Он вошёл в камеру и потянулся, упираясь ладонями в стены, — после тёплой воды его слегка разморило, и он снова пожалел, что в душевой нет отдельного холодного крана. Решётка опустилась, замки защёлкали; генераторы защитного поля обычно включались централизованно, сразу по всему ангару, но решётки реагировали на наполнение камеры — Гедимин был на месте, можно было закрывать. Через несколько секунд пришёл Дальберг, и камера напротив тоже закрылась, но люди ещё шли по коридору редеющим потоком. Гедимин протянул руку за смартом, но что-то мелькнуло слева от него, у решётки, и он невольно обернулся. На полу трепыхалось, расползаясь во все стороны, что-то белесое, полупрозрачное.
Отступать в камере было некуда — когда Гедимин врезался спиной в крышку над нужником, аморфная тварь всё ещё была слишком близко, в одном броске от его ног. Он смотрел на неё, оцепенев, и слышал, как за его спиной хрустит крышка. "Наверх," — мелькнуло в мозгу. "Убрать ноги..."
Кто-то захохотал, а затем смачно плюнул. По ту сторону решётки стоял, наклонив голову набок и широко ухмыляясь, Рори Донахью. Гедимин запоздало учуял эфирные масла и выругался про себя, с отвращением глядя на размазанное по полу фруктовое желе.
— Эй, слизистый урод! — Рори вскинул голову и ухмыльнулся ещё шире. — Это ты теперь главарь? Ты, тупая гора слизи?
— Стоять! — запоздало рявкнул кто-то из охранников, и по коридору пронёсся грохот стальных "копыт". — Донахью, в камеру! Пошёл, пошёл!
Предупредительный разряд станнера ударил в потолок. Рори, плюнув напоследок на решётку Мэллоу, развернулся и быстро пошёл к своей камере. Охранник выстрелил ещё раз для отстрастки и остановился у камеры Гедимина.
— Что там у тебя?
— Грязь, — отозвался сармат. Теперь он видел, что перед ним не эа-форма, понимал, что от куска желе он ничем не заразится, но смотреть на белесую жижу было очень противно.
— А, — охранник поморщился. — У Матейки отгул... Ладно, на обеде дам тебе тряпку, вытрешь.
Он ушёл. Гедимин краем пустого контейнера поддел жижу и дотолкал до решётки. Защитное поле уже опустилось, и выкинуть гадость наружу сармат не мог, но теперь она, по крайней мере, не была похожа на эа-форму.
— Рори Донахью, твою же мать, — пробормотал Мэллоу, подойдя к решётке. — Ох как завтра кого-то взгреют... Джед, ты как?
Гедимин поморщился.
— Баселар за оскорбление сломал бы обе руки, — сказал Дальберг, выглядывая из камеры. — И челюсть впридачу. А нам придётся делать всё по правилам — суд и всё такое...
Мэллоу тяжело вздохнул.
— Джед! Может, ты сам его искалечишь? Мы все скажем под присягой, что он напал первым.
Гедимин покачал головой. Теперь, когда и страх, и ярость прошли, он был крайне озадачен. "Или этой лысой мартышке надоело жить," — думал он, разглядывая мокрый пол, — "или он знает, что его не тронут. Интересно, сегодня он выйдет на прогулку?"
17 июня 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Конвоир опоздал на четверть часа и так спешил вытолкать Гедимина во двор, что даже не стал застёгивать наручники — так, накинул на запястья сармата одну пару для вида и вывел его за плечо. У дверей ангара уже стоял, выглядывая Гедимина, кто-то из бойцов Винки; увидев сармата, он уважительно кивнул и втянулся внутрь.
— А, Джед. Заходи, — мрачно взглянул на пришельца Джон Мэллоу. — Ничерта у нас не выгорело. Рори у Ривза.
Гедимин развернулся к северному концу ангара. Ривз был там — как обычно, на диване. Банда собралась вокруг; бойцы отогнали "сброд" к стене и настороженно смотрели на Гарсию и его отряд. Гарсия прикрывал север, но глядел в основном на Рори — тот сидел рядом с Ривзом на диване, и ухмылка то и дело сползала с его бледноватого лица.
— Разумно, — признал Гедимин, недобро сузив глаза. — И что Ривз?
Мэллоу тяжело вздохнул и посмотрел наверх.
— Краус, оторвись на секунду.
Чтец, прижав смарт с недочитанной книгой к груди, развернулся к северному концу ангара.
— Эй, Ривз! Ты вроде как заключил договор и собирался держать слово, — сказал Мэллоу, не напрягая голосовые связки. Краус громко повторил его слова.
— Я помню, Мэллоу, — донёсся с другой стороны незнакомый голос — видимо, Ривз тоже воспользовался живым "микрофоном". — В этом договоре не было пункта "отдавать тебе своих людей по первому требованию".
Мэллоу поморщился.
— Твой человек нанёс оскорбление нашему лидеру. Ты обязан разобраться с этим — или выдать его на суд.
На той стороне раздались нестройные смешки.
— О чём ты, Мэллоу? — спросил Ривз; голос "микрофона" не отразил его интонаций, но Гедимину показалось, что главарь ухмыляется. — Я не видел, что случилось с вашим лидером. Мои люди слышали невежливые слова Рори Донахью — это так, и я уже упрекнул его за несдержанность. Но — по твоим же правилам — за слова теперь не бьют, верно, Мэллоу?
Джон еле слышно выругался и повернулся к Гедимину.
— Я могу рассказать ему, что сделал Рори?
— Он знает, — отозвался сармат, недобро сузив глаза. — Он его не выдаст.
Мэллоу на секунду сжал кулаки и резко выдохнул. Дальберг молча хлопнул его по колену.
— Нас больше, — мрачно напомнил он.
Гедимин, выпрямившись, ещё раз оценил численность банды Ривза. "Оружие у одного... двоих... а, ещё и этот с заточкой," — он вгляделся в лица, пытаясь запомнить неразличимые "мартышечьи" черты.
— У них оружие, — тихо сказал он, вернувшись на место. Мэллоу и Дальберг, одновременно вздрогнув, развернулись к нему.
— Видел, у кого? — тихо спросил Джон. — Гилли, иди сюда. Есть новости для охраны.
— Встань, я покажу, — отозвался Гедимин, подавив невольную ухмылку. "Охрана! Верно же. Почему сам не догадался?! "Макаки" против "макак"..."
Рори, увидев, что сармат смотрит в его сторону, презрительно ухмыльнулся. Но Гедимина сейчас интересовал не он. Гилли, приподнявшись на его плече, слушал его тихие пояснения и кивал.
— Ага. Всех знаю. Сейчас бегом к охране.
— Ещё бы в тайниках порыться... — донёсся с дивана голос Дальберга. Гилли кивнул.
— Не дурак. Напомню. Идти?
...Охрана себя ждать не заставила — Гедимин даже удивился, как быстро четверо экзоскелетчиков добрались до ангара. Один из них громко назвал имена, приказав всем названным выйти во двор, и с каждым именем вздрагивал и менялся в лице не только его обладатель, но и Рори. Ривз сидел спокойно, сложив руки на груди и глядя прямо перед собой; его веки слегка опустились, но лицо не дёргалось. Трое бойцов вышли, и через несколько секунд со двора донеслась ругань — сперва охраны, затем — заключённых, утаскиваемых в карцер. Мэллоу повернулся к Гедимину и с широкой ухмылкой хлопнул его по ладони.
— Краус, отвлекись ещё на минутку, — попросил он. — Эй, Ривз, тебе настолько дорог этот парень?
Теперь смешки послышались в толпе, окружившей его диван.
— Они вернутся, Мэллоу, — спокойно ответил Ривз. — Только не удивляйся, если у них появятся претензии... к тебе и твоему лидеру.
Мэллоу ухмыльнулся.
— Гилли, поможешь Гарсии на периметре. Джед, тебе об осторожности напоминать не надо?.. Не могу понять, что он так вцепился в Донахью. За нами ведь не заржавеет каждый раз поднимать охрану...
"Надеюсь, тайники они обыщут," — думал Гедимин. Недавний шрам на спине ныл и подёргивался — впервые с прошлого сентября. Сармат досадливо сощурился. "Угораздило же влезть в дела "макак"..."
24 июня 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Ничего нового, Джед, — вздохнул Мэллоу, разведя руками. — Но, по крайней мере, всё тихо. Ривз сидит в своём углу, мы — в своём.
Гедимин кивнул, стараясь не показывать недовольства — после недели, проведённой на космодроме, за разглядыванием земных и инопланетных кораблей, вспоминать о мартышечьей грызне ему не хотелось.
— Гарсия выслеживает Донахью, — продолжал Мэллоу с одобрительной ухмылкой. — Но пока что без толку. Тот из кольца не выходит. Даже в строю держится от нас поодаль.
Гедимин хмыкнул.
— Нападения были?
Мэллоу издал негромкий смешок.
— На глазах у Гарсии и Гилли? В нашу сторону даже не смотрят. Гарсия думает — из-за этого Рори и не ловится. Может, устроить ему западню?
Гедимин качнул головой.
— Ну его. Рано или поздно выйдет. Сколько людей у Ривза? Новые за неделю появились?
— Сорок три вместе с Донахью, — ответил Мэллоу. — И как минимум десять уже сильно об этом жалеют. Кого-то Ривз посылал говорить с новичками, но мы успели раньше.
— Бойцы Рори, — буркнул Дальберг, подняв взгляд на сокамерника. — Скажи про них.
— Можно подумать, у тебя рта нет, — беззлобно фыркнул Мэллоу. — Да, бойцы... Его бывшая девятка. Каждый день просятся обратно. Я думаю взять их на испытательный срок. Разделить по одному на отряд. Если что, их быстро успокоят.
Гедимин кивнул.
— Только подальше от Ривза, — сказал он. — Пока — подальше.
Мэллоу ухмыльнулся.
— Тоже думаешь, как выманить Донахью? Он тебя тогда сильно задел...
Гедимин молча сузил глаза.
25 июня 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Макнайт, проверив наручники на запястьях Гедимина, довольно хмыкнул и, махнув на прощание, ушёл к терминалам космопорта. Сармат, едва дождавшись, когда жёлтый экзоскелет исчезнет за дверью, крепко сжал пальцами браслеты, распуская магнитную "цепь" на два дополнительных метра, и отошёл от ограждения, вглядываясь в толпу у карантинного ангара. Там на стенах висели уже четыре монитора — ещё два добавили недавно; развлечений у скучающих пассажиров было немного, и большая их часть, как обычно, бродила у ангара и разглядывала зверьков. Гедимин тоже посмотрел на мониторы, но ничего интересного не увидел — на этой неделе карантин проходили только представители земной фауны. Сармат перевёл взгляд правее, на разрисованный ангар байкеров; сегодня ворота были приоткрыты, и Гедимин довольно ухмыльнулся.
Едва он отошёл от ограды на пару метров, как услышал знакомый свист и еле успел шарахнуться назад, прижимаясь к ограждению спиной, — ярко раскрашенный флиппер выписал полукруг у его ног, поднялся на дыбы, опустился обратно и замер, слегка наклонившись набок.
— Джед! — Люнер радостно усмехнулся. — Извини, что давно не появлялся. У нас тут были вакуумные гонки...
Сармат мигнул.
— Какие?
— По вакууму, — пояснил Люнер. — Значит, по ту сторону купола. С баллонами, само собой. Без баллонов нам запретили. А жаль — так было веселее... Ну, а у тебя что нового?
Гедимин пожал плечами.
— Скука... — он перевёл взгляд на лицо байкера, стараясь не смотреть ему в глаза. — Какое из фруктовых желе белое и полупрозрачное?
Люнер озадаченно хмыкнул.
— Да как краски пожалеют, так оно и прозрачное... Эй, ты есть хочешь? "Копы" тебя ещё и голодом морят?! Жди тут, сгоняю к "Бобби"...
— Стой! — Гедимин еле успел поймать его за шиворот до того, как флиппер стартовал. — Я не голоден. Нужно самое дешёвое, самое прозрачное желе. Привези его, я скажу Макнайту, чтобы деньги вернул.
— Да ну тебя, — отмахнулся Люнер. — Сейчас привезу.
Флиппер сорвался с места и, перемахнув через пустые скамейки, унёсся к терминалам. Гедимин недовольно сощурился. "Может, лучше было бы взять Би-плазму," — думал он. "Но здесь её нет. Это или в госпитале, или на пищекомбинате. Люнера туда не пустят."
... — Вот! — байкер уронил прозрачный контейнер на скамейку. Белесое содержимое всколыхнулось, и сармат, судорожно сглотнув, отвёл взгляд. "Просто жижа," — напомнил он себе. "Оно неживое."
Взяв контейнер в руки, Гедимин рискнул на него взглянуть. Сердцебиение неприятно участилось, но пальцы не дрожали — теперь, когда жижа не шевелилась, проще было поверить, что это не ошмёток эа-формы. Сармат встряхнул контейнер, с трудом заставив себя не отводить взгляд. Руки свело судорогой.
— Эй-эй, ты чего? — встревоженный Люнер, спрыгнув с флиппера, заглянул Гедимину в лицо. — Ты в порядке?
— Да, — отозвался сармат, с досадой отметив, что пальцы всё-таки задрожали. "Вот что бывает от мартышечьей еды," — сердито подумал он. "Когда ел Би-плазму, меня так не дёргало."
— Вот что, — он бросил контейнер на скамейку, заставив себя проследить за колыханиями желе, пока оно не вернётся к неподвижности. — Поможешь мне? Вот эта штука. Я встану там. Бери её кусками и кидай в меня.
Люнер неуверенно усмехнулся, заглянул сармату в лицо и озадаченно хмыкнул.
— Серьёзно? Э-э-э... Встань тогда боком — иначе коп прицепится. Не знаю, что ты там удумал, но...
Пожав плечами, он снял обрезанную перчатку, зачерпнул пятернёй белесую жижу и, не размахиваясь, кинул её сармату под ноги. Комбинезон забрызгало. Шматок желе, расплескавшийся по мостовой, несколько секунд ещё трепыхался, прежде чем потерять остатки формы и растечься безвредной лужей. Гедимин смотрел на неё, не мигая; за спиной было ограждение космодрома, и отпрыгнуть было некуда, но в первые мгновения сармат с трудом удержался, чтобы не взлезть на него и не распластаться по городскому куполу. "Желе," — повторял он про себя, пытаясь совладать с окостеневшими мышцами. "Мартышечья еда. Пахнет мартышечьей едой. Ну, давай! Ter... du... un... Attahanke!"
Повторение про себя сарматских слов вывело его из стопора. Сармат наклонился и, брезгливо морщась, тронул лепёшку пальцем. Она трепыхнулась; Гедимин вздрогнул, силой заставил себя не убирать руку, тронул снова, старательно принюхиваясь к запаху фруктов. "Просто мартышечья еда..."
— Ещё, — отрывисто приказал он, выпрямившись. Люнер смотрел на него, расширив глаза и машинально отряхивая мокрые пальцы, будто сам частично впал в тот же стопор. Услышав голос сармата, он вздрогнул.
— Вот что, — пробормотал он, пытаясь вытереть руку о контейнер. — А я, баран, не понял сразу... Это та дрянь, от которой тебе плохо. Я видел... там, в ангаре... На кой тебе это, а?
Он ткнул пальцем в прикрытый контейнер. Гедимин досадливо сощурился — кажется, что-то пошло не по плану.
— Я хочу к ней привыкнуть, — ответил он, покосившись на брызги желе, прилипшие к комбинезону. Они были слишком мелкими, чтобы напомнить ему об эа-форме, но всё равно хотелось побыстрее их стереть.
— Вот как... — пробормотал Люнер, глядя на сармата с опаской. — Вроде лечения, да? Теск, мне не по себе. Вдруг тебе станет совсем худо. Я ж не доктор...
Гедимин досадливо сощурился.
— Просто кидай эту штуку, — буркнул он. — Если что, кликнешь Макнайта. Он у Дэйва.
Люнер неуверенно усмехнулся.
— Да уж наверное, у Дэйва... Ну ладно, ещё раз. Так же — под ноги?
— Как хочешь, — отозвался Гедимин, стараясь сосредоточиться на мыслях о "мартышечьей" еде. Желе оказалось пахучим — запах фруктов до сих пор висел в воздухе.
Второй шматок врезался сармату в грудь и размазался по комбинезону. Гедимин остался на месте, только дёрнулся всем телом и стиснул зубы. Кровь стучала в ушах, и он втягивал воздух, снова и снова напоминая себе, что это всего лишь "мартышечья" еда — Би-плазма, загустители и ароматизаторы.
Третий кусок попал ему в плечо, капли брызнули на лицо. Гедимин, сердито сузив глаза, резко провёл ладонью по щеке и почувствовал, что сердцебиение замедляется. "Кажется, работает," — неуверенно подумал он, переводя взгляд на Люнера. В контейнере оставалось ещё много — на десяток бросков, если не больше.
