Кадетки Академии Национальных сил

Я стала брать каждый томик, разглядывать его очень аккуратно, перелистывать страницы. Мне нравился запах, который шел от страниц.

— Говорят, что когда они были свежеотпечатанными у них был удивительный запах. — раздался голос у меня за спиной.

— Правда? — восхитилась я и оглянулась на капитана. — А чем они пахли?

— Свежей печатной краской, бумагой и немного свинцом, клеем.

— А почему свинцом?

— Потому что буквы, из которых набирали текст, были сделаны из свинца.

— Ой, как интересно, — произнесла я, а всякие там разборки просто вылетели у меня из головы.

— Зайка, хочешь, я покажу тебе, как печатали книги? — отошел он в сторону стола.

— Очень хочу! — восторженно посмотрела на него, прижимая книгу к груди как настоящее сокровище.

— Вот смотри, — позвал он меня, открывая информацию на своем сенсорном виере.

У меня перед глазами, как в старых бабушкиных фильмах появилось галографическое изображение печатного станка. Я видела, как работает допотопная машина, перекладывает пустые листы, и убирает их уже с текстом. Меня заворожил это процесс. Просто и гениально. Я сидела на кресле Рада, он на подлокотнике, положив мне руку на плечо. Когда наклонялся вперед чтобы протянуть пальцы к сенсору, так было удобнее чтобы не свалиться с кресла. Но мне было все равно.

Опустила взгляд на книгу, отняла ее от груди, опять открыла. Это был Жюль Верн "Пятнадцатилетний капитан". Конечно, я читала ее в фонокниге еще очень давно. Но сейчас, глядя на этот простой на вид печатный станок, смотрела на книгу по особенному.

— Зайка, — тихо позвал меня Рад.

— А? — отозвалась я, поднимая на него глаза.

— Зайка, — взяв меня за плечи, поднял со своего кресла Рад и поставил перед собой. — Простишь ли ты меня когда-нибудь? — тихо спросил он, глядя мне в глаза. — Если бы я знал, — притянул к себе и обнял своими руками за плечи. — Ты же ничего не сказала.

— Сказала.

— Нет, не сказала. — Не отпускал, начавшую вырываться меня.

— Я сказала, что мне больно, но ты не остановился.

Рад замер и я тоже, боясь, что он опять сделает мне больно, а потому просто старалась не шевелиться, дождаться, когда отпустит сам.

— Прости. — Произнес он искренне. И я бы поверила, если бы не те слова в коридоре. Снова начала вырываться.

— Я не знаю, как у тебя еще попросить прощения, — не отпускал он меня.

— Прощения за что? За то, что сделал мне больно? За то, что не остановился? Или за то, что сказал своим друзьям в коридоре? — смотрела на него в упор и не хотела его видеть ни-ког-да!

— Зайка! — простонал он, прижимая к себе, — прости за то, что сделал больно, за то, что не остановился, прости за то, что сказал своим парням. Другого я сказать не мог, они бы не поняли.

— О да! Ты же коллекционер, каждую ночь другая девушка, — смогла выдернуться из его лап, после этих слов. Положила с большим сожалением книгу на его стеклянный, просто огромный стол и пошла к дверям.

После обеда, который прошел весело в отсутствии капитана корабля, я отправилась на мостик. Через час моя смена, Илька уже изнывала от скуки. Когда находишься в субпространстве ни капитану, ни его помощникам делать нечего на мостике. Необходимо присутствие лишь номинально, чтобы если возникнет не предвиденная ситуация было кому среагировать. Но, на сколько, мы изучали и были на практике, такого не случалось. В субпространстве вели сами корабли, а уж их автопилоты легко справлялись с задачей — привести корабль в назначенное место. В этом романтики нет никакой.

— Зайка! — обрадовалась мне Илька, — я хочу в тренажерный зал, все тело затекло, — проныла она мне. — Я извелась тут вся. Как поговорили с этим ... ? — сделала глубокомысленную паузу.

— Не насильничал, если ты об этом, — пожала плечами. Не то место чтобы обсуждать такие вопросы. Подруга поняла с полу слова.

— Завтра утром, после смены, я у тебя. Все расскажешь.

— Как Най, Ратхан? Родители? — перевела разговор.

— Най, — пропела подруга, и лицо осветилось улыбкой. Ой-ой. Уже все серьезно. — По виеру говорили. Хвалил нас с тобой красивый старт, сказал, что в порту народ на нас прибежал смотреть и ставки делал. Они знали, что Эрикан позволит нам самим вывести корабль.

— Най ставки делал? — тут же поинтересовалась я.

— Представляешь? Нет! — возмутилась подруга.

— Вот что он нам не сказал? Я бы на нас поставила, наверняка мы в аутсайдерах были, — горестно сообщила я.

— Во-во! Я ему слово в слово сказала. Но он обещал искупить вину, — хитрая улыбочка, — извини, только со мной. — Мы рассмеялись от души счастью подруги.

— Ратхан как?

— Привет передавал тебе, сказал, будет недалеко от нас, в созвездии Зампад, навестит нас.

— Ой, здорово! Давно его не видела, — обрадовалась я другу детства. — Родители как?

— Папочке я все же высказала все, что думаю о его протекции, — хихикнула Илька, — Но знаешь, мне уже нравиться здесь. Мама та вообще была под аэрофеном, пробубнила что-то, я не разобрала, — кивнула с пониманием, сама как залезу в аэрофен, фиг достанешь, не до разговорчиков.

— Своим сообщение отправила?

— Ага, пока ответа не было, но думаю, увидимся. — радостно кивнула.

— Зайка, я так рада за тебя. Мне папка так и сказал, передавай привет Зайке, она нам как дочь и мы всегда рады ее у себя видеть, но маму с папой никто не заменит. Так что имей в виду, если что сразу к моему папке можешь бежать. А он за тебя любого в порошок сотрет! — торжественно и громко сообщила мне Илька.

— Кого собрались в порошок растирать? — раздался голос капитана за нашими спинами. Что-то мы расслабились и на космос, глядючи перестали осознавать, где находимся.

— Черные дыры, — прошипела Илька. — Всех кто Зайку обидит, — громко произнесла, повернувшись и глядя ему прямо в глаза с вызовом.

— Есть такие идиоты? — усмехнулся Рад.

— Да уж есть тут один, — в тон ему ответила Илька.

— Помощник Сантау, вы забываете о субординации! — изволил гневаться наш начальник.

— Это где это, господин капитан? — совершенно спокойно глядя ему в глаза, спросила подруга.

Капитан Эрикан резко развернулся и покинул мостик.

— Вот так, Зайка, мы своих в обиду не дадим!

Дежурство мое шло тихо, ничего интересного или даже требующего моего внимания не произошло. Личный состав суетился на своих постах, я же изнывала от безделия, прекрасно понимая боевой задор Ильки к концу ее дежурства. Хотелось выть от тоски.

— Привет, Ратхан, — от скуки набрала номер брата подруги. Иначе уснула бы прямо за пультом. День близился к концу, скоро отбой, сменит меня старпом только к утру.

— Зайка, — искренне обрадовался друг детства, — чем маешься?

— На вахте, — буркнула ему.

— А, — понятливо произнес парень, — субпространство. Когда будете в созвездии Зампад?

— Завтра.

— Ждите, буду у вас в гостях, вечером. Как там у вас с вахтами?

— Вечером Илька заступает, вроде.

— Тогда я к тебе забегу, можно?

— Да какие вопросы, — обрадовалась я. Мы с ним знакомы как с Илькой в Академию поступили, а это уже десять лет. Ратхан нас из стольких передряг вытаскивал, что не сосчитать. Хороший парень и даже красивый. У него подружек всегда было много, правда, всегда встречался только с одной. Еще шутил: "Тебя, Зайка, жду, пока вырастишь".

— Значит, договорились, — закончил беседу Ратхан.

— Что у нас с данными? — раздался голос командира из его кресла, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

— Параметры двигателей норма, курс тот же, отклонений нет, запасы продовольствия, кислорода ... — докладывала по уставу я.

Рад подошел ко мне и внимательно слушал, когда я закончила, протянул мне Жюля Верна, что оставила у него на столе.

— Возьми, читай, я заметил, что тебе понравилось. — Я замерла от неожиданности. Конечно, мне хотелось книгу рассмотреть поближе, но это такой баснословный раритет.

— Я не могу, — отказалась я.

— Возьми, потом вернешь. Я знаю, как скучно на вахте в субпространстве. — произнес капитан Эрикан и ушел.

Совесть мужика совсем замучила, или взятку сует, чтобы в суд не подавала. Надо что-то с этим делать. Утром поговорю с Илькой.

Всю ночь я вдохновенно перечитывала известную мне историю, было удивительно читать ее именно в настоящей книге, это придавало больше романтизма сюжету.

Пришли сообщения от родителей и бабушки на виер. Было приятно прочитать от родных теплые слова.

Илька ждала утром в моей комнате, судя по ее виду с допросом.

— Илька, отстань, дай хоть душ принять, — отмахнулась от нее, потому что после ночи с книгой всякие там командиры у меня вылетели из головы напрочь.

— Рассказывай, что он тебе сказал? — тормошила меня подруга.

— Что-что, просил прощения, за все. За то, что сделал больно, за то, что не остановился, за то, что сказал своим друзьям в коридоре, — выдала опять ей всю информацию, в надежде, что мне даст несколько минут перерыва, для переодевания ко сну.

— Вот это мужик! — восхитилась неожиданно подруга, — А ты точно не хочешь с ним больше встречаться?

— Илька, отстань, — простонала я, — Это только ребенок любит не папу с мамой, а трубочки с кремом, а матрос только спать. — Выдала ей истину.

— А можно я его себе заберу?

— Забирай, а что тебя Най уже не устраивает?

— Ой, я забыла, у меня же Най есть, — всколыхнулась Илька.

— Вот и топай к своему Наю, дай поспать! — отвернулась на подушке в стенку носом.

Илька тихо вышла из каюты, дверь зашипела, закрываясь за ней. Спала я крепко, обнимая не подушку в этот раз, а книжку. Ее запах давал такое романтическое настроение, которое вело к приключениям. Мне даже показалось, что меня погладили по руке и поцеловали в висок, но книжку я не отдала, вцепившись всеми пальцами сквозь сон. Легкий смех над ухом закончился поцелуем в губы. А я все равно спала, так что ладно.

3

Вечером ко мне в каюту ввалился улыбающийся Ратхан, в руках у него были конфеты. Я повисла у него на шее, как уже давно делала при встрече. Усевшись на своей кровати, быстро развернула упаковку и стала с наслаждением поглощать любимое лакомство. Не то чтобы я не могла себе позволить купить конфеты, просто Ратхан привозил мои самые любимые, а они были самые дорогие. Похлопала рукой по кровати, приглашая сесть. Он присел с улыбкой, расспрашивая о моем последнем визите к бабушке. Шамкая полным ртом, пыталась рассказать о чудовищных калориях, которые преследовали меня в виде пирожков с яблоками.

— Рат, съешь конфетку, — подсунула любимое лакомство в губы другу, тот открыл рот и закусил конфету вместе с моими пальцами. Ну и что, что они все в шоколаде! Это не повод мне их откусывать! Я взвизгнула от неожиданности, хотела выхватить пальцы, но Ратхан перехватил мою руку и стал облизывать их. Никакой гигиены! Но так приятно было.

— Ратхан, перестань, я пойду, руки помою, — пыталась освободиться от его губ.

— А мне так слаще, — улыбнулся он перепачканными губами.

— Совесть имей! Мне же стыдно! — продолжала вырываться.

— А мне нет, я бы тебя всю облизал. — Глядя мне в глаза, сообщил Ратхан.

— Хорош шутить.

— Я не шучу, — принялся целовать мою ладошку, продолжая не сводить с меня взгляда, а второй рукой притянул к себе.

— Ратхан, что ты делаешь? Прекрати немедленно! — тут же начала сопротивляться. Этого еще не хватало! Как только он понял, что мне действительно этого не хочется, тут же отпустил.

— Зайка, извини, мне просто хотелось тебя поцеловать. Ты такая вкусная с перепачканными губами. — С улыбкой произнес Ратхан.

— Ну, мы же друзья, — пыталась втолковать ему.

— Зайка, ты очень интересная девушка. — Ответил не очень логично мне Ратхан.

— Пошли к Ильке на мостик, — подорвалась с кровати, чтобы прекратить непонятки в комнате.

Илька завизжала, оглушив всех вокруг, и повисла на Ратхане как обезьянка. Удивленные глаза смотрели на нас отовсюду. Илька чмокала брата в глаза, в щеки, да вообще куда попало. Ратхан хохотал над ней.

— Помощник Сантау, вы находитесь на вахте, — раздался голос из кресла капитана.

— Рад встречи, господин Эрикан, — протянул руку капитану Ратхан, которую тот пожал, поднимаясь из своего огромного кресла. Все-таки какие-то проблемы у капитана с размерами.

— Добрый день лейтенант Сантау, — произнес наш корабль.

— Добрый, Вискон, как жизнь боевая?

— По распорядку, — тут же отозвался корабль.

— Скучаешь по мне?

— В присутствии вашей сестры уже нет, — ответил Вискон.

— Она у меня такое чудо, ты смотри, береги ее. И Зайку не забудь.

— Она тоже ваше чудо? — тут же прозвучал вопрос от корабля.

— Да, тоже мое чудо, — обернулся ко мне с улыбкой Ратхан.

— Помолвка уже была?

— Вискон, ты же все знаешь, — улыбнулся Ратхан.

— Ну, может быть, я что-то пропустил, — и вот упасть мне в черную дыру, если наш корабль не смеялся в этот момент.

— Мальчики, о чем речь? Это что, без меня меня женили? — встала руки в боки.

Ратхан рассмеялся и обнял меня, подходя сзади, поцеловал в макушку.

— Вот такая она, — улыбаясь, сказал Ратхан.

— Она особенная, я сразу заметил, — ответил голос корабля.

— Да, особенная, — с нежностью проговорил Ратхан. И вот как это понимать?

Илька переводила хитрый взгляд с меня на Ратхана.

— А знаешь, Зайка, я буду рада, если ты станешь моей сестрой, — в итоге произнесла она.

— Господин Сантау, разбирайтесь со своими личными делами не на капитанском мостике, — раздражено произнес капитан Эрикан.

— Почему? — повернулся к нему Ратхан. — Я хочу, чтобы Зайка стала моей женой, почему капитанский мостик не может стать тем местом, где я сделаю ей предложение?

— Потому что это мое! — взревел капитан, поднимаясь из кресла.

— Что именно? — высокомерно произнес Ратхан, продолжая обнимать меня.

— Мой корабль и мой мостик, — уже хрипло прорычал капитан.

— Ну, извини, не знал, что ты такой щепетильный. Мне без разницы, где делать предложение, могу и в столовой или в ее каюте, — резко выдал Ратхан. Ага, получи! Видал наших! Мы можем предложение сделать ... в смысле предложение? Это он сейчас о чем?

— Ратхан, ты о чем? — озвучила непонятки.

— Зайка, выходи за меня замуж, — тут же произнес Ратхан, разворачивая меня к себе лицом. Я посмотрела в его глаза. Ой, мамаааа, так он в серьез. Я-то думала, что они с Илькой спелись, чтобы капитана достать.

— Так это, Рат, я не могу, — попыталась освободиться от объятий.

— Почему? — ну резонный вопрос. Если бы еще ответ знать на него.

— Так Рат, мы же друзья. А друзья, они не женятся. — Стала придумывать причины.

— А если это не дружба, тогда что?

— Рат, а что это может быть?

— Любовь, например.

— Ой, не нада.

— Рат, коней придержи, — вступилась Илька, — у нас есть тут уже последствия одной любви.

— Какие последствия?

— Такие, что один моральный урод практически Зайку изнасиловал, — вперила гневный взгляд Илька в капитана. Ой, мама.

— Чтоо?! — схватил меня Ратхан.