— Весёлого Рождества, уважаемый Хольгер Арктус, — он слегка наклонил голову и протянул сармату вскрытый конверт. — Патентное ведомство и Университет Саскачевана прислали вам письма. Ознакомьтесь.
Гедимин изумлённо мигнул, потянулся за конвертом, но охранник шагнул вперёд и оттолкнул его руку. Ремонтник недобро покосился на него и повернулся к Хольгеру. Тот, растерянно хмыкнув, вытряхнул содержимое конверта на ладонь.
— Ничего себе... — пробормотал он, оглядываясь на Гедимина. — Вот это да... "Извещаем вас, что ваш Народный патент... был зарегистрирован под номером... и под вашим именем, как патентодержателя... на безвозмездной основе с условием, что... в течение двадцати лет со дня регистрации..." Гедимин, они приняли наш механизм! Генератор Арктуса теперь существует!
Он схватил ремонтника за предплечье и сжал его так крепко, что Гедимин вздрогнул от боли.
— Никто не сомневался, — буркнул он, потирая помятую руку. — Это без людей было понятно. Что там ещё?
— Университет Саскачевана... — Хольгер развернул зеленоватый лист скирлина с белой лилией в верхнем углу. — "Ваши исследования привлекли внимание... были высоко оценены... приглашаем вас на полугодовые инженерные курсы с будущим трудоустройством на горнообогатительный комбинат Ураниум-Сити в должности... единственный допуск с уникальным ключом на имя Хольгера Арктуса... сможете приступить к обучению после Рождественских каникул... с уважением..." Гедимин!
— Уран и торий! — ремонтник успел отдёрнуть руку, но сам шагнул вперёд и обнял Хольгера. Глаза пилота горели красным огнём, и он еле заметно дрожал от волнения.
— Приглашение с ключом — совсем другое дело, — кивнул Гедимин, разглядывая маленький внешний диск со значком белой лилии. — Значит, на тебя разрешение получено. Будешь инженером.
— И патентодержателем, — усмехнулся, подойдя к ним, Кенен. — Поздравляю! Джед, надо будет сделать табличку на барак "Бета — один": тут живёт изобретатель, гениальный физик Хольгер Арктус. Текст я напишу.
Хольгер уткнулся взглядом в пол. Гедимин смерил Кенена долгим взглядом — тот попятился и развёл руками.
— Я серьёзно. Сам знаешь, мы не умеем шутить. Разве Хольгер не заслужил немного уважения?
— Ещё как заслужил, — без тени улыбки сказал "мирный служащий". — Приятно было видеть такую радость. Очень похвально с вашей стороны интересоваться наукой и даже заниматься сложными исследованиями. Даже представить не могу, как вам удалось это провернуть, живя в двухметровой выгородке посреди барака. То есть... не сомневайтесь, уже в следующем году ваши условия будут улучшены, но сейчас... Нет, я могу только восхититься. Мои поздравления, Хольгер Арктус!
Изобретатель рассеянно кивнул, перевёл взгляд на Гедимина и заметно смутился. Он разжал ладонь, посмотрел на "ключ" с чётко выписанным сбоку именем владельца и повернулся к человеку.
— Здесь ошибка. Я подавал заявку на два имени, и если изобретателю решили дать награду, то её должен был получить не только я. Гедимин Кет сделал девяносто процентов работы, подтвердил мои измышления практикой, его имя было в патентной заявке, — почему его нет ни в одном из этих писем?
Гедимин мигнул.
— Моё имя было в заявке?! — он развернулся к Кенену. — Это так?
— Хольгер решал, — пожал плечами тот. — Я только помогал ему с документами. Ты, наверное, задремал, когда вносились последние изменения. Помнишь, сколько мы просидели тогда за телекомпом?
— Должен быть второй ключ и второе приглашение, — сказал Хольгер, глядя человеку в глаза. — Если кто-то здесь достоин стать инженером, то это Гедимин.
Служащий отступил бы — но у двери стоял охранник. Бластеры, прикреплённые к железным "клешням", были направлены на сарматов. Поднял оружие и второй "Шерман". Гедимин, сузив глаза, незаметно огляделся — некоторые предметы в комнате можно было бы применить для самообороны...
— Гедимин Кет? Минуточку... — служащий достал смарт, посмотрел на экран и покачал головой. — Да, я могу объяснить, в чём дело. Верно, вы упомянули его в заявке; возможно, он показал себя хорошо обученным механиком. Но его личное дело... Гедимин Кет — очень неблагонадёжный сармат, с крайне низкой лояльностью и склонностью к неподчинению приказам. То, что вы к нему обратились, было случайностью, любой обученный механик справился бы не хуже. Допустить его на инженерные курсы мы не можем, так же, как не можем выдать ему патент. Он — грамотный исполнитель, но очень нелояльная личность.
Кенен хихикнул.
— Эй! Что не так? — поймав взгляд Гедимина, он шагнул в сторону. — Это я, что ли, катался на проходчике по главной улице? Я пролез на сайт Лос-Аламоса? И охранников доводил, как по графику, тоже я?
"Грамотный исполнитель..." — Гедимин недобро сощурился. "Я посмотрел бы, как ты, безмозглая макака, такое исполнишь..."
— Он здесь, — вполголоса сообщил охранник служащему. — Вы хотели его спровоцировать?
Тот вздрогнул всем телом.
— Гедимин Кет?! — он смерил ремонтника испуганным взглядом. — В вашу сторону не было сказано ничего оскорбительного. Всё это — факты, изложенные в личном деле. А я только объяснил...
— Значит, стать изобретателем может только благонадёжный сармат? — сузил глаза Хольгер. — И только такого можно допустить к знаниям?
— Решение координатора не обсуждается, — насупился служащий. — Разговор окончен.
— Стойте, где стояли, — буркнул охранник, становясь между ним и сарматами. Приказ относился не к человеку — тот юркнул в приоткрытую дверь, мелькнул за окном и спрятался за плечом "Шермана". Хольгер с тяжёлым вздохом сложил бумаги в конверт и поднял взгляд на Гедимина.
— Я подумать не мог, что всё так повернётся, — сказал он, болезненно щурясь. — Жаль, что так получилось. Ты, наверное, очень зол на меня...
— При чём тут ты? — пожал плечами Гедимин. — Это дела макак. Не думай о них. Для меня ничего не изменилось.
— Я могу называть тебя другом, даже после этого? — осторожно спросил Хольгер, глядя ему в глаза. Гедимин кивнул.
— Макакам не рассорить нас, — буркнул он. — Расскажешь потом, чему учат инженеров.
Ещё не стемнело, но гирлянды, украшающие форт и сосну на площади, уже зажглись, разноцветные блики бежали по стенам и по комбинезонам прохожих. Из-за бараков, со стороны оврага, доносились вопли, приглушённая ругань и редкие звуки падений — кто-то осваивал каток, а может, раскатанный до льда склон оврага. Из-за двери информатория пахло какой-то человеческой едой. Хольгер приостановился, заглядывая в окно.
— Перегородку убрали, — заметил он. — Учебе конец?
— Броган раздаёт какие-то листки, — Гедимин подошёл поближе и удивлённо мигнул. — Линкен получил один. Странно.
Стол в вестибюле был уставлен открытыми коробками, половину их содержимого уже унесли, вторую — перерыли и смешали. Гедимин, заглянув внутрь, выцепил по одной упаковке каждого вида еды. Одна из них была круглой и плоской, вторая — длинной и тонкой, на третьей была нарисована жареная птица.
— Что там? Им-бир-ное печенье, — вслух прочитал Хольгер, вскрыл плоскую упаковку и достал бурый кругляш с белыми разводами. — А, вот что пахнет на всю площадь... Ухм... Я ещё возьму.
— Ага, — Гедимин откусил немного и прислушался к ощущениям. — Съедобно.
Запах из длинной упаковки показался ему смутно знакомым, а осмотрев извлечённый предмет, он довольно хмыкнул — память не подвела его. Это была сосиска, только почему-то потемневшая и сморщенная. Гедимин заглянул в ящик снова и обошёл стол по кругу.
— Эй, что ты ищешь? — Броган, выйдя в вестибюль, остановился и недовольно посмотрел на сармата. — Угощений много. Их прислали специально для вас.
— Тут нет горчицы? — спросил Гедимин, отгребая упаковки в сторону и заглядывая на самое дно ящика. Хольгер стоял в стороне и едва заметно ухмылялся.
— Чего?! — Броган посмотрел на ремонтника недоверчиво. — Ты что, теск, будешь это есть?
Гедимин молча кивнул. Броган покачал головой и выдвинул ящик стола.
— Держи, — он бросил на коробку маленький зелёный тюбик. — Всё равно она слишком острая. Много не нама... Чёрт тебя дери!
Сармат, благодарно кивнув, оторвал полтюбика и быстро свернул в тугой рулон оставшуюся часть, выдавливая всё содержимое в рот. Вкус, и правда, был сильным; Гедимин вытер слезящиеся глаза и заел обжигающую горечь сосиской.
— Это всё было мне? — запоздало уточнил он. Броган отмахнулся.
— Но больше не дам, — проворчал он. — Вы что, её прямо так жрёте?!
— Это личные пристрастия Гедимина, — отозвался Кенен, пробираясь к коробкам. — Большинство сарматов обладают менее странными вкусами.
Услышав знакомые голоса, из зала выглянул Линкен, посмотрел на ящики и недобро сощурился.
— Гедимин, ты что в рот тянешь?
— Горчицу, — отозвался ремонтник, заедая сосиски имбирным печеньем. "Люди чувствуют всё вкусы, даже самые слабые," — думал он. "Я бы не отказался от такого мутагена. Похоже, мы много упускаем..."
— Брось, — поморщился Линкен. — Где вы оба были? Тут Джеймс опять придумал какой-то бред...
Он достал из кармана смятый листок, заглянул в него и пожал плечами.
— Теск! — нахмурился Броган. — Тебе не нравится — не пиши. Но другим настроение не порть.
— Макака ты бесхвостая, — спокойно заметил Линкен. — Думаешь, кому-то из нас вы нужны? Когда вы наконец от нас отстанете...
— Так что придумал Джеймс? — вмешался Гедимин, пытаясь заглянуть в мятый листок. Там был электронный адрес и чьё-то полное имя — слишком длинное для сарматского.
— Переписка с... гражданами Атлантиса, — нехотя ответил космолётчик. — Каждому дали такой лист, чтобы мы выходили с ними на связь. Будто нам есть о чём с ними говорить...
Гедимин мигнул.
— Броган, а где мой листок? — спросил он. Администратор попытался прошмыгнуть обратно в зал, но сармат стоял на пути.
— Тебе не положено, — буркнул Броган, заглядывая в длинный перечень. — Ты вообще в красном списке — неблагонадёжный тип. Отойди, мне работать надо.
Гедимин неохотно шагнул в сторону.
— Вот мартышки, — покачал головой Хольгер. — Тебя сегодня так и норовят задеть. Не переживай, мне тоже ничего не дали. Видимо, Линкен — самый благонадёжный из нас.
Гедимин нашёл взглядом Кенена — тот неторопливо грыз печенье.
— Тебе дали человека для переписки? — спросил он. Учётчик усмехнулся.
— Нет, Гедимин. Я вообще не склонен к разговорам с существами, которых никогда в жизни не увижу.
— Разумно, — Линкен скомкал листок и затолкал в карман. — В ядро Юпитера всех макак! Гедимин, Хольгер, пойдёте со мной купаться? Ты, Кенен, тоже можешь идти.
Хольгер хмыкнул и засунул руки в карманы — ему от одного предложения стало зябко.
— Я пойду, — сказал Гедимин, оглядываясь на компьютерный зал. Оттуда доносилась приглушённая рождественская мелодия. "Вечером почитаю, что это за праздник," — подумал он. "Сейчас надо охладиться."
25 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Ночь тиха, ночь свята,
В небесах горит звезда...
Нестройные голоса раздавались за стеной, и Гедимин растерянно мигнул и поднялся с матраса — ему померещилось, что песня доносится из коридора. Но в бараке было тихо, только на улице кто-то пел, громыхал конечностями экзоскелета, запускал фейерверки и улюлюкал во всю глотку. Гедимин вышел в коридор, тихо добрался до комендантской и столкнулся с Гаем Марци — тот, разбуженный теми же воплями и выстрелами, бродил из угла в угол и хмуро косился на дверь.
— Чего ходишь? — поморщился он. — Спи. Над бараком висит дрон. До подъёма не улетит.
— А чем заняты мартышки? — спросил Гедимин.
— Сам не слышишь? — сузил глаза Гай. — Бегают с какой-то приблудой, орут и бесятся.
— Зачем бараки закрыли?
— Чтобы мы над ними не ржали, — буркнул комендант, проверяя дверной замок. — Спи, говорю. Там небезопасно.
...Вязкая вода уже не обжигала разгорячённое тело — охлаждение прошло успешно. Гедимин лежал подо льдом и зачарованно изучал слои замёрзшей воды и воздушные пузырьки в её толще. "Если как следует сосредоточиться, можно увидеть, как жидкость кристаллизуется," — лениво думал он. Воздуха в лёгких должно было хватить ещё на три минуты, но кто-то склонился над лежащим сарматом и нетерпеливо постучал по льду. Гедимин развернулся и вынырнул в промороженную атмосферу.
Его вытаскивали вдвоём — он, оглушённый перепадом температуры, был вялым и слегка заторможенным, но секунду спустя опомнился и нырнул в ещё не остывший комбинезон. Волосы за считанные мгновения смёрзлись в жёсткие иглы — теперь лишний лёд таял и стекал по шее за шиворот.
— Пошёл, пошёл! — один из вытащивших повернулся к нему и махнул рукой в сторону душевой. Её двери были приоткрыты, из них валил густой пар. Пятеро перегревшихся сарматов выбрались наружу и растянулись плашмя на тонком снежном покрове. Охранник в лёгком экзоскелете, переминающийся с ноги на ногу на углу, смотрел на них и ёжился. Гедимин, скинув капюшон, прошёл мимо него, — приятно было подставить лицо ледяному ветру. "Интересные условия," — думал он, чувствуя лёгкость и прохладу во всём теле. "Надо ещё раз зайти..."
С каждым заходом температура в душевой росла, — Иджес и Лилит докопались до нагревательных элементов и подогрели и воздух, и воду. Несколько венерианцев устроились там, где было жарче всего, — их не тянуло на мороз. Увидев посиневшего Гедимина, они переглянулись и хмыкнули.
— Замёрз?
— Хорошая вода. Зря вы тут сидите, — отозвался ремонтник, приглаживая жёсткую шерсть на макушке. Ледяные иглы растаяли — теперь следовало вытереть голову досуха.
— Ты что, уходишь? — Линкен выбрался из-под горячего душа.
— Сделаю передышку, — Гедимин зашёл под поток тёплого воздуха, подальше от брызг и клубов пара. — Ты не видел Хольгера?
— Давно ушёл, — пожал плечами Линкен. — В информаторий, наверное. Он марсианских развлечений не понимает. А тебе нравится?
— Марсианских! — хмыкнул Иджес, выглянув из клубов пара. — Так делали мы на Севере. Только по-нашему из душевой надо сразу нырять в озеро. Жаль, оно тут далеко!
— Сразу в озеро? — удивлённо мигнул Гедимин, прикинув перепад температуры. — Забавный должен быть эффект... Я ещё вернусь. Надо отдышаться немного.
— Как хочешь, — кивнул Линкен. — Пока макаки не протрезвеют, душевая — наша.
У оврага лежал на спине пустой экзоскелет, его нога была вывернута под неестественным углом, из-под лопнувшей обшивки торчали порванные кабели. Человек в белом комбинезоне рылся в кустах, один из охранников, подойдя к краю оврага, смотрел вниз. С его спины свисали обрывки белой материи, натянутой на тонкий каркас.
— Я видел, как плыли три корабля, три корабля... Ай! — донеслось со дна оврага.
— Я тебе дам "три корабля"! — гаркнули следом. — Ищи быстрее! Сюда упало?
— Отвали, помню я, что ли?! — жалобно вскрикнули на дне.
По заснеженным грудам мусора бродили четверо охранников — трое в экзоскелетах, один в простом комбинезоне. За "броненосцами" тащились обрывки белой материи.
