Хроники Субъективной Вселенной

Тем временем главный компьютер ЦУРа сначала перепроверил данные, поступившие со склада, а потом вызвал Штильберга. Когда тот снова не ответил, Юнити связался с постом охраны, доложив Николасу Никерсу о непонятной ситуации в хранилище.

На всё это ушли ничтожные четыре с половиной секунды, включая попытки установить связь с ультраконом кладовщика. Но тревога так и не была подана.

5. Просто кошмар какой-то

Никерс отреагировал незамедлительно. Он отставил кружку и, убрав с голографического дисплея порнуху, вывел на него изображения со всех камер хранилища. За исключением непонятной ряби (спасибо идиоту Макнили), ничего тревожного на них не наблюдалось.

Вот рабочее место кладовщика, как обычно пустое. Тут сломанный робот. А здесь хорошо видно застрявшего Штильберга с неживым, посиневшим лицом...

— @#$%^&, — громко сказал охранник и кинулся в хранилище, на ходу вызывая штатного медика.

Когда Никерс ворвался на склад, там было жарко, как в тропиках, душно, как в пустыне и валил снег, как в тундре. Однако больше всего охранника поразило то, что во всем этом действе активную роль играл стаканчик капучино, забытый на столе кладовщика: невзрачный сосуд из перерабатываемого картона исторгал из своих недр фейерверк ледяного кофейного града.

Но надо было спешить. На бегу Никерс усиленно материл несчастного кладовщика, климатическую установку, системы вентиляции и кондиционирования, а также весь технический персонал, включая ближайших родственников. И хорошо, кстати, что Ларочка, молоденькая медсестра с невзрачной фамилией, но запоминающимися ногами, ещё не успела придти, а потому ничего не слышала.

Никерс защищал лицо рукавом, но почему-то горький снег набивался в рот, першило в горле, слезились глаза. Охраннику становилось дурно. Тяжело дыша, он отсчитывал ряды шкафов, которые, казалось, были бесконечными, но, наконец, он достиг нужного поворота.

Штильберг был укутан снегом. Он не дышал. Вытаскивая его из западни, Никерс не удержался и вместе с кладовщиком рухнул на заснеженный пол. Странное дело, несмотря на жару, снег и не думал таять. Подавляя кашель и тошноту, охранник снова выругался и, крякнув от натуги, попытался взвалить Штильберга себе на плечи. Тот не поддавался, но и Никерс был хорошо физически развит. В итоге, ухватившись как следует за руки, отставной вояка кое-как приподнял над землей массивное тело кладовщика.

В этот момент произошло страшное. С неживым пластмассовым звуком, а не сочным хрустом, как следовало того ожидать, руки Штильберга сначала сломались, а потом и полностью оторвались от туловища в области плеч. Пораженный Никерс наблюдал, как тело кладовщика плюхнулось на пол и, расколовшись от удара на несколько частей, начало осыпаться подобно песчаному замку.

В ужасе охранник выронил осиротевшие руки Штильберга и бросился из хранилища вон. Не чувствуя собственных конечностей, Никерс домчался до дверей хранилища и сшиб на бегу хрупкую медсестру Ларорчку-как-её-там-ногастенькую.

Девушка с пугливым интересом озиралась по сторонам и ловила на ладошку желтоватые снежинки. Белый халатик с большим красным плюсом на рукаве очень шел к её длинным ногам, но в данный момент Никерса это совсем не интересовало. Честно говоря, охранника уже вообще мало что волновало. Сбив Ларочку, он не помог ей подняться и даже не извинился, зато прохрипел что-то про руки, а потом упал сам да ещё и начал биться в конвульсиях. Сейчас он лежал на спине, слегка подрагивая всем телом, и шумно выдыхал из своих сильных легких снопы желтоватых снежинок. Их-то и ловила в растерянности Ларочка.

Не то чтобы она совсем не была знакома с медициной, но будучи протеже Маковски, специальность не являлась её главным достоинством. А вообще, вы как хотите, но Ларочка, не привыкла к тому, чтобы её приветствовали мощными ударами в область солнечного сплетения.

Однако нельзя быть уж слишком строгими: старательной медсестре необходимо отдать должное. Оклемавшись у противоположной стороны коридора, Ларочка вначале честно попыталась оказать первую медицинскую помощь своему неожиданному пациенту. Но как оказалось, сделать ничего полезного она уже не могла. Никерс был в коме, и состояние его ухудшалось на глазах. Было очевидно, что ему требовалась немедленная госпитализация. Медсестра вызвала носилки из медпункта ЦУРа и скорую помощь из городской больницы. Потом она, как положено, доложила начальству о Николасе Никерсе.

— А еще, мне кажется, — добавила она с сомнением в голосе, — что тут какая-то неполадка в кондиционере.

Теперь медсестре оставалось только ждать и ловить снежинки. Загадочные они были очень: таять в ладони не желали, зато с удовольствием облепляли всё металлическое, как, например, бронированные двери хранилища.

"И ничем их не соскребешь, — в раздражении думала Ларочка, пытаясь ноготком поддеть изморось, прочно приставшую к серебряному фамильному браслету с кулончиками, — работаешь тут, работаешь... Одни убытки... Энди, негодяй, клеится к студенточке этой новенькой".

С того момента, как Штильберг попытался поднять тревогу, прошло чуть более получаса, но про беднягу успели уже позабыть. Впрочем, Ларочка и не знала о нем ничего, ведь Никерс впопыхах забыл указать, зачем именно он её вызывал в хранилище. Конечно, у молодой девушки были насчет этого кое-какие предположения, но они уж точно не касались её служебных обязанностей медсестры.

В то время как Ларочка считала минуты до прибытия кареты скорой помощи, Георг Лотт — большой босс "Юнайтед Репликэйшн Лэбораториз" сидел в своем новеньком офисе на Манхеттене и внимательно слушал доклад о несчастном случае с охранником:

— Жаль, — сказал он, искусно претворяясь, будто знал Никерса лично, — хороший человек пострадал. Его уже забрали на лечение в госпиталь?

— Нет, скорая ещё в пути. — Сверилась с записями секретарша.

— Ладно. Позвоните родственникам. Подержите их и предложите нашу помощь.

— Окей, — покорно отозвалась секретарша. — Записала, босс. Тут ещё один вопрос.

— Что?

— Сотрудники жалуются на духоту и жар в помещениях...

— Так вызовите им кондиционщика, кондиционерщика... Ну, вы поняли — специальную службу... Какого черта?! — взорвался он, обнаружив, наконец, удачный повод. — Почему этим вопросом должен заниматься лично я сам?!

— Говорят, там идет снег...

Обдумывая услышанное, Лотт замолчал и надолго уставился на голографическое изображение нервничающей под его взглядом секретарши. Потом Лотт понял, что его просто неудачно разыгрывают, и хотел было съязвить, но в этот момент из ЦУРа поступил тревожный сигнал.

Такое уже случалось недавно, когда разгерметизировались часть контейнеров наглого подлизы Маковски. Что ещё могло произойти в эту грешную вторую смену?

6. Когда неизвестно что делать, искать кто виноват не имеет смысла

Истошно завопила сирена и массивные створки ворот подземного бункера захлопнулись прямо перед носом у бригады скорой помощи. После этого все попытки связаться с репликационным центром, как своими силами, так и через офис городской больницы, оказались безуспешными. Что делалось внутри комплекса, медики не знали.

А творилось там чёрт знает что, и этот бардак сильно раздражал Георга Лотта, который попытался получить от Эндрю Маковски разумные объяснения, но вместо этого узнал лишь то, что: "а" — горе-аналитик застрял в кафетерии, "б" — ему жарко и "в" — из кондиционера идет жёлтый снег. После чего, связь с бункером неожиданно оборвалась и больше не восстанавливалась.

Однако, во время безрезультативного разговора с аналитиком, система безопасности успела передать на монитор отчет, отнюдь не радужного содержания. На складе артефактов произошла массовая разгерметизация контейнеров, из-за чего доступ в него был перекрыт автоматикой, а сам репликационный комплекс в ручную поставлен на карантин и полностью переведен в автономный режим.

Другой информации у Лотта не было, о чем он и сообщил пожилому представителю ЦЕРНа, который еще тридцать лет назад, в связи с пророчествами о конце света, привычно вздрагивал от любого упоминания Большого адронного коллайдера. В ответ представитель обреченно кивнул и объявил оранжевый уровень тревоги.

К территории комплекса немедленно начали стягиваться полиция и военные. Выставили оцепление, определили зону безопасности. У входа дежурили пожарные расчеты и машины скорой помощи. Началась спешная эвакуация населения.

ЦЕРН, МАГАТЭ и главы государств Евросоюза готовились принять решение об экстренной остановке ядерного реактора и БАК. Последствия, в этом случае, могли быть непредсказуемыми. Правительства Швейцарии и Франции уклончиво объявили, что они надеются на лучшее, но готовятся к самому худшему, а беспокойная армия журналистов тут же расшифровала это заявление, как подтверждение наступления апокалипсиса.

В мире назревала паника.

7. Выход Макнили

Снежная зараза распространилась по комплексу очень быстро, чему, в немалой степени, помогла интеллектуальная система вентиляции и кондиционирования, создавшая, по-видимому, оптимальные для этого условия. В результате, желтоватые кристаллы, ещё до введения карантина, успели укорениться в большинстве помещений комплекса. По этому поводу Теренс Макнили уже несколько раз мысленно поздравил, как неизвестных производителей кондиционеров, так и совершенно определенных разработчиков Юнити — Интеллектуальной информационной системы СРМ, управлявшей всей автоматикой комплекса.

Прошло несколько часов, и стало очевидно, что подземное сооружение гибнет. Автоматика отказывала, все входы были намертво блокированы, переходы разрушены, коридоры завалены мусором. На голографическом экране Макнили наблюдал клубы водяного пара, бесконечный снег, груды трухлявой ржавчины и неестественные скелеты искореженных металлоконструкций. А вот, людей, в смысле живых, на тех камерах, что еще передавали изображение, Макнили не видел. Зато он отметил, что изморось скапливаясь на металлических поверхностях, образовывала многочисленные кристаллы, которые на глазах вырастали в гигантские остроугольные балки. Спустя некоторое время эти блоки трескались и рассыпались на миллиарды крошечных жёлтых снежинок, разносившихся потоками воздуха по всем помещениям ЦУРа. А ещё Макнили показалось, что этот процесс, с каждой минутой происходит всё быстрее и быстрее.

"Снег и сюда скоро доберется", — от таких мыслей Макнили передернуло.

Запертый в крошечной каморке сисадмина, он посчитал себя единственным человеком, выжившим в этой катастрофе. IT-шник с трудом подавлял панику и судорожно пытался придумать план спасения, но в стрессовой ситуации ничего путного не выходило.

"Очаг заражения, — в который раз начал он сначала, — находится, скорее всего, в хранилище артефактов, среди "совершенно безопасных и абсолютно не токсичных образцов". Интересно, как получилось, что из столь непопулярного места, ядовитая "болячка" так быстро разнеслась по всему комплексу?"

"Ладно. Соберись. Думай! — отгонял от себя бесполезные мысли Макнили, — Во-первых, у меня есть доступ на Юнити..."

"Имея в своем распоряжении всего лишь полуавтономный ультракон, талантливый хакер может перевернуть весь мир", такими словами начинается знаменитый "Компьюрикон" Стефа Новского. Этот увлекательный двухтомник подробно и с юмором рассказывает о победоносной борьбе анонимна против государственной машины и систем безопасности нескольких крупных коммерческих банков. Правда, находясь уже в тюрьме, прославленный хакер закончил свою вторую книгу удивленным восклицанием: "Поразительно, на что способен пойти грамотный сисадмин в критической ситуации!"

Но к данным обстоятельствам, этот пример не подходит. Макнили был сисадмином вполне добротным и качественным, но даже обладание доступом к главному серверу не гарантирует успеха: необходимо также, чтобы и сервер мог управлять своим периферийными системами. К сожалению, из-за разрушительного действия ядовитых снежных кристаллов, Юнити оказался практически отрезан от большинства роботов, датчиков, пробников, анализаторов, вспомогательных вычислительных систем и линий резервной связи. Как решить эту проблему Макнили не знал.

Он морщил лоб, тер виски, прохаживался по комнате, барабанил пальцами по столу, беспокоился о нехватке воздуха, но ответ никак не приходил. IT-шник совсем было пал духом, но в этот момент, где-то вдалеке что-то мощно бахнуло. Комнатушка вздрогнула, моргнул свет, а по стенам зашуршало песком.

"Абсурд! Не может тут быть никакого песка", — подумал Макнили и бросился к монитору.

Остатки системы безопасности деловито рапортовали о гибели одной из резервных батарей питания третьего уровня защиты. Судя по состоянию датчиков, Макнили с грустью отметил, что в электрогенераторное помещение проник злополучный снег.

— Фигня, легко отделались! — философски заметил сисадмин. — Вот, если б рванул ядерный генератор, то я б точно не выжил... Или кольцо коллайдера... Или накопитель или репликационный блок...

Теренс Макнили замолчал, взгляд компьютерщика остановился, и лишь губы продолжили бесшумно шевелиться, не в силах поспеть за стремительным ходом его мыслей. Всякий, кто хорошо знал IT-шника, мог бы сейчас с уверенностью сказать, что его лысеющую голову посетила гениальная идея.

Макнили рванул к столу, на бегу подключая ультракон к голографическому терминалу.

— Компьютер, — хрипло сказал он, — проверить подключение ко "Вселенной".

— Подтверждаю, — невозмутимо отозвался Юнити, — доступ активен.

Затем, Макнили, дрожащими руками, перенес из памяти ультракона необходимые данные в программный интерфейс Вселенной.

— Компьютер, запустить модуль клонирования.

— Выполнено.

Макнили нервно хохотнул, а потом откинулся на спинку неудобного эргономичного кресла.

Путь к свободе и жизни был открыт.

Собственно, идея Макнили была на удивление проста. Если невозможно выбраться из блокированного репликационного комплекса наружу, почему бы вместо этого не убежать из него внутрь во "Вселенную"? Идея бредовая, но ведь, если белые халаты репликаторщиков неделями добывают артефакты из виртуального пространства, то почему нельзя отправить туда свое собственное тело? Тем более, что благодаря улучшениям от Ильи Бойко, внутри "Вселенной" теоретически было возможным воссоздать любой объект реального мира. Ну, а новый модуль Макнили этому поспособствует.

Правда и тут были немалые проблемы. Первая, во "Вселенную" можно отправить лишь цифровую матрицу объекта. А это значило, что бренное физическое тело Макнили навсегда останется в разрушенном репликационном комплексе.

Вторая, чтобы получить эту грешную цифровую копию, необходимо было задействовать атомный сканер репликатора. Другими словами, от Макнили требовалось добровольно залезть в ту, самую ядерную "печку", через которую, по представлениям команды репликаторов, не могло пройти ничто живое.

И, наконец, третье. До самого репликатора, еще надо было как-то добраться, преодолев на своем пути ядовитый снег и разрушенные туннели комплекса.