Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
ее глазам. — Так уж и не может никто из незнакомых с магическим миром выдумать?! По-твоему, все обычные люди ущербны, так, что ли?
— А что, нет?
Грейнджер надулась, но все равно посверкивала глазками, явно желая узнать почему мне кажется, что Толкин мог иметь отношение к магическому миру. Мне кажется, она уже думать забыла о нашей работе по чарам и моей просьбе поговорить с Крамом...
Но это и к лучшему, мне кажется. Интересно с ней общаться, все-таки, даже по не связанным с магией темам. С Паркинсон так нельзя, да и с большинством правильных слизеринских девочек тоже... Не думайте, что я говорю "правильные" от слова "правда". Скорее, от слова "одинаковые".
И я просто не понимаю, как... Ну вот как, спрашивается, у нее может быть больше?!
* * *
Мы зашли в пустующий класс.
Я приподнял бровь, когда Грейнджер приземлилась прямо на парту и, чуть ли не болтая ножками, поудобнее на ней устроилась. Это выглядело мило и даже в каком-то роде по-детски. Я подошел к ней ближе и пустил светляка над нами. Это заклинание вышло уже из повседневного обихода, но Сферум Юбарум было достаточно легким, чтобы его изучение не доставило особых проблем.
— Что это за заклятье? — с любопытством спросила Грейнджер.
— Сферический Источник Света, Сферум Юбарум, движение палочкой ты видела, — равнодушно пробормотал я, присаживаясь на учительский стол.
Все же немного опрометчиво подходить к девушке, настолько таинственно выглядящей в этом неярком свете, причем подходить тогда, когда я держу в узде себя разве что чудом, называющимся природной аристократической сдержанностью. В таких вопросах нас с детства учат держать себя в руках, но Малфоям немного тяжелее, во всяком случае, мне, потому как другие могут себе позволить лишние связи и женщин легкого поведения, а мы, издревле проклятые чародеи, из-за своего проклятия, в общем-то, страдаем.
Грейнджер повторила заклятье пару раз, даже не попросив уточнений, и взмахнула своей палочкой. Я впервые так близко мог рассмотреть ее оружие. Если моя палочка походила на черную лакированную указку с ручкой, то ее была также лакированной, но больше смахивающей на деревянную.
Через пару попыток к моему светляку присоединился светляк гриффиндорки.
— Урок чар объявляется законченным, — пошутил я, когда девушка спрятала палочку обратно. — Ну уж нет, Грейнджер, я, как подлый слизеринец, просто не могу не потребовать тебя научить меня чему-нибудь тоже!
— Чему же? — ухмыльнулась Грейнджер.
— Ну, например... — я задумался. — Мне кажется, отец как-то говорил, что Поттер на его слушании отбился от обвинений патронусом, — я хмыкнул. — По-моему, Поттер должен был передать вам, его друзьям, знание сие... Или я ошибаюсь? А мне еще ни разу не приходилось вызывать... Что?
Грейнджер немного смущенно и в то же время раздосадовано смотрела на меня.
— Не передавал он нам никаких знаний. Как ты себе это вообще представляешь?
— Да, извини, странно звучит... Поттер иногда поражает бытовой глупостью. Вот нравится ему эта китаянка с Рэйвенкло... И что? Я не помню, чтобы Поттер вообще хоть какие-то шаги предпринимал.
— Ну знаешь, — она решила вступиться за Поттера, — не у всех же все на мази с помолвкой по этим вашим обычаям времен Средневековья!
Опа, да Грейнджер подвизалась в вопросах современных отношений чистокровок! Интерсно, это ее общение со мной к такому подтолкнуло?
— Да ладно, — я решил не заметить ее бестактное пренебрежение моей культурой, делая скидку на маглорожденность и то, что она сумеет понять, только если ей объяснят, а это ей вряд ли ее книжки смогут объяснить, — ты что, думаешь, я не смогу выбрать себе жену? Конечно, она будет моего... — я запнулся, — уровня, но это будет мой выбор, продиктованный не просто традициями, а желанием сделать своему роду и его магии гораздо лучше. В Кодексе Малфоев есть единственный непреложный запрет, касающийся всех членов рода — не вступать в близкие отношения с теми, кто ниже уровнем. Далее уже идут дальнейшие запреты... ну, скажем... не вступать в связь с азиатами и африканцами. Или не смешивать кровь с родственниками без соответствующих нивелирующих воздействие ритуалов. Это у рода Блэк можно все, насколько я знаю по рассказам матери, даже с кузенами воздействие само нивелируется, ведь их род полон магии. Во всяком случае, раньше был. Ведь их место силы здесь еще со времен первых магов этих островов, в отличие от нашего, потому как Малфои известны в Англии лишь с норманнского завоевания. Магия для чистокровного мага — это основа его жизни, его везения и его благополучия, а также здоровья. И, как мне кажется, только у Блэков запрещено вводить в род грязнокровок просто категорически. То ли давным-давно один их "обретенный" решил сдать их Инквизиции, то ли после какого-то "обретенного" к их магии примешался берсеркеризм. А это не очень хорошо. Хотя я не очень помню, все же, я не Блэк.
— Это интересно, — задумчиво посмотрела на меня Грейнджер. — Но это не объясняет твоего поганого отношения к окружающим.
— Как ты могла бы заметить, — язвительно усмехнулся я, — особенно плохо я отношусь только к Предателям Крови и Магии... Высшая светлая магия им, не спорю, может быть подвластна, тот же телесный патронус, но там, как я читал, важен эмоциональный настрой. А эмоции, как известно, дают силу. Сила порождает превосходство, а превосходство приносит достижение цели. С достижением цели границы твоей магии ломаются, и таким образом мы приходим к тому, что Магия освобождается и освобождает нас. Но это происходит только в результате эмоционального подъема. Могу поспорить, ты сумеешь вызывать патронуса без всяких особых эмоций. Как Круцио у Темного Лорда, это заклятье станет гораздо более обыденным. Круцио и Авада ведь тоже эмоционально зависимые. Кстати, думаю, ты замечала, что у Уизела гораздо лучше получается магия в стрессовой ситуации. Хоть у него и не очень низкий уровень для среднестатического мага, но он не является потомком фоморов, как Гойл и Крэбб, или тот же Хагрид. У них только к совершеннолетию их магический потенциал раскроется. А у обычных магов их потенциал развивается с возрастом и развиваем обучением и тренировками.
— То есть, себя ты к обычным магам не причисляешь? — Грейнджер явно заинтересовалась моей лекцией, потому как сидела, уперев локти в колени и подперев подбородок. — Я что, правильно сказала, что у тебя все было как на блюдечке?
— Блюдечко блюдечком, — я ухмыльнулся, — ведь моя внешность вряд ли не может тебе намекнуть об одном из древних волшебных народов...
— Сиды?
— Да.
— Но как же тогда Крэбб и Гойл, вы же должны...
— Их предки подчинились моим предкам, причем магически заверено подчинились, и потому мой род является сюзереном их. Будь ты чистокровной ты бы это знала, потому мне не претит тебе это рассказывать, — ответил я на ее удивленный взгляд.
На это заявление девушка скуксилась, и я осознал, что сморозил глупость и решил перевести тему.
— А если говорить о Поттере, то он просто какой-то недоразвитый.
— Чт?!!..
— Да успокойся ты! Просто вечер неудобных ответов какой-то... Я имею в виду, магически. По идее, он должен быть моего уровня, все же и Поттеры, и Блэки, что есть у него в роду, это неслабые маги. Тетушку мою возьми... Сильнейшая волшебница своего поколения, как говорил отец.
— Ты о Беллатрикс Лестранж? — немного настороженно переспросила Грейнджер.
— Ну да, она с моим отцом в одно время училась, мать же я о ней стараюсь не спрашивать, все же, я не садист по отношению к матери родной. Сестра в Азкабане, которую мы не смогли спасти... — я вздохнул. — Мама до сих пор винит отца в излишней заботе о своей шкуре. Но тогда наши финансы были весьма скромны, особенно в свете того... — и тут я понял, что чересчур заговорился. Ведь дальше пришлось бы вслух признать, что мой отец — Пожиратель Смерти. — В свете того, что Империо Лорда заставило нашу семью достаточно потратиться на его Движение...
— Ой, не стоит морочить мне голову. По-твоему, я не понимаю, кто твой отец?
— Ты НЕ понимаешь вслух, ясно тебе? Не твое это дело, Грейнджер. Я и так многовато сказал в своем стремлении просветить тебя по поводу твоих дружков. Не стоило тебе изначально связываться с таким отбросом, как Уизли. Поттер просто мне непонятен, ведь их род не предатели... Хотя если Поттер не проводит ритуалы, то вполне вероятно, он близок к предательству магии... Это маглорожденным ничего не страшно, сосут магию из внешнего мира и нас к этому же призывают. А ритуалы вы не проводите...
— Что? — Грейнджер так всполошилась, что меня аж подбросило, чтобы ее успокоить, но я сумел сдержать порыв. — Ты сейчас не лжешь? Мы... мы должны проводить какие-то ритуалы? И Гарри?
— Ну да, я думал, вам объясняют, что без этого вы будете просто высасывать из окружающего мира магию. Ну и из себя по-немногу, и потому стареть быстрее. Бесконтрольно. И для этого нужны праздники. Самхейн на 31 октября, Йоль на 21 — 22 декабря, Имболг на 2 февраля, Остара на 21 марта, Белтайн в ночь на 1 мая, Лита на 21 июня, Лагнасад на 1 августа, ну и Мабон на 21 сентября. Шабаши в последнее время проходят тайно, да и участников маловато. Война не прошла бесследно. А другая сторона не считает нужным объединяться ради праздников. Уж не знаю, что они там проводят...
— Но я никогда не слышала ни о чем подобном... Какие шабаши? Какие праздники?
— Ты и о ритуальной магии не слышала? Да, это вроде как запрещено, но кого это волнует, если для сохранения силы магии в крови необходимо совершать эти ритуалы? Я и не подозревал, что маглорожденным ничего не рассказывают... Но ты ведь с Уизли общаешься, и они, как достаточно древний род, должны знать о значимости праздников!
— Я, разумеется, знаю о древних языческих праздниках, и о Самайне, и о Белтайне, и о других, но я и не подозревала, что... А Рон мне как-то сказал, что это в седой древности было, а сейчас уже нет и никому не надо...
— Мордред и Моргана! И тебя я считал самой умной девушкой Хогвартса?! — я восхитился. — Как ты умудрилась поверить Уизелу? Могу поспорить, что эта семейка предателей тебя уже хочет себе захапать, хотя с твоим уровнем ты сможешь родить Уизликсу даже более-менее здоровых детишек...
— Тьфу-ты, Малфой! Противно с тобой уже говорить! Только и можешь, что очернять моих друзей! И что я с тобой тут...
— Стой, — я удержал попытавшуюся выскочить из класса девушку за руку. — Если хочешь, я, под предлогом изучения общих магических основ для предоставления достоверных доказательств существования определенных ритуальных действий выпрошу у отца парочку переводов или самих манускриптов. И ты убедишься, что я сейчас не несу чушь. А Уизли должны понимать, что так разбазаривать магию рода, как они, со своими детишками, это надо уметь! Джинни сильнее Рона, потому как колдуньи от природы способнее к волшбе, а близнецы образуют собой какую-то странную систему магической циркуляции, потому об их силе я сказать не могу ничего. Более трех детей в нормальной магической семье — это перебор. А я один, потому как наш род и без того на ладан дышит!
— Чт... что? — после недолговременного молчания переспросила Грейнджер.
— Мерлин... — я прикрыл ладонью глаза. — Ну вот до чего мы дошли в этом дурацком диалоге, когда я просто пытался тебе намекнуть, что если вдруг в тебя влюблюсь, тебе не стоит беспокоиться по поводу моей семейки...
Это лицо стоило бы запечатлеть! Какой приоткрытый рот! Какие выпученные глаза! Луна Лавгуд отдыхает в сторонке! Кстати, я ведь Лавгуд не проверил... Хм... А может и не стоит? Хотя нет, для порядка надо.
Я снова посмотрел на лицо Грейнджер и расхохотался.
Она поняла, что я просто подколол ее, и попыталась дать мне по голове, но не получилось. Одной рукой. Второй сразу за тем же тоже не получилось. Я снова рассмеялся, крест-накрест перехватив ее кулаки, и приблизив свое лицо к ее, по-идиотски причмокивая губами и говоря всякие похабности. Она краснела и вырывалась, заставляя меня напирать больше, потому как я видел, что поцелуй со мной считается для нее катастрофой вроде апокалипсиса или нахождения в эпицентре торнадо без волшебной палочки. Хотелось поиздеваться на полную, ну, раз уж начал!
Но мое легкомысленное настроение сыграло со мной злую шутку, и один неудачный рывок Грейнджер совместно с заскрипевшей, и потому заставившей меня тоже дернуться, дверью в начале класса... Я почти рухнул на девушку, оступившись, но вцепился в ее плечи, а она случайно приблизила свое лицо к моему, наверное, по какой-то странной инерции. Все это и еще то, что она и так была слишком милой, заставило меня поцеловать ее.
Первым поцелуем это не назвать. Все же Панси урвала свое еще на младших курсах. Там было по-детски, потом слюняво, а потом не очень. Сейчас же я был готов провалиться под землю, обнять Грейнджер еще крепче или уж совсем отпустить поводья. Провалиться под землю — ну как же, я же поцеловал ее насильно, абсолютно неромантично и вообще по случайности! Обнять — потому что от близости ее тела мне бы было вдвойне приятней, и я бы хоть на секунду смог не думать ни о чем. Ну а про поводья мне рассказывать нечего... Ведь от близости ее тела мне могло бы и крышу снести...
Для нее — не знаю, первый-непервый, но Грейнджер замерла в моих объятьях, позволив
углубить поцелуй и даже ответила, несмело и мягко продолжив двигать губами в такт мне. Я просто пылал и, уже не пытаясь сдерживаться, переместил одну из рук на талию, а другой зарылся в пышные волосы. Ее руки, бывшие где-то в районе моей груди, обвили шею, а ладошки тоже нашли мои волосы...
Я подсадил Гермиону на парту и, будто так и надо, прижался к ней, не переставая целовать. Таким образом, она оказалась выше меня, потому пришлось задирать лицо для поцелуя. Ее коленки сжимали мой пояс, а пальчики перебирали волосы, доставляя чуть ли не самое большое удовольствие. Губы Грейнджер отдавали сладостью, причем горьковатой — она точно пила горячий шоколад.
Я соскользнул с губ на их уголок, отметив его легким поцелуем. Дальше, не удержавшись, посмотрел в полуприкрытые затуманенные шоколадные глаза и продолжил поцелуи, но теперь я целовал ее подбородок. Быстрый путь от покрасневших губ к жилке на шее, так забавно выстукивавшей учащенный пульс под носом, а затем и под языком, когда я не преминул втянуть в рот нежную кожу, пахшую какими-то цветами.
Руки мои уже довольно таки прочно устроились на бедрах под юбкой, а ее грудь призывно вздымалась, да так, что я уже подумывал эти руки из теплого местечка достать для дела, когда я понял, что что-то упускаю...
Мордред! Дверь!
Сдавленный мат со стороны входа, призыв оставить парочку подозрительно знакомым голосом и громкий хлопок двери заставил меня и Грейнджер резко прийти в себя. Я поднял голову от ее шейки, а девушка все-таки заставила мои руки покинуть облапленное место тем, что ее глаза раскрылись в узнавании.
— Fu-u-u-uck... — повторил я за тем оригиналом, что покинул нас вместе с другим оригиналом, что его увел. Я не узнал никого, кроме Макмиллана, потому как именно он призвал второго старосту к оставлению парочки в блаженном одиночестве. Но этого для того, чтобы задавать вопросы, не может не хватить. — Ты знаешь, кто с Макмилланом должен сегодня дежурить?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |