Внутри квартиры было всё так, как я люблю. Кстати, да, именно здесь я и жил, в перерывах между занятиями по всему миру. АС и ЦАР руководил Берси и Директор, я там ничего не решал, а тут, в России, мне приходилось часто вести переговоры и принимать решения, всё-таки, я именно что выстраивал подобие прошлого Ёбурга. И сделать это просто пожелав, невозможно — пришлось общаться и с бюджетниками — ментами, врачами, военными и учителями, и с бизнес-элитой города, чтобы уведомить их о наших планах и встроить в структуру будущих преобразований, и заниматься продвижением наших товаров через Екатеринбургский экспо-центр, который, пока строится новый, арендовали мы.

Весь разговор с журналистками можно опустить за кадром, достаточно посмотреть, какими глазами они смотрят на вроде бы обычную квартиру занятого работой человека. Ни дизайнерских изысков, ни понтов — стол, кресла, камин, пара мониторов на стене, обычные обои из ближайшего магазина и обычные светильники — кстати, сделанные из гильз от артиллерийских снарядов, которые я подобрал в НР...

Как я и ожидал, само моё жилище вызвало больше вопросов, чем моя деятельность, хотя Айрис этим провести не удалось и она одна из всех задавала вопросы на злобу дня, остальных больше волновало, как я живу и чем дышу, чем обсуждение дел. Первой не выдержала и начала задавать вопросы журналистка Бибиси:

— Скажите, вы всегда так скромно живёте?

— Да, — я посмотрел на неё и улыбнулся в камеру, — вас что-то удивляет?

— Ну, мы никак не ожидали увидеть здесь обычную квартиру... — она с сомнением посмотрела на обои из супермаркета.

— Я человек другого склада ума, нежели обычные толстосумы, меряющиеся длинной яхт и высотой дворцов. Если вам вдруг интересно, то весь этот район города построен моей корпорацией, в нём живёт триста тысяч человек. Они работают на моих заводах.

— И вы живёте здесь же, с рабочими?

— А почему нет? — я пожал плечами, — не вижу смысла в этой примитивной деревенской привычке — демонстрировать другим свой социальный статус дорогими вещами. Отгораживаться от людей. Так ведут себя дураки, случайно заработавшие деньги и не знающие, куда их потратить. Мне их жаль, честно говоря. Наверное, это невыносимо — когда деньги становятся смыслом жизни, человек либо превращается в охотника за баблом, либо уже добыв, тратит их на дорогие и бесполезные для него вещи. Просто чтобы показать трофей, похвастаться перед другими охотниками...

— А вы?...

— А я имею цель в жизни. Свои принципы, идеалы, глобальные задачи. Поэтому меня заботит лишь то, чтобы все мои проекты были профинансированы. Лично я, я подсчитал, трачу на себя около тридцати тысяч евро. В год.

* * *

После интервью у мировой элиты произошёл некоторый надрыв шаблона. Мега-яхты начали как-то выходить из моды, медленно, но выходить. Пару пунктов потеряли многие известные бренды среди элитных и псевдоэлитных производителей, но это касается только верхушки этой пирамиды потребляторов. Середина и уж тем более её основание — не изменилось ни капли. Но это был первый звоночек. Дилинь-динь-динь-динь-динь! Первый маленький звоночек мировой элите, что сейчас их будут грабить!

* * *

Военкор от России странно на меня посмотрел:

— Журналисты оружие не берут в руки.

Сказал он это так уверенно, словно мысль о оружии ему претила.

— Забудь это правило, — я ухмыльнулся криво, — здесь не наше время, в котором убийство журналиста — преступление. Здесь у тебя нет статуса, а о правах человека и подавно не слышали. Если столкнёшься с агрессивными местными — то должен защищать себя сам. Должен, а не можешь. Путешествовать во времени мы умеем, а вот лечить секир-башка — ещё не научились!

— Но с нами же охрана... — он огляделся по сторонам, — эти ребята.

— Да, они с нами. Но не факт, что они смогут тебя защитить, если начнётся заварушка. Так что бери ствол, — я оглядел других журналистов, — вас это тоже касается. Стрелять, я надеюсь, умеете?

— Если только из фоторужья, — попытался схохмить один из фотографов, — что? — не понял он хмурый взгляд коллег, — простите... — понурил голову.

— Ничего, — журналист всё-таки взял предложенный ему ствол.

Я оглядел всю нашу нынешнюю экспедицию. Шифровались мы под заморских купцов — роль заморского купца досталась учёному-индусу, который прибился к нашей экспедиции в качестве камео. Охрана была из Лиги Убийц — ребята крепкого телосложения, все на вид азиаты.

Торгаши, сиречь экспедиция — это несколько учёных, несколько журналистов с операторами.

Мы стояли рядом с просёлочной, по нашим меркам, дорогой, что вела в Киев, куда так хотели попасть учёные...

Охранников было два десятка, во главе всех стоял Рас, как самый пожилой и тёртый, а так же мастер боя на мечах. Вместе с ними шли пятеро солдат из АМ, если быть совсем точным — то аватарки Берси — боевые модели МП, которые выглядели как обычные славяне.

Журналисты и учёные пусть и нехотя, но разобрали из арсенала компактные пистолеты-пулемёты и просто пистолеты...

* * *

Северная Корея — это ещё одна опухоль на теле человечества. Они никому не создавали проблем, вернее, никому, кроме себя самих, и угрозы особой не представляли, но всё же, СК это страна, которая слишком сильно разогналась по революционно-коммунистическим рельсам. Результат немного предсказуем — развал, разруха, выживание.

Вопреки распространённому заблуждению, в СК процветал капитализм. Дикий капитализм, под руководством коммунистической партии. Ядрёная смесь. Местная "фирмА" это в основном товары китайского производства, в самой СК население занимают, как могут, но могут, видимо, хреново. По подсчётам Берси, уровень индустриализации крайне низкий, а роль ручного труда крайне высокая. Почти всё население с шестнадцати лет служит или служило в армии, больных и убогих нет — от них эффективно избавляются, в общем, не страна, а коммунистический рай. Где денег нет ни у кого — стандартной зарплатой является отмеренная провительством продовольственная пайка. Собственных миллионеров тут, конечно, нет, но средний класс присутствует — опять же, как правило, этот средний класс находится под чутким надзором партии.

Решать эту проблему нужно было обязательно, так как в отличие от негров, к примеру, корейцы народ трудолюбивый и с мозгами особых проблем не имели. Проблемы северной Кореи укоренились слишком глубоко — тут и пропагандизм, который дошёл до крайнего состояния, и корейская упёртость, помноженная на отсутствие внятного информационного пространства... свернуть эту гору было бы очень нелегко.

Собственно, Берси обязан был решить эту проблему, так как она могла с течением времени усугубляться всё больше и больше, пока не произошли бы катастрофические изменения. Геноцид, революция, могли доставить много проблем остальным странам.

Решать эту проблему пришлось дипломатическим путём, и в первую очередь — Хьярти. Не обладали МП ни интуицией, ни даром внушения, только встроенными сенсорами, которые позволяли очень неточно анализировать поведение собеседника и его физическое состояние.

После ряда телефонных переговоров с Китаем, Хьярти вылетел на переговоры.

В аэропорту его встречала небольшая делегация из китайского МИДа. Они уже привычны были к большим авиалайнерам с флагами стран на фюзеляже, но встречать небольшой, но очень быстрый самолёт им приходилось впервые. Самолёт приземлился вертикально рядом с встречающими и из него по опустившейся лестнице вышел Хьярти. Мальчик был одет в тёплую куртку и с любопытством оглядывал окружающее пространство.

— Добро пожаловать в Китай, — к нему подошёл один из дипломатов и поприветствовал на английском.

— Спасибо. Ну и погодка же здесь у вас, — ответил Хьярти на китайском, — кстати, не трудитесь, я владею китайским, — он осмотрел встречающих. Двое мужчин, две девушки. По внешности можно сказать коротко — китайцы.

— Прошу, — дипломат отошёл в сторону и указал Хьярти на машину...

* * *

Пока ехали, Хьярти вовсю спрашивал дипломатов, устроив им Стресс-тест. Более того, он пару раз попросил остановиться около небольших кафешек, ведь времени в запасе было много. Он заказывал себе китайскую еду и сидел, болтал с местными, ведя политическую разведку среди населения. Конечно же, стоит сделать скидку на его собственную внешность, из-за которой не все собеседники были откровенны, но всё-таки...

Встречаться Хьярти предпочёл с главой КНР, председателем Цзень Ю, нынешним главой компартии. Добиться аудиенции оказалось довольно легко — сам Цзень горел желанием поговорить и высказать много нелециприятных слов самому главному конкуренту Китая.

Хьярти встретился с ним без лишнего пафоса, в его кабинете. Умел же глава государства нагнать пафосу, особенно если это был китаец... Хьярти зашёл внутрь и быстрым шагом подошёл к председателю, протянул тому руку:

— Добрый день. Поговорим с глазу на глаз?

Ю был грузным пожилым мужчиной, с строгим взглядом. Кабинет его был просторен, стол роскошен. И как всегда, он носил только деловой костюм. Хьярти забрался на стульчик и улыбнулся китайцу:

— Ну что вы на меня так смотрите?

— Как?

— Как будто я ваш злейший враг. Спокойствие, это совершенно не так, я здесь с миром и дружбой, если так можно выразиться.

— Да? Это довольно странно, особенно учитывая, что мирными наши отношения не назвать. Итак, может быть, вы поясните мне, почему лично прибыли в Китай?

— О, очень просто. Хотел попробовать китайской кухни.

— Я серьёзен.

— Я тоже, — улыбнулся Хьярти, — хотя и о делах можно поговорить, — он осмотрел кабинет рассеянным взглядом и слегка улыбнулся, — как вы смотрите на идею снять проблему перенаселения?

— Каким образом? — Ю удивился, всё-таки, предложение было странным.

— Ну, например, улететь на другую планету...

— Вы с ума сошли, — в голосе китайца сквозило разочарование.

— Рад, что вы это понимаете. Однако, я серьёзно, — Хьярти улыбнулся шире, — вполне можно приспособить какую-нибудь планетку для жизни на ней, и переселить туда всё ваше население. Подобные проекты у нас давно уже в разработке.

— Хм. Идиотизм, — китаец встал, — я ожидал серьёзный разговор.

— Ну вот. Как машину времени изобрести — сразу все поверили, хотя это считалось намного менее вероятным, и более сложным, чем терраформирование соседних планет. А как на Венере углекислый газ в кислород переработать — идиотизм? — Хьярти посмотрел на Ю как на идиота, — закройте рот с той стороны и слушайте меня ушами! Два раза я выгодные предложения не делаю. Мы занимаемся колонизацией Венеры и Марса, так же среди моих учёных была идея доставки в солнечную систему планет земной группы — технически эта задача вполне осуществима, более того, терраформирование таких планет будет намного проще, а их параметры можно прогнозировать заранее.

— Ладно, я вас выслушаю, — Китаец скрестил руки в замочек перед собой и внимательно смотрел на Хьярти. Тот кивнул:

— Основное я уже сказал. В нашей системе для колонизации пригодны только Венера и Марс. Марс намного меньше земли, Венера по параметрам практически идентична, после колонизации мы получим планету с тремя континентами, размером с Северную Америку и более чем сотней островов, совокупной площадью примерно равных ещё одному такому же континенту. На марсе два континента, один размером с Южную Америку, другой — с Австралию.

— Вы лучше скажите, как, когда, каким образом и сколько это будет стоить?

— Всё скажу, — согласился Хьярти, — как — это уже наша забота. Найдём мы и мощный космический транспорт, и технику. Когда — так это в ближайший год.

— Не верю! — возмутился Китаец, — каким образом?

— Очень просто. Берём машину времени, перемещаемся на пару тысяч лет назад, забрасываем автоматические станции терраформирования и возвращаемся сюда.

— Хорошо, допустим, — он задумался, — это что же, вы можете так использовать машину времени?

— Учитывая, что это практически не влияет на историю — то да. Главное вовремя перехватить спутники и послать вместо них ту информацию, которая была правильной в исходном варианте истории. Чтобы люди не обнаружили терраформированную венеру раньше времени.

Что же до других планет — их найдут, сформируют и только после этого доставят в солнечную систему с помощью пространственных технологий. Это невероятно сложно, долго, дорого, но это того стоит. Учитывая, что это позволит избавиться от многих политических и экономических проблем.

Меня больше заботит ваше отношение к экологии. Сами понимаете, если вы засрёте собственную планету так, как умудрились засрать некоторую часть своей земли, я не прилечу на голубом звездолёте и спасать вас не буду.

С другой стороны, ваше перенаселение и экология теперь будут не нашей проблемой. Можете строить свой китайский мир, какой захотите. Тем более, что всё к тому и идёт, учитывая культурные различия между китаем и остальным миром.

Председатель постучал по столу ногтем.

— Я думал, вы предложите что-то на подобии токийского многоярусного города.

— Это не снимает проблемы, — ответил ему задумчиво мальчуган, — да и создаёт новые социальные сложности. Я решил действовать сразу и на опережение. Знаю, технологии слишком сильно опережают своё время, однако, эффект нужен уже сейчас, верно?

— Верно, — Ю внимательно посмотрел на Хьярти и спросил, — и каковы же ваши прогнозы на экономический эффект? Просто я не могу достаточно точно предсказать, что из всего этого выйдет, потому что ни опыта, ни знаний о инопланетной колонизации у меня нет.

Хьярти поёрзал на стуле и посмотрев на портреты на стене, начал говорить:

— Во-первых — это проблема безработицы. Внешний рынок исчезнет, останется только внутренний. При современном уровне механизации, роботизации и автоматизации, будет огромный профицит по различной продукции. Предположим, ваше население два миллиарда человек, основных сельхозкультур вы можете производить достаточно, чтобы накормить три миллиарда человек. Разные эксперты высказывают разные вероятности — согласно мнению одной группы — при перепроизводстве товаров примерно пятьдесят процентов населения будет безработными, находящимися на обеспечении у остальной половины. Это приведёт к деградации и развалу общества. Согласно мнению других экспертов, общество урегулирует этот вопрос — несмотря на всё вышеперечисленное, бесплатных товаров не будет и обществу придётся работать. "Излишние" товары станут жертвой перепроизводства, то есть только четверть из всего произведённого будет потреблена по назначению, остальное — будет уходить в переработку или использовано не по назначению.

Китаец принял решение:

— Если вы конечно можете это обеспечить, я готов вас выслушать. Что от нас требуется?