Универсальный донор

На маленькие тела, лежащие сломанными куклами, смотреть было жутко. Сколькие из них ещё живы? Сколькие уже никогда не смогут встретить сегодняшний закат?

Нет. Не думать.

Просто, парировать удары, отвлекая хотя бы одного монстра от мужчины, сражающегося с двумя.

Он закончит с ними и спасёт меня. Если выживет.

О том, что асари могут его убить, тоже, лучше было не думать.

Минуты растянулись для меня в целую вечность.

И на адреналине я даже смогла отбить десяток атак, устояв на ногах. Чудом, не иначе. Потому, что тварь оказалась невероятно сильной и быстрой.

Только бежать было уже поздно. Поворачиваться спиной к этому существу — сущее безумие. Так, между нами, хоть Нимуэй. Пока я могу держать ее в руках.

Мне нужно ровно дышать. Потому, что сбившиеся дыхание для меня такой же враг, как асари.

Экономить силы. Никаких самоубийственных атак. Я же туманница. В моей природе защита — блоки и уклонения.

Тянуть время. Чем дольше я продержусь, тем большее шансов дождаться помощи.

Хочешь жить, Кирочка? Двигайся. Желательно, быстро.

Когда все закончилось, я даже не сразу осознала. Все та же серебристая молния мелькнула рядом, и голова монстра отлетела в сторону, а туловище упало под весом прыгнувшего на него мужчины.

А потом залитый кровью спаситель пошатнулся и полетел к моим ногам. А я с ужасом узнала в нём Эддара Акино — мужчину, который прочно поселился в моих снах.

Катана выпала из ослабевших рук. Ноги подкосились, и я осела на землю.

В ушах стучало сердце.

Я в ужасе смотрела, как он умирает, не в силах сдвинуться с места.

— Ты как? — словно сквозь вату до меня донёсся слабый голос. — Цела?

— Да, — с трудом удалось выдавить у меня.

— Это хорошо. А я, вот, подставился. До обидного глупо.

— Тебе нельзя говорить.

— Можно, — мягко возразил он. — Мне уже все можно. Ты молодец. Хорошо дралась. Передай мою благодарность твоим преподавателям.

— Сам их поблагодаришь.

— Это вряд ли. И все же Ивер Миура — удачливая скотина. Такую храбрую красавицу отхватил.

Он улыбнулся, хотя улыбка эта больше напоминала оскал. Судорога боли исказила его красивое лицо.

И я поняла, что страшно мне стало не когда передо мной встал изумрудный монстр, а именно сейчас.

Потому, что Нимуэй больше не защитит.

Хотелось кричать.

И я беззвучно кричала, не имея возможности выдавить из себя ни единого звука.

В глазах потемнело. Мир как будто погас.

Появление людей рядом с нами я пропустила.

— Забираем двоих, — ворвался в мои мысли. — А там разберёмся. Девочка, кажется, пострадала меньше.

— Помогите ему, — взмолилась я. И вместе со словами из меня вырвался поток горьких слёз. — Пожалуйста.

Но мне никто не ответил. Меня бережно уложили на носилки и занесли в просторный медицинский кар.

— Не довезём, — резанул по натянутым нервам всё тот же женский голос. — Слишком большая кровопотеря. Тут даже его регенерация не справится. Если бы он не был ристаром.

А вскочила со своих носилок, срывая датчики, которые успели мне поставить и буквально упала на колени перед немолодой уже ракшасой, которая, судя по всему, тут была главной.

— Я — универсальный донор. Пожалуйста. Пожалуйста, помогите ему. Я не ранена. И ему подойдёт моя кровь. А мне можно будет перелить и искусственную. Пожалуйста.

— Вы родственники? — строго спросила она, и как бы извиняясь, продолжила. — Правила.

— Я его невеста, — ложь легко сорвалась с губ, но ее через мгновение заглушила для моей совести правда. — Я люблю его. Я очень его люблю. Умоляю вас, помогите ему! Он же спас столько детей. Это меньшее, что вы можете для него сделать.

— Хорошо, — ее ответ расцветил мою маленькую жизнь огоньком надежды. — Только, даже так, у него мало шансов. Оперируем здесь. Ари, подготовь донора.

И меня снова уложили на кушетку. Вернули датчики. И вкололи что-то.

А потом я закрыла глаза и мир окончательно померк.

В себя пришла неожиданно. Словно что-то ударило. Перед глазами в долю мгновения пронеслись картинки боя с асари и умирающего Эддара Акино.

Я снова попыталась вскочить, но меня удержали.

— Мальчик держится, — постаралась успокоить меня пожилой мужчина в алом костюме парамедика. — Лежи. А ты везучая. Не царапинки. Как себя чувствуешь?

— Не знаю.

— Значит, не сильно плохо. Слабость — это нормально.

— Я уснула потому, что вы мне что-то ввели? — спросила шёпотом. — Зачем?

— Так было лучше для тебя.

— Как Эддар?

— Состояние стабильно-тяжёлое. Но он все ещё жив. Не думай пока о плохом. Он же ристар. Может, и выкарабкается. Мы его подлатали.

Я с некоторым облегчением выдохнула и снова закрыла глаза. То, как нас переносили в палату, прошло словно в тумане.

Между нашими постелями не было и десяти сантиметров, поэтому у меня получилось дотянуться кончиками пальцев до его запястья. Слабый неровный пульс был для меня лучшей музыкой.

— Только живи, — попросила я. Или мне это приснилось?

В следующий раз сознание вернулось ко мне, когда в палату ворвались две рыдающие женщины.

И первое, что я подумала: "Хоть бы это не была его настоящая невеста. Иначе меня сейчас прибьют, а я даже объяснить ничего не успею.

— Прошу вас успокойтесь, — строго сказал молодой ракшас. — Иначе я попрошу вас покинуть помещение. Молодому человеку уже лучше. Благодарите его невесту. Если бы ее не оказалось рядом, мы бы его потеряли.

Я встретилась глазами с Лидис. Увидела узнавание в ее взгляде и коснулась пальцем губ мысленно взмолившись: "Молчи".

— Невеста? — удивлённо переспросила женщина, представляющая более взрослую версию Лидис.

— Вы не знаете ее имени? Нам нужно предупредить ее семью.

— Мист, — начала тараторить моя старая знакомая. — Имя рода не помню. Брат такой скрытный. Я бы и существовании ее бы не знала, если бы не поймала их за поцелуями пару месяцев назад. И ему пришлось нас познакомить. Но она, точно, его невеста. Просто, мама о ней ещё не знала.

Вот последние два предложения, точно, были лишними. Звучало крайне подозрительно. Но доктор, видимо, списал это на стресс.

— Если сможете вспомнить, скажите. Ее близкие, должно быть беспокоятся.

Ну, это вряд ли. Ирай — умничка. Спорить готова, что она уже все разузнала, но сейчас держится на расстоянии. Чтобы не мешать. Главное, чтобы она на фоне переживаний не начала рожать. Ей ещё рано.

— Ну, свадьба, думаю, не за горами, — с улыбкой продолжил доктор. — Девочка его из-за грани вытащила. Да и видно же, что она его любит. А раз так, чего тянуть?

— Конечно, — немного ошарашенно произнесла мама Эддара и Лидис.

— Я вас ненадолго оставлю, — произнес мужчина и вышел из палаты.

— Кира? — тоном строгой учительницы, отчитывающей малолетнюю хулиганку, протянула Лидис.

— Мне стоило позволить ему умереть? — сразу пошла я в атаку. — Я же не назвалась его женой. Придет в себя, разыграем ссору. Была невеста. Теперь нет невесты. Посудачат немного и забудут. Имени моего они всё равно не знают.

— В этот раз Эддар с Ивером, точно, передерутся. Они в прошлый раз чуть друг друга не поубивали. Сейчас даже подумать боюсь, что будет.

— Ничего не будет. В том парке была не только я, но и беременная Ирай. Так что Ивер будет вести себя разумно. У твоего же брата, вообще, не должно быть каких-либо претензий. Ему, вообще-то, жизнь спасли.

— Теперь это Эддара не остановит, — выдала странное Лидис. Но я не успела спросить, что она имела в виду. Вернулся тот же доктор, вежливо выпроводил посетительниц, а мне ввёл лекарство, от которого я снова забылась тревожным сном.

Глава 11

Я иногда забывалась тревожным сном.

Просыпалась.

В ужасе хваталась за запястье мужчины, лежащего рядом.

И успокаивалась лишь почувствовав ровное биение его сердца.

Почему-то хотелось одновременно смеяться и плакать.

Смеяться от того, что он жив и рядом.

А плакать... потому, что скоро все это закончится. Я снова вернусь домой — к роли фальшивой аэли.

Нет, я, конечно, люблю Ирай и Ивера. За всю мою жизнь обо мне никто так не заботился, как они, но... мне хочется иметь свою семью. Настоящего мужа. Чтобы меня любили, не как младшую сестрёнку.

Не хочу больше засыпать и просыпаться одна.

Не хочу быть крайне благоразумной.

Не хочу скрывать свои чувства.

— Кира! — Услышала я злой шепот. Открыла глаза и увидела Ирай, в глазах которой наравне с раздражением, плескалось беспокойство. — У тебя синдром спасателя? Ты о себе когда-нибудь думать начнёшь?

— Поверь, когда я делала это, то думала исключительно о себе...

— О, нет, — Ири всё поняла сразу. — Кира, неужели ты не могла найти кого-то другого?

— С ним что-то не так? Он тебя обижал? Делал что-то плохое? Или причина всего лишь в том, что этот мужчина — твой бывший? Не будь жадиной. Он тебе, все равно, уже не нужен.

— Они с Ивером друг друга не выносят, — подруга попыталась зайти с другой стороны. — А я уже не могу скрывать от него с кем ты здесь.

— А мне-то что? С Ивером спишь лишь ты. А я не обязана в своих симпатиях учитывать мнение твоего мужа.

— Кира, ты, конечно, права, но сейчас Ивер — твой опекун.

— Ири, ты, тоже, мой опекун, — усмехнулась я. — Или забыла, что, тоже, являешься моей энэри. Если бы ты, действительно, хотела забрать меня домой, то сделала бы это. Что тебя останавливает сейчас? Может быть то, что я всё в своём праве? Сколько жизней он спас? Достаточно, чтобы кто-то сделал это для него? Тебе не обязательно рассказывать Иверу обо всех моих мотивах. Скажи ему лишь то, что это благодарность за наше спасение. Как далеко мы бы с тобой убежали? Напомню, что одна из нас глубоко беременна и едва ходит. Я не так хорошо владею катаной, чтобы защищать двоих. Меня хватило лишь на то, чтобы несколько минут отвлекать то чудовище, уклоняясь от выпадов. И силы мои были на уже исходе. Ты знаешь, что Эддар был смертельно ранен, когда бросился на мою защиту? Но он, всё равно, это сделал. Когда ему станет лучше, я вернусь домой.

— Хорошо, — сказала подруга неожиданно спокойно. — Мы любим тебя и всегда будем на твоей стороне. Однажды нам все равно пришлось бы тебя отпустить. Ведь ты имеешь право на собственные решения и даже ошибки.

— А ты так уверена, что он — моя ошибка?

— Нет, — печально ответила Ирай. — Он был моей ошибкой. Я оказалась слишком слабой. Запуталась и втянула Ивера в отношения, которые стоило, просто, разорвать. Но ты совсем другая. Но я пойду. Береги себя.

— Ты тоже.

Когда за моей названной сестрой закрылась дверь, я упала на подушку, закрыла глаза и застонала. Меньше всего на свете мне хотелось бы связываться с ее бывшим. Ясно же, что история там была не слишком красивой.

— Тебе больно? — хриплым голосом спросил Эддар, а меня словно кипятком окатили. Я же думала, что он без сознания и не может подслушать наш разговор.

— Как давно ты пришёл в себя?

— Часа два назад. А можно поподробнее о своих мотивах и том, почему ты не считаешь Ивера Миуру своим энэри?

— Нет, — я совершенно по-детски укрылась одеялом с головой.

— А ты правда любишь меня? — шёпот этого демона-искусителя пробрался сквозь тонкое одеяло. Захотелось спрятать голову под подушку, но вместо этого я выпуталась из одеяла, села на постели и строго посмотрев на мужчину, произнесла:

— Господин Акино, мы с вами даже не знакомы.

Эддар лежал, закинув руки за голову. У него были сухие потрескавшиеся губы. Под глазами ужасные синяки. Кожа белая, как мел. Он совсем не походил сейчас на того сильного и здорового мужчину, которого я встретила многое месяцев назад.

— Мне те твои слова показались предсмертным бредом. Но я рад, что это не так. Ты мне очень понравилась. Больше, чем, просто, понравилась. Но я не решился влезать в чужую семью. Так почему ты не считаешь Ивера Миуру своим энэри?

— Это долгая история, которую нельзя рассказывать незнакомцам.

— Мы разве куда-то спешим? А ещё я умею хранить секреты.

— У Ирай случился нервный срыв.

— И Ивер не придумал ничего лучше, чем взять младшую жену?

— Нет. Это было исключительно инициативой Ири. Он ничего не знал. Иверу в страшном сне не могло привидеться, что его жена вытворит нечто подобное. Мы планировали расторгнуть этот брак сразу, как это станет возможным. Но потом решили отложить до родов Ирай.

— Почему? Нет, я понимаю, что, наверное, у вас есть на то свои причины. Но мне хотелось бы лучше понимать, что происходит в твоей жизни.

— Ири не могла иметь ребенка от Ивера. Там какая-то генетическая несовместимость. И мы решили использовать мою яйцеклетку. Это было моим решением. Никто меня не принуждал и даже не просил.

— Почему? Почему ты решила сделать это?

— Потому, что могла. Я же не своего ребенка им отдала.

— А есть разница?

— Разумеется, — смотрю на него удивленно. Прикалывается или серьезно? Но в ответ получаю спокойный заинтересованный взгляд. Поэтому решаюсь объяснить. — Не я сейчас беременна. Не я чувствую, как внутри меня толкается маленькая жизнь. Не я буду рожать и заниматься с этими детьми. Там от меня одна единственная клетка. Да, наверное, я буду как-то участвовать в жизни близнецов. Как тётя или кузина. Но не более того. Ирай и Ивер стали для меня большей семьёй, чем люди с которыми я была связана кровным родством. У меня была возможность помочь им. Я это сделала. К тому же, никаких особых жертв от меня это не потребовало.

— Понимаю.

— А что с твоей кровной семьёй? — спросил все тем же спокойным голосом.

— Ничего, — я стараюсь изо всех сил, чтобы мой голос не дрожал. — Они прекрасно живут без меня, а я живу без них. Можно сказать, между нами — полная идиллия. А у тебя? Как складывается отношения с семьёй?

— У меня есть родители и младшая сестра. Я их очень люблю и стараюсь прилетать домой как можно чаще. Но у меня не всегда получается. По долгу службы, большую часть времени нахожусь на приорбитальной станции Селенис. У меня есть апартаменты в жилой зоне.

— Ты ведь военный?

— Контр-адмирал первой ступени. Я слежу за резервами. Это, скорее, административная должность, — Эддар смущённо улыбнулся, словно бы стесняясь столь высокого звания. — Я должен делать так, чтобы резервные силы были в любой момент готовы поступить под командование соответствующих лиц. Скучная, нудная, но необходимая работа.

— Все равно звучит очень круто.

Эддар снова улыбнулся и осторожно потянулся к моей руке своей. Переплёл наши пальцы и тихо попросил:

— Не уходи. Я сейчас отключусь. Не переживай. Все нормально. Наверное, это лекарства так действуют. Мне хочется так о многом спросить и рассказать. Не уходи.

И он, действительно, уснул. Даже до того, как услышал ответ на свою просьбу.

Глава 12

Я и сама не хотела сейчас никуда уходить. Даже мысль о том, чтобы оставить Эддара в таком состоянии, вызывала у меня яростный протест. Но то, что мне, вообще, не желательно покидать палату и постель, я как-то не подумала.