— Выпьем за нашу встречу и знакомство! — торжественно провозгласил писец, протягивая руку за глиняной бутылью, похожей на располневшую кеглю для боулинга с привязанной к горлышку скомканной, жёлтой бумажкой.
Его мать сурово сжала губы в куриную гузку, но не издала ни звука, молча наблюдая за тем, как отпрыск с привычной ловкостью наполняет живительной влагой маленькие фарфоровые чашечки. Запахло фруктами и спиртом.
В полном соответствии с местными обычаями первую чарку он подал старейшему участнику застолья, вторую получила гостья. А третью хозяин дома лихо опрокинул сам, и его губы расплылись в блаженной улыбке.
Прикрыв нижнюю часть лица рукавом, Ия осторожно попробовала местный алкогольный напиток. Больше всего он походил на брагу со вкусом сливы.
"А ничего так, — причмокнув, подумала девушка. — Вкусно и градус есть, хотя и слабенький".
К счастью, поданные к столу курицу и рыбу уже порезали на куски, так что Платиной не пришлось возиться с их разделкой. Кроме того, имелись и друге блюда: солёные и маринованные грибы, овощи, мелко наструганная редька с чесноком, соусы.
Быстренько закусив, писец вновь взялся за бутылку, но его мать внезапно заявила:
— Госпожа Сабуро проявила большое усердие в учении. Надеюсь, дорогой сын, вы обратили внимание на её манеры?
— Госпожа Сабуро ведёт себя так, как и подобает девушке благородного происхождения, — охотно кивнул мужчина, с вожделением поглядывая на откупоренную бутылку.
"Когда трубы горят, — усмехнулась про себя Ия. — Одной рюмки всегда мало".
Однако родительница то ли не замечая состояние сына, то ли игнорируя его, продолжала нахваливать ученицу:
— Госпожа Сабуро ознакомилась с "Наставлениями благородным женщинам" императрицы Есионо. Не так ли, госпожа Сабуро?
— Я уже третий раз переписываю эту прекрасную книгу, госпожа Андо, — торопливо проглотив грибочек, ответила Платина и отбарабанила заранее заготовленную для подобного случая фразу, обозначающую степень своего восторга: — Мудрые указания великой императрицы станут для меня примером и образцом для подражания в дальнейшей жизни!
"Уф! — выдохнула про себя ученица. — Кажется, ничего не перепутала и всё сказала правильно".
Наставница благосклонно улыбнулась, а её сын ещё больше поскучнел.
— Ваши слова наполнили мою печень радостью и вдохновением, госпожа Сабуро, — улыбнулась собеседница, склонив голову и, как монашка, сложив ладони перед грудью.
— Я очень рада, госпожа Андо, — повторив жест хозяйки дома, девушка "натянула" на лицо довольную улыбку, мысленно хмыкнув. — Хорошо хоть, не прямую кишку".
— Так налейте же нашей гостье, сын мой! — обратилась старушка к застывшему в глубокой задумчивости отпрыску. — Давайте выпьем за дальнейшие успехи моей лучшей ученицы.
— С удовольствием, — встрепенулся мужчина, торопливо хватаясь за бутылку.
Жадно осушив стопарик, он как-то искоса глянул на Платину и проговорил:
— Матушка, наверное, совсем замучила вас своими занятиями?
— Мне совсем нетрудно, господин Андо, — возразила Ия, но, поймав странный — то ли презрительный, то ли разочарованный взгляд наставницы, озадаченно замолчала, сообразив, что опять опростоволосилась.
Смущённо кашлянув, она с полминуты лихорадочно подыскивала нужные слова, а когда поняла, что ничего стоящего в голову не приходит, пробормотала:
— Это мой долг — заниматься, не жалея ни времени, ни сил.
Старушка одобрительно кивнула, а её отпрыск, криво усмехнувшись, вновь взялся за бутылку.
— На каком музыкальном инструменте играете, госпожа Сабуро? — с пьяненькой улыбочкой спросил он, хрустя долькой маринованного чеснока. — На флейте или на барабане?
— Увы, господин Андо, — вздохнула девушка, скромно потупив глазки. — Это высокое искусство мне недоступно.
— Вот как? — с фальшивым удивлением вскричал собеседник и, сурово сведя брови к переносице, обратился к своей родительнице. — Матушка, вы же неплохо обращаетесь с бубном. Почему же не учите госпожу Сабуро на нём играть?
— Быть может, позже, сын мой, — натянуто улыбнулась наставница, и в её глазах блеснули слёзы обиды и стыда за поведение непутёвого отпрыска. — Для начала госпоже Сабуро следует досконально изучить правила этикета и "Наставления благородным женщинам". Вы же знаете, как важно постичь мудрость древних...
— Да всё я помню, матушка! — вскинул руки, словно защищаясь, хозяин дома, выдав скороговоркой: — Только гуманизм и строгое соблюдение предписываемых предками правил поведения отличает благородного мужа от окружающих.
— Я рада, что вы не забыли Трёхкнижие, сын мой, — слегка расслабилась старушка.
— И всё-таки жаль, госпожа Сабуро, что вы не умеете играть на бубне, покачал головой пьяненький писец. — А вот певичка Весенний Василёк из "Поющего под ветром тростника" играет на нём божественно! А как поёт!
Мужчина прикрыл глаза, мечтательно улыбнулся и затянул противным гнусавым голосом:
Судьбу певички разве я искала!
Она мне от рождения дана.
Цветок цветёт,
И вот уже он вянет,
Всему свой срок
Когда-нибудь настанет,
Всё будет так,
Как повелит весна.
Уйти в конце концов, уйти мне надо,
Жить невозможно так, как я жила.
О, если бы
Укрыться за горами,
Украсить волосы...
(Китайская поэтесса Янь Жуй (XII в.))
Прервав песню, он посмотрел на гостью мутным взглядом и пробормотал:
— Прекрасно поёт, хотя тоже...
— Сын мой! — вскричала хозяйка дома, не по годам резво вскакивая со своего места. — Вы заставляете свою мать стыдиться! Как можно вести подобные разговоры в присутствии благородной девушки!? Вы же не в компании своих непутёвых приятелей на улице Тучки и Дождя! Вы дома за одним столом с молодой родственницей благородной семьи Сабуро!
— Простите, матушка, — словно очнувшись, встрепенулся мужчина и, неуклюже поднявшись на ноги, поклонился сначала недовольно насупленной родительнице, потом Платине. — Простите, госпожа Сабуро, я забылся и вёл себя совершенно недопустимо.
— Вы просто много выпили, господин Андо, — с деланным смущением пролепетала Платина, подумав: "Вот тебя и развезло на старые дрожжи".
Гневно раздувая ноздри, старушка опустилась в кресло.
В комнате повисла напряжённая тишина.
Девушку заинтересовали слова пьяненького писца. Опасаясь, что наставница объявит обед закончившимся и отправит ученицу обратно в павильон, она спросила:
— А что это была за песня, господин Андо?
— Вам понравилась, госпожа Сабуро? — удивился мужчина.
— Она называется "Судьба певичка", — недовольно проворчала хозяйка дома. — Её тоже написала Егумо Ясито.
— И тоже, между прочим, гетера, — пробормотал себе под нос сын, но, поймав негодующий взгляд матери, шутливо воздел руки. — Всё, молчу, молчу.
— Госпожа Ясино, — со значением проговорила наставница, обращаясь не столько к ученице, сколько к отпрыску. — Была возлюбленной барона Симадо — великого художника Даяро. Ей посвящал свои стихи знаменитый Гаэто Мензоро. Эти люди не стали бы общаться с безмозглыми куклами, вроде тех, с которыми проводите время вы с друзьями!
Она посмотрела на Платину.
— Вы понимаете меня, госпожа Сабуро.
— Да, госпожа Андо, — с самым серьёзным видом кивнула та, усмехнувшись: "Это другое".
... и спросила:
— Господин Андо, а там, где вы слышали эту чудесную песню, только поют?
— Госпожа Сабуро! — прикрикнула хозяйка дома.
— Прошу прощения, госпожа Андо, — не вставая, поклонилась гостья. — Но разве я говорю о чём-то постыдном или недостойном благородной девушки? Мне просто любопытно: быть может, господин Андо видел там танцы или ещё что-нибудь интересное?
Старушка приоткрыла рот, явно собираясь прочитать очередную нотацию, но сын её опередил.
— В "Тростнике" плясуньи так себе, — пренебрежительно махнул рукой он. — Лучше всего танцуют в "Гнезде соловья на ветках сливы"...
Его лицо вновь приобрело мечтательное выражение, губы растянулись в улыбку, а глаза превратились в узкие щёлочки, затерявшиеся среди многочисленных морщин.
— Одинокая Цапля и Лёгкий Ветерок так миловидны... Их движения так грациозны и настолько отточены, будто они не смертные девы, а феи, спустившиеся с небес... Несколько лет назад в Букасо проездом побывал чиновник двора самого Сына неба. Ему так понравились танцовщицы из "Гнезда", что он купил лучших из них и увёз в столицу.
Внимательно слушавшая его Ия удивлённо покачала головой.
— А вы танцевать умеете, госпожа Сабуро? — внезапно спросила напряжённо следившая за их разговором хозяйка дома.
— Что вы, госпожа Андо! — сыграла смущение девушка. — Вы же знаете, как неуклюже я двигаюсь.
— Движения у вас очень чёткие, — неожиданно возразила наставница. — Вам не хватает грации.
— Спасибо за столь высокую оценку моих скромных способностей, госпожа Андо, — склонила голову Платина, мельком отметив: "Препод в колледже говорил то же самое".
Мисочки на столе почти опустели, обед явно подходил к концу, а путешественница между мирами так и не удовлетворила своё любопытство.
Понимая, что времени почти не осталось, она торопливо спросила:
— Скажите, господин Андо, а, кроме певиц и танцовщиц, ещё кто-нибудь демонстрирует там своё искусство?
Откупоривший ещё одну бутыль мужчина на миг задумался.
— Капля Росы из "Гнезда" великолепно играет на цитре . Многие приходят туда только за тем, чтобы её послушать. Когда в город приезжает театр, актёры разыгрывают там короткие сценки из известных пьес. К сожалению, такое случается редко. В открытых заведениях для простолюдинов хозяева иногда приглашают мангиров. На потеху неотёсанной публике они кидают ножи, подбрасывают и ловят всякие предметы, вроде пустых бутылок. Выделывают прочие низкопробные штуки. Но это зрелища для невежд и глупцов. Образованным людям подобные зрелища просто неинтересны и даже оскорбительны. Поэтому мангиров и не пускают в закрытые заведения.
— Я же не за тем спрашиваю, чтобы туда идти, — Ия смущённо потупилась, изо всех сил стараясь покраснеть.
— Если вам любопытны подобного рода представления, госпожа Сабуро, — проговорила старушка строгим тоном. — То попросите господина Сабуро пригласить мангиров в дом, потому что благородные девушки не посещают всякого рода... заведения и не глазеют на выступления этих кривляк на городских площадях!
— Я вовсе не это имела ввиду, госпожа Андо, — опустив голову, пролепетала Платина, в очередной раз похвалив себя за то, что скрыла от аборигенов правду о себе и своих родителей. — Мне просто интересно...
— Вы обещали исполнять наставления императрицы Есионо, — с издёвкой напомнила наставница. — А она предостерегала женщин от чрезмерного любопытства, считая это столь же неоспоримым пороком, как и ревность.
— Простите меня, госпожа Андо, — повинилась не на шутку встревоженная ученица, представив, что вредная старуха наплетёт супруге начальника уезда, и пообещав: — Такого больше не повторится.
— Надеюсь, — проворчала хозяйка дома.
Пока она отчитывала гостью, писец сноровисто наполнил чарки. Девушка, мужчина и старушка поклонились друг дружке, подняв фарфоровые чашечки.
— Прежде чем отдавать мне переписанные "Наставления", ещё раз проверьте ошибки, госпожа Сабуро, — начальственным тоном заявила она, поднимаясь и давая понять, что обед подошёл к концу. — А то вы слишком часто повторяетесь.
— Да, госпожа Андо, — ответила Ия, изо всех сил стараясь встать с табурета, как учили, и отвесила поклон так, чтобы тот соответствовал строгим требованиям наставницы.
— До свидания, господин Андо, — поклонилась девушка сначала уже порядком осоловевшему хозяину дома, потом хозяйке. — До свидания, госпожа Андо.
— До свидания, госпожа Сабуро, — холодно кивнула та.
Выбравшись на веранду, Платина увидела, что Угара сидит за врытым в землю столом и о чём-то оживлённо беседует со служанкой хозяев дома.
Заметив подопечную, женщина торопливо спрятала маленькую пиалу за миской с остатками квашенной редьки и, вскочив, склонилась в почтительном поклоне.
— Если хочешь, ещё посиди, — снисходительно махнула рукой Ия. — Ты мне пока не нужна.
— Спасибо, госпожа, — выпрямилась Угара.
Два дня назад прошёл изрядно встревоживший госпожу Андо снегопад. Возле стен и в углах намело сугробы почти по колено. Не блиставший умом, но выносливый и старательный Фабай уже очистил дворы и дорожки.
Шагая вокруг пруда, путешественница из иного мира напряжённо размышляла о своём будущем.
За время, проведённое среди аборигенов, идея прибиться к местным цирковым перестала казаться ей столь же привлекательной, как раньше. Уже одно то, как их называли представители правящего сословия, говорило о многом.
Девушка достаточно хорошо знала местный язык для понимания того, что название цирковых артистов здесь происходит от слова "изображать", но не в смысле "играть", "перевоплощаться в образ" и т.д., а в значении "передразнивать", "кривляться" в самом негативном понимании этого действия.
Присоединившись к подобной труппе, Платина окажется если не на самом дне здешнего общества, то где-то совсем рядом. Тогда как сделавшись приёмной дочерью целого начальника уезда, она автоматически войдёт в местную элиту, по крайней мере, в её женскую часть. А значит, у Ии будет еда, крыша над головой и хоть какая-то защита от произвола мелких чиновников и богатеев.
Вот только, став членом семьи Бано Сабуро, она отдавала свою судьбу целиком и полностью в его руки. А у здешних девиц только один удел: выйти замуж по воле родителей, после чего всю оставшуюся жизнь служить, угождать и ублажать мужа со всей его роднёй, попутно рожая побольше сыновей. Хорошо ещё, если будущий супруг окажется более-менее порядочным человеком. Но вдруг названному папаше зачем-то понадобится выдать её за какого-нибудь придурка?
Бывшая учащаяся циркового колледжа понимала, что, в отличие от героев и героинь, прочитанных когда-то книг про попаданцев, она умеет только выступать на манеже.
Самое плохое в той ситуации, в которой оказалась сейчас Платина, это то, что она не владеет ни профессией, ни какими-либо полезными навыками, которые могли бы помочь ей выжить в этом мире. А полученные в средней школе знания здесь никому не нужны. Да и кто будет слушать откровения невесть откуда взявшейся девчонки о строении атома или о свободных радикалах?
Лучше бы она пошла в хореографическое училище. Хотя, если здешние танцовщицы выступают в публичных домах, то им наверняка приходится удовлетворять не только эстетические запросы богатых зрителей.
Так что полезнее для неё было бы умение вязать какие-нибудь кружева или готовить косметику. В экзотические ремёсла, вроде кузнечного дела или какой другой механики, лучше вообще не соваться. Ия ничего не понимала в железках.
Приходилось признать, что мастера в чём-то из неё не получится, а идти в подмастерье уже поздно. Да никто и не возьмёт.
Девушка в очередной раз честно призналась, что если бы не встреча с Амадо Сабуро и не благорасположение брата монашки, её судьба в этом мире могла бы сложиться очень печально. Кто знает: на что пришлось бы пойти, чтобы не умереть с голоду?