— Пашенька, а ты правда летал на разведку к архам? — начала она разговор.
— Миша рассказал? — ответил вопросом парень.
— Ну правда?
— Правда, — кивнул он.
— Ой, Пашенька, наверное, страшно было? — спросила она, широко распахнув глаза.
— Да нет, — пожал юноша плечами, — скорее скучно.
— Ты такой храбрый! — восхитилась девушка. — А я с детства пауков боюсь!
— Да я ни одного арха в глаза не видел, — улыбнулся он. — Только их корабли, и то издалека.
— Так вам и корабли их встречались?! — изумилась она. — А Миша мне ничего не рассказал!
— Нет, там не встречались, — замотал он головой. — Это... в другом месте.
— А где?
Перед тем, как ответить, Павел некоторое время колебался. А потом подумал: а чего скрывать-то? Рассказал Маше про планету Галогу, живущих на ней сектантах, кладбище погибших кораблей и патрулях архов, постоянно заглядывающих в ту систему. Разговорившись, поведал также о случае, когда он скрывался от пирата и в итоге повоевал с крейсером Чужих. После чего разговор плавно перетёк на космических пиратов вообще и их с юношей взаимоотношения, в частности. В итоге парень понял, что от долгих разговоров у него в горле пересохло и налил себе ещё кружечку чая. Маша настояла на том, чтобы он съел ещё один кусочек тортика. Пришлось взять и тортик, хотя есть, честно говоря, не хотелось.
— Ну а у тебя как дела? — спросил Павел девушку.
— Какие у меня могут быть дела? — отмахнулась она. — Сижу дома, скучаю, визор смотрю. Маленький только спит и есть, иногда ещё подгузники пачкает.
— Так на то он и маленький, — прокомментировал парень.
— Недавно меня начал в лицо узнавать. Улыбается, — с гордостью добавила Маша. — А ещё агукает и ручками играется.
— Понятно, — с улыбкой ответил юноша. — Растёт.
— Да, — энергично кивнула девушка. Помолчав, продолжила: — Без Миши тяжело было. Поговорить не с кем. Так он, представляешь, позавчера домой вернулся, вчера вечером его снова на какое-то дежурство загнали, на целые сутки.
— Работа такая, — философски заметил Павел.
— В гробу я видала такую работу! — возмутилась Маша. — Мне мужика в доме хочется!
Смутившись, добавила:
— Ой, извини.
— Ничего, понимаю.
— Нет, не понимаешь, — вздохнула девушка, положив голову ему на плечо. — Сами там, небось, по борделям шлялись.
Павел смутился. Они в самом деле завалились всей дружной гурьбой в бордель на Хальголаа, когда возвращались в Империю. Все: и Павел, и Герджи с подчинёнными. Римциса с его двумя специалистами высадили ещё раньше, во Фронтире, встретившись с имперским патрульным крейсером. Но ведь это было только один раз!
— Можешь не отвечать, — продолжила она. — Ладно ты, но Миша мог бы и потерпеть до дома! Я его так ждала, специально новое боди купила, такое симпатичненькое, хотела показать. А он в кровать на бок завалился, "угу" сказал и спать!
Что говорить, Павел не знал, поэтому счёл за лучшее промолчать. Отставил опустевшую чашку на столик и откинулся обратно на спинку дивана. "Пора уже уходить", — подумал он про себя. — "Чай допит, а разговор начинает приобретать неприятный характер. Вот только жалоб на плохого мужа мне не хватает!"
— А хочешь, тебе это боди покажу? — внезапно предложила Маша. — Не зря же деньги тратила!
— Не надо, — успокаивающим тоном ответил парень, повернувшись к девушке и погладив её по плечу. — Сегодня вечером Миша вернётся с дежурства, ему покажешь.
— Снова спать завалится, — недовольно буркнула девушка. И вызывающим тоном продолжила: — Нет, ну а что?! Ты не чужой человек, меня уже во всяких видах видел, тебе можно!
Она внезапно вскочила с дивана и вышла на середину комнаты, раздражённо оттолкнув путающийся под ногами столик. Тот отъехал в сторону на своих маленьких колёсиках и гулко стукнулся о стену, звякнув стоящей на нём посудой.
— Смотри! — воскликнула Маша, быстро расстёгивая пуговки на свой блузке. — Я до сих пор в нём хожу!
Юноша малодушно позволил себе подождать, пока все пуговицы не расстегнутся, а распахнувшиеся полы не явят нечто кружевное и полупрозрачное, с трудом удерживающее рвущиеся на волю большие груди с напряжёнными сосками.
Потом он поднялся с дивана и мягко попросил:
— Машенька, не надо.
— Нет, надо! — возмущённо воскликнула девушка, с силой толкнув его обратно на диван. — Смотри!
Одним движением она полностью сбросила блузку, потом расстегнула юбку, которая, оказывается, держалась на одном ремне, и отбросила этот предмет одежды в сторону.
— Разве я некрасивая?! — требовательно спросила Маша, выпрямившись и с вызовом уперев руки в бока. Помимо вышеупомянутого предмета нижнего белья, на девушке остались только прозрачнейшие чулки и туфли на высоком каблуке.
"Надо было уходить раньше", — с досадой подумал Павел. — "Сейчас устроит истерику".
— Очень красивая, — заверил её юноша.
— Тогда почему Миша на меня даже не смотрит?! — гневно закричала она.
— Он просто устал, — попытался выгородить отсутствующего супруга Павел. — Долго в космосе был, ему очень спать хотелось после дороги.
— А когда он по бл...м там ходил, ему спать не хотелось?! — возмутилась Маша.
Павел поморщился. Задал ему Михаил задачку с этим борделем. В самом деле, что ли, потерпеть не мог? Отдувайся теперь за него.
— Маша, Миша тебя любит, — заверил он девушку, силясь подобрать нужные слова. — Очень.
— А ты меня любишь? — внезапно спросила она.
Не успел юноша хотя бы поразмыслить над ответом, как Маша бросилась вперёд и заскочила к нему на диван, встав перед ним на колени и оседлав его бёдра. И, не дав опомниться, впилась в губы требовательным поцелуем.
— Ты же меня любишь, правда? — жарко прошептала она на ухо. — Нам так хорошо было вместе, ты помнишь? Тебе нравилось целовать меня, ведь так? Хочешь снова меня поцеловать? В любое место?
С этими словами Маша чуть отстранилась и взяла в руки свои груди, приподняв их.
— Ты смотри, их так давно никто не целовал! — продолжила девушка срывающимся шёпотом. Потом отпустила грудь и схватилась обеими руками себе за пах. — И вот там уже столько времени никого не было!!!
— Как?! — удивился парень. — Разве у вас с Мишей?..
— Нет! — ответила она на незаданный вопрос. — Полгода уже! Сначала ему, видите-ли, живот мой большой мешал, потом после родов нельзя, когда стало можно, в командировку свою укатил, из командировки вернулся — ему спать хочется!!!
Последние слова девушка буквально проорала. На глазах у неё выступили слёзы.
— Маша, я...
— Молчи!!! — закричала она и снова впилась в его губы. Потом оторвалась и начала покрывать поцелуями всё его лицо, разгорячёно шепча: — Я же тебе нравлюсь, Пашенька, ты тоже этого хочешь, я знаю!
Её руки тем временем лихорадочно нащупывали застёжку на его ширинке. Павел почувствовал, что его самого охватывает туманящее разум возбуждение. Его руки легли на её бёдра и скользнули вверх, по направлению к талии...
Когда-то давно, примерно за полгода до этого, Маша пришла к нему домой, чтобы попросить денег на первую свою операцию, и заодно намекнула всеми возможными способами, что не прочь продолжить их отношения, несмотря на наличие вернувшегося живого мужа. Тогда Павел отказался, потому что посчитал, что товарищеские отношения с Михаилом ему дороже, чем секс с Машей. Что с тех пор изменилось?
Правильный ответ: ничего.
Парень взял Машины руки, поднял их, оторвав от своей ширинки (уже почти расстёгнутой), нежно, но надёжно сжав её запястья, и решительно заявил девушке:
— Не надо.
— Не надо? — не веря, переспросила она.
— Не надо, Маш, — повторил парень. — Ты же с Мишей замужем, зачем ты так делаешь?
Девушка посмотрела на парня с выражением лица, как у ребёнка, у которого отобрали любимую игрушку. Её губы задрожали, а на глаза навернулись слёзы.
— Ты тоже меня не любишь! — она бросилась к нему в объятья и расплакалась.
Уже вернувшись домой, Павел осознал одно крайне любопытное обстоятельство. Впервые за то время, какое юноша знал Машу, она во время встречи не попросила у него ни денег, ни подарка. Однако вера в то, что девушка решила изменить своему обычному меркантилизму, продержалась совсем недолго. Буквально несколько минут, пока та не позвонила парню на нейросеть.
— Пашенька, миленький, — начала Маша жалобным тоном, — ты же не расскажешь Мише, что у нас произошло?
— Нет, конечно! — удивился такому вопросу Павел.
Во-первых, зачем ему делать что-то, что может повредить Маше, во-вторых, его собственное поведение в данной ситуации тоже было не безупречным. Михаил вполне может решить, что юноша сам спровоцировал его жену на такой поступок. Как в том анекдоте: то ли у вас шубу украли, то ли вы шубу украли, в общем, что-то нехорошее с вами случилось.
— Честно-честно не расскажешь?
— Честно-честно не расскажу, — уверил он её. И потом неизвестно зачем признался: — Машенька, поверь, мне самому этого очень хотелось. Но Миша — мой друг, я не буду его обманывать.
— Мне бы тоже хотелось, — печально вздохнула девушка. Помолчав, прибавила: — Пашенька, а можно я у тебя одну вещь попрошу?
Парень едва не расхохотался в голос. Но отвечая, постарался удержать прущий из него сарказм и даже изобразил в своём голосе участие:
— Хочешь сделать ещё одну операцию?
— Да, — воодушевлённо подтвердила Маша. — Пашенька, любимый, там нужно выпрямление костей на ногах сделать.
— Костей? — Павел решил, что ослышался.
— Ну, чтобы ноги не кривые были, — пояснила она.
— Но они же и так не кривые, — ошарашено ответил юноша.
— Нет, Паш, они кривые! — плаксиво воскликнула девушка. — Раньше это не так заметно было, но теперь я липосакцию и подтяжку на бёдрах сделала, это сразу видно! Пашенька, миленький, любимый мой, мне это очень-очень нужно! Ты же не хочешь, чтобы я некрасивой была? Пожалуйста, хороший мой, я что хочешь для тебя сделаю!
Павел промолчал, потеряв дар речи. Расценив его молчание, как знак согласия, Маша обрадованно продолжила:
— Пашенька, там всего восемь тысяч нужно. С половинкой. Ты можешь мне дать, это же немножко, правда?
"Сколько-сколько?!" — чуть не поперхнулся парень. — "А не охренела ли ты, голубушка?" Восемь с половиной тысяч — это стоимость приличного флаера. А она на ноги хочет такие деньжищи потратить! Кривые они у неё. Как будто он сам эти ноги не видел только что. Во всей красе. Если они кривые, то юноша был готов сожрать свой бластер.
— Нет, Маша, — неожиданно спокойным голосом ответил Павел.
— Нет? — разочаровано протянула девушка.
— Нет, — твёрдо повторил он. — Просто так я такую сумму отдать не могу. Если только в долг.
— В долг?
— Да. С возвратом. И ты пообещаешь мне под протокол, что вернёшь их.
— Паша... — в её голосе послышались слёзы. — Я думала, ты меня любишь. А ты!...
И, всхлипнув, Маша разорвала связь. Но буквально через десять минут позвонила снова:
— Пашенька, миленький, а если в долг, можно я тогда больше возьму?
— Больше?
— Да. Пашенька, мне пятьдесят тысяч нужно.
У парня глаза полезли на лоб.
— Маш, зачем тебе сразу полсотни?
— На операции, — с готовностью ответила девушка. — Там ещё подтяжку кожи лица нужно, а то у меня рябое всё, и родинки свести, и плечи разной высоты, их исправлять нужно, и уши тоже разные. Вот сколько операций!
— Это тысяч двадцать, — навскидку прикинул Павел. — Никак не полсотни.
— Да, — согласилась Маша. — Ещё мне на фотографа хорошего нужно.
— Фотографа?
— Портфолио сделать.
— Чего-чего сделать?
Павел непроизвольно полез в сеть смотреть значение незнакомого слова, не сразу сообразив, что разговор шёл на русском и расшифровки земного слова "портфолио" в здешней инфосети, скорее всего, не окажется. Но Маша успела объяснить раньше:
— Когда серию твоих фотографий делают, чтобы в агентстве сразу видели, как ты перед камерой получаешься. Это называется портфолио.
— В каком агентстве? — спросил он.
— В модельном. Пашенька, я фотомоделью хочу стать. Сниматься в рекламе всякой, в журналах...
— Понятно, — заключил юноша. — Ну что ж, Маша, я могу дать тебе взаймы пятьдесят тысяч. Сроком на пять лет, под четыре процента годовых, с отсрочкой первого платежа на три года. — Когда Маша собралась возразить, он перебил: — Поверь, это очень хорошие условия, ни один банк тебе такого не предложит. Но только две вещи ещё. Во-первых, простого обещания под протокол тут будет мало, мы составим договор. Во-вторых, Михаил должен выступить поручителем по этому кредиту.
— Миша? Но он же... Пашенька, я не хотела ему говорить...
— Не хотела говорить что?
— Ну, что я буду моделью работать...
— Маш, ты собираешься сниматься в журналах, — с иронией спросил он, выделив последнее слово, — и рассчитываешь, что твой муж ничего об этом не узнает?
— Но, Паш...
— Это обязательное условие, — отрезал парень. — Миша должен всё знать и выступить поручителем по кредиту. Иначе я ничего не дам.
— Паш, я... я подумаю и потом перезвоню, хорошо?
— Хорошо.
Пообедать Павел решил в ресторанчике. Он всегда так делал, когда прилетал на Марну. Продуктов в его холостяцкой квартире не водилось с тех пор, как съехала Маша, да и готовить юноша не умел. И именно за обедом его застал звонок от Михаила.
— Паш, ты сейчас где?
— В центре, а что? — настороженно переспросил Павел.
— Встретиться нужно. Давай на точке, где я дежурю, я тут минут на дцать в одну местную обжираловку отлучусь поесть, заодно поговорим.
Павел некоторое время размышлял, что может понадобиться его знакомому. Это как-то связано с его визитом к нему домой? Или Маша уже успела поговорить с ним насчёт кредита? Ладно, чего гадать, сейчас всё узнаем.
— Хорошо, называй место, — ответил парень.
Михаил назвал адрес в центре.
— Через пятнадцать минут сможешь туда подъехать?
— Да, я там буду, — подтвердил Павел. — До встречи.
То, что Михаил назвал "обжираловкой", оказалось вполне приличным небольшим ресторанчиком, наподобие того, в котором только что откушал Павел. Располагалось это заведение на первом этаже большого офисного здания. Сам Михаил, как выяснилось, дежурил в этом же здании, только на другом этаже. На встречу он заявился прямо в той амуниции, в которой работал. Именно эту броню Павел подарил ему когда-то. Сам юноша к тому времени уже пять минут, как сидел за столиком и потягивал прохладительный напиток.
— Привет, Пашка, — начал здоровяк, грузно опускаясь на жалобно скрипнувший стул. — Был у моей благоверной сегодня?
— Был, — ответил парень, осторожно кивнув.
Скрывать этот факт не имело смысла. Михаил мог проверить его в течение секунды, просто связавшись с искином того дома, где они с Машей приобрели квартиру.
— Трахнул её? — продолжил расспросы наёмник, нехорошо ухмыляясь.
— Нет, — невозмутимо отозвался юноша. — Сам этим занимайся. Это твой супружеский долг.
"Который ты не исполняешь", — закончил он про себя. Михаил расхохотался.
