Max War

Нет, она ожидала благодарностей, страха, почтения — которое всегда заставляло её смущаться...

— Н... Нет...

— А хошь мою коллекцию вывезенных експонатов из музеев Европы глянуть?

— Н... Нет...

— Все "нет" да "нет"! Вот уж точно — старость — это когда все и всё отказывает! — Старик уверенно, несмотря на предостерегающие жесты лейтенанта, поднялся на ноги и отряхнулся.

Потом желтые глаза смерили Хинамори. Та почувствовала себя примерно так же, как на совещании у Командующего...

— Чего хошь?

— ???

— Да шож вы шинигами тупые такие? Ты мне помогла? Помогла! Награду заслужила? Заслужила! Говори шо хошь! — шамкающая речь стала до крайности сварливой.

— Я хочу работать еще лучше! Что бы капитан меня заважал!— Прежде чем мозг дал команду остановиться, лейтенант выпалила свое сокровенное желание первому встречному.

"ОЙ! Что я сделала?!"

Старик же расхохотался. Это был именно хохот — было видно, как худые ребра под формой подметальщика ходят ходуном.

— Ой... не могу...

— Что смешного?

— Айзен? Зауважал?! — Хинамори отступила назад, собираясь убежать...

И обнаружила, что вокруг не было НИЧЕГО.

Только кусок дорожки, земля с травой — и хохочущий старик...

— КТО ТЫ ТАКОЙ? — Рука легла на занпакто... И меч просто не вышел из ножен.

Старик исчез.

Вместо него перед Хинамори в воздухе висело небольшое существо, напоминающее ребенка. На лице с неестественно круглыми черными, похожими на бусинки глазами были нанесены рисунки — как будто краски у артистов, что выступают в театре...

На голове — похожий на звезду головной убор. За спиной — два крыла, похожих на хвосты комет.

"Ты мне помогла... За это, согласно Порядку, я обязан выполнить твое желание..."

— Кто ты такой?!

— Я — Джирачи. И я исполняю желание... Хинамори Момо, ты желаешь работать еще лучше на благо своего капитана и хочешь заполучить тем самым его уважение.

Я исполню лишь первое — второе ты добудешь сама...

Вспышка — и мир раскололся на части...

* * *

— А? Это как? — Хинамори уставилась на пятерку своих двойников. Потом помотала головой — двойники повторили движение...

— Хорошо хоть не десять...

— Звала, Онии-тян?

Лейтенант еще раз помотала головой, попыталась достать из небольшой сумочки таблетку от головной боли... Но вместо неё вытащила лист бумаги, исписанный убористым подчерком.

"Уважаемая фройляйн!

Я исполнил ваши желание — теперь вы имеете возможность призвать до полусотни своих двойников, и управлять ими. Условия использования — в отдельном конверте.

Надеюсь, что вы добьетесь поставленной цели.

С уважением и восхищением вашей стальной волей — Джирачи.

P.S. Ваше желание меня поразило — потому я его выполнил без подвоха и двойного толкования..."

— Тааак... — Хинамори начала постепенно соображать, какие перед ней открываются перспективы.

Десять пар глаз уставились на нее...

* * *

Каракура.

Заброшенный склад...

После того, как толстяк отрекомендовался, шинигами вдвоем долго стояли соляными столбами.

Вывел их из ступора щелчок пальцев-сосисок около носов:

— Эй-эй, не спать! — Толстяк утер пот со лба.

Рукия на всякий случай покосилась на мобильник, но радар молчал, ровно как и собственное чутье.

От толстяка шла слабенькая реацу, обычная для человеческой души, однако было в ней что-то от шинигами.

— ТО ЕСТЬ — ТЫ МОЙ ЗАНПАКТО?! — Куросаки наконец отмер, осознал всю информацию и явно ей не обрадовался.

— Ичиго, у каждого шинигами занпакто имеет свое имя. и каждое занпакто имеет индивидуальную особенность, или, если хочешь — сознание и внешность.

Правда, я еще ни разу не слышала о том, что бы занпакто выходил наружу и тем более гулял сам по себе...

— Я же великий Владимир Харрконен! — Толстяк надулся от гордости.

— И... Чего ты хочешь? И что тут делаешь?

— Я? Ну я... просто... — Толстяк забегал глазами, уклоняясь от ответа. Потом поймал настойчиво-внимательный взгляд Рукии, оценил решительно перегородившего дорогу к выходу Ичиго... — ...гуляю я.

— ??? — На этот раз шинигами зависли вместе.

— Ну вы посмотрите? — Толстая рука оттянула низ живота. Тот величественно перекатился с места на место, подобно холодцу. — Я должен больше двигаться!

Голос занпакто стал плачущим:

— Мне же даже стыдно показаться другим на глаза! Почему так несправедливо — при такой мощи я такой полный?!

Но ничего! Вот я похудею — и тогда...

* * *

"Господи, да когда же ты заткнешься?!"

— ...а потом ты вместе со мной будешь бегать по Накотоми-Плаза, вытаскивая свою бывшую, но любимую жену из лап террориста-немца. Хотя нет — это чужая территория... Тогда ты переоденешься в президента Де Голя и в самый тяжелый момент выстрелом в голову прикончишь убийцу, целящегося в председателя ООН...

Рукий ошарашено водила головой.

Харрконен оказался шумным... даже не так — грохочущим занпакто.

И толстяк откровенно гордился своей уникальностью. На вопрос "как ты выбрался в реальность?" последовал горделивый ответ (разумеется, данный из дурацкой пафосной позы "морской звезды"):

— Я же великий Владимир Харрконен! — На этом все попытки узнать что-нибудь новое проваливались.

— Ладно. — Шинигами взмохнул своим тесаком — Лезь обратно — потом поболтаем.

— Ну... Ээээ... — Толстяк замялся.

— Что опять?

В этот момент мобильник Рукии издал истошный вопль. Впрочем, толстяк оказался быстрее:

— ПУСТОЙ!!!

После чего, ткнув рукой в сторону, быстро протараторил:

— Я не смогу говорить, а когда обратно выйду — не знаю. — После чего фигура толстяка побледнела, вытянулась — и тонкой струйкой уползла в лезвие меча...

"Король Душ, помоги..."

Слишком многое на девушку свалилось.

Так например она практически ощущала, как из Общества Душ грядет расплата за её ошибку...

* * *

Рукия летела вперед, сверяясь с мобильником.

Постепенно становился понятен район поиска — судя по всему, Пустой выбрал в качестве цели городской парк.

Когда она сообщила об этом бегущему сзади Куросаки, у того вытянулось лицо:

— Там сейчас играют дети... — Воскресный день традиционно являлся днем тотальных футбольных баталий...

Шинигами поднажали...

— Вот он! — Рукия встала на ветку дерева.

Куросаки плюхнулся чуть дальше...

Пустой был невысоким и худым. Похожая на птичий череп маска и круглое, покрытое костяными иголками тело делали его похожим на нахохлившегося воробья.

Пустой висел в воздухе и интенсивно подпрыгивал, наблюдая за игрой детей.

— Бей... Дявай! — Скрежещущий, как и у всех Пустых, но какой-то тонкий и ломкий голос и нечеткая дикция смутили шинигами.

Тем временем мяч влетел в ворота "правой" команды.

Пустой покачал головой — и, наконец, заметил шинигами.

Правда, его реакция была несколько странной:

— Пляхой дядя! — Птичий череп повернулся в сторону Рукии — И ТЕТЯ ТОЖЕ НЕХОРОШАЯ!

Ошарашенные шинигами чуть не свалились на землю.

Их цель тем временем забавно подпрыгнула в воздухе, после чего гигантскими прыжками попрыгала в сторону.

— Стой! Куда? — Шинигами завопили и бросились в погоню...

Пустой гнал как угорелый.

Гигантские прыжки и чудовищная маневренность делали духа сложнейшей мишенью. Дважды он просто останавливался, в результате чего шинигами пролетали вперед, после чего Пустой разворачивался и с бешеной скоростью двигался обратно...

Сюрреализм ситуации заключался в том, что Пустой во время погони истошно верещал. Причем его речь приводила шинигами в некоторое... Замешательство:

— МАМА! Они меня хотят похитить! ПОМОГИТЕ! ПОЛИЦИЯ! ДЯДЯ И ТЕТЯ ПЛОХИЕ!!! ОНИ ЯКУДЗЯ!!!

— СТОЙ ГАД!

Пустой очередной раз развернулся прямо в прыжке и изменил направление движения:

— Мама говолит так глубо! — Грохот ломаемого бетона заглушил голос духа.

Не сориентировавшийся вовремя шинигами врезался в кирпичную кладку на крыше зданию.

— Идиот. — Резюмировала Рукия. Пустой опять подскочил в воздухе и возмущенно произнес:

— Так тоже нельзя! — Пустой нахохлился, переступив трехпалыми лапками. Тонкие передние конечности чуть выглядывали из зарослей колючек, придавая Пустому растерянный и несчастный вид.

— Так, достал! — Рявкнул выбравшийся из завалов рыжий.

— Как глубо! Вы должны пеледо мной извиниться! — Обиделся дух. Передние лапки вытянулись и скрестились где-то в районе груди.

Шинигами переглянулись. Как ни странно, но первым соорентировался Ичиго:

— Ладно, извини, больше не буду.

— Плавда? — Сомневающийся тон Пустого еще больше убедил Куросаки в своих догадках.

— Куросаки, что ты...

— Подожди. Эй, я — Ичиго Куросаки, это — Рукия Кучики. А ты?

— Я? Ээээ... — Пустой повел маской. — Я — Сузуме. Меня так мама называла!

Прим. автора: Сузуме — можно перевести как "воробушек".

— А... Сколько тебе лет? Ты знаешь?

— Конечно знаю! Четыле! — Пустой показал одну свою лапку, потом сообразил, что она трехпалая и добавил еще один палец с другой руки.

* * *

Пустой успокоился.

Почему-то после того, как он уточнил, что двое шинигами не являются "злыми бандитами", то дух абсолютно спокойно реагировал на присутствие рядом своих злейших противников.

Рукия беспокоилась.

Что-то было не так.

Этот Пустой...

— Зачем ты сюда пришел? И как?

— Я? Я плосто помню, что тут иглают в футбол. А я люблю смотлеть на футбол. Я с папой иглал... — На этом месте Пустой как-то опять поежился, так, что костяные иголки на теле опять встали торчком.

— А плишел как — не знаю. Плосто хотел посмотлеть на футбол.

* * *

— Я ему не верю. — Пустой самозабвенно прыгал по крышам, вырисовывая в воздухе такие кульбиты, при виде которых профессиональный акробат повесился бы от зависти.

Тем временем Рукия все больше начинала паниковать...

— Он не похож на чудовище... Почему? — Ичиго покосился на Рукию. Та только напряженно повела плечами:

— Притворяется?

— Да ладно...

БУМС!

Пустой врезался в землю, в глубине парка.

Мощный гриб из пыли и грязи поднялся до деревьев.

— Ой! Плохо... — Пустой выполз, повел клювом маски... А потом щелкнул костью и озадаченно спросил:

— А тут ваши длузья плишли?

Ичиго пожал плечами и огляделся, а Рукия побледнела:

— Что?

— Ну... Ваши д... Кха... — Лезвие меча вышло из груди Пустого. Птичий клюв щелкнул...

— Ну и уродливая тварь! — Высокий красноволосый парень брезгливо стряхнул тощее тельце в сторону. Пустой тихонько засвистел, красноволосый приподнял бровь:

— О, еще не сдох? — Лейтенант шестого отряда поморщился, отбрасывая тощее тельце в сторону пинком.

Тихий всхлип окончательно выбесил рыжеволосого:

— Да ты козел красноволосый! Какого черта?

— О, вор? Наглый!

— Ичиго, не вмешивайся! — Рукия медленно кивнула. — Я знаю, зачем вы здесь. И я иду с вами...

— Это еще куда? — Куросаки с мрачной миной достал свой меч.

— Какое убожество. — Тихий холодный голос раздался в воздухе, мигом выморозив последние следы надежды в сердце девушки.

— Б... Брат...

— Рукия Бьякуя, вы обвиняетесь в преступлении против Общества Душ...

Брюнет со странной металлической заколкой в волосах механически и беспощадно зачитывал обвинения.

Ичиго все так же медленно зверел.

— Да кто ты так...

ВШШШ...

— Капитан, стоило ли доставать ваш меч ради такого ничтожества?

— Я думаю, что сам способен определить, когда стоит доставать оружие, лейтенант. — Красноволосый запнулся, потом поклонился:

— Прошу прощения.

— К тому же я нанес ему удар, который не позволит более пользоваться украденной силой. Арестованная — следуйте за мной.

Тело болело и казалось полностью отказавшим.

Куросаки растерянно смотрел, как Рукию уводят... Куда-то. "Арестованная"? За что? За то, что дала ему силу — и в итоге спасла тем самым его семью от того озверевшего Пустого?!

— С-с-стоять... — Парень с трудом поднялся, опираясь на меч. Уходящие в светлые светящиеся ворота шинигами с некоторым недоумением наблюдали, как окровавленная фигура медленно ковыляет к ним...

— Я не планировал тебя убивать, но...

— Нет! Не надо! Куросаки, идиот — стоять...

Сбоку ударил новый крик:

— ЦЕЛО! — Слабенький луч отрицательно заряженных духовных частиц ударил по растерявшемуся лейтенанту.

Красноволосый раздраженно хмыкнул, после чего неспешно и даже как-то лениво начал идти в сторону Пустого.

Тот уже крепко стоял на ногах, рана на груди затянулась:

Новый удар серо — лейтенант уклонился, нанес удар — и промахнулся. Пустой внезапно подпрыгнул вверх, перекувыркнулся и приземлился рядом с Рукией:

— Нет!

— Тетя... А... Кха-кха... — Тонкое лезвие катаны вошло точно в центр маски, пробив голову Пустого насквозь.

— Капитан, прошу прощенья...

— Не стоит недооценивать противника, лейтенант.

— Урод! — Разумом Ичиго понимал, что произошло то, что должно было произойти: шинигами убил Пустого, тем самым отправив его душу в Общество Душ, но...

— Однако. Такой слабый. — Тело Пустого начало распадаться на части, но никакой души не появилось. — Судя по всему, его душа была столь слаба, что не выдержала удара...

Спустя еще секунду на землю медленно оседали песчинки.

Точно такие же, какие составляли Великую Пустыню...

— Уходим.

— Слушаюсь. — Лейтенант посмотрел на шатающегося Куросаки. — А тебе, вор, я советую забыть об Обществе Душ. Насчет гигая можешь не волноваться — мы его уже забрали...

Сознание покинуло парня.

* * *

Урухара Киске отыграл свою партию как по нотам.

То есть подобрал, обогрел — и так далее.

Так что я смог выйти на место событий никем не замеченный — торговец отправился за материальным телом нашего героя...

* * *

Высокий худощавый мужчина со светлыми, зачесанными набок волосами подошел к месту событий.

Впрочем, его не смог бы увидеть обычный человеческий глаз — только тот, кто был духовно одарен...

Рука в белой перчатке взяла горсть песка, просыпавшегося на месте гибели Пустого. Потом немного растерла между пальцев...

— Извини, малыш. — Криг покачал головой. — Иногда выживает не тот, кто умеет жить, а просто везучий.

За этим странным духом Макс наблюдал целых три дня.

Как ни странно, четырехлетний ребенок, погибший в автокатастрофе, сохранил большую часть своей личности и воспоминаний. Отец и мать ребенка были отправлены на Духовное Погребение, а вот мальчик...

Шинигами просто устали искать испугавшуюся душу — и ушли.

— Да уж...

* * *

Я постоял еще немного, размышляя над тем, как повернулся сюжет этого безумства.

Что имеем в сухом остатке?

Сузуме мертв.

Причем окончательно — прости еще раз, малыш, на то, что тебя, слабенького Пустого прихлопнет капитан. Разумеется, тебя спалило в секунду.