Девушка подумывала, не вскочить ли ей и, врезав охране пуститься в бегство. Шансов мало, но если ее каждый вечер будут так истязать, то у нее не будет на побег сил.
Люфиро взвыла:
— Ой, живот болит! Дайте мне чего-нибудь! — И протянула руки к прессу, стала трясти носилки.
Двое охранников наклонилось над ней, протянули руки. Тут девушка выбросила ноги, ударив наручниками по голове, затем захлестнула другого парня. Сопровождающие здоровенные парни столкнулись лбами. Тут Люфиро вскочила, обожженные ноги коснулись бетона, девушка невольно вскрикнула, но развернулась, ударив наручниками бойца подбежавшего сзади. Он упал, но еще один охранник ударил ее электрошоковой дубинкой. Девушка уже имеющая опыт общение с электричеством отключилась не сразу. Она умудрилась прыгнуть, но пытка надломила силы, и удар ногами оказался не особенно сильным. Охранник обрушился на нее, за ним выскользнула еще двое. Скованная девушка не могла так просто вырубить получивших высокую подготовку профессионалов. Ее ударили несколько раз, в том числе и по голове. Люфиро не потеряла сознания только потому, что в ней еще бурлила болевая сыворотка. Девушка словно бычок боднула ближайшего охранника, затем вцепилась зубами в плечо.
— А ты сука! — Заскулил тюремщик.
Ей опять врезали, дубиной по голове и сапогом с титановой подковой в грудь. Люфиро охнула и завалилась.
— Скрутите ее проволокой, она слишком опасная дрянь.
Девушку привязали так плотно, что она не могла и пошевелиться. Тонкая, но прочная проволока впилась в грудь, живот, руки, бедра, лодыжки — пытка продолжалась. Люфиро унесли время, от времени нанося удары, девушка старалась сдержать стоны. В камере ее бросили, оставив связанной. Окна не было, в потолке горел ярчайший свет прожектора, две видеокамеры и инфракрасный маячок следили за каждым ее движением. Уснуть невозможно, все тело ноет спаленное током из нутрии, на малейшее шевеление впивается проволока, остается только страдать и мучиться. Люфиро чтобы отвлечься стала думать, напряженно с усилием, воспроизводя сложные комбинации в уме, вспоминая математические и физические формулы. Она знала, что только так может облегчить боль. Время от времени, и все чаще ее мысли возвращались к Леону, она думала, вспоминая его то маленьким мальчиком, то наоборот взрослым и страстным любовником. Ей было стыдно, зато, что она готова была предать столь классного не по годам умного и развитого парня — по сути ребенка. От этого ей стало горько, и она расплакалась. Слезы щипали расцарапанное лицо, и некому было вытереть их.
И должно быть преднамеренно за стеной заиграл похоронный марш — умели ухудшить настроение.
— Где Леон? — Прошептали посиневшие губы.
Мальчик тем временем легко затерялся в городе, долго бродил по улицам, обрубая хвосты. Наконец он свернул к логову Ламарки. Это удивительно, но казалось, девочка никогда не спала, трудясь, как пчелка. Когда Леон зашел к ней, Ламарка повернулась.
— У тебя довольный вид, похоже, выполнил задание?
— С большим трудом! Меня чуть не захомутали. Кто мог подумать, что голубь обернется скорпионом.
— Раскаявшийся демон лучше павшего ангела!
— А откуда ты знаешь, что Люфиро раскаялась.
— Логика подсказывает, я не чувствовала в ней лжи, но тем не менее ощущала скрытое, хорошо замаскированное колдовство. И вместе с тем у Люфиро чистая душа.
— Замечательно что я в ней не ошибся!
— Не ошибаются только покойники, хотя нет даже дают промашки, например в следующей жизни.
— С этим трудно спорить. Но вот какие последние новости о Ленине.
— Самые хорошие, он активизировал вулканы, бомбардировки прекратились, заводы спешно строятся. То есть Ленин как всегда впереди.
— Это гениальный человек, а что будем делать с наркотиками?
— С теми, что захватили к мафии?
— Да именно!
— Ленин приказал продавать, добро не должно пропасть.
— А сколько людей от этого умрет или станет инвалидами.
— Революция в белых перчатках не делается. Приходить пожертвовать тысячами, а может даже миллионами, ради счастья миллиардов всех будущих поколений.
— Не знаю! Я столько убил, что, не смотря, то все они были плохими парнями, испытываю неловкость и легкий зуд на сердце.
— Не переживай! Человек смертен и так ли уж велика разница о того, что телесная оболочка перестанет служить на несколько десятилетий раньше.
— Для нас никакой, а для них?
— Лучший способ установить справедливость — покарать всех!
— Не глупи Ламарка, ты ведь только выглядишь как ребенок, а на самом деле все понимаешь.
— Есть светлые цели, ради которых и жертвуют жизнью. Кроме того, убивала все-таки не я, а ты.
— Не будем об этом! Есть и другая новость, на Ленина готовиться покушение. Три суперкиллера готовы перерезать вождю глотку.
— Это конечно скверно, но если главари убиты, то некому отдавать приказ.
— Трудно сказать, это как сккурта — оторви голову, а от тебя все равно ужалит, щелкнув хвостом, пробивающим бычью кожу.
— Из жала такого членистоногого прекрасные лекарства получаются, это ингредиент многих зелий.
— Я слышал краем уха. Может ты меня, колдовать научишь.
— Каждому овощу свое время, а собаке цепь. Не знаю, не слишком ли круто будет тебя выучить.
— И еще Люфиро может попасть в беду, она еще не звонила.
— Учитывая твою скорость передвижения, пока беспокоится не о чем. Девочка просто не поспела за тобой.
— Девочка, да она в два с половиной раз старше тебя, ты Ламарка плоско шутишь.
— Не совсем, мы колдуны не имеем возраста и живем по другим законам дикой вселенной. Вот я, например, могу принять облик взрослой или даже старой женщины или стать парнем, волком, тигро-мамонтом.
— А драконом?
— И это можно на высокой ступени мастерства. Скоро я попробую. Вот только одно меня беспокоит появление соперницы. Еще одна колдунья и очень сильная, наверняка старше меня, она может испортить нам жизнь.
— Поручи нам с Люфиро и мы найдем ведьму и уничтожим.
— Твоя решительность мне нравиться. Это отлично, твоя смелость, открытость отвага. Но мой мальчик пока успокойся, я еще как ты заметил девочка и не все могу и умею. Моя магия не совершена, и поэтому действия твоего заклинания супермена заканчивается, и ты снова становишь обыкновенным десятилетним мальчиком.
— Как совсем сморкатым "кентом", обнови волшебство, я хочу драться.
— Нет, если я это сделаю молекулы, твоего тела могут разорваться, произойдет магическая несовместимость.
— Что-то я тебе не верю.
— Глупенький мальчишка, стану я тебя обманывать. Кроме того, ведь без магии ты бы ничего против мафии не сделал, изрешетили бы ребенка вместе с обожаемой Люфиро.
— Вероятно, но зато я бы... — Леон запнулся.
— Да ты бы! Фактически верхушку мафии уничтожила я, правда твоими руками.
— Приказывает голова, а хватают пальцы. Одно невозможно без другого.
— Почему я могла и другого мальчишку найти.
— Который за большие деньги предал или по глупости провалил бы дело. Нет у меня был хоть и случайный опыт.
— Верно мой мальчик! Много званых, но мало избранных. Но теперь возможно тебе придется искать замену.
— И надолго я выбиваю из строя?
— Как повезет. Возможно на несколько дней, а может даже недель или месяцев.
— Да угодил я и что теперь делать.
— Что и раньше разноси листовки, подслушивай разговоры, читай фантастику на помойке, то есть делай, то, что обычно делают мальчики твоего возраста. А может пойдешь в школы.
— А что в столице есть, где бесплатное обучение — везде надо раскошелиться.
— А церковные школы.
— Ой, уморила! Там учат только читать, писать, таблицу, умножения, закон Божий и священное писание. При этом за малейшую провинность порют и заставляют отрабатывать знания.
— Я вообще была, в ней знаю.
— Ну вот, читать и писать я научился сам, а священное писание знаю по памяти и в нем столько глупостей и противоречий. Сразу видно не божье слово, а человеческий лепет, цель которого приучить людей к рабской покорности, служению высшим классам.
— Это верно! Если бы Бог говорил, то делал бы это по другому, все было четко, ясно, понятно ребенку. А тут столько мудрований и витиеватостей. А главное все в пользу богатых, чем церковь молний и пользуется!
— А кто берет сторону нищих. Ну ладно Леон не отвлекай меня от трудов, я готовлю слишком сложное зелье, малейшая неточность в компонентах может привести к катастрофическим последствиям.
— То есть Ламарка ты оставляешь меня слабым!
— Да мой мальчик, в качестве утешения у тебя сохраняется рельеф мускулатуры. Видишь, это было долгосрочным заклинанием.
— До свиданья Ламарка. — Леон покинул подвал и решил прогуляться. Затем пошарил по карманам, мелочи практические не осталось, они дырявые видимо во время бега погубил. А хочется, есть, особенно не плохо, было пиццу с шоколадным мороженым, утыканной клубникой, манго и потрясающим фруктом фимиус с котором во рту просто цветет.
Мальчик решил просто стащить у богатенького дяденьки. Он выбрался на богатую улицу, обошел полицейского, потом приблизился к коммерческому магазину. Мимо прошло несколько бизнесменов, но их, как правило, сопровождал телохранитель. Вот, правда, шел толстый тип, он остановился возле прилавка, стал расстегивать кошель. Леон, наклонившись, на цыпочках стараясь казаться еще меньше, чем он был на самом деле подошел к нему. Искусству карманника он обучен не плохо, раз и ласкающим движением залез в карман. Двигаться надо плавно, чтобы хозяин не учуял. Тот впрочем, был увлечен разговором, похоже его интересовали новости о подземном сражении. Слухи распространялись быстро — мальчик также весьма стремителен. Два извлек кошелек и спрятал себе, затем отпорхнул, как ни в чем не бывало, запылив по дороге. Но тут ограбленному богатею пришло в голову сунуть руку в карман, чтобы прикупить патроны к нагану. Можно понять, как завизжал он:
— Держи вора!
Леон улыбнулся и тут же подхватил это крик:
— Хватайте мазурика.
Началась паника, полицейский засвистел, а Леон подбежал к пострадавшему и глядя в глаза спросил:
— Много украли?
— Прилично, отстань мальчик.
— Я, кажется, видел, как от вас шмыгнул мальчишка, он побежал вот туда! — Леон указал пальцем в сторону поворота.
— Спасибо, если поймают, я дам тебе монету.
Полицейские и дяденька понесли, Леон, вместо того чтобы дать деру, бежал за ними. Как развитый ребенок мальчик понимал, что ни одному полицейскому не придет в голову, что воришка может сам нестись за полицией. Несколько детей также мчалось за ними. Они были одеты чуть побогаче Леона, в сандалиях в целых маячках. Мальчишка впрочем не испытывал комплексов, он просто бежал, не так быстро как в магическом теле, но естественно не отставая от лысого толстяка.
Пробежка как следовало ожидать была без результативной, бессмысленно ловить черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Леон постепенно то чуть приближался, то наоборот отдалял. Когда толстяк, задыхаясь, встал, он встал неподалеку. Полицейский офицер приблизился и отдал честь.
— Ваше высокородие! Похоже, он скрылся в подвале, найти в канализационной системе его будет сложно!
— А надо идиот, там не только деньги, но и важные документы, без них меня могут отдать под трибунал.
— Но мистер Бруссино, почему вы, будучи столь важным лицом, ходите без охраны.
— Я сам охрана! — Толстяк похлопал себя по поясу, там висели два пистолет-автомата.
— Опрометчиво вы владеет таким количеством государственных тайн, что вас могут похитить спецслужбы.
— А я заговоренный. Ну ладно не найдете я вам такое устрою. Вот попадете мне в руки. — Бруссино потер ладони.
— А кто это? — спросил стоящий справа полицейский.
— Старший следователь особо безопасной политической тюрьмы гестапо Лефортоворо.
Главный палач.
— А-аа! — Лицо полицейского вытянулось.
В это момент телефон старшего следователя позвоним, раздалась тревожная трель.
— Ну, чего надо!
— Только что привезли особо опасную преступницу Люфиро. Она доставлена и необходимо срочно допросить ее.
— Понятно, видимо придется повозиться, женщины-шпионы, как правило, упорны. Что же я пошел! Если найдете то я может быть окажу вам услугу, например деньгами или еще чем-нибудь.
— Дай Бог нам не попастись в твои лапы. — Пробормотал полицейский.
Леон понял все, ну конечно, это его девушка, храбрая напарница и вместе с тем предательница Люфиро. Бедная девочка, как ее будут истязать и мучить. А у него как на зло, нет никаких сверхспособностей. А что он может сделать без магии, против наиболее охраняемой во всей столице тюрьмы Лефортоворо. Да ничего, десятилетний мальчик против целой армии. Да и к Ленину обращаться бесполезно, сейчас его в столице нет. А без Ильича не особенно сунешься. Что делать, бежать к Ламарке, но ведь девочка, сказала ему, что как минимум несколько дней он полностью "разряжен". В этом случае лучше всего... Тут Леона охватило вдохновение, он достал кошелек и кинул в кусты, затем едва не сбив с ног следователя пробежал мимо.
— Ты чего? — Растерянно произнес палач.
— Я считаю, что надо обшарить кусты. — Сказал мальчик. — Раздвинуть ветки.
— Думаешь, что воришка мог обронить кошелек. Я в это не верю.
— Все возможно. Судя по внешнему виду, это маменькиной сынок, он сам испугался своей дерзости.
Мальчик принялся шарить, по кустам.
— А что попытайся, может быть что-нибудь да выйдет.
Тщательный осмотр места вели и другие полицейские, они щупали траву, чуть ли не рыли землю носом. Леон с искусно разыгранным удивлением достал коричневый в зеленую крапинку кошелек.
— Это не ваш? — Спросил мальчик.
— Да, мой обрадовался истязатель. Не представляешь, как ты меня выручил. Ну, малыш свою монету ты заслужил. Можешь купить себе бутерброд и сытно поесть.
Леон покачал головой:
— Я хочу, есть не один раз в день.
— Но не могу я взять тебя на содержание. Может, еще хочешь сигару.
— Нет, я хочу стать вашим помощником, научиться допрашивать людей.
— Хочешь стать палачом.
— А почему бы и нет, ведь это так приятно причинять другим боль и страдания.
— Верно, даже более чем приятно — объяснимое блаженство. Хорошо малыш, я тебя покажу тебе, как пытают, а может, даже разрешу самому немного помучить, ты меня сильно выручил. Кроме того, нам палачам нужна достойная смена.
— Отлично, значит девушку.
— Девушек я и сам люблю мучить, у тебя хороший вкус. Конечно, я дам попробовать мой маленький истязатель. К сожалению большинство мальчишек не понимает какое полезное дело мы творим, а ты не такой.
— Сегодня же допросим.
— Нет завтра, я возьму тебя к себе. Обычно пытка, даже если человек все сразу расскажет, одним днем не ограничивается. А выправлю тебе документы, у нас с этим строго. Кроме того, завтра начальство будет пьянствовать, отмечая день независимости многих наблюдателей и контролеров не будет и можно вздохнуть посвободнее.
