Одну из забракованных палочек Крис попросил отложить в сторону, а через несколько минут ткнул мальчика в бок, и очередная оказавшаяся у него в руках палочка покатилась под стол. Продавец жестом остановил рванувшегося за ней Гарри и призвал потерю, на мгновение повернувшись в другую сторону. Этого мгновения Крису было достаточно, чтобы спрятать в мокрый кроссовок ту самую палочку.
"Положи на место, я тебе ее куплю".
"Молчи уже, олух. Ни одному волшебнику нельзя иметь больше одной палочки, тебе не продадут. Официально, по крайней мере. А в Косом переулке люди приличные и законопослушные".
"Ладно, бери, тебе ведь тоже нужна палочка. Но обещай, что больше ничего не утащишь".
"Обещаю. Еще только одну вещь назад положу".
"Какую вещь?"
"В правом кармане".
Гарри очень хотелось проверить, что помимо ингредиентов лежит у него в кармане, но мистер Олливандер давал ему палочку за палочкой. Пришлось терпеть и устало взмахивать рукой раз за разом, как только пальцы смыкались на отполированном дереве.
"Почему эту?"
"Она мне подходит. У меня ведь когда-то была именно такая, просто сделанная другим мастером".
Старик постоянно что-то бормотал себе под нос, рассуждал о палочках и людях, ими владевших, и Гарри очень скоро перестал прислушиваться. Взять — взмахнуть — отдать. Взять — взмахнуть — отдать...
И внезапно пальцы его потеплели. Мальчик словно очнулся, крепче сомкнув пальцы на палочке. Он поднял ее над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и по стенам заплясали яркие красно-золотые отсветы.
"Крис, ты его слушал? С чем это она? Не с волосом?"
"Перо феникса, остролист. Вполне приемлемо, можешь радоваться".
— О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так... очень любопытно... чрезвычайно любопытно... Обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса... Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам.
Гарри судорожно вдохнул.
"Гхыр!* Выкинь ее нафиг!"
Но мальчику отчего-то казалось, что эта и только эта палочка способна составить конкуренцию той. Тринадцать с половиной дюймов... Тис... И перо феникса... Того же самого феникса... Нет, ему была нужна именно эта палочка. И он без сожалений заплатил семь золотых галеонов за остролист с пером феникса.
Не желая так быстро покидать сказку, Гарри попросил Хагрида еще немного погулять по Косому переулку, великан с радостью согласился. Они посидели в кафе Флориана Фортескью, где Гарри смог угостить нового друга нежно-зелеными блинчиками, после которых изо рта вырывались струйки разноцветного пара. Посмотрели на фамилиаров в зверинце, причем Крис строго-настрого запретил разговаривать со змеями и даже смотреть в их сторону. Зато, как только продавец узнал Гарри Поттера, мальчику разрешили подержать нюхлера и погладить миниатюрную лошадь не больше фута в холке. Кроме того, он получил в подарок большую энциклопедию о волшебных существах и пообещал вернуться, как только выберет себе подходящего фамилиара.
Была уже вторая половина дня, и солнце опускалось все ниже, когда они с Хагридом прошли обратно сквозь Косой переулок, потом сквозь стену и вошли в "Дырявый котел", в котором уже не было ни единого посетителя. Выйдя оттуда, они оказались в другом мире, но Гарри шел молча и словно не замечал этого. Он даже не обратил внимания на то, как смотрели на них люди, когда они с Хагридом ехали в метро, нагруженные разнообразными свертками причудливой формы и вдобавок ко всему со спящей совой. Там Крис, дождавшись, пока Хагрид задремлет, велел достать маленький сверток из правого кармана. И Гарри наконец увидел то, что великан забрал из Гринготтса.
"Когда ты успел?"
"Когда ты его за подарок благодарил. Пусть больше не обнимается с кем попало. Давай посмотрим, что там".
Они развязали узелки и развернули коричневую бумагу. Внутри лежал небольшой кроваво-красный камень, заблестевший в свете ламп. Крис торопливо прикрыл сияющие грани.
"Ух ты! Это рубин?"
"Нет, обычный рубин бы так не прятали. Не знаю что это, никогда такого не видел".
"Надо вернуть его Хагриду".
"Вернуть? Надо бы припрятать, но вдруг это фигня какая? Ладно, отдам. Но, надеюсь, мне не придется об этом жалеть".
Он старательно завязал веревочки так, будто камня никто не касался, и вложил сверток в карман черной куртки.
Они поднялись по эскалатору и оказались на вокзале. А Гарри, мысленно все еще пребывающий в Косом переулке, осознал, где они находятся, лишь когда Хагрид потрепал его по плечу.
— Надо б немного перекусить... как раз до твоего поезда успеем, — произнес он.
Он купил себе и Гарри по гамбургеру, и они уселись на пластиковые стулья. Гарри, очнувшись от своих мыслей, озирался по сторонам. Мир, к которому он привык, в котором прожил одиннадцать лет, теперь казался ему каким-то странным.
— С тобой все нормально, Гарри? — спросил Хагрид. — Что-то ты очень тихий.
Гарри не был уверен, что ему стоит рассказать лесничему о своем состоянии. Нет, он просто не мог заставить себя заговорить о людях, убивших его маму и папу, о новой палочке, о себе и Крисе. Крис... В течение целых десяти лет, всей жизни мальчика, он был единственным другом Гарри, единственным, кому было не все равно, что с ним происходит. Доверять он мог только ему.
— Со мной все в порядке, просто немного устал. Я сегодня столько всего видел...
— Это да! А поедешь в школу, поступишь на Гриффиндор, там и не такое увидишь?
— Почему именно на Гриффиндор?
— Ну так... Там и родители твои учились. Это школьный факультет. Их четыре всего: Гриффиндр, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин.
— А если я не попаду на Гриффиндор?
— Главное в Слизерин не попасть, — мрачно ответил Хагрид. — Все те, кто потом плохими стали, они все из Слизерина были. Ты-Знаешь-Кто тоже оттуда.
— Вол... — левая рука мальчика молниеносно взметнулась, на мгновение зажав ему рот.
"Тупица, ты не знаешь его имени!"
— Извини... Ты-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе?
Хагрид, похоже, оговорки не заметил:
— Много-много лет назад.
Когда подошел поезд, на котором Гарри должен был возвращаться к Дурслям, Хагрид втащил в купе все его вещи и на прощанье протянул конверт.
— Это твой билет на поезд до Хогвартса, — пояснил он. — Первое сентября, вокзал "Кингс Кросс" — там все написано, в билете этом. Если с Дурслями... э-э... какие проблемы, ты мне... ну... письмо пошли с совой, она знает, где меня найти... Ну, скоро свидимся, Гарри.
Поезд тронулся. Гарри медленно выводил пальцем на горячем стекле руну справедливости, пока не услышал мягкий вздох:
"Какой же ты все-таки ребенок..."
Сиденья отбрасывали длинные черные тени в ало-золотом свете заходящего солнца, мимо проносились чьи-то маленькие садики, полные цветов. В бутылке на столике покачивалась минеральная вода, спицы сидящей рядом старушки тихо клацали друг о друга, выплетая что-то нежно-голубое. Поезд мерно стучал колесами, и Гарри вдруг почувствовал, что нестерпимо хочет спать.
"Ребенок? Да, возможно. Крис..."
"Что, малыш?"
Мимо пронеслась стайка ребятишек с воздушными шарами, под поездом мелькнула узкая полоса воды.
"Кем из этих троих был ты?"
Старушка внезапно наклонилась к сумке и протянула мальчику красное спелое яблоко. Гарри благодарно улыбнулся.
"Никем. Если это была попытка вытянуть меня на откровенность, то она провалилась. Я не могу сказать, кто я такой".
"Тогда откуда ты все это знаешь?"
"Оттуда. Я... Тогда, в ночь на тридцать первое октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года я пытался остановить Темного Лорда. Что получилось в результате, ты знаешь".
Яблоко оказалось сладким и сочным.
"Спасибо тебе, Крис. Прости, что я так подумал о тебе".
"Не за что, малыш. Все в порядке".
"Это значит, что все и вправду нормально?"
"Не совсем. Ты дашь мне свое тело, чтобы я мог уладить кое-какие дела. И тогда я действительно тебя прощу".
Обещанное Крис потребовал уже на следующее утро, пришлось ему уступить и отдать желаемое. Странно, но в таких ситуациях Гарри всегда видел себя со стороны. Это был один из тех феноменов, связанных с их совместным пребыванием в одном теле, которые Крис не мог объяснить. Он знал, как в одном теле могут оказаться две души, но никогда не встречал упоминания о том, что они могут ужиться и даже общаться друг с другом. Почему он видит глазами Гарри и пользуется его рукой, в то время как настоящий хозяин тела смотрит на себя со стороны? Почему они способны меняться местами по желанию ребенка? Почему он, Крис, может спокойно использовать свою магию и — более того! — свои способности и рефлексы, находясь в чужом теле? Это противоречило всем известным ему законами, но... это было именно так, а не иначе.
В пыльном чулане, освещенном ровным сиянием Люмоса, черноволосый мальчик сортировал и пересчитывал раскиданные по полу и кровати ингредиенты, склонившись над котлом. Некоторые, наиболее качественные и полезные, складывал в котел, некоторые в коробку из-под обуви. А какие-то и вовсе отбрасывал в угол, признав негодными.
"Сейчас погляжу, что у нас есть, и что я из этого могу сделать".
"Я думал, ты в аптеке все взял, что хотел".
"Ха, можно подумать я там видел, что таскал! Ты так неудобно повернулся, пришлось хватать, что под руку попадется".
Разложив перед собой травы, нескольких крупных насекомых и чьи-то тонкие косточки, Крис поспешил обрадовать друга:
"Могу приготовить старящее зелье. На первый раз сойдет".
Любимым их местом был небольшой пустырь за городом. Хрупкий растрепанный ребенок добирался в заветное место за двадцать минут: всего-то пройти несколько кварталов, потом мимо свалки автомобилей да перебраться через насыпь железной дороги.
Конечно, Дадли пробовал преследовать его и там, но бесхозный кусок земли начисто зарос полынью и бурьяном. В сильную жару от запахов кружилась голова, зато весной и большей частью лета пустырь покрывался разноцветным ковром полевых цветов. Искать в зарослях мелкого и верткого кузена не представлялось возможным: Гарри стоило всего лишь пригнуться к земле и держаться от беснующейся кодлы на расстоянии. Несколько таких игр и мальчика уже не выдавали ни колышущиеся травы, ни осторожные звуки шагов. Лучшего места, чтобы вдоволь пообщаться с Крисом и потренироваться, у Гарри не было.
На пустыре Крис сорвал еще какое-то желтовато-зеленое растение с острыми листьями и выдавил из него сок, разжег огонь и наполнил котел одним взмахом палочки.
"Министерство не засечет?"
В кипящую воду сыпется серый порошок.
"Уже. Но с тобой не свяжут. Во-первых, мы за чертой города, во-вторых, я пользуюсь своей палочкой".
Руки ломают хрупкие косточки, измельчают все осколки в бронзовой ступке.
"Но ведь они знают, что я тут единственный маг".
В котел летят сначала крылья, а через несколько секунд и лапки жука-скарабея.
"Ну и что? Я же не дома колдую, а сюда вполне мог кто-то трансгрессировать. Проверят твою палочку — ничего не найдут, ничего не докажут".
Теперь золотой ложкой пять раз по часовой и три — против. Вода превратилась в густую полупрозрачную массу. Гарри вдруг вспомнил, как их сосед варил в гараже что-то похожее и, по его мнению, так же воняющее. Только мистер Хендрикс использовал растворители и кучу разноцветных чистящих порошков, и у него получилось прекрасное моющее средство для машины, а Крис кидал в котел что попало. И получил тоже что попало. Мальчик знал, что большинство зелий выглядит и пахнет, мягко говоря, неприглядно, но чтобы до такой степени... Ему ведь не придется это пить, правда же? После добавления сока запах почти исчез, зелье приобрело желеобразную консистенцию и коричнево-красный оттенок.
Было уже около трех, когда огонь под котлом погас. Над головой деловито кружили майские жуки, во все стороны рассыпались кузнечики. Невдалеке шумел лесок, куда они как-то ходили за грибами, ни одного не нашли и остались без ужина за позднее возвращение.
Друг разлил зелье по колбочкам и направился к станции. Гарри очень хотелось снова побывать в сказке, но поезд прибудет в Лондон только под вечер, а когда они доберутся до "Дырявого Котла", и вообще неизвестно. Он бы не смог найти дорогу, даже если бы внезапно очутился бы в том переулке, куда переместился порталом.
"Ты сейчас поедешь? На ночь глядя?"
"Ну да. А когда еще? Думаешь, зелье может долго стоять при такой жаре? Его обычно на холоде держат, так что к утру оно превратится в бесполезную отвратительную кашу".
"А куда мы пойдем? Покажешь, как трансгрессировать?"
"Боюсь, что не смогу — мало ли что может произойти, неизвестно, как магия отреагирует на нас двоих. Но скорее всего меня это просто убьет или, в лучшем случае, выкинет из тела. Так что поедем по старинке: поездом".
Крис обогнул голубую будку кассы, приподнялся на цыпочки и сунул голову в окошечко.
— Suasio**.
Через десять минут Гарри вернул себе тело и, воспользовавшись советом друга, свернулся калачиком на сидении и уснул. Разбудили его привокзальный гул и требование срочно поменяться местами. Крис закрыл шрам челкой, поудобнее переложил в карманах пробирки со старящим зельем и, пряча очки за пазуху, добавил:
"Сегодня поймешь, для чего необходимо было с восьми лет притворяться полуслепым. Сумею достать денег — подарю тебе такое, что и не снилось".
Действительно? Можно будет снять с носа эти два колеса, за небрежное отношение к которым он получал оплеухи своей же рукой? Давно пора, а то ничего не объяснив — одень очки (мне же не надо!), ты забыл их на столе (я не забыл, я специально оставил!), ты не можешь читать такой мелкий шрифт (могу!)... Нет, другие нельзя: ты в этих такой невинный и беззащитный, мне это на руку. Не спорь, делай, как я говорю. Не спрашивай, так надо.
Спросив у прохожего, как доехать до музея естествознания, он забрался в автобус и вскоре любовался арками и шпилями величественного здания в готическом стиле. А в соседнем дворе залпом опрокинул в себя первую колбу с отвратительным варевом и почувствовал щекотку по всему телу и покалывание в груди. Через несколько минут через "Дырявый Котел" прошел мужчина в просторной черной мантии с капюшоном и исчез в Косом переулке, даже не кивнув бармену.
Когда они дошли до Гринготтса, солнце уже садилось, и стоящие у входа гоблины в униформе терялись на фоне облитого ало-золотым светом мрамора. Пришедший в необыкновенно чудесное расположение духа Крис что-то беззаботно насвистывал, легко поднимаясь по ступеням.
"За что люблю этих маленьких тварей, так это за то, что они делают деньги круглосуточно. И клиентов принимают тоже круглосуточно".
Он бесцеремонно выхватил какую-то бумагу из рук гоблина за стойкой и что-то на ней написал. Гоблин, как ни странно, не только не возмутился, но даже и не удивился. Так же молча кивнул и что-то сказал одному из служащих на своем скрипучем языке. После продолжительной поездки на тележке, во время которой Гарри не отказал себе в удовольствии лететь за ней бесплотным духом, раскинув руки над бездной, они стояли перед стальной дверью сто семнадцатого сейфа.
