— Хирузен! — Предупреждающе крикнул Данза.
Хокаге все понял без дополнительных объяснений, заменой на какой-то камень, уйдя с траектории атаки.
— стихия воздуха: ядро. — Какаши успел выпустить сферу сжатого воздуха, до предела напитанную чакрой, которая на расстоянии менее десяти метров, столкнулась с большим вакуумным ядром.
Обе техники взаимно уничтожили друг друга, окатив пространство вокруг свежим ветерком. Однако расслабляться было рано, так как воспользовавшийся передышкой Сарутоби, отправил в противника дюжину электрических копий.
Выставив перед собой руки, Хатаке заставил собственную тень взметнуться с земли, превращаясь в непроницаемую стену. Сразу того как молнии увязли в черном полотне, на внешней стороне теневого барьера появились десятки человеческих лиц, искаженных в гримасах ужаса и ярости. Прошли еще несколько мгновений, и на старого правителя Конохи, понеслась угольно черная волна, имеющая вид отрубленных голов скалящихся острыми клыками.
Хокаге как завороженный смотрел в лица тех, кого когда-то убил. Среди них были мужчины и женщины, старики и дети, враги и неудобные союзники... в голове же у мужчины звучал хор голосов, молящих о пощаде, обвиняющих, зовущих с собой, плачущих и хохочущих.
— стихия воздуха: стена ветра. — Появившись перед своим другом, Данза активировал свою сильнейшую защитную технику, заставив воздух между собой и чужой атакой, помутнеть до полностью непрозрачного состояния.
Глава "корня" выглядел крайне необычно, можно даже сказать "чудовищно". В его правой глазнице ярко горел шаринган, на радужке которого была изображена трехлучевая звезда, а вокруг глаза вздувались уродливые вены. На предплечье левой руки, в хаотичном порядке зрачками вращали еще шесть шаринганов, развитых лишь до трех запятых на радужке, а на плече той же руки, виднелось человеческое лицо. Но и это оказалось еще не все: оголенный торс покрывала серебристая рыбья чешуя, похожая на причудливую броню, под которой перекатывались канаты стальных мышц.
В сравнении с уже упомянутым, вторая рука главы "корня", была самой обыкновенной: кожу от начала плеча до конца предплечья, покрывали узоры печатей, нанесенных опытным мастером татуировок.
— ты как? — Холодно осведомился Шимура.
— в норме. — Мотнув головой, будто вытряхивая из нее недавние ведения, отозвался Сарутоби.
Волна из тени, врезалась в барьер, и разметала его, но при этом и сама израсходовала всю вложенную энергию. В ту же секунду, Какаши атаковал двумя ветвистыми молниями с обеих рук...
...светящийся голубым меч из чакры, столкнулся с клинком меча из металла проводящего чакру, блокируя удар направленный в шею красноволосой женщины. Итачи и Кушина на мгновение замерли, встретились взглядами, и Учиха активировал свои шаринганы, накладывая на противницу сильнейшую свою иллюзию, при помощи которой однажды обезвредил Ягуру.
Принцесса Узумаки насмешливо оскалилась, ударом ноги с разворота, отбрасывая от себя самоуверенного мальчишку. Какаши, (или тот, кто им претворяется), озаботился тем, что бы разум его помощницы был защищен от подобных атак. В то время как один из потоков ее сознания, страдал в иллюзорном пространстве, контроль над телом перехватил второй поток, пробудившийся в момент воздействия вражеской техники.
Красноволосая женщина отступила назад, пропуская мимо себя бойца "теней", попытавшегося напасть с фланга. Взмах состоящим из чакры мечом, достиг своей цели, рассекая защитный комбинезон и глубоко вгрызаясь в мягкую плоть.
"какие же они предсказуемые...".
В следующий миг Кушина прыгнула вперед, совершая сальто в воздухе, и создавая вокруг себя сферу из чакры, в которую тут же ударились несколько каменных осколков.
Орочимару, наблюдающий за боем со стороны и не спешащий переходить в прямое противостояние, время от времени напоминал о себе, посылая площадные техники стихий земли, воды и воздуха...
...в облаке белого дыма, на площади перед башней Хокаге, появился двадцатиметровый мамонт, тут же огласивший окрестности трубным ревом. Приземлившийся на голову своего призыва Данза, указал зверю цель, в которую тут же полетело ядро плотного воздуха, при столкновении с твердой поверхностью, взорвавшееся потоками режущего ветра.
"сестренка, не хочешь размяться?".
Уходя от очередного снаряда, оставившего в земле нетолько глубокую воронку, но и причудливо изогнутые борозды, мысленно обратился к подруге чародей.
"ничего-то ты без меня не можешь".
Весело произнесла Ярнунвоск, появляясь за спиной своего всадника в облаке чакры. Экономить энергию она не собиралась, тем более что "старший брат" обещал, в самое ближайшее время подарить парочку собственных источников. На этот раз, дракониха не уступала размерами своему противнику, одним своим видом внушая трепет шиноби, не побоявшимся приблизиться к сражению монстров.
На довольно просторной площади, тут же стало тесно.
"ты бы взлетела".
Посоветовал бывший император.
"сама знаю".
Отозвалась "сестренка", после чего подпрыгнула вверх, с силой взмахнув широкими крыльями, тем самым подняв маленький ураган.
Глава "корня", стоявший на голове мамонта, присел на полусогнутых ногах, Хокаге же, вернувшийся на вершину частично разрушенной башни, лишь проводил летающее чудовище недовольным взглядом.
— не стоит завидовать. — Негромко, но так что бы услышали все, произнес Хатаке, дымка вокруг которого, еще больше уплотнилась, и приняла вид полноценного рыцарского доспеха.
Уходя из-под атаки копьем молнии, он прыгнул вверх... и за спиной раскрылись широкие перепончатые крылья, состоящие из все той же фиолетовой с зелеными прожилками, полупрозрачной дымки.
Набравшая приличную высоту Ярнунвоск, выдохнула струю алого пламени, устремившуюся прямо к мамонту. Призывной зверь Данза, был не слишком маневренным, а потому уклоняясь от вражеского залпа, врезался в здание, стоявшее на краю площади, обрушая его чуть ли не до основания.
— время игр прошло. — Заявил Какаши, усилием воли заставляя дюжину средних по силе рунных кругов, проявиться вокруг себя. — Пришла пора заканчивать этот фарс.
С оглушительным грохотом, ослепительно белые ветвистые молнии, обрушились на башню каге... но Сарутоби все же успел метнуться в сторону, ускользая от неминуемой смерти. Молнии же продолжили бить с неба, где появлялись все новые и новые магические конструкции.
Кровь погони страсть,
Жить любой ценою.
Я не смел упасть,
Ты была со мною...
С громоподобным рыком, белая дракониха обрушилась на спину мамонта всем своим весом, одновременно вцепляясь когтями и зубами в плоть. Из сомкнувшихся на толстой шее челюстей, вырвался поток пламени, практически испаряющий шкуру и мясо.
В последний раз взревев, (на этот раз от боли), призывной зверь попытался исчезнуть, при помощи обратного призыва уйдя в свой домен... но крылатая ящерица, выпустившая свою ауру на полную мощь, не позволила этого сделать. От отчаяния, пытаясь хоть как-то освободиться, гигант повалился на землю и покатился, сминая собой все, что только попадалось на пути. Продолжающая рычать и рвать на куски плоть врага Ярнунвоск, в полной мере прочувствовала на себе всю боль, которую причиняют сломанные крылья.
Эта западня,
Гибельна но все же,
В смерть не верю я,
Ты не веришь тоже.
Лишь два цвета различаю я,
Черный и белый,
А в моих патронах суть моя,
Больше ничто не остановит меня...
Выдохнув поток черного дыма, Сарутоби заставил его принять форму двенадцати китайских драконов, которые напали на парящего в небе чародея с разных сторон, но не долетев до цели десятка метров, одновременно взорвались, освещая пространство словно маленькое солнце. Сразу же после этого, создав из все того же дыма дракона поменьше, Хирузен запрыгнул на спину своего творения, и направил его к дезориентированному, (по его мнению), противнику, раскручивая над головой посох, покрытый разрядами молнии.
Презираю этот мир,
Миром его называть не хочу.
Ты со мною, я с тобою,
Ты все болтаешь, а я все молчу.
Я бросаю вызов всем,
И своего я не помню лица.
Мир увидит, пусть увидит,
Как мы дойдем до конца.
Окутав себя потоками ветра, Данза взмыл в высь, а затем создав под ногами плоскую опору из густого воздуха, понесся следом за своим напарником, уже вступившим в ближний бой с Хатаке. Рука, покрытая печатями, начала тускло светиться, окутываясь плотной ядовитой аурой демонической чакры, шаринган в правой глазнице лихорадочно блестел, но лицо мужчины оставалось спокойным и сосредоточенным.
И сбылись мечты,
В этом темном мире.
Только я и ты,
Мы в одной могиле.
Мы однажды оживем во снах,
Ты говорила.
Когда тело превратиться в прах,
Боли не будет и развеется страх...
На тебя гляжу во мгле,
Мертвой рукой прикасаюсь к тебе.
Ты пушинка, ты на небе,
Я же как камень и я на земле.
Если сможешь то ответь,
Что по ту сторону сна видишь ты,
И сбылись ли, и сбылись ли,
Странные эти мечты.
— Хирузен. — Предупредил напарника глава "корня".
Хокаге в очередной раз попытался нанести удар сверху вниз, объятым молниями посохом, но чародей легко отвел выпад подставив под него предплечье левой руки, одновременно смещаясь вправо. В этот самый момент, из-за спины Сарутоби вынырнул Шимура, окутанным демонической чакрой кулаком, ударивший прямо в грудь Хатаке.
Какаши отбросило назад, будто бы им выстрелили из пушки, а броня из фиолетовой дымки с зелеными прожилками, в месте попадания просто испарилась. Та же судьба настигла и стену из черного пламени, которой бывший император закрылся от Данза, рвущегося напролом выставив вперед свою наиболее нормальную руку.
"а вот это уже интересно. Что же еще вы припасли?".
— стихия молнии: око бури. — Прошептал слова активации бывший император, складывая последние ручные печати.
За всплеском чакры, последовал приглушенный раскат грома, а затем небо вспыхнуло десятками разрядов, начавших бить во все возвышенности, концентрируясь однако же на двух человеческих фигурах, парящих в небе на своих техниках.
Презираю этот мир,
Миром его называть не хочу.
Ты со мною, я с тобою,
Ты все болтаешь, а я все молчу.
Я бросаю вызов всем,
И своего я не помню лица.
Мир увидит, пусть увидит,
Как мы дойдем до конца.
(король и шут).
Стоило действию техники прекратиться, как Данза появился за спиной Какаши, но вместо того, что бы атаковать, обхватил его руками, после чего произнес:
— техника печатей: обратный четырехгранный барьер.
Вокруг в мгновение сформировалась сфера, в которую с дикой силой затягивало воздух, в пространстве появились чернильные линии, сложившиеся в причудливую фигуру, а затем вся эта энергетическая конструкция схлопнулась. Хатаке спасся, скинув с себя покров чакры, а затем сместив свое материальное тело, в маленькое параллельное измерение, являющееся пространственным карманом, связанным с основным миром лишь визуально.
Однако, не смотря на то что была применена одна из самоубийственных техник, (изобретенных кланом Узумаки), Данза не спешил умирать, и не прошло и пары секунд, как его невредимое тело появилось в нескольких метрах в стороне, но на предплечье с шаринганами, один глаз помутнел и закрылся...
...Кушина махнула перед собой рукой с раскрытой ладонью, оставляя в воздухе росчерк чакры, превратившийся в цепочку причудливых знаков. Не успевший остановиться боец "корня", прошел сквозь печати, которые тут же облепили его тело, занимая места на голове, руках и ногах. Пару мгновений во взгляде мужчины читалось непонимание, а затем всякие эмоции исчезли а глаза остекленели.
— фас. — Приказала красноволосая женщина, указав рукой на Учиху Итачи, отплевывающегося от пыли после взрыва очередной печати, которую принцесса клана Узумаки, поставила ногами на земле.
Солдат безропотно развернулся, а затем совершая ломанные механические движения, направился к своему бывшему командиру. Молодой обладатель высшей ступени развития шарингана, не стал тратить время на попытки спасти товарища, вместо этого метнув один единственный нож, на вылет пробивший голову скрытую лишь под маской.
— по правде, от элиты Хокаге, я ожидала большего. — Ехидно прищурившись, заявила Кушина, на лице которой после уничтожения бойцов поддержки, не было ни единого признака усталости.
— ку-ку-ку-ку... это просто потому, что мы еще даже не начали показывать, на что способны на самом деле. — Растянув губы в широкой змеиной улыбке, напомнил о себе Орочимару. — Техника нечистивого воскрешения.
Рядом с сложившим серию ручных печатей Сенином, стоявшем на границе огораживающего поле боя барьера, из земли появились три гроба. Каменные крышки упали, открывая взглядам троих мужчин, лица которых знал каждый житель Конохи.
— М-минато... — Потеряв весь свой воинственный вид, слабым голосом прошептала Узумаки.
— а так же Хаширама и Тобирама Сенджу. — Склонив голову вперед и посмотрев на противницу из-под прищуренных век, "белый змей" издевательски добавил. — Можете не благодарить, госпожа Кушина, за возможность поговорить со своим мужем.
— мой муж умер. — Красноволосая женщина вернула себе спокойный внешний вид, и испепеляющим взглядом одарила ученого. — Я не позволю ни одной твари, порочить его доброе имя, и использовать его в своих целях. Усиливающая печать: вторая ступень.
После последних слов, принцессу Узумаки окутал покров густой чакры, ее рост увеличился сантиметров на пятнадцать, лицо превратилось в звериную морду, тело покрылось алой шерстью и обросло мышцами. Длинный гибкий хвост с шипом на конце, щелкнул подобно кнуту, и битва закипела с новой силой...
...новый рев мамонта, перешел в сдавленный хрип и бульканье, а затем окончательно затих, знаменуя окончание битвы двух монстров. Поднявшаяся на лапы, помятая Ярнунвоск, вскинула голову к небу и громогласно зарычала, заставляя всех кто слышал этот звук, покрыться крупными мурашками. Ее крылья, под действием духовной силы и чакры демона, запас которой истратился почти на треть, вернули свою целостность, позволяя драконихе подняться в небо.
— сгори уже. — Зло потребовал Какаши, покрывая Данза черным пламенем с ног до головы.
Однако, глава "корня" не спешил выполнять чужие требования, и пусть даже чакра демона, запечатанная в его руке, не могла остановить "аматерасу", но шаринганы вживленные в предплечье, уже в третий раз спасали жизнь своего хозяина.
Тем временем, Сарутоби, стоявший на голове китайского дракона, состоящего из дыма, поднялся еще выше в небо, и теперь вращая над головой посохом покрытым молниями, собирал особенно мощный разряд, что бы поразить врага одним ударом. Сил у старика осталось не так что бы много, но на эту атаку их хватало с избытком. Только вот Хатаке, совершенно не собирался позволять Хокаге завершить задуманное.
Сложив руки перед своей грудью "лодочкой", чародей скопил между ладонями тьму, добавил в нее несколько капель наполненной чакрой крови, просочившейся через кожу, после чего выстрелил иссине черным лучом, в летающего змея.
