Я - фея

Проклятый Як!

Я поднялся, взяв Надю на руки, но она, извернувшись будто уж, соскочила обратно на пол, всем своим видом демонстрируя свою гордость и независимость. Кошка, которая гуляет сама по себе. Кошка, которая не любит сама, но позволяет любить себя. Порождение Яка!

Настя стояла, отступив к окну, и в ее испуганных глазах копошилось подступающее безумие. Она боялась! Интересно, чего? Прихода Яка? Или того, что теперь, отсутствие Нади (той, прежней Нади) я могу дать волю чувствам и сорвать на ней все накопившееся зло?

— Пойдем? — спросил я?

— Куда? — с отчаянием ответила она.

— Куда-нибудь... искать выход. Искать выход. Искать Яка...

— Виктор Иванович... Это... Это, ведь я виновата, да?

— Ты... — равнодушно ответил я.

— Вы меня ненавидите, да?

— Да... — я и сам удивился равнодушию, звучащему в моем голосе.

Она виновата в том, что произошло с Надей?

Да.

Ведь это из-за таких как она я не уделял жене столько внимания, сколько ей требовалось. Но это уже не имеет значения...

Она виновата в том, что рано или поздно произойдет со мной?

Да.

Ведь из-за нее я оказался здесь. Но и это уже не важно.

Я ненавижу ее за это?

Да. Но что это меняет?

Ненавижу ли я ее настолько, что хочу ее смерти?

Да...

Я бы мог убить ее. Схватить за шею и душить, пока из ее легких не выйдет последняя капля воздуха. Или бить головой об стену до тех пор, пока осколки черепа не разрежут мозг на тонкие макароны...

Боже, что со мной? Я, как какой-то маньяк, как старушка Агата Кристи, смакую в мыслях процесс убийства!

Все просто, фея умерла.

Я ненавидел Настю, я хотел ее смерти, но еще больше я хотел увидеть, что сотворит с ней Як. Увидеть, во что превратится она!

Коридор сотряс грузный топот, и обернувшись я увидел Яка, на всех парах несущегося к нам.

— Игра пошла быстрее? — крикнул я приближающейся махине, — Конец близится, да?

На этот раз Настя не остолбенела при виде него, а бросилась бежать, стуча своими тоненькими каблучками по полу коридора. Она знала, за кем он пришел. И я знал...

— Эй, Як! — крикнул я, прижимаясь к стене, — Твоя добыча уходит!

И Як ответил мне! Впервые за все время Игры, она заговорил. Его раскатистый голос, словно гул взлетающего лайнера, заполнил весь лабиринт...

— НЕ УЙДЕТ!

Когда Як промчался мимо, порыв ветра подхватил меня и потащил за собой. И я побежал, с каждой секундой все больше и больше отставая, но все же силясь догнать его. Догнать, чтобы увидеть, как он поглотит Настю...

Цель Игры — понять, в чем же цель Игры, не так ли? И я пойму... Должна быть закономерность! Я должен понять, почему он оставил меня на десерт!

Черная тень неслась у меня под ногами — Надя бежала наравне со мной, не отставая, но и не вырываясь вперед... Бежала не за мной — бежала СО мной! Кошка, считающая себя равной человеку.

Впереди, в паре десятков метров от меня, Як взвился в воздух, заполняя собой весь коридор, и тяжелой пеленой упал на свою жертву. Остаток пути я одолел за едва уловимое мгновение, и замер перед копошащейся черной массой, сплавляющую воедино Священного Черного Яка и простую девочку Настю...

Як снова уменьшался, и я порадовался тому, что мне не придется удирать от чего-нибудь громадного вроде Димы-БМВ. Хотя, с другой стороны, окажись у моей Надюшки другой нрав и другая подсознательная мечта — одна лишь маленькая кошка могла натворить таких дел, что Черный Як позеленел бы от зависти.

Все было кончено спустя минуту. Там, где только что перекатывалось по полу жуткое черное месиво, лежал кинжал с ножнами и рукоятью, инкрустированными переливающимися в свете ламп красными камнями.

Не колеблясь я наклонился, беря кинжал в руку, и его рукоять тут же ответила на мое прикосновение ровным теплом. Удобная рукоять, чудесные ножны... Такой кинжал в определенных магазинах города стоил бы больше, чем я зарабатываю за год... Но в чем же заключалась мечта Насти? И где в этой вещице таится душа Яка, проглядывающая в глазах Нади, умывающейся сейчас у моих ног?

Я медленно вынул кинжал из ножен, чувствуя, как рукоять нагревается все сильнее и сильнее. Он не просто реагировал на мои движения — он жаждал битвы! Жаждал вонзиться в чью-то плоть, отнимать жизни...

Лезвие было черным! Черным, будто деготь, и покрытым тонкой блестящей пленкой... Маленькая капля сорвалась с острия, и беззвучно упала мне на палец, который тут же обожгло будто огнем.

Яд! Лезвие кинжала, будто зубы кобры, источал смертельный яд! Я торопливо вытер руку о штаны, и жжение тут же ослабло, постепенно сходя на нет. Где же я видел такой кинжал раньше? В кино? В музее? Где-то еще? И тут я вспомнил, как пару лет назад из командировки в Чечню вернулся мой сосед Олег, служивший там по контракту. Он-то и показывал мне точно такой же кинжал ручной работы, сопроводив это рассказом о том, как эта вещица попала в его руки. Тем кинжалом в расположении его части были заколоты два человека — молодой лейтенант, который, как выяснилось, несколько месяцев назад изнасиловал дочь одного из местных жителей, и тот самый местный житель, который, покончив со своим кровным врагом, всадил кинжал себе в грудь.

Як, слившись с Настей, обратил ее в горский кинжал! Кинжал, ассоциирующийся у многих с кровной местью жителей гор, с той ненавистью, которую могут испытывать лишь свободолюбивые и непокорные народы. Помнится, Прорицатель говорил о том, что она мечтала о мужчинах, штабелями укладывающихся у ее ног... Вот оно, осуществление мечты — этим кинжалом, каждая царапина которого станет смертельной, можно уложить и не такие штабеля!

Всунув кинжал обратно в ножны я заткнул его за пояс брюк. Какая метаморфоза — добродушный учитель физики в одно мгновение превращается в жаждущего крови горца!

Что делать дальше? Идти вперед? Назад? Лечь здесь и дожидаться Яка? Мой выбор не имеет значения, ведь Яка невозможно найти или отсрочить встречу с ним — он приходит тогда, когда приходит время... Что подразумевал под этим Прорицатель? Что Як появляется лишь тогда, когда в твоей душе больше не осталось сомнений, и подсознательная мечта стала окончательной и бесповоротной? Если так, то где же ты, Як? Я чувствовал, что мою душу заполнил покой. Мрачный покой обреченного на казнь, твердо знающего, что когда топор палача отрубит его голову, душа, отделившаяся от тела будет низвергнута в Ад.

— Где же ты, Як?! — крикнул я в пустоту, — Покажи мне мой Ад! Я готов!

Я не знал, чего я хочу. Не знал, во что обратит меня прикосновение Яка, но твердо был уверен в том, что мое сердце уже знает ответ, и я, пока лишь, не могу спросить у него об этом. Так пусть же мне ответит Як!

Порыв ветра, принесшего с собой приторный запах дегтя, пронесся мимом меня. Несколько маленьких облачком темноты, гонимые этим порывом, окутали меня, уцепившись за мои руки как за последнюю надежду, но тут же растаяли в воздухе без следа. Я обернулся...

— Игра действительно пошла быстрее! — равнодушно сказал я, глядя в бездну черных глаза Яка, — Ты уже знаешь, кто я, не так ли? Знаешь, что творится в моей душе? Ну так давай, покажи это и мне!

Я сделал шаг к нему, с трудом сдерживая себя, чтобы не закрыть глаза. Я хотел видеть, как черная амеба поглотит меня. Хотел видеть все до последнего момента! Но Як, вместо того, чтобы броситься на меня, вдруг замотал своей громадной головой и отступил назад.

— В чем дело? — ехидно спросил я, — Ты не хочешь меня, мой милый? Бери меня, я весь твой!

Як отступил еще на шаг, который, при его габаритах, равнялся двум моим. И вдруг тишину лабиринта, нарушаемую лишь тяжелым сопением Яка, разорвал громоподобный голос Прорицателя...

— СВЕРШИЛОСЬ!

Прорицатель просто возник из ничего, позади Яка, и сейчас не торопясь приближался к нему.

— Свершилось, Повелитель! Ты должен выполнить Пророчество!

Як обернулся к нему, и не то зарычал, не то заревел, заставив стены Лабиринта содрогнуться от этого рыка.

— Ты не смеешь отказаться, о Повелитель! — сказал Прорицатель, склонив голову перед Яком, — Таково Пророчество!

— Пророчество? — окончательно растеряв остатки страха перед этими двумя существами, вклинился я, — И каково же оно?

— Об этом тебе расскажет Священный Як! — ответил Прорицатель, неожиданно добавив в свой голос нотку уважения, — Поглоти же его, Повелитель!

Но Як все также стоял, переводя взгляд своих бездонных глаз с Прорицателя на меня и обратно. И тогда меня взяла злость... Меня вырвали из моего мира, зашвырнули в лабиринт, в котором я, проплутав несколько часов, потерял жену! И вот, наконец, когда мне уже плевать на то, чем все это закончится, лишь бы закончилось поскорее, выясняется, что Прорицатель — на то и Прорицатель, чтобы пророчествовать, и что я — часть чего-то столь важного, что на меня теперь смотрят уже не как на жалкого смертного... И теперь Як почему-то не желает осуществить Пророчество, касающееся меня!

Я не стал тратить время и силы на то, что бы высказать этой проклятой черной корове все, что я о ней думаю. Я просто подошел к Яку сзади, когда он в очередной раз уставился на Прорицателя, и что было сил пнул ногой в его громадный черный зад! Я ожидал, что Як обернется, будто рассвирепевшая гарпия, и набросится на меня... Но уж точно я не мог ожидать того, что моя нога по колено войдет в его тело и намертво застрянет в нем, от чего я потеряю равновесие, больно пропечатавшись головой об пол. Як же, вместо того, чтобы разъяриться и порвать меня в клочья, взвыл, будто испуганная корова и громадными скачками помчался по коридору, волоча меня за собой, сопровождаемый громким хохотом Прорицателя!...

Моя голова билась то об пол, то об стены, но я, как ни странно, совершенно не чувствовал боли. Боль и страх отступили, подчиняясь какому-то новому чувству, чувству спокойствия и уравновешенности... Мотаясь из стороны в сторону, будто консервная банка, привязанная к хвосту бродячей собаки, я отстраненно наблюдал, как меня все глубже и глубже втягивает в Яка, в бездну его черноты. Когда моя правая нога целиком ушла в его тело, я, повинуясь какому-то шестому чувству, приложил к его черному лоснящемуся боку и левую, которая тут же стала вливаться внутрь. Изогнувшись под немыслимым углом я ухватил Яка за хвост и, подтянувшись, прижал к его бокам обе руки... Чернота поглощала меня!

Як остановился и, все также испуганно воя, завертелся волчком, стараясь стряхнуть меня. Но неведомая сила, втягивающая меня в черноту, была сильнее его в десятки раз. Я глубоко вздохнул и, набрав полные легкие воздуха, погрузился в бездну тьмы, будто окунулся в холодный омут.

Но тьма не была холодной. К тьме, из которой был создан Як, олицетворением которой он являлся, вообще не применимы были понятия моего мира. Впрочем, тот мир уже не был моим! Фея погибла. Ее убила не тьма — ее убили люди, их глупость и неверие в чудеса. А чудеса бывают! Вот только они отнюдь не всегда бывают светлыми...

Фея умерла, ее поглотил Як. Но не тот Як, что обратил мою Надю в черную кошку, а другой, всегда живший в моем подсознании. Як, которого пробудил ото сна Лабиринт!

Тьма рассеялась столь быстро, что я не успел зажмуриться, когда в мои глаза ударил свет ртутных ламп Лабиринта. Боже мой, до чего же он ярок! Как бы я хотел, чтобы он потускнел! И в тот же миг на Лабиринт опустились сумерки. Угасли лампы, сиявшие под потолком, угасло солнце, посылающее свои лучи из фальшивых окон, ведущих в фальшивый мир.

Я понял, что лежу на холодном полу, и в тот же миг пол стал теплее. Я попытался подняться на ноги и тут же упал в появившееся за моей спиной кресло... Устало откинувшись в нем я пытался рассортировать по полочкам море информации, само собой влившееся в мою голову...

Фея умерла. Як поглотил фею! Не внешний Як — Як внутренний. Мой Як! Внешний Як поглотил меня... Приз... Вот он, приз, исполнение твоего подсознательного желания! Выход на волю твоего второго "Я", описание которого всегда укладывается в одно — два емких слова. Дима — престиж, Надя — гордая нежность, Настя — смертоносная красота.

А я? Каково было мое второе "Я"? теперь я знал ответ... Священный Черный ЯК!

Я оглядел себя. Руки, ноги, тело... Все было привычным и родным. Моим!

"Зеркало! Хочу, чтобы одно из стекол превратилось в зеркало! Свет! Пусть свет вновь станет ярче!" Лабиринт подчинялся мне, угадывая во мне хозяина и повелителя.

В зеркале я увидел себя, по крайней мере, внешне это был я... Но с из зазеркалья на меня смотрели чужие глаза. Пустые. Бездонные. Черные! Глаза Яка!

— Повелитель?

Прорицатель стоял рядом со мной, и лицо его было непроницаемо.

— Это вы, Повелитель?

— Да, это я! — подсказало мне ответ подсознание, — Пророчество сбылось... В который раз.

Пророчество! Теперь, после того, как душа Яка слилась с моей, я знал и о нем. Знал все о правилах Игры. Прорицатель выбирает игроков, Як — исполняет их желания, дает им сначала такой желанный, а затем — страшащий их приз. Но Прорицатель не может заглянуть в подсознание, не может увидеть второе "Я" смертного... Таковы Правила!

Оба они — пленники Лабиринта и, в то же время, полновластные хозяева мира, которые еще недавно был моим. Таковы Правила! Но есть Пророчество, которое гласит, что Яка сокрушит вновь пришедший Як, который и станет Властелином Игры! Властелином и, в то же время, пленником. Игра обязывает Прорицателя искать все новых и новых Яков, ориентируясь по обманчивым внешним признакам... Игра обязывает Яка поглощать все новых и новых людей, каждый из которых может оказаться тем, кому суждено убить его...

Грузный топот огласил коридор, и лампы засветились еще ярче, оттеняя черноту несущегося на меня Яка. Яка, лишенного своей силы и мощи, но еще не понимающего этого. Интуиция, шестое чувство, пришедшее ко мне из Тьмы, вновь подсказало мне, что нужно делать.

— Стой! — выкрикнул я, простирая вперед руку, и Як замер в прыжке, будто в одночасье обратившись в ледяную глыбу.

— Умри! — и Як взорвался миллиардами капель черноты и облаком черного пара...

— Исчезни! — и коридор снова был пустынен и тих. Ни малейшего облачка тьмы не напоминало о прежнем его Повелителе...

Пророчество сбылось? Сбылось ли? Всем своим нутром я ощущал, что на этот раз оно сбылось отнюдь не так, как это происходило обычно... Як сменял Яка, но я превратился в нечто иное....

Надя, мяукнув, потерлась об мою ногу, просясь на поверхность. Хотя нет, эта кошка не умела просить. Она просто сообщала мне о том, что хочет вернуться в тот мир, что долгое время был ее родным.

— Что прикажете, Повелитель? — подобострастно, но с нотками сомнения в голосе, спросил Прорицатель, склонившись передо мной.

— Умри! — просто сказал я.

Он улыбнулся своей мерзкой черной улыбкой...

— Священный Черный Як не может убить меня, — заверил он, — Таковы Правила!

— Может быть, ты еще и не понял... — я медленно поднялся с кресла, которое тут же исчезло, растворившись в воздухе облачком черноты, — Может ты еще не осознал, но Я — не Священный Як!