— Онсэн. Эт-то-о... горячая серная вода течет из-под земли. В ней можно купаться, врачи рекомендуют — кожа улучшается, суставы лечатся и вообще для расслабления полезно. У нас в городе очень много таких источников, и это общежитие построено возле одного из них. Когда-то здесь находилась гостиница, но потом ее переоборудовали для студентов. А онсэн остался. Там небольшой бассейн. Вода в него втекает по трубе, потом стекает по другой трубе в ливневую канализацию. Только...
Он остановился на верхней площадке лестницы, задумчиво наблюдая, как мы поднимаемся.
— Алекс, в теории общежитие смешанное, но сейчас здесь живут только девушки. А бассейн маленький, только одно отделение. И раздевалка одна. А-а... можно попросить тебя об осторожности? У нас... это-о... не принято, чтобы голые мальчики и девочки вместе находились. Может... а-а... нехорошо получиться. Договорись с остальными, когда ты там купаешься, а когда остальные. И табличку вешай, что занято.
— Постараюсь не забыть, — Алекс с интересом оглядел коридор, идущий из конца в конец уровня. Его окна выходили на улицу, с которой мы поднялись. — И где наши комнаты?
— Четырнадцать и пятнадцать. Вон там. Туалеты общие, в концах коридора, душ в раздевалке онсэна.
Мы подошли к комнате, на двери которой виднелась довольно криво и несимметрично прицепленная пластинка с номером "14". Я — точно гений, потому что с первого раза разобралась, как использовать механический ключ путем впихивания его в узкую щель и вращения вокруг оси. Я даже умудрилась не слишком сильно отбить костяшки, когда пальцы от непривычки резко соскользнули с головки. Замок, тихо хрустнув механизмом, открылся, дверь отворилась.
Внутри комнаты обнаружилась весьма скудная обстановка: невысокое ложе, типовой местный стол из горизонтальной поверхности и четырех опор, два шкафа в форме параллелепипеда и два стула. Однако, в отличие от кровати в больнице, ложе выглядело как-то странно: деревянная рама с чем-то довольно мягким в центре, но и всё на том. Не было ни подушки, ни одеяла, ни сменных кусков материи, закрывавших постель с гигиеническими целями. В окно ярко светило солнце, и я машинально затенила линзы.
— Вот, обычная комната. Я в такой много лет жил, пока квартиру снять не смог. Управляющая интернатом появится сегодня вечером. Она настроит замки в кладовке под ваши ключи, вы сможете взять там постели. И занавески для окон тоже. Кондиционер вон, пульт управления где-то тут наверняка валяется, но учтите, что за электричество в комнате платят отдельно. Счетчики где-то в коридоре, спросите у девочек, где именно. Холодильники внизу в кухне, там же плиты для готовки. Стиральные машины в подвале. Комбини... а-а, магазины с продуктами и всякой мелочью есть внизу и вверху по улице, совсем рядом. Не пропустите. Также здесь в окрестностях есть заведения рамена, суси, можно найти отличные картофельные короккэ с грибами. Ну, разумеется, пицца и все такое, можно заказывать дистанционно. Так, что забыл?..
Хиро задумчиво потер подбородок.
— А! — вдруг встревоженно глянул он на нас. — А как вы расплачиваться станете? В магазинах, да даже стиральные машины денег требуют. У вас с деньгами плохо, я помню, но хотя бы за еду платить сможете? Сэнсэй вам байто найдет, подработку, как обещал, так что на общежитие хватит. А вот еда?..
— Справимся... — тут зрачки Алекса вновь метнулись, что-то считывая с линз. В моих наглазниках тоже всплыло сообщение от Хины: "Спросите об анонимных платежах". — Однако у нас другая проблема. У вас всегда требуется платить с подтверждением личности? Электронные монеты принимаются где-то, в тех же комбини?
— Коматта на-а... — протянул Хиро, снова хватаясь за подбородок. — Сложно. Электронные монеты означают комиссию за транзакции в леджере. Большинство мелких магазинов и фрилансеров их не принимают.
— Комиссия за использование леджера? — поразилась я. Мы с Алексом удивленно переглянулись.
— Ну, да. А у вас там разве не так?
— У нас леджеры всегда бесплатны для использования. Поселения поддерживают их за свой счет, поскольку в конечном итоге они выгодны и необходимы для всех. Сегодня ты чужую транзакцию к себе запишешь, завтра кто-то другой примет твою, в среднем баш на баш. Но тогда у нас большая проблема...
— Да уж, проблема, — Хиро подумал еще, но потом просиял и с размаху врезал себе ладонью по лбу. — Бака! Дурак, в смысле. Слишком много с туристами работаю, уже и забыл, как город живет. Вы в курсе, что в Ниппоне до сих пор ходят эны?
— Что?
— Эн. Старая валюта, использовалась еще до того, как Ниппон присоединился к Северо-Американскому Договору. Сейчас доллар САД обязателен к приему на всей территории, но эны ходят параллельно, это одно из условий присоединения. Сейчас их редко используют, но у нас в Кобэ-тё они по-прежнему принимаются практически везде. И что самое лучшее, — Хиро поднял палец, — не только в электронном виде, но и в наличном.
— Что такое "наличный"? — поинтересовалась я.
— Ну, когда монета не в виде битов информации в системе, а в виде металлических кружков определенной стоимости. Или в виде пластиковых банкнот. У меня с собой сейчас нет, потом покажу. Главное, что наличные деньги хотя и неудобны жутко, но стопроцентно анонимны и не требуют никакой комиссии за использование. Могу обменять для вас электронные доллары на бумажные эны. Перешлите мне, сколько хотите, я сегодня вечером или завтра привезу наличку.
— То есть имеется в виду натуральный обмен? — поинтересовался Алекс, сосредоточенно наморщив лоб. — Типа, золотая монета как универсальный товар для обмена? Я читал о чем-то таком в исторических романах. Ну... ладно. Держи. Полторы тысячи долларов — на сколько их хватит? На еду, воду, жизресурс?
— Жизресурс?
— Ну, техническая вода, кислород, климатизация, амортизация оборудования, все такое. Необходимые элементы для поддержания нормальной жизнедеятельности. Или у вас иначе называется?
Настал черед Хиро недоуменно хлопать ресницами.
— Не понимаю, — признался он наконец. — Наверное, у нас такого действительно нет. "Жизнеобеспечения", я имею в виду. За воду платят и подогрев в душе, хотя в общаге это на управляющей, в квартплату включено. За электричество, разумеется платят, тоже, счетчики в ваших комнатах отдельные, как уже сказал. За кислород? А, понял. У нас воздух бесплатный, дышите сколько влезет. Так, принял, сейчас смотаюсь до обменника и принесу эны. Курс у нас... так, примерно шестьдесят два, минус спред, минус комиссия, выйдет девять манов с небольшим. А-а... где-то девяносто две тысячи. На еду баксов сто двадцать-сто тридцать в неделю уходит, если не шиковать. На две недели вам хватит, а дальше сэнсэй вам байто найдет... подработку на полставки, на еду и жизнь хватит.
— Отлично. Тогда самый главный вопрос: знаешь, как здесь видеонаблюдение устроено? Схема расстановки камер, разрешение картинки, срок хранения записей и так далее?
— Ёй-й... — протянул наш гид. — Гомэн, не знаю. Ну, то есть камеры на домах где-то есть, но...
И тут тяжелый удар по ногам заставил нас всех потерять равновесие и упасть на пол.
Землетрясение — явление, внезам абсолютно незнакомое. Вибрация корпусов модулей при стыковках-расстыковках не идет ни в какое сравнение с вибрацией терранской почвы, регулярно случающейся в некоторых местностях. Терра, хотя и выглядит на поверхности довольно прохладной, внутри на самом деле расплавлена. Твердый верхний слой, кора, является тоненькой корочкой, плавающей на поверхности толщи расплавленного камня — магмы. Расплав бурлит и пенится, как и любая кипящая жидкость в векторе, хотя с точки зрения человека процесс идет крайне медленно. Тем не менее, пленка твердой коры иногда смещается из-за напора магмы. Такие смещения провоцируют мощные удары, распространяющие огромное количество кинетической энергии в коре на сотни и тысячи кликов. Кора смещается, покрывается трещинами и вообще демонстрирует динамическую неустойчивость. Кинетическая энергия передается зданиям на поверхности, и что с ними случается дальше, уже зависит от того, как они запроектированы и построены.
Ниппон страдает от землетрясений испокон веков. В них кроется и ответ на мое недоумение от бумажного дома в Миядзаки: раньше делать дома устойчивыми не умели, а потому делали их максимально легкими и непрочными, чтобы развалившийся стройматериал не придавил насмерть. В современности конструкция большинства местных зданий рассчитана на такого рода удары. Как правило, каркас зданий снабжается усиленными ребрами жесткости, подвижными демпферами и другими аналогичными устройствами, эффективно нивелирующими вибрацию. По большей части землетрясения ограничиваются вибрацией зданий и легким испугом.
Однако любая защита имеет свой предел.
Землетрясение триста тридцать второго вдня тридцать восьмого вгода, он же двадцать пятый день четвертого месяца 2098 года по терранскому календарю, вошло в историю под названием Великого Соснового Землетрясения — от названия Мацуямы-си, города в Ниппоне, неподалеку от которого располагался эпицентр ("мацу" в японском — разновидность дерева сосны, "мацуяма" — "сосновая гора"). Точнее, эпицентр находился под водой между островами Накадзима и Гого примерно в десяти кликах от города, но легче от этого никому не стало. Высвободилось столько энергии, что почву под городом избороздили гигантские трещины, в которых исчезли даже некоторые здания. Пострадал не только сам город, но и прилегающая местность в огромном радиусе. Небольшой остров Цуру почти полностью перестал существовать, уйдя под воду. Заметно досталось и Хиросиме, находящейся в полусотне кликов от эпицентра — серьезно повредились или совсем развалились некоторые небольшие дома, особенно старые. На окрестное побережье обрушились чудовищных размеров волны-цунами, залившие морской водой пространство в сотни метров, а иногда и в километры от берега. На небольших островах они смыли и уничтожили все, что уцелело после тектонических толчков. Пострадала даже железная дорога, по которой мы ехали накануне. Количество погибших в Мацуяме-си и окрестностях, как посчитали уже много позже, достигло семи с лишним тысяч человек, в Хиросиме — около сотни. Оказалась серьезно повреждена инфраструктура, в том числе магистральные линии электропередач (очень длинные провода, по которым ток передается на расстояния в сотни и тысячи кликов) и телекоммуникации, которые на Терре по большей части тоже проводные, благо местность фиксированная, а расстояния невелики. О масштабах бедствия свидетельствует хотя бы тот факт, что в Северо-Американском Договоре объявили трехдневный траур по погибшим.
Но в тот момент мы, разумеется, ни о чем таком и не подозревали. Мы просто очумело смотрели, как Хиро, упавший на пол, шустро ползет под стол на четвереньках.
— Не вставать! — орал он во все горло. — Землетрясение! Прячьтесь под стол, быстрее! Да быстрей же, ахо!
Пол, между тем, вибрировал под ногами все сильнее. В воздух взметнулись облачка пыли. Я пришла в себя первой. Проворно, насколько позволял костыль, я последовала примеру Хиро. Алекс влез под стол парой секунд позже, и мы трое прижались друг к другу, словно перепуганные дети. Хиро что-то тихо и неразборчиво шептал под нос на непонятном языке, потирая ладони перед грудью. Что-то громко и противно хрустнуло, и я заметила, что через вставленную в окно стеклянную пластину протянулась длинная ветвистая трещина. Пол вибрировал все сильнее и сильнее, вокруг нарастал гул... и вдруг все неожиданно кончилось. Несколько тихих секунд спустя дом пронзил еще один пароксизм вибрации, короткий и куда более слабый, потом еще один, почти не чувствующийся, и потом все стихло. Инерционные датчики у меня в окулярах тоже успокоились и не показывали дополнительных векторных нагрузок даже на максимальном уровне чувствительности.
Хиро еще несколько секунд продолжал шептать и тереть ладони, уставившись в пол перед собой, потом встрепенулся и полез из-под стола. Мы последовали за ним.
— Землетрясение... — пробормотал он неверным голосом, отчаянно манипулируя наглазниками сразу всем — пальцами, лицевой мускулатурой и зрачками. — Передача... по каналу экстренных оповещений. Мощный толчок где-то к югу, не меньше восьми с половиной Рихтер-баллов... возможно, девять или даже десять... Мацуяма-си... блэкаут, связь полностью оборвана... В Хиросиме эвакуация из Спэйс-тауэр, здание может обвалиться. Ксссо!
Он замер, потом резко выдохнул и снова стал собой.
— Гомэн, — коротко поклонился он в нашу сторону. — Нас давно так сильно не трясло. В последний раз сильный толчок случился двенадцать лет назад, и то шесть с половиной баллов. Алекс-кун, Лена-сан, мне очень жаль, что ваше знакомство с Землей началось с такого. Но на будущее запомните: Ниппон — страна сейсмически нестабильная. Если начнет трясти, как можно быстрее укройтесь под чем-нибудь, способным защитить вас от падения тяжелых предметов и обрушения потолка. Под столом, например. Или под кроватью. Не выходите пока из дорма, просто на всякий случай. Я в мэрию, может, помочь людям надо. Вроде как в Кобэ-тё ничего особенно не пострадало, но все-таки... Кссо. Потом попозже с вами свяжусь. Берегите себя. Дэва!
Он махнул рукой и быстро вышел. Мы остались одни. Солнце по-прежнему ярко светило в окна, но обстановка уже не казалась мне мирной и успокаивающей.
— Сканирую открытые каналы, — сказала в ухо Хина. — Везде идут информационные потоки, связанные с катастрофой. Вот пример.
Она включила картинку в небольшом окне, где довольно симпатичная чина с высокой прической что-то быстро тараторила напряженным голосом. Титры перевода мелькали с такой скоростью, что я не успевала читать, только ухватывала общий смысл: блэкаут в Мацуяма-си и прилегающей местности, коммуникации оборваны, дроны показывают картины серьезных разрушений, берега внутренних морей серьезно повреждены цунами, и волна все еще продолжает идти к удаленным местностям. Спасатели со всего Ниппона спешно вылетают к эпицентру. Хиросима-си не слишком пострадал и отправляет на помощь всех, кого только может, за исключением минимального корпуса экстренных служб. Потом канал сменился. На нем люди не вещали, только шла техническая картинка о состоянии Кобэ-тё: несколько пожаров, бригады огнеборцев уже выехали, другие повреждения оцениваются, жертв, по предварительным данным, нет.
— Ну, по крайней мере, одно хорошо, — пробормотал Алекс. — Теперь про наше крушение точно забудут.
— Да уж, — согласилась я. — Интересно, землетрясение тоже Стремительные устроили, чтобы нас прихлопнуть?
Алекс внимательно посмотрел на меня.
— Глупая шутка, уж извини, — сухо сказал он. — Ну, делать все равно нечего, давай хоть осмотримся в доме.
— Давай, — поспешно согласилась я, пытаясь скрыть смущение. Что шутка дурацкая, я понимала и сама, но адреналин в крови отчаянно требовал что-то говорить. — Осмотрим здание на всех уровнях. Хочу понять, что такое онсэн.
Отключившись от тревожной информации, чтобы не нервировать себя лишний раз, мы приступили к исследованиям. Заглянув мимоходом в комнату Алекса (ничем не отличающуюся от моей), мы спустились на первый уровень и принялись обследовать местность. Онсэн обнаружился сразу, за дверью с символом из кружка и нескольких волнистых линий. За небольшим помещением с полками и душевым отсеком находилась большая каменная чаша под открытым воздухом, обнесенная стеной из чего-то, смахивающего на коленчатые трубки, и заполненная водой, дающей тот самый серный запах. Комфортно поместиться в ней одновременно могло человека пять. На ощупь вода была ощутимо теплой. Я подавила сильное искушение раздеться и влезть в нее, чтобы хоть ненадолго спастись от давящего гравитационного вектора. Сейчас, вероятно, все же не стоило.
