Кот под кринолином

— Королева оказалось на удивление требовательна в постели, миледи, — говорю негромко и спокойно, без лишних эмоций, лишь бы её ни на что не спровоцировать. — Видимо, долгое отсутствие на супружеском ложе мужа слишком сильно сказалось на Её Величестве. Она всё еще чересчур недоверчива, но тело требует своё. Пришлось хорошенько поработать перед тем, как её язык развязался.

Я с некоторым стыдом вспомнил доверчиво прижимающуюся ко мне девушку, которая после безумств в ванной жаловалась мне на свою непростую судьбу и козла-мужа, снова всё решившего за неё. Только инстинкт выживания запихнул все сожаления куда подальше.

Что мне до этой дурехи, живущей в роскоши и шелках, но считающей себя безумно несчастной? Она не видела жизни, высокомерна и легкомысленна...

Почему-то мне кажется, что я себя оправдываю.

— Недоверчива? Сколько ты уже с ней? — голос графини отдавался в ушах хуже лая ненавистных собак, вот же ж...гиена...

— Неопытная девчонка и такая шлюха, как ты, — графиня спустилась ещё ниже и, сжав в кулаке мою челку, заставила посмотреть себе в глаза. — По-моему, ты плохо стараешься, мальчик! Может, тебе не хватает стимула?

— Простите, миледи, — траш, снова же клок мне выдерет. — Но именно некоторая её неосведомленность и неприятный первый опыт играют со мной злую шутку. Да, я опытная ш... — как же я ненавижу это слово, — опытный жиголо. Мне ничего не стоит раскрыть чьё-то тело, но я не могу настолько быстро вскрыть закупоренную душу. Однако, несмотря на это, мне все же удалось кое-что узнать.

Пальцы вцепились в мои волосы еще сильнее, сжимая до боли, а во взгляде, когда графиня заметила мою оговорку, промелькнула искра усмешки и предвкушения. Похоже, сегодня снова не удастся этого избежать.

— Кое-что? И что же ты узнал? — тон голоса немного спал и стал более вкрадчивым, отчего толпы мурашек пробежали по спине. Она всё еще пристально смотрела мне в глаза, будто не замечания моих попыток спрятать взгляд, но руки уже опускались на пуговицы камзола, медленно, но верно расстегивая их одну за другой. На мгновение я вспомнил тонкие пальчики молодой королевы, буквально несколько часов назад занимающиеся тем же, но тяжесть момента быстро прогнала иллюзии.

— Через четыре дня их величества собираются отправиться в зимний дворец. Лето выдалось слишком холодным и дождливым... — резко впившиеся в грудь длинные ноготочки графини напомнили мне, что лишняя информация её совершенно не интересует. — Королевскую чету было решено отправить на день раньше официального отъезда. Его Величество слишком подозрителен и последнее время видит заговор под каждым кустом, поэтому настоял на присутствии при переезде только самых доверенных людей.

— Только доверенные люди? — волки не могут мурлыкать, но голос графини будто перекатывался где-то внутри. — Значит, через три дня и почти без охраны? Ты славно потрудился, Винсент, — обманчиво ласковый тон, главное не расслабляться. — Ты отличная шлюха! — снова резкий лай и фраза хуже звонкой пощечины.

Камзол полетел на пол, одна её рука легла на бедро, другая резко развернула к перилам и столкнула на ступеньки лестницы. Я едва успел упереться руками, чтоб не травмировать лицо. Еще секунда — и штаны уже расстегнуты и приспущены, а её ладони по-хозяйски начали двигаться там, принося с собой грубую, ненавистную, но всё же ласку. Которую она иногда прерывала, проводя когтями по спине, словно метя.

— Только такая прогнившая шлюха,, как ты, может возбудиться оттого, что его сейчас будут трахать на лестнице, — прошептала она возбужденно на ухо. Уж кто бы говорил, по мне, так когда течешь от чужого унижения — тоже не признак святости, сука. — Иди ко мне в спальню. Я уже настроилась позаботиться о твоем стимуле, так что сначала — порка. И только потом — награда. И штаны застегни. Знаю, что тебе так привычней, но мой дом — не бордель все-таки!

Как же мне иногда хочется перегрызть ей горло.

Go home

Кот — 4

Ривриен:

Обед, как ни странно, прошел довольно мирно. Наверное, потому, что я слегка отвлекся от жены на ее молодого родственника. Чудесный пятнадцатилетний ребенок, пантера и кот в невинной золотоволосой упаковке ангела с картинки. Старший сын у троюродного братца Айриш полностью оправдывал старинную присказку: "Первый блин — комом". Зато младший... Младший, бесспорно, удался. Причем, засранец малолетний, старательно строил глазки и мне, и королеве, и, похоже, небезуспешно, потому что Айриш даже пару раз ему улыбнулась и соизволила задать несколько вопросов. Раз это дитя так забавляет мою жену, наверное, имеет смысл оставить его при дворе.

Ужинали мы с королевой раздельно. Она в обществе своих фрейлин, я — в компании своих друзей. А поздно вечером, идя по коридору в свою спальню, краем глаза я отметил быстрое движение за одной из скульптур, изображавших, само собой, кого-то из достойнейших предков моей жены.

Первое, что я сделал, взойдя на престол — приказал собрать расставленные на пути в королевскую спальню фигуры рыцарей в доспехах, потому что я постоянно шел мимо них в диком напряжении, ожидая нападения. Простейшее покушение — влезть в доспехи и прибить сонного короля, идущего в свои покои. Так что рыцарей я приказал отнести в кладовые, а вот скульптуры пришлось оставить.

Сделав вид, что ничего не заметил, я прошел еще пару шагов, резко обернулся и прижал к стене одну из фрейлин королевы, леди Алисию.

— Ах, Ваше Величество, вы так меня напугали!

Что-то эта дамочка слишком активно кружит вокруг меня, как волк вокруг своей добычи. Да она и есть волк, волк и гиена.

— Что вы, графиня, разве я смог бы напугать такую прекрасную леди?

Обычно не стоит у меня на псовых, как бы красивы они ни были. Но эту я уже могу считать своей официальной любовницей — она оказывается в моей постели раз в месяц точно. Настойчивая дама. Непонятно только, чего именно она добивается.

— Конечно нет, Ваше Величество. Вы столько всего проделываете с прекрасными дамами... Но в запугивании еще ни разу замечены не были, — юная графиня стыдливо опустила глазки в пол, не забыв перед этим скосить их на меня с кокетливо-жеманной полуулыбкой.

— И в чем же я был замечен? — спросил я шепотом, прижав слабо пискнувшую девушку к стене посильнее, так, чтобы ее вылезающие из декольте прелести соприкоснулись с моей грудью, пусть и через ткань. И наклонился к ее лицу, губы к губам.

Графиня, привстав на цыпочки, тоже тянулась к моим губам, но целовать не спешила, уступая мне право решать, будет ли продолжение. Сегодня выполнения супружеского долга не планировалось, бревном в постели леди Алисия никогда не была, даже когда я лишал ее невинности, лет эдак... пять назад. Поэтому ничто не мешало мне подхватить девушку на руки и унести в спальню.

А за традиционным уже общим завтраком королева, демонстративно наморщив носик, произнесла:

— Мне кажется, или тут от кого-то ужасно пахнет псиной!

— Надо быть более терпимой к представителям других видов, любимая, — улыбнулся я ей, выделив последнее слово. Сегодня у нас планировалась очередное выполнение супружеского долга, так почему не начать доставать жену заранее?

— Да древние боги с вами, Ваше Величество! — вдруг засмеялась королева. — Я очень люблю другие виды, просто предпочитаю их чистоплотных представителей!

Припомнив сегодняшнюю ночь, я ехидно хмыкнул и решил тактично промолчать, потому что сравнение было не в пользу моей жены. Хотя... Посмотрим, как пройдет ночь сегодняшняя. Но у меня против жены был чудесный утренний компромат:

— Например, молодых котов, выпрыгивающих из окон ваших покоев под утро?

Хорошо, я не сразу сообразил, от кого именно вышмыгнул этот парень, и почему мне кажется таким знакомым идущий от него запах... Запах моей собственной жены!

Черный кот. Сначала я заподозрил новенького пажа, но потом столкнулся с ним возле спальни леди Мариши, да и окрас его зверя был серебристо-белым, а не угольно-черным. Но совсем недавно кто-то мне говорил про черного кота... кто-то... Точно! Леди Алисия жаловалась на своего дальнего родственника, которому начала вдруг покровительствовать ее мамочка. И красавица явно намекала, что ее мать с этим новоявленным родственником развлекается не только как тетушка с племянником.

— Люблю котят. Они на редкость безобидные, особенно когда еще совсем дети... Принести своей королеве цветы на рассвете, чтобы заслужить воздушный поцелуй — так романтично! Поступок настоящего пажа, — Айриш небрежно пожала плечами и спрятала безмятежный взгляд в чашке с крепким чаем.

Если знать ее чуть хуже, то можно было бы и не заметить, как на мгновение у нее словно струна внутри натянулась. Ну что ж, врём и не краснеем, подставляя собственного родственника, чтобы выгородить того, другого? Странно, как это я не заметил, что не только у моей жены появился довольно заметный бюст, но и у меня наметились рога?!

Развлечения в постели я изменой не считал, а вот то, что ради какого-то черного кошака жена оказалась способной соврать мне, своему королю и мужу... Это настораживало.

Как, однако, не вовремя...

Айриш:

Негромко напевая простенькую веселую песенку, запомнившуюся мне на каком-то далеком детском празднике, из тех, что еще успела устроить мама, я провела рукой по пышной шапке пены и встала в купальне.

Несмотря на трудный и какой-то непонятный день, настроение было странно приподнятым. Почему? С чего? Не знаю.

А ведь один намек мужа на котенка и окно должен был заставить меня сжиматься от тревоги. Я и сжалась, а потом... В последнее время я вообще постоянно чувствую повисшее в воздухе марево опасности. Неясное, смутное ощущение, и на кого оно направлено, определить невозможно. Я так привыкла к нему, что почти перестала замечать.

Котенок временно разбил эту гнетущую тишину перед бурей, сделал то, на что уже давно не был способен мой муж. Заставил улыбаться и вспомнить, что я живая, и я многоликая, а не просто кукла с кровью зверя.

Пума внутри меня лениво потягивалась и точила когти, рысь насмешливо фыркнула, а тигрица дыхнула лесом и кровью откуда-то из темноты. Все это дарило странную, немного неестественную безмятежность и уверенность — я справлюсь.

А сейчас мне хочется насладиться купанием. В отличие от простой домашней кошки, мои крупные звери любят воду. То ощущение легкости, что она дарит, и мягкие касания, которые я теперь могу сравнить с касаниями умелого любовника, когда он хочет не только получить, но и подарить наслаждение.

Все еще мурлыча под нос ту самую песенку, я провела ладонями по мокрому телу, чуть коснувшись напряженных сосков и скользнув ниже, по животу, на бедра... Я — совершенство.

С недавних пор я это знаю. Восхищение в чужих, мужских глазах сдернуло пыльную занавесь со всех зеркал, и оттуда на меня смотрит потрясающая женщина и настоящая хищница. А кто этого не видит, тот сам себе злобный дурак.

Еще раз погладив себя и внутренне мурлыкнув ощущению, как колкие иголочки удовольствия разбегаются по коже, я вышла из купальни. Не отказав себе в желании двигаться в такт с той самой, все еще звучащей в голове мелодией, я протянула руку к полотенцу, одновременно вглядываясь в свое отражение в большом роскошном зеркале.

Взгляд поднялся по стройным ногам, я с нескрываемым самодовольством осмотрела свою фигуру, внутренне немного насмешливо-избито сравнила ее с амфорой, еще раз оценила тяжелую, совершенной формы грудь... и наткнулась на удивленно расширенные глаза. В зеркале.

Удивление в этих отраженных глазах почти мгновенно сменилось хитрым прищуром зверя, вдруг обнаружившего соблазнительную дичь в соседних кустах. Ах ты...

— Подглядываете за собственной женой, Ваше Величество? — этот чуть насмешливый, спокойный тон у меня получился исключительно с перепугу. Очень уж неожиданно он появился, слишком много увидел, и...

Древние боги, я столько лет мечтала о том, что его глаза будут вот так гореть при взгляде на меня, столько лет разочаровывалась, что... что... А вот обойдетесь, Ваше Величество!

— Моя жена, — почти промурлыкал король. — Могу любоваться, когда захочу! — И сделал шаг ко мне.

Хорошо, что я попросила служанку оставить меня в одиночестве, хотелось побыть одной. Хорошо... или нет?

Да, служанка не помешала бы королю подсматривать, другое дело, что я заметила бы его раньше, и, главное, не позволила бы себе многих вольностей, на которые Его Величество без спросу полюбовался.

И что теперь? Прятаться и визжать? Зажиматься и кутаться? Как бы не так! Я королева!

— Ну да, через десять лет брака надо же хоть глянуть, что подсунули? — фыркнув, я все же взяла полотенце.

— Позвольте? — Ривриен спросил только из вежливости, отбирая полотенце и начиная вытирать мне плечи, постепенно спускаясь ниже.

И что теперь, подраться с ним, вырываясь или отнимая полотенце обратно? Нет, можно его, скажем, пнуть. Коленкой. А толку? Как-то глупо и не по-королевски...

Нет, у меня непроизвольно получилось вести себя так, словно ничего особенного не происходит. Вот и дальше надо как-то так... Я прекрасна. Я богиня. Пусть любуется, и даже прикоснется, но это не значит, что я сходу растаю и стеку к его ногам!

Поведя плечом и бросив на короля мимолетный "равнодушный" взгляд, я чуть улыбнулась краешком рта. Так... насмешливо, снисходительно, как мальчишке.

Муж отбил атаку, более того, попытался атаковать в ответ:

— Вас надо наказать за преступление против своего короля. Вы так старательно скрывали от меня такую красоту.

Я лишь удивленно изогнула бровь в ответ на это заявления, а между тем даже повернулась, чтобы ему было удобнее вытирать мне спину. Раз уж взялся за дело — пусть делает как следует.

— Ваше Величество, как некрасиво, — произнесла я с легким смешком, — десять лет смотреть куда угодно, но не туда, куда нужно, а потом еще и обвинять других в собственной слепоте! Впрочем, я всегда знала, что замужем за гадким мальчишкой! — ух!

Сказала и почувствовала, как сердце рухнуло куда-то в желудок и там затрепыхалось. Я НИКОГДА так не разговаривала с мужем, мне в голову такое раньше не могло придти! Что на меня нашло?!

Полотенце в его руках пушисто скользнуло по спине, и вдруг я почувствовала его губы на плече, чуть влажное тепло, острый холодок от мимолетного касания зубов... Потом мужская рука отвела в сторону мокрую путаницу волос, и он поцеловал меня в шею, порождая целый рой огненных мурашек по коже и еще где-то там... привычно и непривычно: внизу, внутри и...

— Вы меня ни с кем случайно не путаете? Например, с тем котом? — мурлыканье... рокочущее, в котором вместо неги слышится грозный рык насторожившегося зверя.

Почему меня это не пугает? Охота? Ты вышел на охоту, мой король? Что же. В эту игру можно играть вдвоем!

Древние боги, что я делаю? Изменяю... любовнику с мужем? Или мужу? К демону!

Я непроизвольно выгнулась, откидывая голову Ривриену на плечо, и из-под ресниц подарила еще один дерзкий, насмешливый взгляд непойманной дичи.

Короткое, утробное рычание, и он резко развернул меня к себе, подхватив на руки. В два шага оказался у стены и прижал меня к ней, нависая, сжимая почти до боли.