Если бы я не слышал своими ушами, а так же не был бы уверен в абсолютной правдивости рассказчицы, то подумал бы, что угодил в водевиль.
Думаю, не стоит напоминать, какое впечатление произвела милая сеньорина Лючи на внука матроны Маргариты этой весной на Золотой Неделе. Он оказывал девушке всяческие знаки внимания, порой доходя до назойливости. Зачастую ди Ландау приходилось отгонять от своей кузины надоедливого соперника. Но одними словами Луиджи не ограничился.
Он разузнал адрес девушки и принялся писать ей письма. Сеньорина Лючи не отвечала, поэтому он написал её родителям, но не просто так, а прислал брачное приглашение. В прошлые выходные он получил приглашение явиться лично, что и проделал с большим успехом.
Я внезапно вспомнил, какая разгневанная матрона Маргарита была в первый же день после выходных, и у меня закралось сомнение, что Луиджи с ней не посоветовался на счёт такого важного шага.
Девушка не выдержала и всхлипнула:
-Мама больше ничего о тебе слышать не хочет... она... она...
-Она увидела перспективу получше, — закончил за неё исключительно мрачный волшебник. — Ну, её можно понять, древний род, регалии, состояние, владения в столице, — он говорил настолько отстранённо, что это даже пугало.
Мне не хотелось, чтобы прямо здесь он сотворил что-нибудь ужасное, ведь в глазах у него начали мелькать очень знакомые синие искорки. Поэтому я побыстрее спросил:
-И вы решили уехать, сеньорина Пассеро?
Она слабо улыбнулась:
-Я никогда не решилась бы сама... но... папа не стал спорить с мамой, хотя он был против этого союза с сеньором Луиджи. Он на неделе сходил на вокзал, купил мне билет, дал адрес и сказал ехать сюда... к тебе... — она повернулась к молодому эксперту. — Он сказал, что ты во всём разберёшься.
Её голос выдавал такую нежности, тепло и доверие к обнимающему её юноше, что тот не выдержал и растаял:
-Конечно, я во всём разберусь, солнышко...
Сеньорина Фениче смущённо засопела, заулыбалась и потянула меня за собой:
-Пойдём, пойдём, надо пирог из печки достать, ваш гостинец нарезать...
Я засомневался, можно ли оставлять влюблённого по уши мага с хрупкой девушкой наедине, но потом всё-таки последовал за дочкой профессора, рассудив, что ди Ландау при всей его смелости и вольности в обращении с дамами не будет предавать доверие той, кто ради него бесстрашно поделала такой долгий и далёкий путь.
Так всё и получилось. Пока мы с сеньориной Альта накрывали на стол, молодой волшебник только обнимал и тихонько утешал храбрую путешественницу, не позволяя себе ничего большего. Он мне потом признался, что дал обещание сеньору Пассеро, что до свадьбы — ни-ни.
-Иначе он меня своими тесаками на маленькие ленточки нарежет, зажарит на гриле без масла и самолично съест, — заявил мой подопечный, и я был склонен поверить ему на слово.
Владение ножами хозяина "Пассеро Россо" было на невероятном уровне.
Не знаю, удалось бы моему напарнику решить все свои проблемы, если бы не помощь сеньорины Фениче. Она легко согласилась оставить у себя Лючию Пассеро на несколько дней, пока мы не разберёмся в ситуации с призраком господина Евгения. Приводить хрупкую девушку в дом, где обитает вспыльчивое привидение, ди Ландау не решился.
-Да, — заключил он, после сытного обеда, сидя в обнимку с сеньориной Лючией (они так и не могли заставить себя расстаться ни на мгновение). — Не зря мы тебя, Фенька, с твоим папашей спасали. Полезная ты.
-Я ещё и не такое могу! — насмешливо сказала ему девушка в ответ.
-Охотно верю, — заулыбался ди Ландау и покосился на меня: — Будем семьями дружить, да, Фил?
Молодёжь весело засмеялась, но я к ним не присоединился, натянув на лицо маску невозмутимости. Я почувствовал, что начал немного уставать от этого бесконечного обмена шпильками (особенно, когда нельзя ответить ни на одну). За окном стемнело и мне пришлось напомнить:
-Нам пора.
Такого страдания, написанного на лице молодого эксперта, я ещё не видел. Он только-только уютно устроился в тепле, любви и ласке, и вот опять надо куда-то идти, в дождь и холод, в стылый дом, к буйному призраку. Явив миру нечеловеческое усилие, он смог собраться из лужицы исключительного обожания сеньорины Пассеро до вполне себе нормального и приемлимого состояния.
Мы тепло распрощались с нашими дамами и потихоньку отправились домой. Надо ли упоминать о том, что наша дорога была полна разнокалиберными горестными вздохами о том, почему же нельзя взять и посадить маленькую Люченьку в кармашек?
-Я бы всегда носил её вот тут, — вздохнул ди Ландау и приложил руку к сердцу.
Меня насмешил этот жест, и я не смог промолчать:
-Мне кажется, что сеньорина Лючи именно там и проживает.
Мой подопечный подозрительно покосился на меня и больше выступал по этому поводу. Поэтому некоторое время я был предоставлен своим мыслям в тишине, раздумывая над тем, а что было бы, если бы сеньорина Фениче стала такой крохотулькой? Потом мне пришло в голову, что из-за ди Ландау и его кузины я впадаю в недозволенную мне сентиментальность и решительно отмёл дальнейшие размышления.
К счастью, по возвращению домой мы не обнаружили там ни воров, ни полиции, ни трупов, ни сердитого господина Евгения (в смысле — призрака). На апельсиновом дереве под дуновением осеннего ветра одиноко раскачивался погасший фонарик Фениче. За две ночи дом остыл, поэтому я сразу занялся печкой, а ди Ландау сидел за кухонным столом, положив локти на стол, а подбородок — на руки, и наблюдал за моими действиями.
Он молчал (!), и я понятия не имел, о чём именно он раздумывает. Не могу сказать, что меня это совсем не беспокоило. Я уже привык, что в моей жизни последний год существует перманентный и нескончаемый поток красноречия, поэтому такая внезапная тишина настораживала.
Наконец мой напарник раззевался, потянулся и ушёл в свои покои, оставив меня наедине с потрескивающими поленьями.
Мне почему-то стало немного одиноко, поэтому я принёс из коробки Зимнего, поставил на стол и зажёг его маленькую свечку. Довольно скоро вода в миниатюрном стеклянном котле закипела. Этот простой и привычный звук вернул мне мою всегдашнюю уверенность и спокойствие. Я как будто чувствовал, что буквально через несколько часов мне они понадобятся.
Очередное утро рабочей недели началось как всегда — с совещания. Все хорошо отдохнули на выходных, поэтому у большей части служащих и клерков было приподнятое настроение. Все живо обсуждали, кто и как провёл свободное время и пересказывали слухи о знакомых из соседних отделов, но суровая матрона Маргарита буквально парой слов сумела пробудить в своих подданных трудовой дух, заявив, что за три недели до зимних праздников пройдут внутриминистерские зачёты личного состава.
Это было что-то вроде маленьких Весенних Игр Золотой Недели, только упрощённых донельзя: они включали бег на малые дистанции, борьбу, фехтование, решение головоломок и Силомер для магов. В прошлом году мы с ди Ландау пропустили зачёты, потому что в это время занимались поисками Доспехов Ветра.
-Кто не покажет хороших результатов — будет лишён премии в конце года. Нам тут слабаки и распустёхи не нужны! — непреклонно заявила она, потом довольно тепло посмотрела на Багратиона и Луиджи и добавила: — Вам, юноши, зачтено автоматически, раз вы представляли наше Министерство на Арене весной.
К моему удивлению ди Ландау отреагировал на это довольно спокойно. А как же его стремление выпендриться любой ценой? Впрочем, я решил, что его больше занимают личные вопросы, чем утверждение собственной крутости в узком рабочем кругу.
Дальше всё пошло своим чередом примерно до обеда. Мой подопечный ушёл курить во внутренний дворик, я приводил в порядок наши столы, перебирая бумаги, как внезапно здание министерства содрогнулось!!!
Поверьте, я не пытаюсь приукрасить! Толстенные стены заходили ходуном, стёкла зазвенели, бумаги вспорхнули со столов, а чернильницы запрыгали!
В наш отдел вбежал секретарь министра и закричал мне:
-Быстрее! Быстрее! Луи и Баграт сцепились на паркете не на жизнь, а насмерть!!!
79
Всё, что я держал в руках, разлетелось по столу и полу. В голове почему-то стало пусто, и крутилась только одна мысль: "Вот оно и случилось!"
Поверьте, я был искренне удивлён тем, что окончательное противостояние двух юношей произошло так внезапно. Да, сеньор Пассеро попросил ди Ландау разобраться относительно того, кто из них двоих с Луиджи более достоин руки его дочери. Но обычно приличные люди посылают письменный вызов и устраивают поединок так, чтобы никому не мешать. И, отнюдь не в людном месте, тем более в разгаре трудового дня!
Впрочем, я не очень-то и надеялся на то, что мой подопечный будет соблюдать приличия, но Луиджи-то, Луиджи! А как же его, столичного жителя, высокомерие и подчёркнутое стремление следовать правилам?
Вот уж, видимо, их допекло, что они плюнули на все последствия и сцепились!
Я подоспел в паркетную совсем не первым. Матрона Маргарита была уже тут и требовала от маэстро Фабио, чтобы тот разнял мальчишек. Я вполне разделял её опасения, потому что искры сыпались на пол только так...
Кто бы мог подумать, что элегантная шпага не всегда спасёт дистанцией, если владелец двух ножей изрядно взбесится. Бедняга Луиджи вынужден был отступать и защищаться, потому что его противник дрался совсем нечестно, безо всяких правил и на такой скорости, что внуку матроны приходилось нелегко.
И если бы они только фехтовали... Нет! Волосы ди Ландау встали дыбом, глаза сияли синим, а с кинжалов сыпалась снежная крошка. Луиджи тоже пытался призвать свои Силы, но всё, что ему удавалось, так это не дать врагу заморозить себя до смерти на месте. Вокруг него клубилось прозрачное марево, которое появляется над раскалёнными плитами каменной мостовой летом, да и отлетали облачка белого пара, когда горячая шпага парировала удары ледяных ножей.
Огонь встретился со Льдом, вот и причина потревожившего всех страшного шума... Интересно, что они сотворили в первые же мгновения своего боя?
-Фил, ты их расцепи! — увидев меня, приказала хозяйка моего ключа.
Я оценил ситуацию, глядя, как уже раскалились знаки-накопители, и отказался. Произведения искусства от Рафаэля Тортуни просто полыхали, а уж какой жар от них шёл... Будь в паркетной бассейн, она давно бы уже превратилась в термы. По большому счёту расцепить мальчиков было бы несложно, но чтобы до них можно было добраться, нужно было преодолеть вихрь Силы, яростным коконом плясавший вокруг них. Если сунуться туда по глупости, можно было с одной стороны заиндеветь, а с другой — зажариться до хрустящей корочки, что меня совершенно не устраивало. Я не очень восприимчив к магии, как таковой, но вот ледяной и пламенный ветер вполне могли нанести мне ощутимый ущерб. Вряд ли после этого я стал бы хоть сколько-то полезен!
-Простите, сеньора, но это опасно, там и магия и оружие. Позвольте подождать, когда они хоть немного устанут?
Обидевшись на меня за это предательство, начальница засверкала глазами и попробовала было обойти маэстро Фабио:
-Тогда я сама их остановлю! — но была ловко поймана за талию.
Старый ментор и наставник боевитой молодёжи покачал головой:
-Не надо, Марго.
-Но мой Луи!.. — возмутилась матрона.
Я смотрел на своего подопечного и понимал, что в курилку он, похоже, и не заглядывал...
Матрона Маргарита спорила со своим старым другом, а в середине зала шла совсем другая перепалка. Два мальчишки бились не жалея себя и страшно ругались при этом:
-..да её мать только рада была, когда я руки просил! — выпалил Луиджи вместе с опасным выпадом.
-Вот на матери её и женись! — увернулся от клинка Багратион. — Ты даже Лючи не спросил, чего ОНА хочет!
-Ты её не стоишь, крыса портовая!
-Ты её до слёз довёл, задница!
-Хорёк!
-Сопляк!
И чем больше они дрались и ругались, тем больше друг друга распаляли. Вернее, мой подопечный всё больше одевался в броню изо льда, и его дыхание вырывалось клубами, а вот Луиджи, непривычный к таким развлечениям, не мог с собой справиться. Его глаза просто полыхали чистым яростным пламенем, а одежда начала тлеть от исходящего от него жара.
Ни один не желал уступать, и обстановка начала накаляться в прямом смысле да так, что даже зрителям стало тяжело дышать.
Маэстро Фабио охнул, понимая, что нужный момент для вмешательства упущен и завопил своему помощнику:
-Зови целителей, зови пожарных! Быстро!!!
Понятливый юноша сорвался с места, расталкивая зрителей, которых подоспело на драку немало. Они хотели было по всегдашнему своему обычаю поразвлечься зрелищем и ставками, но даже до них начало доходить, что смотреть на драку теряющих контроль волшебников не так уж и весело...
-Это что — дуэль только из-за какой-то там девчонки? — удивился кто-то из задних рядов.
Матрона Маргарита обернулась и засверкала глазами на комментатора, но прежде чем она дала резкую отповедь, маэстро Фабио обнял ещё сильнее, заставив замолчать, и усмехнулся:
-Ах, молодость... Навевает воспоминания, правда?
Подоспевшие из другой половины министерского здания священники и целители предприняли попытку добраться до дерущихся, но их щиты снесло бешеным вихрем, который теперь уже плясал по всему залу.
И через несколько мгновений все поняли, чем окончится этот поединок. Я не раз упоминал о том, что главное для мага — контролировать Силу, иначе теряется весь смысл управления ею. Ди Ландау, колдовавший с самого детства, привыкший командовать такими объёмами, которыми не сможет оперировать обычный гражданский чародей, управлялся со своим могуществом с лёгкостью и изяществом, которые отсутствовали у бедняги Луиджи.
Тот пытался компенсировать чужую мощь давящего льда своим слабым огненным талантом и...
Это можно было сравнить с двумя ярящимися драконами, каждый разевал пасть всё шире и шире, пока один не исчерпал свои возможности.
И тогда Луиджи, не в силах остановиться и снести оскорбление, шагнул за грань своих сил. Мы все почувствовали это, как будто произошёл разрыв реальности, мир треснул, и трещиной был внук матроны. Из него хлынул такой поток Силы, что огненный столб, взвившийся вокруг юноши, грозил поглотить его самого!
Я знаю, что многие за моей спиной закричали от ужаса: нет ничего хуже, чем оказаться рядом с волшебником, потерявшим над собой контроль, но я не слышал ни звука. Всё заглушил рёв горячего воздуха, злобным сирокко пронёсшемуся по залу и опрокинувшему людей навзничь. На ногах устояли только мы с маэстро Фабио, да мой напарник шаг за шагом, продвигавшийся к противнику. Яростное пламя, катившееся к нам жаркими валами, грозило сожрать и его вместе со всей его бронёй, только вот это был не обычный лёд...
Ди Ландау отбросил ножи и в самых лучших райнейских традициях со всего маху врезал кулаком Луиджи под дых! Сжатая ладонь, усиленная глыбой льда (право слово, как он умудрился в этой адской печи создавать свой лёд?!) нанесла сокрушительный удар, опрокинув юношу навзничь.
