Кстати, сейчас тоже не поздно! Номерок Рома назвал-таки. И Артём его записал. Куда вот только? Памяти роль верной жены, очевидно, надоела, и она помогать отказалась. Категорически. Пришлось пошевелить извилинами.
— Пойдем простым логическим ходом, — процитировал Стрельцов одного нетрезвого кинематографического персонажа и для стимулирования мыслительной деятельность поскреб пятерней затылок. — Визитку Рома мне не давал. Записной книжки у меня в тот день с собой не было. Бумаги — тоже. Ручка могла быть? Могла. В карман иногда засовываю. Но на чем бы я записал? Не на газете же. Что еще с собой таскал? Телефон, кошелек, ключи и... все, пожалуй. До машины мог дойти и там записать? Вряд ли... На клочке каком-нибудь? Тоже сомнительно. Значит, я номер в сотовый забил. Точно!— Артём в два глотка допил давно остывший приторный чай и подмигнул симпатичной темненькой дикторше, вещающей из телевизора об очередном подорожании цен на энергоносители. — Надеюсь, Павлика мы в Ленинград не отправим?
Как и следовало ожидать, стрельцовские подмигивания пропали втуне, холодная брюнетка и ухом не повела, и переключилась на рассказ о международной конференции по проблемам... Что за проблемы волновали продвинутую общественность, Артём не дослушал и вырубил 'окно в мир'. Откладывать дело в долгий ящик было не в его правилах, поэтому он немедля отправился за телефоном.
Чудесным образом труба уцелела во время злоключений своего хозяина, не разбилась, не потерялась, и бандиты ее не отобрали. Впрочем, чудом тут и не пахло: в тот день, когда его похитили, Артём забыл мобильник на сиденье автомобиля. Телефон тихо и мирно там пролежал до выписки хозяина из больницы. А машина чуть менее тихо и мирно простояла несколько недель возле подъезда. Менее — по причине вящего неудовольствия пузатого соседа Вадика, кое он не преминул высказать Стрельцову при личной встрече. После выписки Артём нашел телефон, но им почти не пользовался, поскольку имелся запасной сотовый, да и звонить никому не хотелось. Телефон до сих пор валялся где-то в машине; когда накануне Стрельцов увидел Велика и рванул за ним, сотовый прихватить не удосужился.
Заглянув в ванную комнату и убедившись в том, что у товарища Величева все в ажуре — тот копошился возле неразлучной подруги-батареи, Стрельцов покинул гостеприимную бандитскую обитель и спустился во двор. Трубка сиротливо валялась на подлокотнике между водительским и пассажирским креслами. Артём уселся на водительское место и разблокировал телефон. Табло засветилось и сообщило о том, что пропущено восемь звонков. Большинство — от мамы и пара-тройка — от неопределенных абонентов. Очень скромно. В лучшие времена за сутки вполне могло и сорок набраться: от друзей, по работе. А сейчас — тишина.
Поиск заветного номера в меню 'контакты' занял полминуты. Логика не подвела, вот она — запись: 'Брагин Р.'. И цифры. Ерзая от нетерпения по кожаной отделке кресла, Артём набрал первые шесть, но потом образумился и сбросил вызов. Спешить не стоит. И вообще, зачем из машины звонить, у Величева в квартире телефон имеется, а то он тут уже глаза намозолил, бабки вон опять пялятся, шушукаются. Не дай бог, надумают бдительность проявить.
Дабы не провоцировать пенсионерок на гражданско-сознательные поступки, типа звонков в милицию, чреватые для него туманными последствиями, Стрельцов отогнал машину на стоянку за два квартала от величевского дома. Оттуда позвонил маме, выслушал слезные упреки в духе 'я вся извелась, почему не отвечаешь?', покаялся, что сотовый он просто перевел на бесшумный режим, заверил ее, что непременно завтра приедет, а затем пешочком, аккуратно, старясь не привлекать внимания бабушек на лавке, вернулся на исходную базу. То есть, в квартиру Величева.
По сложившееся традиции, проверил состояние хозяина квартиры, плюхнулся на ставший практически родным диван, сгреб гордо восседавший на журнальном столике стилизованный под старину телефонный аппарат — а бандюган-то, оказывается, не чужд сибаритских изысков — и набрал заветный номер.
Ответили почти сразу, оборвав на половине второй длинный гудок.
— Компания 'Диагональ'. Здравствуйте! — проворковал чуть хриплый томный женский голос. Или, если хотите, промурлыкал. Загадочный и многообещающий голос. Обладательнице такого тембра впору 'сексом по телефону' подрабатывать — отбоя от клиентов не будет.
— Добрый день.
— Чем могу помочь?
— Девушка, извините за беспокойство, у вас должен работать Брагин Роман... — от мурлыкания собеседницы Стрельцов слегка смешался. — Пардон, отчество запамятовал...
— Роман Николаевич, — подсказала девушка.
— Точно, Николаевич, — искренне обрадовался Артём. — Работает у вас?
— Работает, — как-то не вполне уверенно согласилась невидимая обладательница чарующего голоса.
— К телефону его не позовете?
— Даже не знаю... — еще более неуверенно протянула девушка, сразу утратив половину своего томного обаяния.
— В смысле?— удивился Стрельцов.— Его на месте нет?
— Да, его сейчас нет, — согласилась собеседница.
— А когда будет, не скажите?
— М-м... не знаю...
— Если я вечером, часов в пять, позвоню, он будет на месте?
— М-м-м... вряд ли, — девушка на другом конце провода уже не мурлыкала, скорее невнятно мычала.
За полвдоха голос перестал казаться загадочным и многообещающим, очарование исчезло, словно и не бывало. А невразумительные ответы собеседницы... начали раздражать. 'Дура, сказать толком не может! Мычит, как корова!'.
— А завтра?
— Завтра... м-м-м... тоже.
Раздражение усилилось. Более того, у Артёма появилось навязчивое желание бросить все и отправиться в офис компании 'Диагональ', прихватив с собой нечто тяжелое и угловатое. И погладить вышеназванным тяжелым и угловатым обладательницу чарующего голоса. По умной головке.
— Простите, я не понял, тоже — в смысле, что завтра Роман Николаевич на работе не появится?
— Да.
— Он что, в отпуске?
— Ну-у-у... нет, наверное...
— Девушка, с вами очень трудно разговаривать, объясните толком, как мне Брагина найти! — практически заорал Стрельцов.
На глас вопиющего сразу никто не отозвался. Около минуты из трубки слышались только фоновые шумы. Обладательница томного тембра умолкла. Артём, уже пожалевший о том, что накричал на ни в чем ни повинную собеседницу, пусть она хоть трижды идиотка и корова, ему следует себя держать в руках, тишину тоже не нарушал. Допустим, не выдержит он, брякнет что-нибудь резкое, и польется из трубки трель коротких гудков. Куда ему тогда звонить прикажете и где Брагина разыскивать, он ведь даже адрес фирмы спросить не успел. В Интернете или, как собаке, по запаху?
К счастью, девушка трубку не бросила. Вернее, сразу не бросила. Помолчала, собралась с мыслями или, как вариант, сходила к начальству, посоветовалась, что делать с настырным гражданином, интересующимся Р.Н. Брагиным, потом выдала скороговоркой:
— Если вы хотите получить информацию о Романе Николаевиче, можете обратиться к директору по персоналу Фалееву Ивану Александровичу. Спасибо за звонок, всего...
— Стойте! — снова завопил Артём, грубо и нетактично перебивая явно собирающуюся попрощаться собеседницу.— А где этот ваш Иван Александрович сидит?!
— Николаева двадцать пять 'Б', второй этаж, двести семнадцатый кабинет, — отбарабанила чаровница и с выдохом облегчения завершила разговор.— Спасибо за звонок, всего хорошего.
-И вам не хворать, — буркнул Стрельцов, но его уже никто не слушал, трубка запела: 'Пи-пи-пи...'.
— И не очень-то хотелось с тобой трепаться.— Стрельцов скорчил рожу телефонному аппарату и принялся искать ручку и листок бумаги. Поиск сопровождался монотонным речитативом: 'Николаева двадцать пять 'б', двести семнадцать, Николаева двадцать пять 'б', двести семнадцать, Николаева двадцать пять 'б', двести семнадцать ...'.
Не 'ом мане падме хум', конечно, но тоже вполне себе мантра. Которая с помощью авторучки и клочка оторванной от салфетки бумаги обрела овеществленную форму. Пусть записывать всякую всячину на салфетках пошло и неинтеллигентно, зато практично и удобно. Отпала необходимость в записи — скомкал салфетку и выкинул.
Белую поверхность салфетки, помимо адреса, Артём, дабы не запамятовать, испачкал фамилией директора по персоналу. Господин директор, кстати, с вверенным ему направлением деятельности справляется отменно, персонал вымуштровал на зависть. Обладательница томного голоса даже нахамить не соизволила, хотя кое-кто явно нарывался. Если только не счесть за хамство то, что она положила трубку до того, как Артём успел с ней попрощаться. Вот что значит прививать культуру работы с клиентурой. Справедливости ради, ничего информативно-ценного про любезнейшего Романа Николаевича девушка выдать тоже не соблаговолила, не считая адреса компании 'Диагональ' и данных кадрового начальника.
Вообще, разговор с незнакомкой получился довольно странным. Едва речь зашла о некоем Р.Н. Брагине, девушка явно смутилась, 'замычала' и стала отвечать на вопросы в духе 'наверное, не знаю'. А когда Стрельцов разъярился до градуса ора, переадресовала все вопросы на директора по кадрам.
С чего бы вдруг? Секретную информацию боялась разболтать что ли? Ведь сведения о времени пребывания сотрудника фирмы на работе — это же ужасная тайна! Как минимум государственной важности!
Что-то тут нечисто.
Нахрапистыми, незваными гостями в голову полезли разнообразные нехорошие мыслишки. Например, о том, что Брагин мог предвидеть возникновение интереса к его персоне и соответствующим образом проинструктировать сотрудников компании, отвечающих на телефонные звонки. Или о том, что любой подобный звонок неведомым образом Ромочкой отслеживается, иначе ради чего девушке разговор затягивать, бросила бы трубку, и привет. И, вероятно, он уже знает, с какого телефона звонили, и сюда на авто с тонированными стеклами спешит тройка крепких, вооруженных не только добрым словом, ребят.
Стоп, это уже паранойя!
Кто Рома такой, чтобы сотрудников инструктировать, разговоры отслеживать и крепких ребят на задания посылать. Не шпион, надо полагать, не сотрудник спецслужбы и не главарь мафии. Тем паче, что о местных криминальных авторитетах Артём информацией обладал (а какой российский предприниматель, 'зачавший' бизнес в лихие девяностые, ей не обладал?), с некоторыми представителями теневых структур контактировал до сих пор, и фамилия 'Брагин' из их уст никогда не звучала. И вряд ли его однокашник является хозяином фирмы, хотя тут поручиться нельзя. Жаль, не успел спросить у чаровницы, что за должность в их компании Рома занимает. А пусть даже собственник или генеральный, на кой ляд Брагин персонал бы стал инструктировать? Если он действительно Артёма заказал, в чем, к сожалению, сомневаться не приходилось, тогда Рома должен не инструкции направо и налево раздавать, а сидеть в уголке и бояться пискнуть лишний раз вне расписания.
Не то, чтобы Стрельцов слишком хорошо Рому знал (раньше считал, что хорошо, но в свете последних событий оказалось, что Артём знал какого-то другого Брагина, приятеля из детства, который никогда бы не решился организовать преступление), просто любой здравомыслящий человек замазавшись в 'мокром' деле, вел бы себя тише воды и ниже травы. Профессиональные убийцы, отпетые урки, отморозки, наркоманы, психи и прочий маргинальный люд не счет.
Нет, смятение девушки и ее невразумительные ответы никак не связаны с предварительным инструктажем по поводу возможных звонков и вопросов. Наоборот, тогда бы четкие ответы у нее от зубов отлетали. Словно хулиганы от чемпиона по боксу. Здесь что-то другое кроется.
Может, собеседница приняла его за товарища из 'компетентных' органов? Тоже отпадает. Она у Артёма даже не поинтересовалась, кто он такой и зачем ему Брагин понадобился. Ее растерянность, безусловно, связана с самим Ромой. Сказала бы, что он в отпуске, в командировке, на больничном, у тещи на блинах, и от нее бы сразу отстали. А она мекала что-то, мычала хуже двоечника у доски, но о том, по какой причине и до какого времени Брагин отсутствует на работе, ни слова ни сказала. Ни хорошего, ни плохого. Будто о покойнике. Прямо-таки напрашиваются нехорошие ассоциации.
А вдруг?! Артёма словно током шарахнуло. Классическим разрядом в двести двадцать вольт. Вот это был бы номер, если Брагин действительно помер. Умер, убит, сыграл в ящик, преставился и так далее — нужное подчеркнуть. И кому тогда, спрашивается, пардон за тавтологию, ответ держать? Величева добить?
Тьфу!
Стрельцов едва удержался от сочного плевка на пол... или на стену, все равно. Опять понесло. Все, хватит домыслов и ни на чем не основанных умозаключений. Чем ломать голову, проще поехать к этому...как его — Артём развернул скомканную салфетку — Ивану Александровичу и ненавязчиво осведомиться о здравии закадычного дружка Ромочки. И к бельмесу конспирацию, так и до мании преследования недалеко. Брагин встретиться с ним обещал? Обещал. Номер телефона давал? Давал. Вот старый школьный приятель и решил поинтересоваться, куда Рома запропал. Никакого криминала, обычная житейская ситуация. И откладывать посещение многоуважаемого директора по персоналу ни к чему, никто не мешает отправиться к нему прямо сейчас.
Буквально уже на пороге Артём вспомнил про незабвенного хозяина берлоги. Вернее, о том, что по поводу дальнейшей судьбы пленника он не определился. Добивать бандита было... противно. Душа к мокрому делу не лежала. С одной стороны, следовало бы подонка умертвить, по заслугам бы воздалось, а с другой — чем сам он тогда лучше этого Велика? Такая же отмороженная мразь.
Может, оставить пока все как есть, съездить на встречу с директором по персоналу, узнать, куда Брагин подевался, а потом, вернувшись, решить, что с Величевым делать? Артём иронично хмыкнул. Нет, не пойдет. Надо немедленно решать. Он вторые сутки в этой квартире загорает, не считая дней, потраченных на 'засаду', заходил-выходил — примелькался уже. Еще раз-другой 'несущие вахту' пенсионерки его увидят, как пить дать, в милицию позвонят. И вообще, чем дольше Артём тут околачивается, тем выше шансы, что его тут кто-нибудь застукает.
Понятно, без ключей в квартиру попасть, мягко говоря, затруднительно, но подобные мелочи вряд ли отпетых уголовников смутят. А в то, что круг общения хозяина квартиры составляют именно отпетые уголовники, верилось легко. Интуиция Артёму подсказывала, что если какому-нибудь приятелю Величева приспичит в квартиру зайти, он может сюда проникнуть и без ключей. Кроме того, иные неприятные казусы случиться могут.
Надо признать, наличие в ванной комнате прикованного к батарее и малость покалеченного индивидуума градус душевного спокойствия не поднимало. Особенно с учетом того, что Артёму требовалось определить дальнейшую судьбу этого индивидуума. Благо, что Стрельцов с самого начала спиртным эмоции приглушил, иначе от каждого постороннего звука вздрагивал бы. Пленника держать — дело хлопотное и нервное...
Решать нужно сейчас. И из квартиры выметаться. Во избежание... неловких ситуаций. И прибраться за собой обязательно, дабы лишние следы не возбуждали чье-то досужее воображение.
