| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Вот попал! — в сердцах бросил я...
— Не попал, а попала! — поправила меня Ольга Владимировна. — И запомни, теперь ты не только о себе заботишься, но и о ребёнке, который растёт в тебе! Ну, так как? Согласна на бухгалтерию?
— Согласна!.. — понурил я голову... Видимо, деваться было-таки некуда... Она права: ну, кому на работе нужна беременная женщина? Только пришла, как тут же, через несколько месяцев, свалила. И зарплату ей обязаны сохранить, и отпуск по беременности, да и после родов обеспечить обязаны!.. Только госконтора может на такое пойти! В частных лавочках это не приветствуется!..
— Ещё немного поговорив на разные темы, мы договорились, что через пару дней я пойду и уволюсь из школы, а после пойду устраиваться на работу в "Энергосбыт."..
Ну, что ж, новая жизнь — новые планы! Дерзай!..
Душа парила над землёю,
Как трепетная лань, учуяв льва,
Ждала судилища пред раем,
Но опасалась Ада дна...
Что есть познанье, что — отрава?
Что нам важнее: страх, любовь?
Кто, взалкав правды, лил помои,
А кто, отстав, стёр сердце в кровь...
Мы не радетели, мы — судьи...
Себя судить, всё ж, будем мы,
И суд уж этот, Вы поверьте,
Не обмануть, кто б ни был ты!!!
Сказать-то легко, только вот выполнить — не так просто... Ольге Владимировне пришлось продлить свой отгул на пару дней, чтобы обучить меня, с грехом пополам, кое-каким премудростям женской жизни: как делать причёску, как накладывать макияж, как правильно красить губы, как одеваться, чем питаться... От обилия полученной информации у меня просто опухла голова, и последний день перед посещением школы я только и думал о том, чтобы хоть что-то удержалось в моей памяти... Свой первый жизненный экзамен провалить мне очень бы не хотелось!..
Самые неприятные воспоминания до сих пор вызывает обучение искусству применения туши для ресниц и теней для век... Бр-р... Добровольно мазать свои глаза какой-то гадостью, от которой потом вечером надо избавляться, меня никак не воодушевляло... Поэтому я откровенно филонил и старался пропустить этот ненавистный для меня ритуал... А так как мазаться, всё-равно, надо было, то я старался обойтись наименьшим количеством красящих веществ... Губы красить мне тоже жутко не понравилось, но тут ещё можно было как-то перетерпеть: в конце-концов, я обходился минимальным применением бледных помадок, и всё получалось более-менее приемлемо: вроде и губы накрашены, но и не особо заметно...
Ну... Боевая раскраска — это ещё хоть как-то понятно... Непонятно мне было, что делать с таким обилием всяких блузок-юбок-рюшечек и пимпочек... Когда я впервые увидел гардероб Ольги Владимировны, мне стало просто не по себе... Конечно же, гардероб самой Екатерины ему и в подмётки не годился, но и там была масса всякой тряпочной "дребедени". О назначении же многих вещей мне можно было лишь только догадываться...
Лишний раз я убедился в том, что мужчины и женщины никогда друг друга понять не смогут: у них совершенно противоположные понятия практически обо всём, что их окружает...
Поэтому, когда Ольга Владимировна, подвела меня к вещам, которые мне надо было перемерить, мне вообще стало дурно... В своей прошлой жизни я жил по правилу "не высовывайся": не любил быть на виду, не любил быть центром внимания, поэтому и одежда у меня была неброская, немаркая... В общем-то, пары штанов мне хватало на несколько лет... И даже когда очередные джинсы уже превращались в тряпочки, я с большой неохотой покупал новые, т. к. очень привязывался к тем вещам, в которых мне было удобно и комфортно...
Некоторые вещи были уже очень старые, но я упорно не хотел от них избавляться, предпочитая покупке новой одежды заштопать то, что протёрлось в старой!..
А тут выясняется, что у каждой женщины должна быть целая куча новых тряпок, которые она должна менять чуть ли не каждый день... Этого мой мозг выдержать принципиально не мог: ну скажите на милость, зачем мне напяливать на себя какую-то супермодную хламиду, если в ней жутко неудобно??? Эти непонятные жертвы божку по имени "Мода" меня просто вывели из себя, и я еле сдерживался, чтобы не развернуться и убежать отсюда куда подальше...
Поняв моё состояние, Ольга Владимировна сжалилась надо мной, и мы остановились на тройке "основных" вариантов одежды более-менее универсального применения, которые устроили и меня, и её!
Напоследок она вытащила из шкафа какое-то платье нейтральной расцветки невероятных размеров. "Это тебе "на вырост" — прокомментировала она и улыбнулась.
— Я что, стану такой огромной? — ужаснулся я...
— Думаю, что не совсем... Хотя кое-какой сюрприз тебя, несомненно, ожидает в будущем...
— Это какой-такой сюрприз? — подозрительно воззрился я на Ольгу Владимировну.
— Сюрприз — он на то и сюрприз, чтобы ничего о нём не знать заранее... Но кое о чём я тебе намекну: не всё то, что я сказала тебе о твоём будущем, правда... Точнее, я сказала правду, но некоторые детали умышленно опустила... — Ольга Владимировна хитро прищурилась. — Некоторая недосказанность, несомненно, присутствует... Но об этом ты узнаешь уже, наверное, недели через две-три... Что же такое должно произойти через две-три недели, чтобы я понял, что это и есть тот самый сюрприз?.. Ломать голову над этим вопросом дальше не имело смысла, поэтому я просто продолжил обучаться премудростям женской психологии у матери Андрея, даже и не надеясь хоть отдалённо понять даже сотую часть этой непростой науки...
Глава 6. Неожиданная встреча.
Вот и настал день, когда мне нужно было появиться в школе и написать заявление об увольнении... Чтобы не возникло ненужных вопросов, Ольга Владимировна решила сопровождать меня в школу.
Слава Богу, она немного знала тот район и мы быстро добрались до нужного места.
Естественно, тут же возникла проблема: я совершенно не знал, куда надо идти, как выглядит директор и так далее... А, кроме того, чтобы не попасться на глаза ученикам, которых, в своё время, учила Екатерина, мы выбрали время, когда шёл урок... Так как школы у нас везде примерно одинаковы, то кабинет директора был найден достаточно быстро. Неподалёку оказалась и учительская. Заявление об увольнении я написал заранее, оставалось только указать фамилию и имя директора школы...
Слава Богу, директор оказался на месте и после того, как я постучал в кабинет и услышал "да-да, войдите", мы вошли в его кабинет...
Ещё с порога голос мне показался подозрительно знакомым, а когда я оказался в кабинете, увиденное заставило меня тут же торопливо присесть на стул в директорской... Наверное, я сильно побледнел, поскольку Ольга Владимировна не на шутку разволновалась и тут же попросила воды у...
Невероятно! Это либо какое-то бредовое стечение обстоятельств, либо меня просто ведут за руку по этой жизни, не давая и шага самостоятельно ступить без каких-либо "приколов"... Передо мной стояла... Ну, кто бы вы думали?.. Конечно же, моя бывшая одноклассница, моя первая школьная любовь... Виктория Васильева...
— Е-тит-твою, кипятит!.. — невольно вырвалось у меня, — Вика!..
Ну как было не вспомнить!.. Ведь после школы наши пути-дорожки разошлись на целых...двадцать лет...
— Так вот ты где всё это время пропадала!..
Ёлки-палки! Я это что, вслух сказал? Торопливо прикусив язык, я сквозь зубы сухо поздоровался и, торопливо вынув заявление, тут же, на директорском столе, дописал недостающие имя и фамилию и положил его "пред светлые очи" Виктории... Вика быстро пробежала глазами текст заявления и, внезапно побледнев, откинулась на спинку стула... У Ольги Владимировны даже брови чуть на макушке не оказались от удивления, но, всё же, от комментариев она воздержалась и промолчала...
Однако, Вика, к моему большому разочарованию, всё-таки услышала мой возглас, и, внимательно вглядевшись в моё лицо и побледнев ещё сильнее, недоумённо поинтересовалась:
— Катя, что это с тобой? Ты никогда такими фразами не кидалась... Только один человек на моей памяти мог такое произнести... — Виктория вдруг резко встала со стула, и, нависнув надо мной, как коршун, буквально "вцепилась" в моё лицо взглядом.. — А ну, быстро мне скажи, кто сидел вместе с тобой за одной партой?..
Язык мой — враг мой! Он, зараза такая, оказался быстрее, чем я успел его прикусить:
— Олька Воронина...
Не дав мне опомниться, Вика тут же выдала второй вопрос:
— Какая была кличка у нашего физрука?
— Ярик... — уже умоляюще произнёс я...
— Что мелом было написано на доске 8 марта на уроке географии, когда мы учились в 8-м классе?
— Вика, я тебя люблю!..
Шок от услышанного заставил Викторию со всего размаха брякнуться на стул, дико вращая глазами... Я, в свою очередь, проклинал себя на все лады из-за собственной глупости... Что ни говори, но женское начало, всё же, начинало потихоньку управлять мной: раньше я бы никогда не позволил своему языку опередить собственный разум!.. А тут... оконфузился я конкретно...
— Женька?.. Ты?..
— Я, блин... — только и смог промямлить я...
— Так! Тихо все! — Ольга Владимировна предусмотрительно заперла входную дверь на замок и подняла вверх руку, привлекая наше внимание...
— Вика и я повернули к ней головы и притихли...
— То, что здесь произошло, пусть между нами и останется! Виктория Васильева, как директор школы, подпишет заявление об уходе, написанное Екатериной Стрельцовой, отдаст ей трудовую книжку, и мы тихо-мирно разойдёмся каждый в свою сторону! И не будем больше вспоминать о том, что здесь произошло ни при каких обстоятельствах!..
— Я бы с удовольствием! — сказала моя бывшая школьная любовь... Она, хоть и пребывала в некотором шоке, всё же не потеряла способность анализировать — но по КЗОТу Катя обязана ещё пару недель отработать в школе, пока мы не найдём ей замену...
— Вика! Ну ты сама посуди: какой из меня учитель?... — взмолился тут я... — да меня же на второй секунде расколят!... Я же ничегошеньки в Ваших школьных делах не понимаю!!!
— Да... Это правда... — признала свою ошибку Виктория... — Но ты хоть объясни, как всё это понимать?
— Это длинная история... — я старался говорить убедительно и, по-возможности, быстро: вот-вот прозвенит звонок, а тогда можно случайно "нарваться" на бывших учеников Екатерины, и вот тогда греха не оберёшься... А если, не дай Бог, появятся коллеги по работе... Тогда мне точно каюк!.. — Давай-ка лучше приходи ко мне домой часикам к семи, там я тебе всё подробно расскажу... А сейчас мне, извини, надо уже бежать, а то, неровен час, урок закончится, и тогда мне придётся туго...
— Ладно! Поняла! — Виктория подняла со стола заявление, но подписывать пока не стала, а положила в свой портфель. — Вечером я буду у тебя! Где ты обитаешь теперь?
Я назвал адрес квартиры Андрея и умоляюще посмотрел на Ольгу Владимировну.
Ольга Владимировна утвердительно кивнула и направилась к выходу.
Виктория, в свою очередь, только удивлённо поцокала языком, и пожала мне руку напоследок:
— Я могла бы и догадаться, где тебя искать — сокрушённо пробормотала она и проводила нас до выхода из школы.
Выйти за пределы школьного пространства мы успели ещё до звонка...
По пути домой Ольга Владимировна всё время молчала и на мои попытки заговорить с ней не реагировала... Лишь когда подошли к дому Андрея, она повернулась ко мне и сказала:
— Я не знаю, хорошо это или плохо, что о нашей тайне узнал ещё один человек, но склонна согласиться с тем, что тебе сейчас действительно необходима хорошая компания, которая поможет прийти в себя и не впасть в депрессию... Скажи, эта Вика... хороший человек? Она умеет хранить тайны?
— Насколько я помню, у нас со школы друг о друге остались только хорошие воспоминания! Она была очень хорошим человеком тогда! Думаю, осталась такой и сейчас! — ответил я и моё сердце, почему-то, тоскливо сжалось от какого-то подспудного чувства утраты...
— Да! Хорошо! Я тоже в будущем, вроде, проблем не наблюдаю с её стороны! Ну что ж, счастливо провести время! Только не забудь потом позвонить мне и рассказать, как прошла встреча! — Ольга Владимировна улыбнулась, махнула мне рукой и, напоследок бросив "Пока!", круто развернулась и зашагала по направлению к своему дому.
— Я едва успел крикнуть "Счастливо!" в ответ, как её уже и след простыл...
Ну вот, теперь время подумать о вечернем угощении для гостьи!.. Кое-какие сбережения у меня были. Да и Ольга Владимировна меня снабдила некоторым количеством денежных знаков "на первое время", как она сама сказала. Поэтому, недолго думая, я метнулся в магазин и накупил разных вкусностей. Конечно же, я не сорил деньгами направо и налево: купил только самое необходимое плюс чуть-чуть сверху, чтобы гостья осталась довольна...
На приготовление ужина не потребовалось много времени, и уже к семи часам я накрыл на стол. Виктория появилась с небольшим опозданием в пять минут, как истинная женщина. Едва войдя в прихожую, она оглядела меня с головы до пят и, видимо, осталась довольна своими наблюдениями, показав мне в улыбке свои ровные белые зубы. От нахлынувших воспоминаний у меня так сжало сердце, что я невольно схватился за него от неожиданности... Голова пошла кругом и я едва удержался на ногах...
— Ну, здравствуй, что ли! — первой подала мне руку Виктория.
— Привет! — выдавил я из себя и неловко попытался помочь ей снять пальто...
— Да! Как ты был в школе недотёпой, так и остался! — вдруг рассмеялась Вика, тем самым разрядив неловкую обстановку...
— Ты права! — улыбнулся я в ответ... — Так и не научился за столько лет ухаживать за женщинами...
— И поэтому сам решил стать одной из них? — ещё более развеселилась моя гостья...
— Ну... Не совсем так... — я немного замялся и, чтобы снять снова возникшую неловкость, сделал пригласительный жест в сторону уже накрытого стола.
— О! А я уже думала, ужинать у порога будем! — снова показала в широкой улыбке свои белые зубки Виктория... — Ну, посмотрим, как ты готовить научился!..
Немного погодя, когда мы уже сидели за столом, я вскользь заметил:
— Столько лет прошло, Вика, а ты всё такая же веселушка! И с тобой, как всегда, легко и приятно!..
— А вот ты изменился! — снова рассмеялась Виктория. — Если честно, у меня сначала был шок... А теперь мне просто очень интересно, что же такое произошло с тобой! Так давай, рассказывай побыстрее? Я просто сгораю от нетерпения!
И мне ничего не оставалось делать, как начать своё повествование. Скрывать что-либо не имело смысла, и я всё рассказал, как на духу: и то, чего я достиг в жизни за свои 40 лет, и про свою жену, и про детей, и про аварию, и про Андрея... Так что повествование оказалось, всё же, более грустным, чем я мог себе представить...
— Вот, теперь даже и не знаю, что мне делать дальше?.. — закончил я свой рассказ.
Виктория за всё время повествования ни разу меня не прервала и не произнесла ни единой реплики... Она сидела в полной задумчивости и только слегка помешивала почти остывший чай маленькой серебряной ложечкой. Когда я закончил, она как-то виновато посмотрела на меня и, слегка покраснев, вдруг тихо произнесла:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
