Крис начал успокаиваться. Он даже огляделся по сторонам, но маленькая улочка, на которой мы находились, была пустынна. Ничего удивительного: многие здания, глядящие воротами на оживленные проспекты, имеют сзади вот такие вот улочки, предназначенные для подвоза продуктов и других бытовых нужд.
Подмога в лице Рикки появилась две минуты спустя. Девушка кивнула в ответ на мою приподнятую бровь, сообщая, что остальная часть операции тоже прошла успешно. Я потянул Кристофера за собой, оставляя бессознательного человека на попечение горничной.
— Пойдем. Нас наверняка ищут. Скоро здесь будет множество представителей службы безопасности.
— А он? — Крис оглянулся на все еще лежащего человека.
— Он нас подождет. Только в другом месте. Я не хочу отдавать его местным охранникам порядка. Он ведь покушался на тебя, а не на них. Значит, и допрашивать его должен ты.
— Я? — лихорадка боя схлынула, и Кристофер начал сомневаться.
— Ты. А я помогу. Мы сами зададим ему нужные вопросы, — мягко сказал я другу. — Только придется соврать службе безопасности академии, что мы не догнали его. Сможешь?
— Смогу, — кивнул мой друг. — Наверное.
Ли Кристофер Денова
Сотрудники службы безопасности Солиано задавали не так уж много вопросов. Произошедшее было ясно как белый день. К тому же свидетелей оказалось более чем достаточно: Майкл, какая-то парочка, видевшая их бег через парк, привратник, уверявший, что описанный человек ни сотрудником, ни гостем клуба не являлся. Да если бы и не было свидетелей, то одного слова таких людей, как Ла Гнец и Ли Денова вполне хватило бы, чтобы понять, кто именно виноват в случившемся. Но следователь все равно задавал свои вопросы, а Кристофер отвечал на них. Юноша понимал, что сотрудник безопасности делает нужную работу, и мешать ему только из-за своего дурного настроения не собирался.
Наконец, допрос закончился. Их отпустили, вежливо извинившись за причиненные неудобства, и они с Абелем сели в карету. Кристофер ни о чем не стал спрашивать друга, хотя и удивился, когда после долгой езды экипаж остановился где-то на городской окраине, и Гнец пригласил его внутрь старого полуразрушенного дома. Рыжая горничная Абеля встретила их внутри и повела по коридору. Захваченный убийца обнаружился в дальней комнате с заколоченными окнами — раздетый почти донага и привязанный к стулу. Рядом с ним, на другом стуле, сидел здоровенный чернобородый громила звероватого вида — наверное, охранник.
— Добрый день, — вежливо произнес Абель, обращаясь к пленному. — Мне бы хотелось с Вами поговорить.
Крис скривился. Гнец был в своем репертуаре. Недостойна эта сволочь, уже несколько раз пытавшаяся их убить, вежливости.
— Мое предложение просто, — тем временем продолжал Абель. — Вы рассказываете нам все, что знаете о заказчике убийства, а мы обходимся без ненужного насилия. Более того, я готов рассмотреть вариант Вашего освобождения, если информация окажется интересной.
— Да ну? — разлепил пересохшие губы связанный человек. — И что вам помешает соврать?
— Думаю, Вы знаете, кто мы такие. Я готов дать слово. Мой друг тоже.
Кристофер открыл было рот, собираясь сказать, что он не будет ничего обещать убийце, но, поймав взгляд Абеля, сдержался и только кивнул.
— Я-то расскажу, — выдохнул связанный. — А проверять как будете? На слово поверите?
— Нет. Работающий на меня психо обязательно снимет Вашу защиту и проверит правдивость сказанного. Если окажется, что Вы не соврали, то я готов предоставить Вам свободу за такое желание сотрудничать.
— И заодно за то, что предоставил информацию сейчас, а не через месяц, когда психо до нее доберется. Ну и еще за то, что не сдох в процессе копания в мозгах, — убийца усмехнулся. — Нет уж, я пас.
— Уверены?
— Уверен. Я труп в любом случае, так хоть нагажу тебе напоследок.
— Жаль. Но Вы сами выбрали свою участь. Где второй? — повернулся Абель к Мике.
— В соседней комнате. Пойдемте, я покажу.
Они вновь оказались в коридоре. Гнец прикрыл за собой дверь и, прежде чем направиться вслед за горничной, повернулся к Кристоферу.
— У меня к тебе просьба. Постарайся сделать серьезное лицо и не перебивай меня, что бы ни увидел или услышал.
— Хорошо, — Крис немного удивился неуместности просьбы. Вроде бы он и без напоминаний вел себя подобающе ситуации.
Мика открыла дверь и отшагнула в сторону, пропуская юношей. Кристофер вошел следом за Гнецем и застыл, сделав всего один шаг за порог. Прямо напротив него в точно таком же виде, как и захваченный убийца, сидел Аксель Рошенг.
— Добрый день, Аксель, — Абель снова начал разговор с крайне неуместного приветствия. — Мы уже успели немного пообщаться с господином Флинном. И хотя мой психо подтвердит или опровергнет рассказанное им несколько позже, но я уверен, что этот человек не соврал. Знаете, на самом деле для Вас все не так уж плохо. Мы с Кристофером готовы даже обсудить варианты Вашей дальнейшей жизни. Но лишь с одним условием: Вы расскажете, почему участвовали в организации покушений на моего друга. Правдиво расскажете.
Аксель облизал губы. Его загнанный взгляд перебегал с одного молодого человека на другого. Крис глядел на пленника и никак не мог поверить в увиденное: неужели Рошенг действительно хотел его смерти?
— Я... Я хочу поговорить с Вами, господин Кристофер. Наедине, — кое-как выдавил из себя Аксель.
Гнец кивнул. Тонкие светящиеся линии начали расползаться от его ног, постепенно заключая все помещение в кокон — он ставил какую-то защиту. Три минуты спустя, когда просветов между опутавшими стены, пол и потолок нитями почти не осталось, они вдруг начали тускнеть, постепенно растворяясь в воздухе.
— Приглушающий звуки щит, — прокомментировал свои действия Абель. — Чтобы вы могли разговаривать, а не шептаться. Мы подождем за дверью, — он вышел, сопровождаемый своей горничной.
— Аксель, Аксель, — потрясенно пробормотал Крис. — Почему? Он тебе угрожал, да?
— Нет, господин Кристофер. Все куда проще. Вы ведь не смогли бы долго молчать. Если бы я не принес устраивающих Вас доказательств, Вы бы рассказали еще кому-нибудь. Поэтому, чтобы убрать угрозу положению семьи, господин Реван приказал мне избавиться от бастарда.
— Но причем здесь я? — воскликнул Крис.
— Вы и есть бастард, — вздохнул Рошенг.
Кристофер застыл потрясенный. Бастард. Он — бастард. Незаконнорожденный сын, зачатый непонятно от кого. Позор семьи. Вдобавок, едва не обвинивший прилюдно своего собственного брата. Аксель прав. Единственный выход из ситуации — его смерть. Крис вытянул из ножен тонкий кинжал — символ будущего рыцарства, единственное оружие, которое он носил с собой. Юноша взялся за рукоять двумя руками и поднял клинок, направив его острием себе в глаз. Кто-нибудь другой мог попытаться вспороть себе живот или горло, но Крис уже знал, что пока мозг не задет, целители способны вытащить раненого почти с того света. Совсем другое дело, вот так — кинжал войдет в глазницу и достанет до мозга. Главное, поточнее прицелиться и посильнее ударить, чтобы сразу насмерть.
Аксель что-то кричал, но Кристофер его не слышал. Весь мир словно подернулся дымкой, размывшей цвета и приглушившей звуки. Только острие кинжала осталось в одной реальности с юношей, целя в глаз хищным стальным жалом. Руки начали дрожать, но Кристофер только крепче стиснул рукоять. Сердце колотилось так сильно, что его бешеный ритм отдавался эхом в ушах. Ледяной комок обосновался внизу живота, норовя распространиться по всему телу. Какой-то булькающий звук родился в горле. Крис отвел сжимающие кинжал руки подальше, размахиваясь, но они лишь затряслись еще сильнее — стальное острие заплясало, не желая указывать точно в глазницу. Юноша всхлипнул, потом еще раз и, наконец, зарыдал, уронив все еще сжимающие оружие руки.
Кто-то осторожно разжал его пальцы и вынул из них кинжал. Крис, не переставая плакать, яростно протер рукавами глаза, стирая застилающие взор слезы, и разглядел стоящего совсем рядом Абеля.
— Я не смог, — жалобно прошептал он. — Просто не смог. Испугался смерти. Я действительно бастард, не Денова. Трус! Ты понимаешь, я трус! — выкрикнул Кристофер, вцепившись обеими руками в рубашку Гнеца.
— Остаться жить — не трусость, — спокойно ответил Абель. — Проблемы надо решать, а не бегать от них. Ты ведь не подумал о том, как я буду объяснять твою смерть. Или что почувствует Кристина, узнав о ней. Поразмышляй о том, что было бы, решись ты ударить. И если бы я действительно ничего не слышал и не стоял за твоей спиной уже через пару секунд, готовый помешать. Поразмыслил?
— Извини, — Кристофер испытал запоздалое раскаяние. Подставить друга — последнее, что он хотел бы совершить.
— Извиняю. Я понимаю твое состояние и не держу обиды, но на будущее постарайся сначала думать, а только потом совершать необратимые поступки.
— Не будет никакого будущего, Абель. Если я не найду в себе сил покончить с жизнью самостоятельно, то отец просто отдаст приказ сделать это за меня. Я в любом случае умру. В моих силах только выбрать как: с честью или бесчестием.
— А если я пообещаю тебе свое покровительство? Если я заставлю твоего отца не отдавать подобного приказа? Ты готов жить дальше? Не совершая новых попыток самоубийства.
— Постараюсь, — опустив глаза, тихо сказал Кристофер.
Ла Абель Гнец
Я буквально растекся на стуле, лениво вращая в руке полупустой стакан с ледяным соком. День выдался напряженный, но крайне продуктивный. Мы добились серьезного тактического преимущества. И хотя в стратегическом плане пока еще ничего не изменилось, но я уже знал, в каком направлении работать. Пора неведения закончилась.
Кристофер меня, конечно, поразил — в первую очередь, причиной попыток его убийства. Мне пока не хватает доказательств, чтобы полноценно шантажировать его отца, но они будут. Как только Селина расколет ментальную защиту захваченной троицы. Штефан с девочками прекрасно провели свою часть операции, захватив Рошенга и напарницу седого. Никто из нас и не думал даже, что координатор операции будет присутствовать в районе событий, но Аксель Рошенг зачем-то решил поучаствовать, а Штефан вовремя сориентировался в ситуации. В общем и целом, днем я был доволен.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул я. В комнату одна за другой зашли мои горничные и Сильвия. С очень серьезными лицами. — Надеюсь, вы хотите меня поздравить, а не сообщить об очередной проблеме?
— У нас не совсем проблема, господин Абель, — подала голос Рикка. — Просто очень неприятная новость.
— Озвучивай, — я внутренне собрался и сел на стуле ровно, выпрямив спину.
— Мы должны сознаться, что, обеспокоенные некоторыми нюансами Вашего поведения, позволили себе провести небольшое расследование. Не ставя Вас в известность.
— Дальше, — обида горечью растекалась в душе. Ну почему все женщины рано или поздно так со мной поступают?
— Мы бы не стали так делать, однако, в противном случае, нам пришлось бы бездоказательно обвинить человека. Сейчас у нас есть доказательства. Но принимать решение можете только Вы. Мы, все трое, готовы принять то наказание за самоуправство, которому Вы посчитаете нужным нас подвергнуть.
— Могла бы вместо длинной речи просто сказать: "Извини, Абель", — уже успокаиваясь, проворчал я. — Что хоть за доказательства? И о чем вы вообще?
— О госпоже Виоле. Чай, которым она каждое утро поит Вас во время беседы, содержит в себе сложные алхимические добавки. По сути, это не сам чай, а алхимический эликсир со схожим вкусом. Он состоит из двух частей. Одна ненадолго расслабляет и придает дополнительные силы. Именно поэтому Вы все еще нормально себя чувствуете, несмотря на недостаток сна и активность в постели. Однако постоянное его применение может подорвать здоровье. Даже здоровье Ла.
— Попытка отложенного отравления? Судя по всему, пью я его довольно давно.
— Вряд ли. Скорее всего, способ поддерживать Вас в активном состоянии. Особенно, учитывая вторую часть эликсира.
— Что там?
— Приворотное зелье. Это не ментальное заклинание, и оно не может привязать Вас к какому-нибудь человеку, но эликсир пробуждает сильное сексуальное влечение. Скорее всего, именно из-за него Вы так остро реагируете на женщин.
Скрипнули стиснутые зубы. Внутренности скрутило от бешенства. Я буквально заставил себя сидеть — убийство Виолы ничего не решит. Рикка подошла ко мне и присела рядом на корточки.
— Позвольте... — она осторожно разжала стиснутые пальцы моей правой руки и стала извлекать глубоко вонзившийся в ладонь осколок стекла — я даже не заметил, когда раздавил стакан.
— Спасибо, — мне удалось взять себя в руки. — Кровь я сам остановлю. Будьте добры, оставьте меня одного.
Сильвия открыла рот, собираясь что-то сказать.
— Пожалуйста, — добавил я.
Она закрыла рот, отрывисто кивнула и первой направилась к двери.
* * *
Мелисанда отключила очередную ловушку. Убожество. Ну что за бездари делают подобное? Поверхность узора запутали так, что и не разберешься, а нижнюю часть, через которую идет сигнал, спрятали в перекрытие между этажами и успокоились. Как будто заклятий, позволяющих смотреть сквозь материальные преграды, не существует. Да, они очень энергоемки, ну и что? Всегда ведь вместо собственных сил можно воспользоваться артефактом, вроде того, который Мелли "одолжила" на кафедре.
Девушка осторожно проверила замок и, убедившись, что тот не содержит никаких сюрпризов, открыла его при помощи магии. Управляемый телекинез замечательно подходил для взлома ничем не защищенных механических замков. Конечно, такие действия требовали определенной сноровки, но когда она была студенткой, именно на этом заклятии наставник учил их контролю. Так что, при очень большом желании, Мелли могла даже вдевать нитку в иголку при помощи телекинеза. Наверное. Судя по тому, сколько времени пришлось провозиться с замками, изрядную часть сноровки она все-таки растеряла.
Открыв дверь, девушка проникла внутрь кабинета. Она на месте. Просканировав комнату при помощи магического зрения, Мелли немного удивилась. Единственное заклятье защищало массивный сейф. И все. Неужели так просто? Сколько там всего было ловушек? Семнадцать? Или восемнадцать? Точно, восемнадцать. И, кажется, еще одна так и не активированная.
Девушка достала специальный светильник. Крохотный зеленый огонек был практически незаметен, но давал достаточно света, чтобы в сочетании с заклятьем ночного зрения позволить видеть на несколько метров вокруг. Мелисанда стала изучать разбросанные по столу бумаги. Трогать их она пока не стала, опасаясь, что не сможет правильно вернуть на место. Тихое покашливание, раздавшееся в районе двери, заставило ее нырнуть вниз, прячась.
— Ну что Вы, в самом деле, — раздался в темноте такой знакомый голос Сокола. — Там пыльно — испачкаетесь. Выходите, я не кусаюсь, — он добавил еще какое-то слово, и светильники на стенах медленно разгорелись, залив комнату тусклым желтоватым светом.
