Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Продолжение 5


Жанр:
Опубликован:
01.09.2015 — 01.09.2015
Читателей:
3
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

— Нет, я вам верю... Ну, а если у германцев... извините, Мартьяныч,.. колдун какой найдется?.. На ночь посты все-таки выставлю.

— Колдуном, значит, меня числишь? Про икону в хате запамятовал?.. Х-хе... — Старик открыто усмехается, видя мою неловкость и смущение. — Ладно... А откель здесь колдун германский? Да и есть ли такие сейчас?.. Ну а даже и есть, ничего он не сможет. Я-то на своей, родной земле, а он — пришлец незваный, не будет у него супротив нас силы...

А насчет сторожей, вольному — воля. Ты — Воин, тебе и думать, какие порядки у себя в отряде устанавливать. — В голосе деда слышится интонация, с которой разговаривают с упрямым ребенком, лишь бы не капризничал. — Только со двора пусть не ходят.

— Кстати, а почему вы постоянно называете меня Воином? Я такой же, как и остальные, только погоны со звездочками. Да и помимо меня здесь еще трое офицеров.

— А ты думаешь, что случайно сюда попал, на ЭТУ войну, в ЭТО время?.. — Взгляд старика становится каким-то особенным, в глазах появляется завораживающая, засасывающая неизвестно куда бездна, и лишь спустя несколько мгновений до меня доходит суть сказанного!.. Но как?!... Мартьяныч между тем возвращается в образ деревенского знахаря и продолжает, как ни в чем не бывало. — ... Потому, что тебе на роду написано воевать, быть воином, защитником. Тот же сибиряк, с которым ты пришел, может и стреляет получше, да только он — охотник, лесовик. С людьми воюет по обязанности. Вот есть у тебя в отряде двое казаков, так они — тоже воины... Ты же... Ладно, потом как-нибудь... В общем, ежели не коробит тебя это слово, не обращай внимания, мне так удобней...

Насчет завтра уйти, — погодь, посмотрим, как ночь пройдет. Может ведь статься и так, что отседова выйдете, и на германцев сразу напоретесь. Ни мне, ни вам этого не надобно... В общем, отдыхайте пока, утро вечера мудренее. Так ведь в народе говорят...

Остаток дня был занят обычными армейскими мелочами, — оружие там почистить, портянки выполоскать в небольшой заводи под присмотром кого-то рыжего, изредка мелькающего в сосновых кронах, себя в порядок привести. Туда же пришла и Анна Сергеевна с очередным неотложным делом — бинты постирать. Подождав, пока я закончу бритье, подсела рядом на песочек и устроила митинг на тему "Я остаюсь здесь учиться!". После огромного числа аргументов, вываленных на мою бедную голову в течение пяти минут, пришлось согласиться, чтобы не стать врагом номер один для этой шаровой молнии в юбке. Кстати, пока была в солдатской форме, вела себя нормально, как только переоделась в платье, откуда только все взялось? Короче, девушка взрослая, упрямая, пусть за свои поступки сама и отвечает. Тем более, что чисто интуитивно, без какого-то логического обоснования, чувствую, что ей действительно лучше остаться здесь... Или это опять проделки экстрасенса Мартьяныча?.. Блин, голова кругом, никогда еще в такую передрягу не попадал. Ладно, посмотрим, действительно, как ночь пройдет.

Вечером, после ужина, Анна снова нашла меня и передала просьбу Синельникова зайти, мол, он хочет со мной поговорить. Мысленно настраиваясь на тяжелые объяснения по поводу того, что бросаем его в глухом лесу, прохожу в дальнюю комнату, где на широкой лавке-кровати лежит Матвей. Рядом табуретка играет роль прикроватной тумбочки. На ней стоят глиняный кувшин с кружкой, два маленьких горшочка, из который достаточно специфично, но вкусно пахнет заваренными травками. Прапорщику, вроде, получше, увидев меня, улыбается. Правда, улыбка выходит какой-то жалкой и виноватой, но дело, вроде, действительно идет на поправку.

— Добрый вечер, Матвей Матвеич!.. Как себя чувствуете, рана сильно беспокоит?

— Здравствуйте, Денис Анатольевич... — Синельников даже чуть поворачивается, чтобы лучше меня видеть. — Спасибо, дед Мартьян какие-то травки заварил, Анечка мне их пить дает, и боль проходит. Только слабость большая.

Краем сознания отмечаю, что недавно слышал неуставное обращение "Матюша", а теперь вот и "Анечка" появилась. Может, еще и в этом причина ее желания остаться? Ну, удачи им...

— Ничего, поправитесь. Старик обещал Вас через две недели на ноги поставить, а я ему верю.

— Я — тоже... Но позвал Вас с другой целью... Дело в том... Вы завтра, как я слышал, уходите, а я остаюсь...

— Но, Матвей, сами же прекрасно понимаете, мы донести-то Вас сможем, но вот лечение обеспечить — никак... — Трудно оправдываться, подсознательно возникает ощущение свершающегося предательства, мол, обещал, и не сделал. Хотя и сам, и, судя по виду, Синельников, прекрасно понимаем, что другого выхода нет.

— Не извиняйтесь, Денис... Можно я буду так Вас называть?.. Наоборот, это я хотел извиниться, что стал обузой для всех. Прекрасно понимаю, что другого варианта нет... И еще... Можете думать что хотите, я же не считаю, что совершил бесчестный поступок... Помните, в крепости я упоминал, что интенданты жгут казенные деньги, точнее, делают вид, что жгут... В общем, под лавкой лежит мой мешок, в нем — два свертка... В каждом — по 17000 рублей... — Прапор аж приподнимается на лавке, сверля меня глазами. — Я сразу решил, что как выйдем к своим, отдам Вам половину... Это — не плата за доставку, упаси Бог, я даже не думал так!.. Это... Ну, как сухарь последний пополам поделить... Еще ж Бонапарт говорил: чтобы выиграть войну, нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги... Отряд у Вас особый, потребности большие, а у наших снабженцев снега зимой не выпросишь, я уж на этой "кухне" покрутился, сам таким был. Да и батюшка как-то сказывал, что предок наш в час Смуты, подобно Минину, нажитую кубышку для победы русского оружия отдал... Официально эти деньги сожжены, а Вам они могут здорово пригодиться. Возьмите их, пожалуйста! Я очень Вас прошу!.. И поймите меня правильно, не обижайтесь...

Достаю из-под лавки вещмешок, развязываю горловину, там под всякой мелочевкой действительно лежат два бумажных свертка-кирпичика. Беру один из них, Синельников кивает, мол, разверни, посмотри. Внутри пакета из вощеной бумаги лежат две пачки двадцатипятирублевок с портретом Александра-Миротворца, пачка розово-кремовых сотенок-"Катеринок" и четыре сложенных пополам голубоватых ассигнации в пятьсот рублей с портретом Петра Алексеевича. Да, по нынешним временам — сумма, даже несмотря на военную инфляцию. "Зарплата" за десять лет службы... В комнате висит неловкое молчание. Ну, что ж, "взятка" дана... И принята. Беру деньги не для себя, а — на дело.

— Спасибо, Матвей Матвеич! Даю слово офицера, что употреблю деньги не личной корысти ради. А Вы поправляйтесь, выздоравливайте. И, если,.. нет, когда выйдете к нашим, постарайтесь меня оповестить. Свяжетесь со штабом 2-й армии, с капитаном Бойко Валерием Антоновичем. Это — мой начальник, я по прибытии доложу о Вас... А сейчас, — отдыхайте, время уже позднее. Завтра я еще раз загляну к Вам.

На ночь расположились в сарае на охапках сена, к слову сказать, неизвестно для кого заготовленного хозяином. На всякий случай все-таки предупредил всех, чтобы оружие было под рукой и выставил два поста. Один — на входе в сенник, и один — возле духового окошка под самой крышей. Мартьяныч с маленьким светильничком в руках вскоре, после обхода двора, зашел к нам, хитро и понятливо оглядел всю компанию и, пожелав спокойной ночи, отправился в дом...

Проснулся внезапно от легкого толчка бойца, дежурившего на входе. После чего тот почти неслышным шепотом поведал, что старик вышел из дома и побрел куда-то в лес. И чтобы это значило?.. Побежал за гансами? Нет, не верится... Пошел куда-то по своим делам? А какие могут быть дела в начале первого ночи в лесу?.. Часовой добавляет, что перед этим в дверь дома кто-то тихонько скребся. М-да, все страньше и страньше... Значит, нужно сходить и проверить. Быстро вооружаюсь и пытаюсь как можно тише красться в темноте в направлении, которое показал боец, благо, луна светит достаточно ярко. Через несколько минут впереди в редколесье мигнул огонек, затем еще пару раз. Пробираюсь "на цыпочках" поближе и замираю. От сюрреалистической картины... Ну, блин, фэнтези отдыхает!

Посреди небольшой полянки полукругом расположилась стая волков. Один, видно, вожак, огромный, седой, почти белый в неярком свете ночного "светила" волчище сидит перед стариком и смотрит на него. В уме всплывает Акела из "Книги джунглей", такой же гордый и величественный. Мартьяныч в свою очередь тоже не сводит с него глаз. Немой диалог длится, кажется, целую вечность, потом рука человека касается головы зверюги, который, впрочем, не стал уворачиваться, и властным жестом простирается в направлении болотной тропки. Множественное, почти синхронное движение, — и стаи на поляне уже нет. Только пара качающихся веток указывает, что это была не галлюцинация...

В этот момент что-то, или кто-то легонько касается моего колена. Бл..!!!... Так же и со страху помереть можно!.. Фуражка на голове, наверное, на целый сантиметр приподнимается от вставших дыбом волос, сердце ухает куда-то вниз, по направлению к пяткам... А снизу на меня смотрит, довольно ухмыляясь, Рыськина морда. И на ней ясно читается ехидный вопрос: "Чё, испужался? А вот нефиг подглядывать! Тоже мне, ниндзя по самоучителю нашелся тут".

— Ну, Воин, все рассмотрел, все понял? — с поляны доносится насмешливый голос старика. — Иди уж сюда, поговорим.

Всем все, оказывается, известно, и от кого же я прятался тогда?.. Хорошо, что темно, и моих пылающих ушей никто не видит. Выхожу на залитую мертвенно-белым светом полянку.

— Спросить ничего не желаешь?

— Мартьяныч, а... А... А что это было?.. — Вопрос очень "умный", но в голове других как-то не нашлось.

— А было то, что по вашу душу германцы заявились. По следу шли, видать опытные охотники. Остановились перед болотом, заночевать решили. Рыськины братья их учуяли и мне о том рассказали. А потом Сивого с семьей позвали...

— А... Сивый, — это вот тот волчище, с которым вы... Который рядом сидел?..

— Ага, он самый. Его стая у меня заместо армии своей собственной. — В голосе знахаря... (Да какого, нахрен, знахаря) Ведуна слышится гордость. — Я его давным давно еще щенком выхаживал... А Вот теперь отправил гостям незваным салазки позагибать. Через час уже никого поблизости не будет.

— Стая волков справится с вооруженными солдатами?.. Да их же перестреляют, и все!

— А будет в кого стрелять-то?.. Не впервой им. От ихнего воя людишки, бывало, и помирали на бегу, и память теряли.

— Это кого вы так гоняли жестоко? — Потихоньку начинает просыпаться любопытство. — За какие грехи такие?

— Ну, ходили тут всякие в разное время... Душегубы, браконьеры... Пару раз фуражиры Понятовского мародерничали... Пока не кончились.

Понятовский, Понятовский... Где-то я эту фамилию слышал... Да не может быть!.. Генерал Понятовский, польский кавалерийский корпус в составе армии Наполеона!.. Ну ни хрена ж себе!.. Это ж сколько деду лет получается?..

Ну, что, позанимался арифметикой? Голову не сломал?.. — Мартьяныч вдруг весь подбирается. — Слушай вот!

Со стороны болота доносится жуткий, проникающий в самые потаенные уголки души, звук волчьей песни. Внутри все обмирает, тело становится ватным, руки и ноги дервенеют и не слушаются. К первому волку присоединяются еще два, они вторыми голосами выводят Песнь Смерти. Первый "куплет" стихает, в ночной тишине раздается несколько беспорядочных выстрелов. Которые, как бы, служат сигналом для остальных волков. Набирая силу с самых низких басовых нот, и внезапно взмывая вверх к тускло-серебристой луне мощными обертонами, вступают с разных сторон уже шесть, или семь голосов. И в этой песне очень явственно слышится целая гамма эмоций: по настоящему звериная злоба к тем, кто нарушил покой леса, кровожадная беспощадность, готовность одним прыжком повалить противника и одним движением челюстей располосовать вражью глотку аж до позвоночника, угрюмое торжество хищника, знающего, что добыча от него не ускользнет, мстительная ярость и торжество...

Выстрелов больше не слышно, Песня Волков потихоньку удаляется, затихает. Старик резко поворачивается ко мне:

— Хотел что спросить?.. Иди, успокой своих. Скажи, что придешь к рассвету. — В голосе и следа не осталось от расслабленной насмешливости. Так не каждый генерал командовать может. Даже не командовать, а повелевать. — Иди!.. А потом в одно место с тобой пойдем! Если не побоишься...

Дюжина людей бежала по вечернему лесу. Опытные, ловкие, сильные, они бесшумно двигались по чащобе и редкая веточка колыхалась там, где только что мелькал зеленый мундир. Сюда они пришли незадолго перед закатом, остановились на берегу болотца, осторожно походили вокруг, внимательно рассматривая свежие следы. Затем старший велел устроить ночевку, и чужеземцы, выставив сторожей, заснули... Ненадолго... Пока королева ночи Луна не взошла в полную силу...

Теперь они ломились обратно сквозь цепкие заросли, норовившие уцепиться за одежду, хлестнуть в темноте по лицу, глазам, подставить подножку корневищем. А в спину чужакам бил леденящий душу волчий вой. Все эти люди в зеленых мундирах были опытными охотниками и отлично понимали смысл этой жуткой песни: "Смерть чужакам! Смерть осквернившим наш лес! Вы пришли на чужую землю, здесь же и умрете! Ваши трупы съедят земляные черви, а костями будут играть в логовах наши кутята! Сегодня мы устроим кровавый пир и ваши самки будут долго и безуспешно оплакивать вас, а ваши щенки подохнут от голода, потому, что некому будет принести им кусок мяса!.."

Если бы какой-нибудь человек оказался рядом с ними, то в неверном свете колдуньи-луны ему порой могло показаться, что это бегут не люди, а скелеты, обряженные в форму егерей кайзеровской армии. Застывшие мертвенно белые лица, оскаленные рты, пустые черные глазницы...

Выбежав на просеку, с которой они несколько часов назад начинали свой путь, егеря без сил повалились на землю, безуспешно пытаясь ощетиниться стволами винтовок, ходившими ходуном в трясущихся непослушных руках. Глотки с хрипом пытались впихнуть в легкие, пережигавшие кислород, прохладный ночной воздух. Сердца бешено колотились внутри клеток из ребер, пот заливал глаза... Последний отдаляющийся аккорд волчьей песни заставил их судорожно еще теснее прижаться друг к другу. Затем наступила тишина...

Прошло несколько томительных минут, прежде, чем к ним вернулся дар речи. Вся вода из фляжек перекочевала в желудки, но пересохшим глоткам и хриплым голосам так и не помогла.

— Когда я был сопливым мальчишкой... — оберъягер Ханс Брюнер сунул в рот сигарету и теперь безуспешно пытался попасть спичкой по коробку. — Я... Смеялся над рассказами дедушки... О вервольфах... Которые как-то гнались за ним по лесу... И выли, наверное, точно также... Мои внуки тоже... Будут смеяться, когда я буду им рассказывать... Про сегодняшнюю ночь... Если буду... Если останусь жив... Шайзе...

— Нет, Ханс. Боюсь, что ты никогда и никому этого рассказывать не будешь. — Унтер-офицер Фриц Штернер, старший группы, обвел угрюмым взглядом своих подчиненных, и затем продолжил. — Камрады, большую часть из вас я хорошо знаю еще по охотничьим угодьям нашего герцога Вюртембергского. Я не один десяток лет охотился на волков, и знаю все их повадки... Сегодня была не обычная стая, а... что-то гораздо хуже... Обычные звери так выть не могут. На такое способны только... — Он запнулся, не решаясь выговорить жуткое слово и тем самым привлечь к себе внимание тех, о ком говорил. — Поэтому я хочу, чтобы вы знали: утром я доложу герру оберсту о том, что следы русских обрываются в непроходимой трясине и, судя по всему, они все утонули, пытаясь выбраться из окружения. Если кто-нибудь из нас расскажет правду, над нами будут смеяться сначала все сопляки из Рейхсхеера, а потом вся обслуга домов для умалишенных. Но перед этим все-таки последует военно-полевой суд и наказание за невыполнение приказа. А еще раз идти к этому чертовому болоту нет желания ни у меня, ни, я думаю, у вас...

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх