— Для предотвращения игр со временем была создана куда как более серьёзная организация, нежели служба контроля. Эта организация синхронизирует миры. Не сливает в как бы одно целое, с прозрачной границей и со всякими связями от торговых до политических и личных — для этого существуют иные учреждения и им действовать приходится много осторожнее, — а заставляет двигаться миры с одной скоростью, с одной временной скоростью.
— М-мм, а через обиталище Стражей разве нельзя попасть в произвольное время?
— Разумный вопрос, правильный, — рассказчик покачал головой. — Думаю, сами Стражи на такое способны. Мы на наше счастье — нет. Из внемирового пространства мы можем попасть в любой мир... как, впрочем, из любого мира, а синхронизован он или нет — дело десятое.
— Мы? — отметила Дуня. — Вы — синхронизатор?
— Да. Пусть и не на полную ставку. Внештатник, так сказать.
— И что же такого особенного во мне нашёл синхронизатор? Что во мне подходящего?
— Вот мы и подошли к сути, — он поднялся за откатившейся деталькой, и девушка, отвлёкшись от еды и разговора, поняла, что левое плечо сдавливает привычная тяжесть. Но ведь сумку-то гостья забыла наверху!
Дуня покосилась на груз. Тёмно-коричневый шланг. Едва заметно движущийся — живой. Змея! С визгом странница вскочила, опрокидывая миску с остатками супа на в очередной раз практически собранную "мозаику" Септа, и прыгнула в сторону, одновременно оборачиваясь. Что-то объёмистое, явно испуганное не меньше жертвы, скрылось в полумраке — и только "шланг", теперь нисколько не напоминавший ползучую гадину, подрагивал в воздухе.
— Ганеша! — воскликнул маг в раздражении. Поначалу Дуня решила, что хозяин изощрённо ругается, однако потом сообразила: скорее — ругает, обращаясь к кому-то по имени. Смутно знакомому имени. — Нет, я понимаю Лео — у того мозги с мелкую монету, но ты-то! А я тебя ещё в честь бога мудрости назвал!
Бога мудрости?
— Ганеша? — спросила девушка.
Словно бы откликаясь, к свету явился обладатель "трубы". Невысокий, с мула, округлый зверь. Наверное, тот самый, на котором путешествовал Септ — по крайней мере, тени были похожи. Шлангом оказался хобот... Слоник. Обыкновенный слоник. Только шоколадный — таких Дуня ни по телевизору, ни в зоопарке не видела. А ещё маленький. Вот такого бы она назвала карликовым, не то что боевую махину из сна о Сладкоежке! Судя по кремовым бивням, взрослый, а не детёныш. В чепчике, украшенном драгоценными камнями, с браслетами на ногах-столбиках. На спине животинки лежала лёгкая попона с пушистыми кисточками понизу и золотой искрой в рисунке ткани.
Слоник робко подошёл к Дуне и протянул хобот, определённо желая вновь пристроить его у девушки на плече. Странница не возражала. Более того, с удовольствием, пусть тоже не без страха, погладила чужой длинный нос. Слонику понравилось.
— Ганеша? — повторила Дуня. Зверь кивнул.
— Ганеша, — вздохнул Септ — и от мозаики, и от тарелки остались лишь осколки. — У меня дома, там, где я родился и живу, есть такое божество. Правда, оно человекоподобное, только голова слоновья...
— Ну конечно же! — охнула странница. Внимательно оглядела мага — на индуса он вообще-то походил не более, чем любой европеец, разве что принадлежностью к общей расе. — Я из того же мира!
— Значит, земляки, — он опять улыбнулся, затем сокрушённо покачал головой. — Ганеша-Ганеша. Я же на это месяц угробил!
— На что? — девушка, осмелев, потеребила слоника за ухо. Это Ганеше тоже понравилось.
— Представления не имею, — пожал плечами хозяин. — Решил: соберу — и узнаю.
— Опрометчиво. Может, то, что, хм, это развалилось — знак свыше?
— Я несуеверный, — отмахнул чародей. И без паузы вернулся к прежней теме: — Лес, ты подходишь синхронизатору, потому что ты способна жить как бы в двух временах. Это не значит, что ты можешь свободно перемещаться в прошлое и будущее или умеешь ускорять и убыстрять время, это... Как бы объяснить-то? Ты существуешь во времени мира, в котором живёшь, и вместе с тем во времени твоей семьи. Если это разные, но стабильные времена, в какой-то момент они выравниваются. Если при этом ты обитаешь в одном мире, а семья в другом (собственно, только так вы и можете существовать в разных временах), то за счёт тебя время этих миров относительно друг друга также выравнивается. А по цепочке выравниваются и миры, крепко связанные с вашими.
— Семья? Моя семья? Поэтому вы предлагали выйти за вас замуж?
— Именно, — Септ был серьёзен. Точно так же, как и при первой недолгой беседе. И спокоен. — Это естественный способ синхронизации, не самый популярный, зато один из самых действенных. Что-то вроде браков королей, в результате которых две страны становятся одной. Конечно, настоящая семья куда как эффективней...
— У меня есть настоящая семья, — перебила Дуня. — Мама с папой. Они меня любят. Обожают! Две близкие подруги — мы с ними вместе с самого детства! Мы как сёстры...
— Боюсь, эта связь оборвана. Не в том смысле, что они перестали тебя любить или ты их — это всё осталось. Но если посмотреть на ваше родство глобально — прости, никакой значимости, — чародей и впрямь выглядел виноватым. Наверно, так же смотрятся принёсшие дурные вести гонцы, к которым эти вести тоже имеют отношение, но хорошее. — Ладно, я вижу: ты оправилась — козочкой уже скачешь. Так что незачем медлить. Моё предложение обдумывай, сколько хочешь, только не забудь предупредить, если замуж за кого-то другого соберёшься — тогда твои возможности сами собой будут направлены уже на возлюбленного, супруга. — Он махнул рукой на непрезентабельную кучку из черепков, супа и частичек мозаики — мол, само высохнет. — Ганеша! Остаёшься за старшего! Присмотри за Лео — я скоро вернусь. Мы ушли.
— Ушли? Куда?
— Искать твой дом, разумеется. Ты говорила, что хочешь домой, — искренне удивился маг.
— Но зачем же его искать? Вы же сами туда собирались! — вернула удивление девушка.
— Я? Я собираюсь к себе домой, а где твой — я пока не знаю. Мы с тобой земляки, но жить нам в разных местах, разных мирах — не зря же ты перенеслась не по своей воле, да и не чувствую я в тебе сродства, иначе б не предложил жениться... Ты пойдёшь?
— Пойду, — смирилась Дуня. — Только сумку прихвачу.
Со скалистых склонов
Тянет той бедой —
Наблюдает ворон...
Она сбегала наверх, вернулась, а чародей её ждал, не думая исчезать. Не испарились и Лео с Ганешей, не пропала мокрая кучка мусора, в которую превратились уха и артефакты. Перед девушкой не расстилался новый, очередной мир. Лишь спустившись, странница поняла, что не только подспудно ожидала, но и надеялась на продолжение путешествия, как... как то случилось в Эстрагоне. На путешествие без Септа.
— Чья это песенка? — почему-то стало стыдно. Пряча чувства, Дуня задала ненужный вопрос.
— Одного талантливого лоботряса. Хороший был сочинитель.
— Был?..
— Да в оперативники пошёл. Зря он. И если б в угоду отцу! А так ведь — непонятно зачем. Самое обидное, что и оперативник-то из него неплохой получился, но тяги к работе не имел. А в результате вышел бедовый папенькин сынок. Бедовый. Не то слово!
Сердце ёкнуло. Вообще-то к тому не было предпосылок, но отчего-то девушка уверилась, что речь идёт о Тацу, "блатнике", как выразился мастер Лучель, "золотом мальчике" со слов самого менестреля. И уж точно — бедовей некуда.
— Как вы найдёте мой дом? — сменила тему Дуня. Только бы не думать о музыканте! Нет, она не хочет продолжения путешествия, как после Эстрагона. — Вы же не знаете, где он.
— Воспользуюсь стихией, — улыбнулся волшебник. На этот раз его улыбка была покровительственной. Почти Вирьяновской. Всё-таки полный раздражающего такта, Септ нравился девушке больше, чем насмешливо-любопытствующий. — Но нам придётся погулять. — Маг взял девушку за руку. — Перемещения мне даются с трудом, особенно в обитель Стражей. Ты не бойся. У меня получится.
И они побрели вперёд. Сначала к речке, потом по бережку, затем в сторону, в степь. Медленно и незаметно жар солнца сменился предутренней, росистой прохладой, знойное марево превратилось во влажный туман, свет стал каким-то матовым.
— Извини за дешёвые спецэффекты, но иначе у меня действительно не выходит, — голос был таким, как будто чародей говорил и жевал искусственную вату одновременно — невнятный из-за набитого рта и полный внутреннего омерзения, его же и вызывающий.
— Ничего, — Дуню передёрнуло. Она говорила также. — Мы уже там?
— Нет, мы в процессе.
Сколько они так шли — мгновение или вечность — и шли вообще или топтались на месте, странница не поняла. Да и не желала понимать — ей стало невыносимо скучно, и чтобы как-то развеяться, она вновь заговорила.
— Значит, я всё-таки особенная?
Трудно сказать, нуждалась ли она в ответе. Уж определённо ни на что хорошее не рассчитывала: высшие силы пока представлялись обычными... почти обычными людьми, лишь Стражи вызывали некоторое сомнение, а, следовательно, и мотивы этих "высших сил" были теми же, что и у всех.
— Что? — нахмурился Септ. — Не особенных не бывает.
— Я имею в виду мою способность синхронизировать миры.
— Скорее — предрасположенная. Это как... с болезнью. Практически все могут подхватить вирус — кто-то окажется лишь носителем, кто-то сразу же отторгнет или убьёт в себе болезнь, кто-то заболеет позже, кто-то сляжет от одного чужого чиха. Независимо от свойств организма этот вирус можно и не подхватить, например, очутившись далеко от места его распространения или буквально накануне вспышки пройти курс по укреплению иммунной системы. Думаю, в твоём случае на тебя кто-то чихнул — и ослабленный организм не справился...
— Эть...
— Снова извини — увлёкся. Люблю образные сравнения, — похоже, он действительно смутился. — Думаю, ты имела контакт с иномирцем, который заразил тебя, сдвинул твоё время.
Контакт? Отчего-то перед глазами стоял женишок из песочницы. Впрочем, это-то как раз объяснялось легко: Дуня вспомнила о представительном карапузе, как только увидела Лео, столь же василькового, что и игрушечный жираф. Но если в перемещении по мирам виноват щедрый на подарки и предложения младенец, то чересчур много времени прошло с мгновения, как он "заразил" девушку. Или все эти годы болезнь развивалась, накапливала силу?
— Постойте-ка, Септ, разве я не должна была тотчас вернуться ко времени своей семьи? — осенило Дуню.
— Должна была, — согласился маг, — но не успела — мир, защищаясь, избавился от тебя, выкинул прочь. Видимо, тогда же потерялась связь с твоей семьёй — обрезанные волосы обратно не приклеишь.
Опять "образные сравнения". Хотя нельзя сказать, что непонятные. Другой вопрос: не всё объясняющие.
— Тогда выходит, что синхронизировать миры можно через любого человека. Зачем вам я?
— Не хочу упускать хорошую возможность, — пожал плечами волшебник. — Всё-таки я не профессиональный синхронизатор — я вижу, что "болезнь" у тебя запущена и излечению не подлежит. Почему бы не воспользоваться, благо никому плохо от этого не станет? У меня шесть жён — и все довольны.
— А ваша настоящая жена?
— Она знает, что остальные — это фикция. К тому же эти браки только до тех пор, пока миры не срастутся.
— Разве это не обман?
— Обман. Но я искренне надеюсь, что он не раскроется раньше времени. А если и раскроется, то я позаботился, чтобы не было плохих последствий. Я честно говорю, что мне нужно, а ведь некоторые, пользуясь модными тенденциями в литературе, кружат девушкам и юношам головы, представляются принцами на белых конях или добрыми феями, влюбляют в себя, даже рожают совместных детей. И ради чего?! Нет, случается и впрямь настоящее чувство — собственно, благодаря таким семьям и нашли способ сшивать миры. Оттуда же взялись и многие другие, основанные на кровных узах... О! Теперь мы там!
Они и впрямь были там. Пока волшебник не сказал, Дуня не замечала, но после это стало очевидным: туман, который в тоскливом однообразии не двигался и не имел полутонов, вдруг обратился в пол, стены, потолок. Интерьер. Одомашненные растения... они походили на дымку, дрожащий мираж, такие же отражения далёкой реальности. И животных, не из плоти и крови, а лишь тень на стекле, удаляющийся шорох, исчезающий в воздухе запах — то, что было мгновение назад.
— Это и есть обитель Стражей? — шепнула странница. Кажется, её голос убежал вслед за невидимыми зверьми. — Действительно, сумасшедший мир.
— Не мир — внемировое пространство, — поправил Септ.
— Какая разница, — она не спрашивала, поэтому, вероятно, маг не ответил.
Им пришлось обогнуть тонкую колонну и нырнуть в стрельчатую арку, единственный проход в длинной стене. Ни колонны, ни стены до этого на пути не стояло, но их появление не казалось внезапным. Не было, а теперь есть, всё правильно — и если не хочешь лоб расшибить, отойди в сторону.
За аркой начинался узкий коридор. Ни дверей, ни окон, ни углублений с какими-нибудь вазами или статуями, ни украшений или изъянов. Только гладкие стены. Впрочем, только на первый взгляд. При втором на поверхности выступали, словно выныривали из глубин, рисунки — маски греческого театра. Плач. Смех. Крик ужаса. Неземное удивление. Другое. А на третий взгляд — вновь ничего.
— Постарайся успокоиться, — посоветовал волшебник. — Здесь нестабильны и время, и пространство. Они реагируют на твои эмоции, мысли, желания. Сейчас выйдем на, так сказать, освоенную территорию. Будет легче.
— Я попробую, — солгала Дуня. Она даже не собиралась пытаться — точно так же, как в игре в дартс она даже не думала целиться. Не бесполезно — непонятно. Хотя... бесполезно — тоже.
Не минуя выход из коридора, они очутились в просторном зале. Он казался осязаемым. Не настоящим — настоящим было и всё прочее, — а именно осязаемым, тем, что можно пощупать, пусть взглядом, и оно не улетучится, не изменится, останется таким, каким предстало. Возможно, это ощущение создавали двое парней, маячивших у дальней от спутников стены, похожей то ли на гроздья винограда, то ли на мыльную пену над ванной. Эти двое находились далеко от Дуни, но страннице виделось недоумённое осуждение на их лицах: одном открытом, круглощёком, принадлежащем тому, о ком с уверенностью скажешь: вот он, богатырь, большой, добрый, могучий, отзывчивый... и тайно умный, но бесхитростный. И втором, вроде бы тоже молодом, но таком... таком, явному свету мудрости которого не достаёт весёлых морщин, седой бороды, кустистых бровей и выцветших от старости глаз. Конечно же, всё это было ненужным гримом, но отчего-то его действительно не хватало, как иной раз косметики на лике писаной красавицы. А ещё в хозяевах — Дуня сразу решила, что это и есть Стражи — чудилось нечто знакомое, как будто девушка с ними встречалась, мимоходом, но так, что встреча не могла не отложиться в памяти.
— Кто это? — странница кивнула на парней.
Или всё дело в выражении на лицах? Не только осуждение, но ещё и озадаченность.
— Стражи, — подтвердил догадку Септ. — Хм, их даже искать не пришлось. Что это они?.. — Маг осёкся. — А-аа, смотрю здесь столпотворение. Интересно бы узнать, по какому поводу и что это меня не пригласили. Вся ж кодла в сборе.
