— Это скорее уже какое-то извращение.
— Почему же — это самое оно. Компьютеры этого времени достаточно простые — и создать их программную эмуляцию несложно — и обучаться, и программы под них разрабатывать. И главное — не надо аппаратно иметь сто компьютеров. Конечно, эмулятор немного тяжелее чем аппаратная реализация — поэтому тут и стоит Атом. Но при необходимости скажем учиться программировать под систему PDP-11 или IBM-360 нужно загрузить нужный эмулятор и работай себе на здоровье — делай программу, вводы-выводы все эмулируются точно, ОС тоже встроена в эмулятор.
— А под какой осью работает этот компьютер?
— Под ДОСом. Несмотря на явный анахронизм — он достаточно простой и нетребовательный.
— Сетевые функции? — спросил Пётр.
— Предусмотрены, помимо подключения периферии через RS, есть стандартный эзернет-порт под витую пару и сетевая карта — скорость передачи правда маленькая — максимум он может развить шестьдесят четыре килобита. Но при необходимости например через телефонный модем их можно соединить.
— На таком компьютере можно сделать интернет.
— На таком да, вот только такой компьютер сделать — это уровень примерно восьмидесятых годов. По программной части — и десятых годов по аппаратной — процессор то мощный.
Воронов потёр щёку.
— Выглядит неплохо. Простая лёгкая машинка для программистов и текстовых функций, как я и просил. Но всё равно что-то не то.
— Может потому что ЭЛТ и моноблок, а не привычная коробка?
— Может быть. Но так даже лучше. Что скажете? — обратился он к пожилым товарищам.
— Сойдёт, — сказал Косыгин, — всё равно выглядит как некая неведомая хрень из будущего. Пусть будет так, а что этот компьютер может?
Воронов переадресовал вопрос ко мне. Я пояснил:
— Это простейший персональный компьютер — вроде тех что появились в семидесятых-восьмидесятых. Изначально в техзадании было загрузить на него эмуляторы других компьютеров — то есть он может имитировать программную и аппаратную часть другого компьютера, того же PDP этого года выпуска, или более старых, или БЭСМ-6, или любого другого. Родные программы под архитектуру MSDOS всё же будут работать шустрее — их с десяток — электронные таблицы, документы, математическая программа для математических вычислений, и софт для работы с сетью — электронная почта. В целом — ничего примечательного — базовый набор офисного компьютера.
— Это уже очень неплохо — примерно нечто подобное и нужно создать.
— Пользуйся, — хмыкнул я, — надо будет больше — сделаю.
— К такому компьютеру можно подпускать людей без подписки о неразглашении? — спросил Семичастный.
— Я думаю можно, — согласно кивнул я, — они конечно сильно превосходят, но по правде говоря — работая как эмулятор они только имитируют другие компьютеры. Ну или дают определённую среду программирования. Всех кто слишком интересуется нужно просто по темечку бить — в любой крупной компании за попытку выведать коммерческую тайну можно схлопотать по заднице — а у вас народ очень уж любопытный и не в меру плохо понимает что не всё что есть — есть у всех, и не всё что есть — нужно знать всем...
— Специфика такая, — пожал плечами Владимир Ефимович.
— Однако подобные моноблоки только как устройство для разработки ПО помогут, в рамках одного небольшого НИИ. Использовать их где угодно нельзя.
— Этого вполне достаточно, — успокоил меня Воронов, — а для маленьких общих задач интеграции вполне сойдут компьютеры уровня PDP-8. Или хотя бы их копии — хотя копировать это такой себе путь — его лучше избежать.
— На первых порах можно — только с учётом того, что компьютеры придётся всё равно делать самостоятельно — на копиях промышленность нельзя развить, но можно начать. Хотя это опасный путь — возникнет соблазн и дальше брать себе "хорошие решения" из-за бугра. А дальше сам знаешь что. Копии, копии, копии, аналоги, и в конце концов шиш с маслом, а не область разработки. Обезьяний метод.
— Ну... в целом да, — согласился со мной Воронов.
— Так, товарищи, — Косыгин хлопнул по коленкам, — мы засиделись.
— Рано ещё уезжать, — заметил Шелепин.
— Я и не предлагаю — предлагаю сменить тему разговора. То, что с компьютерами есть такие хорошие решения универсальные — это замечательно — но в массу не пустить, так что останется эксклюзивно в одном НИИ у одного человека. Но пользу принесёт. Предлагаю посмотреть кино — из числа того что завезли наши товарищи из будущего. У тебя же полно информации, — обратился он ко мне, — вот и покажи что-нибудь. Зря что ли тут возишься?
* * *
*
Товарищи порядком разомлели. Я же пока они смотрели кино — разгребал интересную информацию.
Кино заняло часа два — все успели избавиться от пиджаков, разомлеть, выпить как следует. Воронов кино тоже не смотрел — он вместе со мной занимался компьютером, который я дорабатывал уже в процессе эксплуатации и слегка менял чертёж. В частности — нужна была клавиатура — классическая IBM-клавиатура, механическая, серая. Мышь? Нет, не слышали — но мышь сделали. И наконец — переконфигурировали сам компьютер. Воронов объяснил мне уже тише — так как кино было довольно громким, что ему нужно. Работать пришлось в полумраке — проектор хоть и мощный, и лазерный — всё-таки требовал полумрака или даже темноты. Хорошо что лампочки диммируемые.
Ему нужен был компьютер, который был бы — более похож на эпл-2 или ему подобный — монитором никого не удивишь даже в шестьдесят пятом году — а вот сам принцип ввода программ исключительно в интерфейс на мониторе — это нестандартно — но терминалы существовали и здесь.
Флоппи-дисковод я сделал не такой как надо — первоначальные дисководы были большими — а тот, что я сделал — маленький, более современный. Но почесав репу, подумав, чем отличается технология записи на магнитный диск — я плюнул — ничего сверхординарного в этом нет.
Быстродействие в итоге надо было ограничить — чтобы лишний раз не возмущать умы населения — это можно было сделать легко. Внешность всей системы слегка поменяли, изменив расположение выводов в которые подключаются устройства.
Цвет корпуса изменили на синий, приделали к устройству сменный кабель, в общем — доработали его до почти серийного вида. Так как флоппи-дисковод был очень современной штукой, а программы, разрабатываемые на этом компьютере должны читаться на других — пристроили к нему устройство для чтения и записи перфолент, а так же принтер для документов — принтер лазерный нельзя — пришлось даунгрейдиться до матричного — который тоже был по меркам времени очень современной штукой.
И обсудили как эта вещь может использоваться в научной среде вне закрытого НИИ — Воронов предложил сделать то же самое, но на более примитивном процессоре и более примитивных технологиях — но нет, это надо было сопрягать с серийными компьютерами — для проверки теории пришлось изготовить в натурном виде PDP-8, запустить его, подключить через модем. Это оказался очень весёленький такой шкафчик на полупроводниках, с очень шизанутым вводом через клавиши — настолько шизанутым, что даже Воронов не выдержал и попросил приделать к нему нормальную клавиатуру.
Этот большой калькулятор мне даже понравился — своей примитивностью и тем, что его тоже можно называть компьютером. Да, он был очень неидеален, слишком странное программирование и слишком много технических ограничений — но его цена и простота перекрывали все недостатки. Пришлось сделать и графический терминал для PDP, так как работать с клавишами — извращение. И приделать к нему другое устройство — устройство для чтения перфоленты.
Программа на таком монстрике работала довольно медленно, неспешно, но были разные — и простота самого компьютера позволяла интегрировать его в самые разные отрасли и установки. В нашем случае с помощью программы-драйвера его удалось подключить к отдельностоящему устройству компьютерной сети и запустить запись программы на нём через эмулятор на большом компьютере, а потом и запустить саму программу.
Результат оказался очень положительным, хотя и пришлось повозиться с подключением — ПДП выполнил задачу. Как раз к этому времени товарищи досмотрели кино и болтали о своём, и на нас обратили внимание.
— Чем вы там заняты?
— О, мы сделали замечательную вещь, — ответил Воронов Семичастному, — мы подключили компьютер PDP — этого года выпуска, к тому, который создал Лео. Очень неплохо получилось.
— Всё удалось?
— Пока что всё работает. Вообще, это важно, — Воронов выпрямился, — по сути мы подружили компьютер будущего и настоящего, и обеспечили их совместную работу. А значит это возможно сделать — можно хоть десять, хоть сто таких PDP подключить к одному головному компьютеру. Обеспечить передачу данных с одного ПДП на другой через сервер. В отличие от моноблока — ПДП не секретен — их серийно выпускают в америке, заказов море. Можем сделать? — спросил он меня.
— Могу сделать штук двадцать для начала. Вообще да, компьютеры типа PDP — первые мини-компьютеры, имевшие большой коммерческий успех, и насколько я могу судить, посмотрев на него — он прост как топор, и поэтому его легко подогнать под маленькие, но важные задачи. Пётр? Ты возьмёшься с таким материалом работать в своей профессиональной сфере?
— Слабовато будет, но можно, конечно, — согласился Петя, — только куда? Где они нужны?
— Они — нужны везде. Буквально везде, где только можно. Давай я поставлю тебе простую интеграционную задачу — а ты выполни. Сделаешь — честь и хвала. Заодно получишь опыт.
Товарищи собрались и уехали, попрощавшись. Шелепин обещал что сделает таки обещанное НИИ — но оно будет маленьким и скудным на людей и особенно ресурсы — и это надо будет самому додумывать.
* * *
*
С компьютером мы забавлялись как дети с игрушкой — потому что эта гудящая примитивная коробочка, именуемая в миру PDP-8 могла считать, могла выдавать данные и могла работать как компьютер, но фантастически слабый. Максимальный объём памяти — всего сорок восемь килобайт — но этого хватало, чтобы работала программа, как ни странно. А ещё он умел работать в режиме реального времени — обрабатывать аналоговый входящий сигнал без дополнительных модулей АЦП, и поэтому ПДП мог быть встроен почти в любое дело.
Конечно, для него было разработано большое количество различных устройств — и часть из них мы даже изготовили — только стример для магнитной ленты мы заменили флоппи-дисководом — он вмещал меньше информации, но не имел проблем с чтением-записью-перезаписью и не требовал умения обращаться с ним. А в остальном — разве что телетайп сделали, в виде матричного принтера, подключенного к ПДП.
Компьютер оказался очень интересной игрушкой — и Воронова и меня увлекло прямо как школьников, наткнувшихся на какую-то очень весёлую штуку — мы привыкли к более сложным, но более интегрированным компьютерам — а вот ПДП — представлял собою настолько простую машину, что всё её цифровое нутро было понятно и можно было его использовать в самых разных задачах — универсальность.
После недолгого обсуждения компьютера и его возможных применений, Воронов взял ПДП и пошёл тестить его в работе. Насколько я понял — компьютер ныне это такая дорогая и сложная штука, требующая таких знаний, что использовать его собственно для любой мало-мальски небольшой задачи было глупо — их использовали для рассчётов, а всё остальное можно было сделать и по старинке. Исключением были разве что задачи, которые требовали быстрой реакции и расчётов в процессе реагирования — с них и началась эпоха компьютеризации и автоматизации.
Пётр перебрал все возможные применения, которые он мог на-гора придумать — задачи либо были не того масштаба, либо маленькие, либо большие, а вот подходящих не находилось. В итоге он спросил совета у меня — а я предложил ему сделать простейший компьютер-почту. Почти во всех местах, где будут стоять компьютеры — такая функция понадобится.
Воронова осенило и он бросился творить — к компьютеру для разработки ПО — засел за него, потом попросил у меня кое-что — я даже поучаствовал. А именно — необходимо было создать — матричный принтер — две штуки, DEC PDP-8 в количестве трёх штук, флоппи-дисководы к ним, модемы телефонные, а так же бобины бумаги и чековый матричный принтер — в таком же тройном количестве.
Я подключал это всё к розетке, включал в сеть и запускал, весили компьютеры по сорок пять килограмм каждый, между прочим, а Пётр занялся подгонкой под свои нужды программы, которая имелась в историческом архиве программ.
Мы поставили три ПДП, каждый красавчик имел при себе два принтера, модем, клавиатуру и графический терминал — которые тоже пришлось создавать.
За три часа управились — Воронов показал результат своей работы, вставив в флоппи-дисковод компьютера дискету с операционной системой, а когда её загрузил в память — закинув в оперативную память компьютера ещё и программу-почту.
Я так понял — весь прикол был в том, что почта передавалась на девелоперский компьютер, который работал как сервер и принимал почтовые сообщения. Воронов включил эту шайтан-машину, напечатал на экране терминала небольшое сообщение, и передал его по адресу — оно улетело по проводам, и вскоре гостиную озарил его обрадованный вопль.
— Что такое?
— Оно работает! Работает!
— А ты чего ожидал?
— Ну... как минимум что не заработает сразу.
— Такая простая система... траблы вылезут потом, наверняка.
Воронов объяснил свою идею и особенность реализации:
— Понимаешь, вот сюда мы впихнули шифрование, он зашифровывает сообщение и передаёт его в закодированном виде. К почтовому серверу моджно подключить сколько угодно абонентов.
— Ты изобрёл фидонет?
— Да нет же, даже близко нет. Но это очень интересная вещица. Давай попробуем ещё разок, немного.
Эту систему, которую Воронов склепал на коленке, при помощи поставок оборудования с моего корабля — он с гордостью тыкал ещё минут двадцать — проверяя все функции — возни с управляющими программами и русификацией кодировок удалось избежать применением тех, что скинул корабль, предварительно записав на дискеты.
Я попробовал сам передать что-то через эту штуку — и таки да, оно работало — правда, ограничения оперативной памяти позволяли набирать только сообщение размером не больше двух печатных страниц за раз, но если добавлять их к уже имеющимся — то можно длинные тексты передавать. Отдельно шли сообщения на чековых бобинах — они печатались не на отдельных листах. Бумагу чековую в бобине корабль прислал — целый ящик, сто бобин.
— Программа-мессенджер работает и даже неплохо работает, — констатировал я, — пересылка файлов работает так же?
— Ага. Передача файла даже проще.
Три гудящие коробки мигали лампочками, работая, гудели, грели воздух — открытая форточка спасала от духоты.
— Тогда давай так, Петь. Сейчас все выспятся, а поутру мы летим в Америку — и начнём легализовать тебя. Пора уже браться за работу официально.
* * *
*
Проект "Возвращение блудного попугая" занял три дня — именно столько было необходимо Воронову, чтобы добраться из Нью-Йорка до Москвы, следуя всем бюрократическим коридорам и лестницам. Потому что нужно было не просто прилететь — но и подать в советском посольстве заявку на получение советского гражданства — позвонивший в посольство Семичастный, сам шеф КГБ, быстро заставил их всех забегать.
