В чём же, по мнению Иакима, здесь был грех? А грех был в том, что частенько он испытывал совсем не христианское желание, которое, бывало, заканчивалось совершенно греховным, но приятным маленьким конфузом в его штанах. Вот за это он себя корил и накладывал на себя епитимию.
Вчера как раз был такой день, когда он спасал очередную грешную душу. Но дьявол в блуднице был столь силён, а она столь прекрасна, что Иаким согрешил дважды. И даже сейчас, вспоминая её прелести, которые так нескромно она ему демонстрировала. Её стенания, наполненные похотью, и то, как он её хлестал, Иаким почувствовал предательское возбуждение.
— Спаси, боже, и избави меня от лукавого, — прошептал он, крестясь и мысленно отгоняя сладострастные образы.
— Сегодня пойду пешком, — сказал он своим послушникам.
Те вежливо отступили на несколько шагов назад. Они знали, что святой отец любит почувствовать себя в народе, но негоже и совсем его без охраны оставлять. Так они и следовали за ним, немного позади, но всегда готовые прийти на выручку. Путь к дому был единственным и давно изученным и поэтому один из послушников забежал вперёд, чтобы "вежливо" убирать с дороги святого отца всех, кто даже своим видом может его обидеть. Иаким шёл, тихо бубня молитвы. Встречные прохожие почтительно кланялись, он отвечал небрежным кивком. Иаким был погружён сам в себя, где шёл извечный спор между ангелом и бесом. А улица жила своей жизнью. Люди спешили по своим делам. Изредка, громыхая колесами, проезжала двуколка или проносился спешащий куда-то всадник. Карета ехала спокойно, ничем не привлекая к себе внимания. Таких в городе много. Без герба. Наверху сидел кучер в сером пальто с высоким воротником и низко надвинутой шляпой. Погодя осеняя, да и ветер холодный, так что ещё и не так закутаешься. Когда карета поравнялась с отцом Иакимом, дверь распахнулась. Оттуда высунулся человек, схватил святого отца за шиворот и быстро втащил в карету. Возница махнул хлыстом, дико прикрикнул на лошадей, и они, словно бешенные, сорвались с места. Карета полетела по улицам. Шедший впереди послушник попытался вскочить в карету и задержать похитителей, но хлыст возницы ударил его по лицу и отбросил к стене. Бешено мчась, карета исчезла за углом.
— ...Кто? ...Что? ...Куда вы меня везёте? — сбивчиво возмущался Иаким.
Окна были задёрнуты и контуры сидящего напротив человека, только угадывались.
— Не переживайте ...святой отец, — выделив последние слова явным сарказмом, произнёс тихий мужской голос. — Нам нужно задать вам пару вопросов, и чем быстрее вы на них ответите, тем быстрее будете свободны. И если ответ нас удовлетворит, митрополит ничего не узнает о ваших шалостях в вашей домашней келье.
Иаким настороженно замер. Митрополит слыл человеком жёстким и аскетичным. Объяснить ему, что Иакимом двигало только человеколюбие и искренне желание спасти грешную душу, будет ой как сложно. В конце концов, есть определённые каноны церкви, и в них-то как раз то, что делал Иаким, не вписывалось. Призрак далёкого, убогого, находящегося в глуши мужского монастыря замаячил перед святым отцом. Страх, липкий и животный, подкатил к горлу.
— Что вам надо? — фальцетом пропищал Иаким.
— Вопрос простой. Встречали ли вы недавно белый цветок? Если да, то где и когда?
Мозг Иакима судорожно заработал. Цветов он не любил по определению. В соборе цветы были, но были ли среди них белые, он сказать не мог. Он отрицательно помотал головой. Собеседник разочаровано вздохнул.
— Хорошо, задам вопрос иначе. От вас исходит слабый аромат, откуда он? Сразу оговорюсь, это не мира, не ладан и не ваша личная парфюмерия.
Иаким задумался. Ничего странного в последнее время в его жизни не происходило. Жизнь шла как по накатанной колее.
— Извините, ничего не припоминаю, — грустно сообщил он.
— Не торопитесь, подумайте. Это могло быть не вчера и даже не на прошлой неделе. Может быть, месяц или два назад, — уточнил незнакомец.
Иаким напряг свою память. Он давно так не старался никому угодить, но призрак серой кельи, где есть только жёсткая лавка и распятье, подстегнул его.
— Может быть, это лекарство? — предположил он.
— Расскажите подробнее, — оживился таинственный незнакомец.
— Понимаете, — начал свой рассказ Иаким. — Я давно и долго болел. Врачи ничего не могли сделать. А однажды, от одного из знакомых купцов, я узнал, что есть чудодейственное лекарство, которое способно вылечить всё. Он им исцелил свою дочь, можно сказать, вернул с того света. Купец свёл меня с человеком, который продавал это лекарство. Я вам скажу, цена у него была просто грабительская, но я согласился. Врачи и так отмеряли мне недолгую жизнь, а божественного исцеления, сколько я ни молился, не наступало. И вы знаете, ...лекарство мне помогло, я исцелился.
Незнакомец задумался. Иаким терпеливо ждал.
— А что-нибудь ещё подобное тому лекарству вы принимали? Может позже или раньше?
Святой отец отрицательно помотал головой.
— Как мне найти этого лекаря? — спросил незнакомец.
Иаким всё подробно рассказал. Между тем карета всё ехала и ехала и, судя по всему, они уже выехали за город. Святой отец настороженно поглядывал в узкую щёлочку между занавеской и рамой, пытаясь хотя бы приблизительно определить, куда они едут.
— Надеюсь, вы меня не убьёте? — настороженно спросил он. — Я могу дать за себя выкуп. Я не богат, но поверьте, моё предложение вас заинтересует.
— Вы так думаете? — иронично спросил незнакомец. — И во сколько вы оцениваете свою жизнь?
Иаким назвал цену. Незнакомец рассмеялся.
— Святой отец, я знаю ваши тайны, неужели вы думаете, я не в курсе ваших финансовых возможностей.
Иаким покраснел и натужно запыхтел. Желание жить было сильно, но и жадность тоже не желала отступать. Он назвал другую сумму, раз в десять превышавшую первую.
— Вот это уже разговор, — дружелюбно сказал незнакомец.
* * *
Не знаю, то или не то, что я выяснил, было нам нужно. В любом случае, надо проверить. Если нет, вернёмся к святому грешнику и продолжим его трясти, а пока пусть думает, что его похитили ради выкупа. Кстати, деньги тоже не помешают. Кто знает, куда нас дальше заведут поиски. Да и Ирулан кормить дело весьма накладное.
Я запер святошу в подвале мельницы и пошёл к Ирулан, рассказать, что я узнал. Дракониха лежала и дремала, но при моём появлении подняла голову. Я удивлённо на неё воззрился.
Изначально Ирулан была цвета червонного золота местами доходившего до бронзы. Но сейчас её окрас изменился. Он стал темнее. Ранее бронзовые места стали чёрными, а золото сменилось красной медью.
— Что-то не так? — настороженно спросила она.
— Да вроде всё нормально. Есть наводка, надо её проверить, — ответил я. — А ты часто цвет меняешь?
— Меняю цвет? — удивлённо переспросила Ирулан, огладывая себя.
Было видно, что она удивлена этому, ещё больше, чем я. Она долго себя осматривала и даже поскребла кое-где когтём, словно желая убедиться, что это не обман.
— Драконы не меняют цвет, — немного жалобно и растеряно сказала она.
Я пожал плечами.
— Это может быть побочное действие яда. Не переживай, — успокоил я её.
А сам подумал, что нифига это не яд, а моя демоническая кровь. Только вот, я нипочём ей сейчас в этом не признаюсь. Мало того, что она сгоряча меня прихлопнет, так ещё и сама потом повеситься. Придёт время, скажу, а пока, на мой взгляд, она стала даже симпатичнее.
* * *
Дверь была серой и неприметной, как и сам дом. Район тоже не располагал к вечерним прогулкам, но у меня было мало времени. Надо было выяснять всё максимально быстро и сваливать как можно дальше от города. Дракона уже, наверняка, хватились, а раненый дракон далеко уйти не может. Хорошо, если они проследят наш путь до берега и решат, что он утонул. Но если для надёжности решат обшарить округу. Что тогда?
Я постучал. Долго никто не открывал, потом послышались шаги, и в двери открылось маленькое окошко.
— Чего надо? — недружелюбно спросили с той стороны.
— Я от святого отца Иакима. Он порекомендовал обратиться к вам за лекарством, — ответил я.
Окошко закрылось и лязгнул дверной засов.
— Заходите, — сказал жуликоватого вида мужчина.
Он пропустил меня вперёд, а сам выглянул и оглядел переулок. Там было пусто. Дверь со стуком закрылась, и снова лязгнул засов.
— Наверх по лестнице, — сказал хозяин.
Комната куда он меня привёл, была невзрачной и захламлённой. Местами в общий бардак вклинивались нелепо дорогие вещи, из-за чего вся комната напоминала гнездо сороки.
— Вам сообщили о цене? — поинтересовался хозяин.
— Да, я знаю, — сказал я, доставая кошелёк.
Я без всякого зазрения совести ограбил святого отца и даже успел продать все его побрякушки. К чему там призывает его вера? Не будь привязан к вещам, ибо они есть тлен и пыль. Надеюсь, я ему помог избавиться от лишнего груза, тяжким бременем лежавшим на его совести и тянущего его душу в ад.
Я отсчитал деньги, а торговец залез в один из грязных ящиков и достал оттуда маленькую склянку, полную прозрачной жидкости. Мы обменялись и я удалился. Прежде чем трясти этого жулика, нужно было выяснить, то ли это, что мы ищем или нет. Я со своей добычей вернулся к Ирулан. Открыл пузырёк и дал ей понюхать.
— Это оно! — восторжествовала девушка.
— Тогда выпей, — посоветовал я. — Если это ваше чудодейственное лекарство, то тебе оно сейчас особенно нужно.
Ирулан колебалась.
— Ты хочешь вернуться домой с этой маленькой баночкой? — иронично спросил я.
После того, как мы перебрались на мельницу, я выжал из Ирулан все подробности их миссии и то, ради чего и что они ищут. Лишившись в одночасье своих друзей, у неё не было другого выбора, кроме как довериться мне.
Ирулан посмотрела на малюсенький пузырёк. Да, это было то, что они искали, но им было нужно несравненно больше, чем пара этих жалких капель. Она раскрыла рот, и я вылил лекарство ей на язык. Надеюсь, я её не отравил. Откачивать её второй раз за пару дней, это уже слишком. Ирулан нервно сглотнула и прислушалась к своим ощущениям.
— Ну как? — спросил я.
— Никак, — ответил она.
— Ладно, раз это то, что нам надо, я поехал брать этого трудягу невидимого алхимического фронта, за одно место, — сказал я.
Во второй раз, я сделал ход конём. Карета ещё была у нас, так что мы подкатили к переулку и остановились у его начала. К торговцу пошла Каори. План был прост, как всё гениальное. Выманить его из дома и заманить в карету. За мной он бы не пошёл, а вот за Каори побежит любой, только помани она его пальчиком. Её сногсшибательная сексуальная красота действовала на мужчин как магнит.
Я сидел на козлах и ждал. Вот в переулке появилась Каори, что-то нежно ворковавшая нашему клиенту. Вид у него был счастливо идиотический. Они сели в карету, и я поехал. Чем удерживала его там Каори, я не знал, а потом и не спрашивал. Или своей красотой, или ножом у горла, какая разница. Главное, что всё было тихо, и мужик не пытался сбежать.
* * *
Чем больше Ирулан узнавала Варена, тем больше жалела о своей прошлой подозрительности по отношению к нему. Да, Варен был человеком, но такого понимания и такой душевной искренности, она не у многих драконов встречала. Когда Варен узнал всю правду о беде, которая приключилась с драконами, он отнёсся к ней, как своей собственной. И Ирулан знала, он старается так вовсе не из-за их договора. Более того, он даже ни разу не упомянул о нём. Не попытался перезаключить, используя изменившееся положение, как рычаг давления. По-честному, первоначально придя в шок от того, что они породнились, сейчас Ирулан даже начинала гордиться этим родством.
Отдельную тревогу составляло её изменение цвета. Ничего подобного в истории драконов не было. Конечно, всё могло быть так, как предположил Варен, из-за яда. Но почему-то Ирулан казалось, что это скорее связано с их кровосмешением. Впрочем, сейчас это была не самая актуальная проблема, и она отложила её до своего возвращения домой. Там уже её осмотрят лучшие медики и вынесут свой вердикт. А пока она может двигаться, это значит, что поиски продолжаются. И какого она цвета, золотисто-бронзового или розового в голубую полосочку, значения сейчас не имеет.
* * *
Лучшее средство разговорить человека, это его напугать. Напугать можно по-разному, я предпочёл пугать сразу и сильно. Этот хмырь наверняка ожидает, что его секрет пожелают похитить и будет сопротивляться из всех сил. Он жаден и его жадность, может быть даже сильнее желания жить. К тому же, он, наверняка, настроен на противодействие людям, потому что именно этого он и ожидает.
А как насчёт допроса у дракона?
К такому он явно не готов.
Я привязал его к столбу и снял мешок с головы. В амбаре была полутьма, но в этой полутьме угадывались грозные очертания дракона.
— Итак, любезный, у вас есть одна попытка рассказать, откуда вы взяли это чудодейственное средство, — прохаживаясь вокруг него кругами, говорил я. — Врать, не советую. Молчать, тоже. Скажу честно, нам наплевать на ваш бизнес и мы не собираемся его у вас отнимать или составлять вам конкуренцию. Всё, что нам нужно, это найти первоисточник этого лекарства. Цена за вашу информацию, ...ваша жизнь. ...Если вы не намерены сотрудничать, то ОНА вас съест, — добавил я, указывая на выдвигающуюся из темноты морду Ирулан.
Пленник завопил от ужаса. Хорошо, что я предполагал такую реакцию и не вынул у него изо рта кляп. Когда первый шок у него прошёл и, сил орать у него уже не было, я вынул кляп.
— Начинаем говорить, — вежливо сказал я.
— Скажу, всё скажу, — нервно заговорил торговец. — Этот товар дал мне на реализацию один делец. Он промышляет контрабандой. Мы давно знакомы. Я сбываю для него вещи, которые он достаёт.
— Откуда у него этот товар и сколько его у тебя есть? — сурово спросил я.
— Я не знаю, откуда он его берёт. Я не задаю лишних вопросов... — торопливо оправдывался барыга.
— Сколько у тебя этой жидкости?
— Осталось пинты две, — жалобно проблеял он.
— Как найти твоего дельца?
— Не знаю...ю...ю — захныкал барыга.
— Враньё! — резко крикнул я прямо ему в лицо. — Вра...нь...е! — уже тише и с расстановкой добавил я.
Сделав пару кругов, я остановился позади него, так, чтобы он меня не видел и был вынужден выворачивать шею назад, чтобы хотя бы краем глаза разглядеть меня.
— Как я понял, через тебя к нему текут деньги. Не думаю, что он позволяет скапливаться им у тебя, тем более в твоей халупе. Значит, у вас есть место, где вы пересекаетесь. Ты берёшь товар, а он забирает деньги. И ты нас туда отведёшь.
Я был прав, место действительно было. В устье реки. Довольно далеко от города и в стороне от дорог, чтобы не привлекать к себе внимание. Очень удобно. Корабли, по дороге к Риму, могли незаметно изменить маршрут и зайти сюда, чтобы разгрузить нелегальный товар. Далее контрабанда уже расходилась обычными маршрутами по земле. Доказать, что повозка едет не из другого города, а товар не прошёл таможню, было практически невозможно. Добавьте к этому сеть дилеров, и вы поймёте, с каким размахом было всё организовано. Пойманный нами барыга, был всего лишь маленьким винтиком в большой машине.
