Никакого особого плана у мальчика не было. Он поселился в приличной гостинице, а затем просто бродил по улицам, посещал наиболее людные места, вроде рынков и площадей, разговаривал с торговцами, прохожими, нищими. И каждый раз пытался свести беседу к людям, которые нанимали вольных шиноби. Мало кто хотел разговаривать с мальчишкой. Иногда пытались дать подзатыльник или пинок вместе с пожеланиями сдохнуть в канаве. Бывали, конечно, и те кто снисходил до того, чтобы перекинуться парой слов...

Впрочем, довольно скоро его неуклюжие попытки собрать информацию принесли плоды, и Наруто встретился с возможным работодателем.

Толстяк Эмия-сан обладал блестящей лысиной и хитрыми свиными глазенками. Он был похож на удачливого ростовщика, а не на красильщика в восьмом поколении. Но отвислый живот и тройной подбородок производили обманчивое впечатление. Наруто отметил, что этот мужчина не был обделен физической силой.

Эмии нужен был охранник, который бы сторожил ценный шелк, краски и присматривал бы за рабами. Очень уж недоверчиво он относился к своему живому имуществу. Все боялся, что либо обкрадут, либо просто сбегут.

Наруто сломал стену ударом руки, доказав, что он является ниндзя, и был с радостью принят.

В красильне трудились семеро рабов: пять мужчин и две женщины, одна уродливее другой. Они часами кипятили шелк в огромных чанах с подкрашенной водой. Потом промывали. Потом замачивали в моче. Снова кипятили. Отбивали какими-то скалками. Потом сушили. Закладывали ткань под пресс, чтобы разгладилась. И так день за днем...

Жар, ядовитый смрад, духота — стоит ли говорить, что Наруто казалось будто он попал в ад? Юный шиноби долго не мог понять чем же так провинились эти несчастные, вечно голодные, изможденные люди? Иногда, ему до дрожи в руках хотелось выпотрошить Эмию.

Но прошла неделя, другая, месяц. И он привык. Наруто вкусно ел и сладко спал. Он начал забывать зачем вообще стал шиноби. Лишь пару раз ему приходилось отгонять каких-то воришек. Не жизнь, а сказка...

Сладкая полудрема прерывалась лишь каким-нибудь городским фестивалем, которые юный Узумаки иногда посещал.

Как раз за пару дней до подобного праздника Эмия-сан отозвал Наруто в сторонку и сказал:

— Надо бы тебе сходить в Кагаяки к Татсуми-сенсею за краской. Дня за три обернешься. Я бы и сам, но у меня пара недель уйдет, да и нужно присматривать за этими, — он кивнул в сторону полуголых рабов. — Так что лучше ты сходи.

— Я хотел посетить фестиваль.

— Не мал еще? Да и заказ... Срочный заказ! — начал распалятся толстяк. — А как вернешься — гуляй, сколько хочешь. Хоть по кабакам. Дам тебе три дня отдыху. Сам шлюху тебе куплю! А сейчас иди собирайся. Понял меня?! — рявкнул Эмия так, что рабы возле промывочной ванны обеспокоенно оглянулись.

Он навис над Наруто, нахмурив густые брови. От него смердело благовониями и кислым потом. Первый раз мальчик видел его недовольным. Обычно толстяк был доброжелателен к юному шиноби. «Спокойно мне с тобой», — любил он повторять, приглашая вечером поужинать за свой стол.

— Если хоть на день опоздаешь, пеняй на себя! — прикрикнул он и вышел со двора в город.

Наруто так и остался стоять в полной растерянности. Видать, действительно важный заказ...

Делать было нечего, пришлось собираться в дорогу. Но Наруто, впрочем, не особенно горевал из-за этого. Одно из достоинств молодости — умение быстро находить положительные стороны почти в любых ситуациях.

В дорогу мальчик отправился с легким сердцем. Он вышел из города сразу, лишь спрятал свои вещи и деньги на крыше одного из борделей. Он был уверен, что туда никто не заглянет. Наруто даже обрадовался тому, что предстоит пусть небольшое, но все же путешествие. Хоть пару дней побыть вдали от красильни с ее вечным запахом мочи и химикатов... А после возвращения — еще несколько дней отдыха. Нет, горевать определенно не стоило.

Но не пройдя по дороге и ри ему пришлось поменять свое мнение. Наруто даже не понял, как оказался до шеи закован в твердый кристалл. Он услышал лишь странный, тоскливый звук флейты, увидел вспышку, и вот он уже обездвижен.

«Как глупо, — подумал мальчик. — Я ведь чувствовал их чакру».

Что-то тяжелое обрушилось на затылок и он потерял сознание.

* * *

Наруто пришел в себя в каком-то темном каменном колодце. Сколько времени прошло, он не знал. Его тело по прежнему было сковано кристаллом, что медленно поглощал чакру. Он лежал на спине и видел лишь стены темницы и железную решетку на высоте пяти метров, через которую струился лунный свет. Каждый вдох давался с трудом. Рядом послышалась отборная брань, и вслед за ней скрип зубов, после которого все стихло.

«Кто этот Джашин, которому он всех принесет в жертву?» — отвлеченно подумал юный шиноби.

Было бы ложью сказать, что Наруто сразу начал строить планы побега и ни на секунду не потерял присутствия духа. Но и особого страха он не испытывал.

— Пиздец, вам, гамадрилы вонючие! — снова начал ругаться собрат по несчастью. Уж он бранился за пятерых, откуда только силы брались...

Наруто не выдержал, рассмеялся.

— Ребенок? Здесь? — раздался уже знакомый голос. — Эй, ты можешь перевернуть меня на спину?

— Не могу, — честно признался мальчик.

— Тоже что ли в кристалл заточили?

— Да.

Наступило молчание, которое, впрочем, продлилось совсем недолго.

— Звать-то тебя как?

Юный шиноби подумал секунду над вопросом. Стоило ли сообщать незнакомцу свое имя? Потом решил, что вреда не будет.

— Узумаки Наруто.

— А меня — Хидан.

Хидан, казалось, не мог долго молчать и потому начал рассказывать о том, что сделает с похитителями. Он привел длинный список самых разных пыток, поведал о сотнях способов умерщвления и даже красочно расписал картину осквернения уже сгнивших тел.

Наруто не был уверен, стоит ли ему изумиться или испугаться?

В конце повествования мальчик почувствовал, что молодой мужчина ухмыльнулся. И еще было что-то такое в его голосе... Какая-то абсолютная уверенность в собственном превосходстве над врагами, несмотря на нынешнее плачевное положение.

— Эй, пацан?! — Хидан вдруг гаркнул так, что у юного Узумаки заложило уши. — У тебя кристалл тоже поглощает чакру?

— Да.

— Так и помереть не долго... — начал бормотать странный ниндзя, но внезапно замолчал.

Прошло немного времени и Хидан опять разразился бранью. Наруто показалось, что ругается он не потому, что так уж разъярен, а просто потому, что ему это по душе. Наверное, лучше всего излагать свои мысли он мог с помощью мата.

— Всех убью, один останусь! — этими словами он закончил очередное увлекательное повествование и расхохотался.

Мальчик вздохнул, но все же решил задать вопрос:

— Ты знаешь, где мы?

— А ты послушай, — пришел лаконичный ответ.

Наруто напряг слух, но ничего заслуживающего внимания не услышал. Только какой-то очень далекий глухой рокот.

— Это море шумит, — пояснил Хидан. — Так что мы на побережье, в паре-тройке часов от Танзаку Гай. Неужели ты не знал?

Наруто пожал плечами. И замер, осознав содеянное.

Он только сейчас заметил, что слой кристалла, который находился ближе всего к его телу, превратился в подобие желе. На дне сознания забрезжила идея.

— Ты хочешь сбежать? — медленно спросил Узумаки, и скривился. Как-то это глупо звучало.

На этот раз Хидан ответил не сразу. Несмотря на косноязычность мальчика, он понял, что тот хотел спросить. Молодой мужчина долго сопел в темноте, прикидывая плюсы и минусы возможного союза. Прошел как минимум час и Наруто понял, что сосед уже принял решение, но почему-то продолжает хранить молчание. Юный шиноби начал изнывать от неизвестности — от этого решения зависела его свобода, а то и жизнь, — но предпочел проявить выдержку и ни о чем не стал спрашивать.

— Ладно, — наконец, сказал Хидан. — Может ты и пригодишься мне. Только под руку не лезь. После того, как они уберут эти кристаллы, я им доступно объясню, почему не стоило связываться с шиноби S-ранга.

Наруто с трудом сглотнул.

— S-ранг? — переспросил он.

— Ха! Теперь и ты проникся моим величием!

— Но... Как же они смогли схватить тебя?

— Да пьян я был в стельку. Напился на постоялом дворе и уснул. А хозяин — эта залупа макаки — с ними заодно оказался, — нехотя, поведал Хидан. — Повезло, ублюдкам. Или не повезло. Это уж как посмотреть... Сомневаюсь, что они поняли, кого именно поймали.

В камере снова стало тихо. Отчетливо слышался шум моря, и как где-то далеко в стороне кричит чайка.

— Я смогу вытащить тебя из кристалла.

— Как?

— Моя чакра, она растворяет его.

Наруто был уверен, что на лице Хидана появился хищный оскал.

— Когда? — в голосе «S-ранга» слышались нотки кровожадного безумия.

— Думаю, к рассвету.

* * *

Наруто показалось, что он выпустил яростный смерч, выдернув пробку из бутылки, в которой тот долгие годы копил силу и злость. Никогда прежде ему не приходилось видеть, чтобы шиноби двигался так стремительно и с такой всесокрушающей мощью.

Во вспышке чакры, Хидан вылетел из ямы, даже не заметив стальную решетку. Наруто последовал, пробежав по отвесным стенам колодца. Уже вне темницы, мальчик увидел, как джашинист молниеносным ударом размозжил череп толстого охранника. Второй охранник даже не успел сообразить, что случилось, как был рассечен надвое голой рукой. Третий лишь чуть замешкался и этого оказалось достаточно, чтобы в его теле образовалась дыра размером с арбуз.

— Ну, содомиты проклятые, пиздец вам пришел!

Во внутреннем дворе и на стенах поместья начались появляться шиноби. За пару секунд на Хидана обрушилась дюжина техник.

Вода, молния, огонь, земля, ветер... объединившись, они были готовы развеять, стереть наглого человечка.

Мужчина лишь усмехнулся, пробормотал что-то про «мусор из Отогакуре» и для глаз Наруто превратился в размытое пятно, которое оставляло после себя лишь кровавый туман.

Наруто вырастил копье из ладони. И вовремя. Какие-то твари, похожие на выродков ящериц и горилл, неслись прямо на него, роняя слюну. Первому острие копья вошло прямо в розовую пасть. Умирающая тварь сомкнула челюсти и в руках у мальчика осталось лишь древко, которым он с размаху ударил второе чудовище по морде, когда то уже распласталось в прыжке. Тяжелая туша сбила Наруто с ног, и он покатился по земле в обнимку со странным зверем.

Юный Узумаки ощущал, как под твердой чешуей перекатываются, подрагивая от напряжения, железные мускулы, и понимал, что еще немного и все будет кончено. Длинные желтые клыки вонзятся ему в горло, и он захлебнется собственной кровью.

Узумаки Наруто недооценил свои силы.

Он сжал рычащую, истекающую слюной тварь, так что у нее хрустнули кости. И будто сам превратился в зверя. Из его тела вырвался десяток древесных шипов, пронзивших чудовище. В ход пошли когти, в которые обратились пальцы. Он терзал окровавленного врага, стараясь добраться до глаз, до мозга... Он не чувствовал ни боли, ни страха. Только пьянящую животную ярость, всепоглощающее желание порвать это мускулистое, покрытое чешуей существо, которое стало для него в эту минуту воплощением зла.

Наруто повезло. Покров из его неестественной чакры оказался практически непреодолимой защитой для когтей и зубов хищника, да и раны лечились прежде чем он ощущал их. Его пальцы, а затем и ладонь, наконец, провалились куда-то в глубь черепа, по руке потекло что-то густое и скользкое, а чудовище вдруг — совсем как человек — жалобно, скорбно закричало. Это было настолько неожиданно, что юный шиноби прервал свою трансформацию, выдернул руку и ослабил хватку. Странный противник сумел высвободиться, прополз пару метров и бездыханным упал на землю.

Наруто вскочил на ноги, огляделся. Только сейчас он сумел разобрать, что находится внутри маленького поместья, в каких обычно любили жить зажиточные торговцы. Пять традиционных одноэтажных зданий с черепичной крышей образовывали подобие двора, в котором росли несколько могучих деревьев. Лишь странные темницы-колодцы, казались здесь лишними элементами. И еще свежая кровь и дерьмо, что Хидан весело расплескал по этому месту. К удивлению мальчика, большинство вражеских ниндя уже представляли из себя груды изувеченного мяса.

Хидан со счастливым выражением на лице парой выверенных движений оторвал голову очередному неудачнику и выхватил у него из рук странную косу красного цвета.

— Нехорошо брать чужое, — расслышал юный Узумаки слова джашиниста. Он обернулся к Наруто. — Ои! Я вижу ты все еще жив, шкет...

Наверное, он хотел сказать что-то еще, но два острых кристалла пронзили спину Хидана и вышли из живота и груди. Лицо синеволосой женщины, державшей эти клинки было искажено уродливой ненавистью.

Хидан спокойно развернулся. В воздухе мелькнула красная полоса. И голова женщины отделилась от тела.

— Хах! Как будто эта херня может убить меня! — Он вырвал кристаллы из тела и брезгливо отбросил в сторону. Группа вражеских ниндзя в ужасе и смятении сделала шаг назад. — Продолжим! Я пока не нашел ни одной нормальной жертвы в этом свинарнике...

Наруто немного повернул голову в сторону. Кунай пролетел мимо. Похоже, что и на него обратили внимание.

Он скрипнул зубами. Из темных глубин разума начала подниматься волна первобытной ненависти.

Там где секунду назад стоял обычный мальчик, закружился вихрь чакры. Сакки, которое испускал Наруто, было настолько тяжелым и удушающим, что сражение шиноби на секунду прекратилось. Хидан удивленно присвистнул, но это не помешало ему убраться с траектории водяного бича противника.

Желтые глаза Наруто остановились на том ниндзя, что кинул кунай. С яростным хрипом мальчик рванул на врага. И прежде чем тот успел сообразить, что происходит, его голова лопнула, как переспелая дыня.

Юный шиноби опустил руку, слизнул капли крови с кулака. И отдался своим инстинктам.

Молниеносно двигаясь по земле и крышам домов, Наруто сминал черепа и крушил трахеи. Шестеро ниндзя погибли за пару секунд. Лишь раз он остановился, чтобы сложить печати и выплюнуть тугую струю воды, что с легкостью разрубила тела еще двух врагов. Но даже это не отпугнуло нападавших. Они бросались на него снова и снова. Их клинки светились от чакры, и каждая секундная слабость стоила мальчику очередного пореза.

А потом все внезапно закончилось. Хидан обрушился на противников Наруто, и просто растерзал их своей косой.

Мальчик успел только моргнуть.

Хидан довольно оглядел место побоища. Он остановил свой взгляд на Наруто и подмигнул ему.

— Пойдем отсюда, шкет, — бросил он и перепрыгнул через забор.

Наруто молча побежал за товарищем, несмотря на то, что ощущал несколько живых людей в домах и в колодцах.

Когда минут через двадцать Хидан остановился и вскинул руку, юный Узумаки был уже без сил. Он так и рухнул в траву, будто подкосили. Мужчина опустился рядом, переводя дыхание.

— Ты как, цел? — спросил он.

Наруто, честно говоря, было уже все равно, цел он или нет. Но все же нашел в себе силы сесть и прислониться к дереву. Не хотелось, чтобы кто-то видел, насколько он выдохся.