* * *
Сергей простым заклинанием сжег тело Рейнальда Майера и, взяв Вайлет за руку, вышел из переулка на улицу. В этой части города уже было спокойно и безопасно.
— Извини меня, — тихо произнес Сергей. — Я... ошибся.
— Ты пришел, — просто ответила Вайлет и улыбнулась. — А это главное.
— Пришел... я не должен был бросать тебя. Тогда бы и не пришлось приходить.
— Ты... правда убил его дочь?
— Спасибо, что напомнила, — усмехнулся Сергей.
Он достал телефон Рейнальда Майера и позвонил старому знакомому в Европе.
— Сатир, это Ноябрь. Верни телефон этой уважаемой женщине и извинись за беспокойство. Да, деньги придут на счет завтра. Удачи.
— Так ты никого не убивал?
— Нет, конечно, просто мне нужно было отвлечь его внимание и вывести из себя. Мы сразу засекли его звонок, но требовалось время, чтобы добраться сюда. Я попросил старого друга, забрать телефон у дочери этой сволочи, только и всего.
— А вот Светлану убили...
— Она жива, — обрадовал девчонку Сергей. — Тяжело ранена, но врачи обещают вылечить её.
— Хорошо! А Игорь и Феникс тоже живы?
— Ты их видела? Где?
— В подземелье. Они пытались спасти меня, но начался бой и... под ними взорвался пол и потолок потом обрушился.
— Черт... — Сергей остановился и до боли сжал зубы. — Их сильно завалило?
— Да... мы потом подошли, но там...
Сергей подошел к ближайшей скамейке и сел на неё, обхватив голов руками. Это был не просто провал, а катастрофа. Опять взяв в руки телефон Майера, он набрал номер и позвонил.
— Алло. Кто это?
— Клио, это Сергей, у меня очень плохие новости...
— Ясно, — коротко ответила гречанка, выслушав его. — Я разберусь с этим. Если Игорь еще жив... постарайся помочь ему.
* * *
В подземном бункере Российского отделения Ордена в кабине его главы раздался звонок. Халворн снял трубку, выслушал девушку и коротко ответил:
— Соединяйте.
— Халворн! Послушай, мы оба хорошо, погорячились, но давай остановимся, пока не произошло ничего непоправимого!
— Гюнтер, — совершенно ледяным голосом произнес Халворн. — Непоправимое уже произошло. Или ты научился воскрешать людей? Погибли мои подчиненные, ты мне их вернешь?
— Я готов выплатить компенсации всем раненым и семьям погибших, — быстро ответил глава Немецкого отделения. — Но зачем продолжать войну? Ведь тогда погибнет еще больше людей! Пора остановиться!
— Я тебя предупреждал?
— Халворн, послушай...
— Нет, это ты меня послушай! Я тебя предупреждал? Я тебе давал шанс остановиться? Теперь поздно.
— Значит, ты убьешь меня... Может, сделаешь это лично или боишься руки запачкать?
— Я? Тебя? Убью? — Халворн расхохотался. — Ты совсем ума лишился? Забыл правила? Так я напомню. Можно интриговать, покусывать друг друга для поддержания тонуса. Можно натаскивать бойцовских псов и стравливать их друг другом, чтобы знали вкус крови. Разрешается даже потасовки устраивать и разбивать друг другу морды. Но нельзя переходить грань, запрещено устраивать полномасштабные рейды в чужие города и ставить под угрозу весь Орден магов! Твои люди пытались убить берсерка. Я такой ошибки не совершу и пальцем тебя не трону.
— Я не виноват! Эти сволочи вышли из-под контроля! Я не давал такого приказа!
— Да неужели? Ну, кто бы мог подумать, что продажные наемники могут переметнуться на чужую сторону? Кстати, вот тебе новость. Рейнольда Майера тебе подсунул я.
— Что?!
— Да. Потому что прекрасно знал, что он накинется на Сергея и забудет о любых приказах. Все твои шаги я предугадал, и когда ты звонил мне с угрозами — ты уже был в шаге от полного краха и, несмотря на мое предупреждение, ты этот шаг сделал. И даже твое бегство я тоже подстроил.
— Вот как? Ты считаешь, что победил? Да я...
— А вот твоя последняя ошибка. Вместо того чтобы сдаться Локи или мне, ты угрожаешь и напрасно тратишь последние минуты своей жизни. Хоть бы завещание написал.
— Твоим наймитам в этот бункер не попасть, не обольщайся.
— Ты так и не понял, что бояться должен не меня? Хранители скоро придут за тобой.
— А кого? Кто... Что ты тут делаешь?! Что?! Я просто ошибся! Не надо! Клио!!!
Услышав предсмертный вопль давнего соперника, Халворн самодовольно усмехнулся и собрался положить трубку, но прозвучавший нежный и мелодичный голос заставил его мгновенно вспотеть:
— Не заиграйся, Халворн.
— Я...
С той стороны трубку уже положили. Глава Российского отделения встряхнулся, достал из стола бутылку кальвадоса, налил полный стакан и залпом выпил, почти не чувствуя вкуса.
"Королю на шахматной доске немногим легче пешки..."
8 глава
Тихо и мрачно. Тусклые краски. Словно старая выцветшая от времени фотография... фотография с войны.
Я стоял на поле боя среди кучи тел погибших солдат. Тела людей и эльфов лежали вперемешку между воронками от снарядов. В воздухе стоял неповторимый аромат войны — смесь запахов пороха, дыма, крови и горелого мяса.
Совершенно бездумно я пошел в произвольном направлении и, как это часто бывает во снах, пошел правильно. Сначала я увидел тела знакомых бойцов, солдат и оперативников. Они лежали в ворохе гильз, посреди куч опустошенных магазинов, у некоторых в руках были окровавленные клинки.
Чуть дальше в центре выжженного пятна я увидел обнаженную Феникс. Девушка лежала без единой раны на теле, словно спала... В тяжелом бою она потратила все свои силы, а потом отдала своему огню жизнь.
Я перешагивал через тела друзей и незнакомых врагов и зачем-то поднимался к вершине холма. Там что-то было, что-то очень важное и нужное для меня, что-то, к чему все рвались и не смогли пройти...
На куче трупов лежала прекрасная девушка с длинными волосами цвета светлого золота и тонкой шпагой в руке. Не знаю почему, но глядя на нее, я почувствовал горечь и стыд. Странно, я ведь никогда не видел её.
Укрытая двумя пушистыми хвостами, вся в подпалинах и пятнах крови устало дышала гигантская серебристая лиса. Она в последнем усилии повернула голову в мою сторону и умерла.
— Что это? — невольно спросил я, очнувшись от странного оцепенения.
— Это?
Я резко развернулся на голос и увидел молодую смуглую девчонку в цветастом цыганском платье.
— Это, будущее Игорь! — резко сказала она. — Проснись или все так и будет! Проснись! Дойди до края доски в этой партии! Проснись!!!
Резко дернувшись, я пришел в себя и не сразу понял, где нахожусь. Но через мгновение все вспомнил и понял, что слышу чей-то голос.
— Ну-ка мечи стаканы на стол, ну-ка мечи стаканы на стол и прочую посуду.
К певцу присоединились еще несколько голосов, таких же грубых, немузыкальных, но веселых:
— Все говорят, что пить нельзя! Все говорят, что пить нельзя! Все говорят, что пить нельзя! А я говорю, что буду!
Я понятие не имел, кто там шел, но ничуть не сомневался что люди, поющие такие песни, плохими быть не могут. Поэтому закричал, насколько хватило сил.
Песня затихла. И в полной тишине я едва не закричал от злости и разочарования, но вовремя взял себя в руки. Что могли подумать люди, услышав крик, на такой глубине?
— Нам нужна помощь!
Никто не ответил, но через некоторое время, я услышал легкий шорох поблизости, но не успел даже повернуться, как прямо в лицо ударил яркий луч фонаря. Я мгновенно ослеп и рефлекторно рукой закрыл глаза.
— Убери свет! Они и правда ранены!
— Здесь кто-то еще есть!
Я разбудил Феникс и встал на ноги.
— Здесь только мы.
— Да убери ты свет, наконец!
Фонарь отвернули в сторону, и пару раз моргнув, я разглядел перед собой невысоких, широкоплечих и бородатых мужчин с суровыми лицами землистого цвета и густыми, кустистыми бровями на зависть Брежневу. Они все были в прочных кольчугах и с автоматами АК-47 в руках, на поясах у многих висели топоры или ножны с мечами.
Гномы, вооруженные старыми добрыми "калашами".
— Нам нужна помощь, мы долго бродили по туннелям и очень устали, а моя напарница ранена.
— Игорь, ты что ли? — раздался вдруг знакомый удивленный голос. — Ты что тут забыл?
— Ты его знаешь?
— Да это же Игорь из Ордена!
— Что же вы сразу не сказали?! Хардар, быстро аптечку неси! Вы идти сможете?
— Я смогу, а она нет.
— Значит, понесем на себе. Пошли, Радрак говорит, что здесь кто-то бродит, и я не хочу с ним встречаться.
Двое гномов подхватили Феникс и понесли её. Я попросил воды и, выпив полфляжки, пошел следом, по дороге рассказывая любопытным гномам, какая нелегкая нас сюда занесла.
Гномы народ простой и незатейливый. Больше всего остального они любят хорошую работу, хорошую еду и хорошую драку. Причем работа должна быть тяжелой, драка — кровавой, а жратва — сытной.
В наш мир гномы бежали после тяжелой войны и полного разгрома. Они готовы были на кабальные условия, но этого не понадобилось. Орден разрешил им остаться, потребовав только не вступать в контакт с людьми и предложив торговый договор. Это вполне устроило гномов.
Тем более что торговля для них оказалось выгодной. Никому почти кроме Ордена их товары оказались не нужны. Ведь кому могли понадобиться выкованные вручную мечи и кольчуги в наш век промышленного производства? А Орден не только покупал львиную долю их товаров, но и за небольшой процент искал для них покупателей: эльфов, магов и простых людей, ценителей холодного оружия.
В сам город гномов мы не пошли, он лежал гораздо глубже. Нас отвели в небольшой сторожевой пост на границе гномьих владений. Границы эти, кстати говоря, даже ведьмы не рисковали нарушать. Никто не сомневался в мастерстве гномов вести подземные войны.
Форпост гномов располагался в слое крепкой породы и к нему вели всего два узких прохода, перекрытых толстыми стенами с бойницами и массивными железными дверями. Им не было никакой необходимости в таких укреплениях, но от старых привычек не так легко отказаться. Коля говорил, что сам город гномов — настоящая подземная цитадель и без тяжелой артиллерии не стоит даже и пытаться штурмовать её.
Гномы дали нам чистую одежду. Феникс перевязали и уложили спать, а меня сразу повели за стол. Вернувшиеся из разведки воины жадно ели мясо, картошку, колбасу и запивали все пивом собственного приготовления. Я ел и пил с ними наравне, чем немало удивил хозяев.
Утолив голод и поделившись друг с другом свежими байками, гномы затянули балладу. Она чем-то отдаленно напоминала старые русские и украинские песни. Такая же долгая, заунывная и грустная. Заслушавшись, я и сам загрустил, жаль только слов не понимал. Гномы не любили, когда чужаки знают их язык, зато сами отлично разговаривали по-русски.
Я хотел пойти в комнату, которую нам выделили и немного поспать, но в столовую зашел Дарен, один из немногих гномов, которых я знал, и позвал меня:
— Игорь, там по твою душу пришли, — сказал он и бросил празднующим гномам короткую фразу.
Веселье мгновенно прекратилось. Гномы нахмурились, встали из-за стола и потянулись за оружием, висевшим на стене. Я проверил кобуру с пистолетом и вышел за Дареном. Он повел меня к входу, где уже стояло несколько вооруженных гномов и один седой старик с посохом.
— Стой за стеной и слушай, — коротко сказал мне седой гном. — Сам не выходи, даже если начнется стрельба.
Я кивнул и остался стоять вместе с Дареном, а остальные гномы вышли наружу.
— Вы не очень торопились, — раздался раздраженный голос ведьмы.
— Будь моя воля, ты бы тут до вечера стояла! — запальчиво крикнул кто-то из гномов.
— Спокойно, — негромко произнес седой гном. — Я уже стар, пока проснулся, пока доковылял. Что поделать? Кости ноют, ноги болят так, что сил нет терпеть. Пора уже к праотцам, да разве ж этих темнобородых* оставишь?
— Ближе к делу! Отдайте нам его!
— Кого это?
— Вы знаете кого! Выдайте нам человека из Ордена!
— Хех. А я думал, врут люди.
— Что врут?
— Что тупые вы как ржавые топоры. Неужто на самом деле на Орден замахнулись?
— Не твое дело!
— Как эт не мое, если от нас требуете нашего союзника выдать? Гостя, которому мы кров дали? В своем ли вы уме?
— Сейчас не время для ваших бредней, — прошипела ведьма. — Выдай мне людей из Ордена или...
— Вот значит как? Да после угроз я тебе объедок с собачьего стола не дам!
— Стоять!
Резко защелкали предохранители.
— Не стоит, — негромко проговорил седой гном. — Ребята у меня молодые, горячие. Сначала стреляют, а потом думают.
— Пусть только попробуют! Или вы уже забыли о посмертных проклятьях? Я могу и сейчас проклясть всех вас, а вы и не заметите. Пока поздно не станет!
Жаль, я не мог посмотреть на ведьму. Готов поспорить, что реакция флегматичных гномов быстро сбила её спесь. Они просто молчали и смотрели на неё.
— Вы мне не верите?
— Верим. Но что с того? Хочешь бросить нам вызов — давай. Мы уже соскучились по хорошей драке. Подземные взрывы, срубленные головы, разоренные жилища. Сколько ты говоришь, твои проклятья действуют?
— Я вам этого не забуду.
— А ты записывай, — посоветовал ей старый гном. — Склероз, она штука коварная. Записанное слово надежно. Я вот лично как вернусь, запишу все сказанное тобой и пошлю письмом в Орден и Верховной ведьме. Думаю, им будет интересно прочитать.
На это ведьма ничего не ответила. Развернулась и ушла. Гномы зашли обратно и заперли дверь.
— Удвоить караулы, — спокойным властным тоном произнес седой гном. — Дарен и Игорь, пошли со мной.
* Темнобородый — аналог нашего выражения "безусый юнец".
Жилище старейшины находилось в центре форпоста, прямо над "центральной площадью". К нему вела узкая и крутая лестница, а дверь по своей прочности не уступала массивной двери на входе в пост гномов.
На первый взгляд, особой роскоши там не было. Всего лишь старые советские ковры на полу и стенах, мягкие кресла, деревянные стол и стулья. Вот только вся остальная мебель в этом поселении гномов сделана из камня. Даже кровати были просто каменными топчанами, накрытые матрасами.
— Садись Игорь.
Старейшина показал мне на стол и сам сел за него. Потом достал из кожаного мешочка вырезанные из костей и уже пожелтевшие от времени руны.
— Ведьмы забылись. Впали в гордыню. Не надо спрашивать руны, чтобы понять, что им недолго осталось. Их всех ждет печальный конец.
Седой гном говорил спокойно и неторопливо, словно рассуждал вслух. Дарен молча стоял рядом, и я тоже решил молчать, пока не спросят.
— Требовать с нас выдачи гостя! Это ж надо додуматься...
Старейшина встряхнул в руке кости и бросил их на стол. Всмотрелся в них и потемнел.
— Дарен, — грозным голосом начал он, гном сразу напрягся. — Скажешь хоть слово из услышанного здесь — обрею!
Для людей такая угроза могла прозвучать смешно, но не для гномов.
— Раз за разом руны говорят одно. Враг. Смертельная опасность. Поражение. Смерть. Иногда они дают совет — бегите, — он собрал руны и потребовал. — Дай ладонь.
Я протянул руку, и гном высыпал кости мне на ладонь.
