коньяка и пару килограммов конфет для Феникс.
Перед отъездом обратно меня вызвал к себе шеф. Зайдя в его кабинет, я сел за стол, Валерий Алексеевич подвинул ко мне поднос с чаем и печеньем в вазочке.
— Угощайся. Как самочувствие?
— Не жалуюсь, — пожал я плечами. — Могу хоть сейчас в бой или опять на трибунал.
— Хорошо. Тогда расскажи, что произошло на самом деле.
