Кто-то поменял физические законы мироздания! Но искушенная Эммануэль знала, что при нынешнем развитии её мироздания, это пока не под силу, ни одному колдуну или ученому мужу. Следовательно, это всего лишь субмир, межпространственное отражение, при переходе из материального сущего в интеллектуальное.
Девушка, познавшая колдовство многое понимала. Включая, почему звезды такие чудные.
Тут должны были обитать души наиболее одиозных грешников, прежде чем воплотиться в иной непостижимой для воображения вселенной, их должны были перевоспитать хотя бы частично ангелы. Им даже давали плоть, чтобы они могли ощущать боль или наслаждение, нравственное совершенствование происходит лишь в борьбе с самим собой и своими грехами.
Впрочем, грех должен существовать всегда — чтобы стимулировать поступательное развитие личности.
Но видимо после бунта( в голове у воительницы-королевы возникли какие странные ассоциация. Словно она и раньше знала: неведомое и недоступное разуму) черных богов-демиургов в их среде произошла определенная путаница, с душами. Во всяком случае, все места в Колизее занимали весьма аппетитные конфеты со щупальцами кальмара или чуть больше, но тоже очень красочные пирожные. Причем с шоколадной или глазуревой корочкой. А это странно, неужели среди них кулинарных изделий, было столько негодяек.
А выглядят так аппетитно и привлекательно, что буквально слюнки текут.
Может, потравили людей. А вот на небе вдруг пропали светила! Вместо них, ползут светящиеся насекомые — это не звезды, а полуразумные сгустки принцесс-плазмы дающие свет и тепло грешникам. А тут знойно, даже несравнимо более жарко, чем на планете их прежнего такого ласкового мира. Пирожные и конфеты явно протухли, вызвали понос и в наказание боги бросили их пекло! Но не так страшно, скорее комично.
Эммануэль стало очень смешно и она едва смогла сдержать дикий хохот.
Всевышний Бог если он есть, не настолько жесток, чтобы кого-то терзать или мучить, но пытку для мозга устроить не прочь. "Демон" антимира частенько рассказывал им о религии Земли: Вот когда-то люди верили в ад, особенно протестанты, но это так глупо. Разве будет высший разум за преступления короткой жизни истязать миллиарды миллиардов лет. Чем выше ум, тем он добрее и гуманнее — ему хочется всеобщего счастья и благоденствия.
И конечно делать добро своему творению — это высшее удовольствие и благодать!
Размышления метались в голове, как крохотная шаланда, в бушующем океане. Их прервал грубый, скорее женский, чем мужской голос, он бил по ушам как удар грома:
— Дьяволица-королева, ты попала к нам и, следовательно, заслужила наказания. Стань на колени перед императрицей.
Да предложение не из приятных.
— А если я откажусь? — Сама будучи царственной особой Эммануэль гордо выпятила высокую грудь.
Она хотела казаться себе и всем остальным очень крутой.
— Тогда умрешь! — От подобно гласа, казалось в барабанные перепонки, вонзилось раскаленное сверло.
Или даже забили кувалды по ушам.
— Смерти нет! — Воительница-королева показала язычок. — Смерть это жадная лапа священников, к которой липнут деньги простаков, а ногти выскребают достоинство!
Да смелая и дерзкая получилась девица. И такая отчаянная. Хотя на то она и звездная королева — чтобы перед ней падали на колени, а не она перед другими!
Наступила пауза, императрица, похоже, была в самом большом и сверкающем крупными драгоценными камнями ложе. Чья роскошь даже описанию из-за своей крикливости, не поддается. Разглядеть августейшую особу преисподней было трудно, слишком всё блестело, но судя по всему, ее фигура была внушительной и в доспехах, отливающих сусальным золотом. Было видно, что она держит в руках кристалл, видимо стараясь рассмотреть, ту, что она считала дьяволицей поближе. Ведь девушка-королева правила множество миров, чрезвычайно могучей цивилизации. И ее можно и нужно бояться.
Эммануэль бросила взгляд на себя и смутилась. Её дорогая одежда разом исчезла, и она оказалась купальном костюме, цвета хаки. Босые девичьи ножки ощущали колючий, горячий песок. Девчонка-королева вдруг ощутила себя рабыней, босоногая, почти нагая под пятью палящими светилами, одно из которых выглядит как дикий " глюк" наркомана. А главное публика, размахивающая лапами: насекомых, хищников, и чего-то еще... Не найти аналогов, в живом мире материальных миров.
И каких-то еще кулинарных изделий, что вызывают спазмы в голодном и пустом животе.
Наконец снова послышался, на сей раз куда более мягкий и мелодичный голос:
— Ты мне нравишься: смелая и умная. Поэтому я дам тебе шанс, ты сразишься с лучшими моими воинами и если останешься, жива, получишь ключи от мироздания фантазии и мысли. После если ты мне понравишься, у тебя будет выбор вернуться назад или жить вечно с нами, так в Гипервселенной фантазии: нет старости и смерти.
Девушка и звездная королева собралась с силами, напрягла мышцы.
А затем Эммануэль оскалила, острые зубки, топнула изящной, обнаженной ножкой.
Прочирикала громко:
— Я принимаю вызов!
Хотя голые, круглые, очень соблазнительные девичьи пятки и припаливало колким то и дело меняющим цвет песком.
В небе громыхнула, на секунду показалось, что из зеленого свода, торчат тысячи, черных пушечных дул:
— Тогда трепещи дьяволица-королева. Какая ты, однако, еще юная, почти девочка, у тебя нет ни малейшего шанса.
И стволы стали еще более грозными и угрожающими.
Эммануэль презрительно фыркнула, ничего себе она юная, это что прикол?
И равнодушно ответила:
— Оставь мне мои годы! Пока бьется сердце, шанс всегда есть! Потерпеть поражение — это упасть наземь — потерять уверенность, это еще и сломать ноги!
Действительно афоризм остроумный — выше крыши. Особенно от девушки у которой такие соблазнительные и красивые ножки.
В громовом гласе императрицы дивного мира появились, веселые нотки:
— Ты прямо ниндзя-черепашка в юбке! Тогда начнем!
Девушка-королева в рабском бикини подумала с облегчением: наконец-то.
Прозвучал сигнал, на арену стали выбегать бойцы. Воительнице-королеве выбросили оружие. Эммануэль ловко поймала мечи на лету, один рукой, другой босыми пальчиками ног. Тут она слегка растерялась, ожидая, что бойцы будут выходить по одному, как, и положено на единоборствах.
Но попробуй, добейся справедливых правил в адском и райском на свой лад мире!
А тут на неё набросилась сразу семеро воительниц. Эти амазонки почти голые, в сверкающих сапфирами купальниках, были на вид очень красивы, выглядели не особенно накаченными, но со стройными, достойными фотомодели фигурами. Только вокруг пышных бедер шевелились лепестки ромашек.
Прямо как восточные танцовщицы.
— Видимо это еще не самые страшные чудихи, только вот их слишком много. — Прошептала Эммануэль. — Вот интересно это почти ад, вернее преддверие мироздания: Мечты и фантазии! Можно победить, а куда они пойдут, если будут убиты?! Даже не хочется рубить столь красивые тела.
Действительно жалко — привлекательные красотки.
Девушки-ромашки шли строем, мелькали голенькие, с шоколадно-золотистой кожей ноженьки. Уже бывалая чародейка-королева Эммануэль вспомнила путеводитель по мирам фантазии: в этом случае они вскоре воскреснут, вернувшись в респектабельную преисподнюю, а кому повезет, воплотятся в иной вселенной что, пожалуй, лучше, чем здесь. Совесть покорительницы вселенной успокоилась, движения стали плавными и уверенными, она вспомнила, изучаемую в течение десятилетий самую разнообразную боевую технику.
Эх, есть и похуже поединки, когда по тебе бьют из бластера или автоматической винтовки.
Копье, брошенное почти в упор, отпружинило в умело поставленном локте дьяволицы, развернувшись бумерангом, врезало по руке с тесаком и ушло в глазницу соседней с метательницей девушке-ромашке.
Брызнула очень яркая и насыщенная алым цветом кровь.
— Будьте счастливы красавицы, я желаю вам лучшей доли! — Крикнула почти обнаженная Эммануэль.
Она прекрасная в своем откровенном и одновременно скромном наряде. Ей и украшение не нужны, в ней естественная, природная красота.
Воительница и одновременно королева-дьяволица сразу поняла, что может двигаться быстрее, мечи были по весу немногим тяжелее сабель. Она рубанула сразу двумя клинками по извивающимся, словно живые черви тесакам, срезав кисти рук и предплечья. На сиреневый гравий полилась густая красная кровь, девушки вскрикнули.
Срубленные конечности дергаются в конвульсиях.
Эммануэль атакует, прыгает, чиркает левым мечом поперек колена амазонки, та лишь пытается повернуться, и валиться. Воительница-королева продолжает движение наискось, колет в незащищенное горло, движущейся сзади подруги. Жалко девушек, но королева-демон гонит назад сострадание, она не хочет проиграть. Выгибается, уходя от трезубца, потом дотягивается до златокудрой воительницы с двумя мечами, вероятно, самой опытной и главной среди них.
Хватает трезубец длинными пальчиками, своих восхитительных, босых ножек. Три жала глубоко вонзившись в подмышку, атлетически сложенной девы. Она орет от боли, лепестки ромашек извиваются как щупальца, выброшенного на берег кальмара. Добивающий удар мечом дьяволицы-королевы в загорелую шею.
Даже жалко рубить такое изящество, но это война.
Вот другой девушке она выполняет подсечку, насадив на меч, а еще одна остается без ноги. Падает, королева-демон бьет её голой пяткой в горло, заставляя захлебнуться кровью.
Красавица умирает в муке.
— Ну, я и роза аннигиляции! — Ревет Эммануэль. — Смерть самое лучшее приключение, потому что её нельзя повторить!
Воительница-королева в иступленной ярости.
Последняя девушка пробует сыпнуть гравием в глаза, но промахивается и падает убитая, отсеченная грудь отлетает на дюжину шагов.
Алый сосок сверкнул словно рубин.
По стадиону прошелся гул, ни кто не ожидал, что девушка, да еще на вид такая юная сможет одолеть сразу семерых воительниц-ромашек. На арену выскочило несколько медведей с капустными кочанами вместо голов, а задние лапы на гусеничном ходу. Они принялись приживать, босые ножки поверженных девушек раскаленным металлом. Одна из них, когда жгучая субстанция коснулась голой, словно выточенной пятки, вскрикнула и безуспешно пыталась подняться. Но кровь, крошечными фонтанчиками предательски вытекала из ран.
Снова раскаленное железо коснулось босой пятки, но девчонка не в силах встать.
Похоже женщина-ромашка — не жилец. Наступившую паузу прервал дикий возглас.
Даже поверхность планеты трясется.
— Давайте воительницы не посрамите нас! -Императрица кричит, так исступленно: что песок и гравий, поднимает как от урагана.
Ну, просто цунами на суше. Но затем все как-то просто успокаивается.
На арену выходят фигуристые красотки, в украшенных изумрудами купальниках и лепестками роз вокруг бедер. Кожа тоже почти как атлас, движения скорее восточных танцовщиц, чем воинов, вот грудей, зато целых три у каждой.
И соски сверкают, словно звездочки.
Эммануэль плюнула в их сторону, плевок неожиданно превратился в гроздь самоцветов, рассыпавшихся по поверхности. Девушка-королева изрекла:
-Война это наилучше развлечение, но наихудший отдых!
Слова справедливы. Особенно когда собственная кожа начинает блестеть от пота.
Но пока еще усталость не ощутима. Почти обнаженная Эммануэль поигрывает мускулами. На ее спортивную красоту можно любоваться часами.
Дональд Трамп это мальчишка-президент ткнул под локоть Путина и произнес:
— Вот красавица! Согласись!
Владимир Владимирович сдержано ответил:
— Красиво слов нет! Но она нас ставит в неравные условия!
Вот звучит горн и новая схватка накатывается.
Противницы: тоже видимо далеко не сильнейшие. Видимо напуганные тем, что против них выставили столь крутую воительницу-чародейку-королеву и, опасаясь попасть после смерти в худое место, они явно трусили. Изумрудные розы-амазонки обошли Эммануэль со всех сторон и попытались атаковать слитно. Это правильная тактика, но при этом каждая не хотела высовываться и надеялась на напарницу.
Чем это синхронное плаванье, только с риском нарваться на барракуду.
Демон, воплощенный в женскую плоть уловил их слабости, страшно махая мечами, она заставляла их подаваться назад, прыгая пантерой на одиночек. Когда рубишь одну, да еще испуганную девушку достаточно двух-трех, несложных выпадов, или даже единственного резкого удара. Вот упала с тяжким стоном одна, завопила с распоротым животом вторая, почти сразу же истекла кровью с разрубленной артерией третья.
Жидкость вытекающая из них очень яркая, нечеловеческая.
Искушенная Эммануэль даже стала экономить движения, правда, пришлось пробежаться. Две последние девушки-розы пробовали смыться, понадеявшись на ноги. Их голые, почти зеркальные ступни засверкали, отражая немыслимые оттенки небесных светил.
Да это любого мужчину сведет с ума!
Дьяволица-королева рванула за ними, как волк за раненной ланью. Одну ей удалось зарубить, вторую прикончили меткой стрелой капустные медведи — трусость не поощряется.
Завалившись девчонки, задрыгали голенькими, точеными ножками, а затем затихли.
Следующая партия бойцов была в золоте и топазах. На этот раз их было всего пять, но зато куда более крупных, с буграми, перекатывающихся, под почти черной кожей мышц, явно с большим опытом бойцов. Да и кожа покрыта колючками — девушки-кактусы, что намного страшнее.
Хотя и эти красотки не лишены привлекательности.
Особенно сильной и рослой была их командир, на полторы головы выше звездной королевы Эммануэль и тяжелее самое меньшее килограмм на пятьдесят. Вела она себя также довольно подло, в стиле кобры предоставив остальным атаковать дьяволицу августейший кровей, воительница вооруженная остро заточенным с четырьмя режущими гранями крюком, вычисляла решающий удар.
Хотела поразить противостоящую ей голоногую девчонку-королеву.
Эммануэль была начеку, но так трудно во время боя, уследить за всеми. Одну из "золотых" кактусов-амазонок, она сумела насадить на меч, сделав сальто и резко вывернувшись, но получила скользящую царапину, по лопатке. Неловкий выпад и иглы кактуса вкололись дьяволице в плечо и грудь. Застряли в мышцах.
Эммануэль выругалась в рифму:
— Кто из воинов колючий, тот на деле глист вонючий!
И переливисто расхохоталась, показав язык.
Кровь капала на гравий и песок, было больно и очень противно. Затем эта кобра: трижды чуть не пробила её, зацепив последним выпадом румяную щеку девушки-королевы.
Тоже брызнула алая жидкость.
Эммануэль рассвирепела, жалось к девушкам, пропала, тем более у этой громилы весьма неприятное лошадиное лицо с рогом на лбу. Она стал гоняться, за ней прыгая лягушкой и делая сальто.
Ведьма-королева крутилась на носочках и мелькала голыми ножками.
Поначалу взять ее, это леди Кинг-Конг не удалось, слишком сильная, и с реакцией гремучей змеи. Тогда Эммануэль применила фишку, сделав вид, что она пошатнулась от действительно сильного удара ее крюка, воительница-ведьма, вместо того чтобы продолжит вращение корпуса и рубануть с права, к чему воин-кактус готова, упала вниз. Одновременно клинок, скользнул по стали и смахнул сжимающую его кисть. Та еще не понимая, что случилось с ее клешней, пробовала поразить, полуголую Эммануэль мечом, отбросив неуклюжий щит.
