На экране появился летящий боевой диск и он же, подстреленный снайпером.
— А это самая любопытная часть нашей работы. Эта Runde Kampffahrzeug обладает мощнейшим оружием и броней, непонятно как летает, и возможно обладает искусственным интеллектом. И наша задача препарировать ее до последнего винтика. Герр Батлер, на Вас принцип полета и источник питания. Герр Ишер — оружие. Герр Харрис и герр Вашинтон — на вас общее устройство и принципы управления, я хочу увидеть такой аппарат на нашей стороне. Герр Гэллегер, думаю, Ваши знания в изучении этого устройства тоже пригодятся. Но все же основное для Вас — повышение боевой мощи наших перехватчиков, против крупных кораблей они практически бессильны.
— Полагаю, на этом пока все, нам пора за работу.
Одна из добродетелей благородного мужа — "чжи", или "образованность", и Пенг старался не пропускать ни одного брифинга, ни одного доклада. Чем больше знаний о враге, его слабых и сильных сторонах, тем больше шансов на победу, не так ли? Однако, в этот день с посещением брифингов не заладилось...
Сначала пришел человек от интенданта, принес две настольные лампы, которые, как выяснилось, заказывала Киу. Самой ее давно уже и след простыл: брифинг-зал — наш дом родной. Для Киу подыскали эдакий чертежный агрегат — с двумя коленами, с поворотом лампы, ну, а Пенгу обычный светильник. Пилот помог установить (принеси, подай, не мешай),и, конечно же, выслушал много лестных отзывов о "кривизне" своих рук.
Затем зашел Маккензи. Точнее, не зашел, а завалился — без стука, без всяких джентльменских штучек (вошел по-русски, так сказать). Вместе они еще раз разобрали перепетии боя, уже на свежую голову. Стянув с тумбочки Киу чертежный планшет, Ларс зарисовывал схемы, пробовал рассчитать наилучшие тактики в паре. За этим занятием они провели не один час, после чего, вспомнив о завтраке, наскоро перекусили, и продолжили изыскания уже в дежурке, подключив к процессу Бориса и Сергея. Наибольший интерес вызвали те самые "красные точки". Горячо обсуждалось, куда "эти штуки" можно приспособить, и в каком количестве, горячо обсуждались инженеры, которые, собственно, и должны приспосабливать. Сошлись на том, что если оно и будет, то еще нескоро, хотя, Чиж, конечно, голова, и Гэллегер тоже — голова. Так постепенно перешли на бытовые темы, итогом обсуждения которых стала фраза Ларса:
— Война войной, обед по расписанию! Гоу!
— Не Гоу, — поправил Первый, — а айда!
* * *
Коробка взмыла в воздух и описав параболу под потолком, скрылась за испытательным стендом. Авиаконструктор пробормотал шестьдесят восьмое по счету ирландское ругательство и вычеркнул из списка заказов еще одну позицию... предпоследнюю. Все было на месте — лабораторное оборудование, офисная техника, справочники, даже канцелярское барахло было доставлено в полном соответствии с его заявкой. Но самого главного нигде не было. Ладно, наверно он что-то пропустил, надо просто еще раз проверить посылки.
Гэллегер мысленно отвесил себе хук слева и застыл на месте. Ага, проверить — в пятый раз за день. Нет, нужно было спокойно все обдумать. Ведь за доставку заказов отвечала интендантская служба, а он не так давно устроил ее боссу серьезную головную боль. Военные — злопамятный народ. Он сел в кресло и принялся составлять план, нервно грызя чертежный карандаш. По мере оценки последствий, круг возможных действий быстро сужался: бюрократическая трясина на пару месяцев вперед; бесполезный и опасный скандал с участием руководства базы; а вот за это можно и срок получить.
В голове сдвинулась пара шестеренок и инженер катапультировал себя в сторону горы доставленного оборудования — пара минут на вскрытие упаковки, долгая возня с подключением и настройкой, пробежка до своей комнаты и полчаса работы со штангенциркулем и CAD-файлом...
Гудение 3-D принтера смолкло и печатающие головки вернулись на исходные позиции. Гэллегер засунул руку в камеру и со счастливой улыбкой подбросил на ладони еще теплый пластиковый кругляк.
На весь день инженерный с головой ушел в работу. Ишер со Штреллером заново перебирали рельсотрон и перепаивали плазмометы, а остальные в первую очередь расковыряли инопланетный танк, к которому прилипло брошенное Харрисом название "кибердиск". А дальше, дальше случилась заминка. Инопланетные технологии не поддавались никакому анализу. Первыми сдались кибернетики, решившие, что полезней будет довести до ума свою разработку и за одним разобраться с внедрением Ратника.
Вечером к Маркусу подошел Гэллегер:
— Мистер Штреллер, нам катастрофически не хватает данных. По хорошему для изучения наших трофеев нужен серьезный институт и с пол года работы, со слов мистера Баттлера. Ну или пришельцы сами нам все расскажут — авиаконструктор невесело усмехнулся.
— А что, вдруг и правда расскажут, если мы сумеем правильные вопросы задать.
Согласование допроса Маркус решил не затягивать и сразу же отправился к Краснову, рассчитывая что деятельный полковник в двенадцатом часу еще не спит. В общих чертах идея Краснова устроила. Они со Штреллером договорились, что в допросе, кроме доктора Солнцевой будут участвовать Гэллэгер и Батлер, как самые подкованные в теоретических науках, а остальные просто подготовят список вопросов, на первое время не сильно специфических — неизвестно было, какими знаниями обладают пленные.
К утру следующего дня волнения в научном блоке не улеглись. Хотя допрос был назначен на девять часов, Малкольм и Томас устроили миниатюрное столпотворение у дверей биологического отдела намного раньше — около полвосьмого. Впрочем, впускать их до срока явно никто не собирался, толстая створка оставалась закрытой... Проходившие мимо солдаты и служащие базы с любопытством поглядывали на инженеров. Некоторые задерживались, но, убедившись, что ничего интересного не происходит, отправлялись по своим делам.
После восьми "стояльцев" навестила капитан Хенриксен — отчего-то бледная до лёгкого позеленения. Похоже, она направлялась к Солнцевой, и встретить тут коллег Маркуса никак не ожидала. Увидев их, канадка с натянутой улыбкой поздоровалась и тут же ушла. Впрочем, достаточно скоро вернулась, неся два бумажных стаканчика с горячим кофе. Один она протянула Гэллэгеру, второй британцу, отмахнулась от благодарностей и вновь их покинула. Ещё через несколько минут за дверью лязгнули замки...
— Доброе утро, — Солнцева улыбнулась, пропуская инженеров в лабораторию.
Едва они вошли, один из лаборантов тут же захлопнул за их спинами дверь, и опять лязгнул замок.
— Прошу за мной, господа, — Лиз открыла дверь в тюремный блок, подошла к столу и бросила взгляд на монитор. — Если вы будете испытывать трудности при допросе, я готова оказать любую посильную помощь.
Она распахнула дверь камеры и приглашающе кивнула.
Гэллегер неуверенно замер у входа в бокс и озабоченно посмотрел на Лиз.
— Признаться все это весьма неожиданно. Конечно я был в курсе, что у нас есть пленные и вы занимаетесь их допросом, но подробности узнал только вчера. Штреллер передал мне ваш первичный доклад — я успел его бегло просмотреть. Не будем тратить время на обсуждение... теории, — инженер поморщился. — Утром мы с коллегой успели подискутировать по этой теме. Пока скажите главное. Доктор, по вашему мнению, с кем мы имеем дело? Нам с мистером Батлером никогда не приходилось выступать в подобной роли, любые дополнительные подсказки будут полезны — его характер, привычки, слабые места.
Инженер пригладил волосы и бросил нервный взгляд на дверь.
Лиза кивнула
— Перед вами сектоид, которого можно примероно назвать техником. Он слышит нас, но не понимает, а вот мыслеобразы вполне могут быть ему понятны, как абстрактные, так и конкретные. Однако не факт, что он вступит в контакт сразу. Например навигатора, который содержится в соседнем отсеке, мы заставили сотрудничать не сразу. Слабое место? Пожалуй, он, да и другие, боятся боли. Физически они не слишком выносливы, можно даже сказать, довольно слабы, поэтому угроза физической боли может оказаться действенной. Еще их довольно сильно может терзать чувство голода. Кстати, завтрак пленным еще не подавали, а ужин был довольно давно.
Конструктор невесело усмехнулся.
— Физическая боль это не по моей части. У моего бывшего нанимателя таким занимались другие подрядчики. — Он на секунду задумался. — Знаете что, давайте начнем с этого вашего навигатора? Если вы его уже разговорили, нам с Томасом будет проще понять процесс... эээ, общения. К тому же, судя по вашим материалам, технических вопросов ему пока не задавали.
Возражений от коллег не последовало и Лиз, захлопнув камеру, пошла отпирать соседнее помещение.
— Не волнуйтесь, уверена у вас двоих все получится, — биолог ободряюще улыбнулась. Гэллегер набрал в грудь побольше воздуха и первым вошел в бокс.
На казарменной койке сидела маленькая скрюченная фигурка с гипертрофированно большой головой. В мозгу перескочили костяшки счетов, изменив наиболее вероятную гипотезу на одно простое слово — "Пришельцы". Если виденные позавчера трупы и все остальное еще можно было списать на гениальную театральную постановку, то сидевшего на койке гражданина... нет. Это был точно не северный кореец.
Покоритель галактики выглядел жалким и потерянным. Гуманоид не обратил никакого внимания на вошедших, апатично уставившись на горку детских кубиков с английскими буквами, лежавшую на полу. Откуда они взялись на базе, было совершенно непонятно. Заметив удивленный взгляд конструктора, Солнцева пояснила, почему-то чуть смутившись:
— Объекты для эксперимента. Изучаем... когнитивные функции.
— Док, так может будет проще по английски? — Он нервно рассмеялся. — О'к, что надо делать?
— Сосредоточьтесь и подумайте. В его сторону.
Гэллегер сморщил лицо в напряженную гримасу и стал думать. Получалось не очень. У него были какие-то планы, на тот случай если вся эта история окажется правдой, но сейчас они совершенно вылетели из головы. Туда лезла какая-то чушь.
Поняв, что торжественный контакт двух космических разумов свернул куда-то не туда, инженер взял себя в руки и плюнув на вступление перешел к вопросам. Своим вопросам.
Он представил четыре ячейки расположенные одна над другой, соединив их линиями. В верхнюю он поместил сбитый позавчера "истребитель", вышло пожалуй не очень — камеры перехватчиков поймали лишь смутные изображения этих машин. Затем шел "малый скаут", а за ним разместился крестообразный "большой скаут". В самой нижней ячейке клубился "туман", иногда приобретая форму размытого диска.
Затем он выдвинул на передний план "большой скаут" и поменяв фронтальную проекцию на изометрический вид сверху, убрал ему крышу. У носа стояли пульты управления, корабль пересекали внутренние переборки с несколькими дверями. На энергоустановке и орудиях сосредотачиваться он не стал, если все получится, до них очередь еще дойдет. Немного покрутив корабль вокруг центральной оси, он "вернул" его в исходную ячейку, вытащил вперед "туман" из средней ячейки и попытался думать вопрос. Ощущение было престранное, мозг отчаянно скрипел извилинами.
Не выдержав и пары секунд, он повернулся к Солнцевой и облегченно сказал:
— Док, похоже не работает! Я ничего не сломал?
Солнцева вздохнула.
— Не спешите так. Сейчас.
Она прикрыла глаза и представила, как перед пленным появился обычный поднос с едой. Потом поднос отодвинулся, и на его месте появился Гэллегер. Потом они поменялись местами. И еще раз. И еще.
Пленный, за которым пристально наблюдал инженер, медленно кивнул, поднял голову и пристально посмотрел Гэллегеру в глаза.
Перед внутренним взором конструктора медленно поплыли картинки... Ощущение было — словно включили проектор, использующий вместо белого экрана его мозг... Малкольм от неожиданности слегка пошатнулся, вскинул ладони к лицу, машинально пытаясь прикрыть глаза... Но тут же мотнул головой и встал ровно, жестом отстранил Солнцеву, которая собралась было поддержать его под локоть. Зажмурился, пытаясь сосредоточиться на "проецируемых" картинках... Это был корабль пришельцев, определённо... Совершенно нового типа — намного больше сбитых ранее, но совсем не похожий на судно, приземлявшееся в Нерюнгри.
Пленник, похоже, обладал достаточно чётким техническим мышлением, поскольку демонстрировал корабль аккуратно и последовательно...
Сперва общий вид, словно пластиковая моделька на демонстрационном стенде...
Потом верхний ярус в виде схемы..
И, наконец, нижний...
Картинки пропали также резко, как появились. Гэллегер охнул, хватаясь за виски — ощущение, что посторонний разум покинул его голову вызвало лёгкое головокружение и тошноту. Пришелец, продолжая глядеть человеку в глаза, несколько раз ткнул пальцем вверх... И всё повторилось...
Снова общий вид корабля неизвестного типа, ещё более массивного...
И снова схемы ярусов. Верхнего...
Среднего...
Нижнего...
Вот теперь помощь Лиз пригодилась — инженер едва устоял на ногах, ему пришлось зажать рот ладонью, чтобы удержать полученное от щедрот Мишель кофе... Инопланетянин тоже выглядел неважно. Впрочем, взгляда он не отвёл, и жест повторил — трижды ткнул пальцем в потолок а потом... развёл руками.
— Все нормально! — инженер резко высвободился из рук биолога и выхватив у Батлера блокнот принялся яростно что-то чертить трясущимися руками. Через несколько минут грубые эскизы были готовы.
— Может быть на сегодня достаточно? — Солнцева выглядела обеспокоенной.
— Нет. Это еще не все!
Немного придя в себя, Гэллегер снова использовал только что выученный прием. Для начала он представил силовую систему "малого скаута". Кабеля опутывали стены корабля плотной равномерной паутиной и сходились к его центру, где клубился уже знакомый "туман".
Затем он построил второе "эволюционное дерево" поместив в его основании "боевой лазер высокой мощности", стреляющий малиновым лучом. За лазером шел неясный образ чего-то похожего на турель из которой вылетала очередь голубых капель, за турелью шла неизвестность.
Пришелец переступил с ноги на ногу. Снова посмотрел в лицо землянину... Тот охнул — образ, вторгшийся в сознание извне, был мутнее прежних и вызывал острое головокружение. Казалось, он смотрел глазами самого пришельца. Перед ним был один из пультов контроля. Серые лапки сектоида лежали на панели — пальцы одной бешено стучали по клавишам, другой же пилот водил по матовому квадратику с носовой платок величиной. Вероятно, это было что-то вроде тачскрина. А на экране перед ним плясали несколько меток, подозрительно похожих на прицельные... Вот на мониторе мелькнул легко узнаваемый силуэт земного перехватчика... И видение исчезло.
Пленник издал недовольный писклявый звук, плюхнулся на койку и свернулся в позе эмбриона.
Второй контакт дался легче — наверно объем переданной информации был меньше или инженер просто начал привыкать к новому способу общения.
— Говоришь вопрос не по адресу? — Пробормотал он, не заметив непонимающих взглядов коллег. — Не проблема. Мы и тебе найдем работу по способностям.
