| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В общем, та для виду поупиралась конечно, но еще чувствовала вину за то утро, даже при том, что мальчик над ней тогда знатно поиздевался, и быстро сдалась под его энергичным натиском. Ну и купила две бутылки. Себе и ему. И если сначала она чувствовала себя немного паршиво, так как не смогла отказать этому маленькому чертенку, который с довольной лыбой наблюдал ее возвращение из Трех метел, и таки купила запрещенный для его возраста продукт, то после, когда они стали пить это пиво, сидя на крыльце Визжащей хижины, она обо всех этих переживаниях позабыла. Просто, Тонкс с радостью и умилением наблюдала за довольно щурящимся мальчиком, что с огромным удовольствием делал медленные глотки. Его счастливый и мечтательный вид искупал многое. Да и поздно, если честно, было хвататься за моральное и нравственное воспитание мальчика. Не после того, как с ее попустительства, и неважно, что сама она уже в тот момент не соображала, Гарри попробовал (что уж приукрашивать, напился) в одиннадцать лет то самое Огневиски Огдена. В количестве явно большем, чем "просто попробовать". В общем, Тонкс пришла к выводу, что уже явно, как говорится, пофиг на такие мелочи. Да и не ей заикаться о приличиях и нормах... Слишком уж явно и часто в последнее время ее преследуют воспоминания о тех ночах, во время месячных. А так как Гарри практически все двадцать четыре часа находится рядом с ней, то и времени для разрядки, хотя бы такой суррогатной, у нее не было. А снова поить мальчика тем настоем... Ну, Тонкс банально не могла придумать причину для этого. Да и не хотелось ей обманывать своего друга.
В общем, за такими вот размышлениями, переживаниями, общением и прогулками на пару с развлечениями и пролетели каникулы. Но в последний день перед началом занятий, случилось одно интересное происшествие. В то утро население замка стремительно росло, дети возвращались из своих домов, так что так привычная тишина и умиротворённость гостиной Хаффлпаффа, к которой Гарри и Тонкс успели привыкнуть, была безжалостно разрушена. И в связи с этим, с самого утра они покинули гостиную и после завтрака отправились прогуливаться по замку. В тот день они решили отойти от обжитых частей школы, так как возвращающиеся ученики наводнили и коридоры основных помещений Хогвартса. Гарри в тех местах никогда не бывал, а вот Тонкс — походу бывала. Потому, как и в первые дни в этой школе, она исполняла роль гида: рассказывала об истории мест и помещений, через которые они проходили, показывала интересные места и закоулки. Особенно Гарри запомнились ее слова о некоторых, очень темных закоулках и углах, где, по словам Тонкс, ну очень хорошо можно целоваться по ночам. Как пояснила девушка, из собственного опыта эта информация. В общем, так они проходили до вечера, благо еды с собой прихватили достаточно. Мальчик узнал много интересного. Например, в одном тупиковом коридоре была дверь, которая вела в комнатку с диваном. И ладно бы там просто был этот предмет мебели, но... на стене напротив дивна висела картина, изображающая самый натуральный секс. Что такое произведение искусства забыло в школе — неясно, но оно было. И ладно бы просто картина, так это была волшебная картина! А потому были соответствующие звуки, движения, эмоции и натуральность...
— Так вот оно какое, магическое порно! — С придыханием заявил Гарри и смеющимся взглядом посмотрел на слегка покрасневшую Тонкс. Может она и не стеснялась Гарри как такового, да и о каком стеснение может идти речь, если девушка вполне комфортно чувствовала себя рядом с ним, когда была обнажена, но все равно... Стоять в этой тесной и душной каморке рядом с Гарри и наблюдать за магической версией порнографии... Было странно, немного стыдно и... возбуждающе. И Тонкс понимала, что возбуждается, но всячески себя уверяла, что это из-за картины и только, а Гарри — тут вообще не причем. — Так ты, поэтому упиралась, когда я шел в эту сторону? — Поинтересовался мальчик, полностью потеряв интерес к картине, и сосредоточил свой взор на метоморфе, которая покраснела не только щеками (обычный румянец, а не всей кожей), но и волосами. В данный момент она смотрела куда угодно, но только не на Гарри, причем без видимых причин. Ну "без видимых" для милого, скромного и замкнутого Гарри Поттера. А для внутреннего Гарри Поттера все было вполне очевидно. Тут даже мысли читать не надо. Да и не умел он этого.
— Ну... — Как-то не в тему начала Тонкс, поправляя воротник своей рубашки, расслабляя его для большего доступа воздуха. — Да... Наверное... — Видно мыслями она была далеко от этого место, ибо говорила она странно, протяжно и как будто невпопад. Гарри понял, что нужно срочно спасать ситуацию. Ему нужна сейчас более ли менее адекватная Тонкс.
— Эй! — Он подошел к девушке и взял ее руки в свои. — Земля вызывает тормозящих метоморфов! — Гарри потряс ее за руки, насколько ему позволял его не великий рост. Та реагировала как-то вяло, полностью уйдя в себя. Сама Тонкс, тоже не особо понимала происходящее с собой. Она уставилась в угол комнатки и пыталась разобраться в себе, полностью отрешившись от реальности. И пришла она не к утешительным для себя выводам. Просто она яснее обычного осознала, что причина ее возбуждения и смущения далеко не только провокационная картина.
А Гарри, мерзопакостная скотина такая, наблюдая, что девушка пока недоступна, в приступе сильного издевательского вдохновения и просто-таки неимоверного желания совершить шалость, успел, похихикивая, расположить Тонкс на диване, бордовеньком кстати, закинуть ее руки себе за шею, умастится на ее коленях, и сделав вид что это она его тянет у себе, стукнулся лбом о ее лоб. А теперь представьте себе эту картину! Полутемная комната. Лишь одна свеча в противоположном углу горит, освещая картину. Бордовый диван. Собственно сама картина с диагональю под два метра, где парочка симпатичных молодых людей, девушка и юноша, занимается тем, что яростно увеличивает генофонд английской магической нации, во всевозможных позах и формах, со всеми соответствующими звуками и криками, которых за дверью в комнату было не слышно. Взрослая девушка с длинными, розоватыми волосам и внушительной на фоне среднего размера Англии грудью, развалилась на диване с полурастегнутой рубашкой и почти сползшей мантией, и прижимает к себе маленького мальчика лет так десяти-одиннадцати (уж больно Гарри был щуплым), которого разместила на своих коленях и удерживает своими руками от возможного побега. Прибавьте к этому то, что в момент, когда Тонкс от соприкосновения лбов пришла в себя, она инстинктивно сжала свои руки, так что все получилось до ужаса естественно, так что лицо Гарри сейчас было в жалких миллиметрах от лица девушки и выражала степень полно удивления, граничащего с полным охринением.
Представили? Молодцы. Вот в такой вот позиции и очнулась от размышлений Тонкс. И как бы ясно, что нужно делать, оттолкнуть мальчика, или просто отодвинуть и отшутиться, или попросить слезть там... Но все дело в том, что хоть Тонкс и не понимала, как такое могло случиться, хотя все факты говорят о том, что это она сама все сделала, инстинктивно, пока размышляла. Особенно красноречивым было лицо ее друга, которое в данный момент было так близко. Но самое важно, что и испугало и еще больше возбудило Тонкс, так это то, что она не хотела отпускать Гарри. Не сейчас, когда его лицо так близко. Сейчас она могла отчетливо разглядеть его зелёные глаза, каждый полупрозрачный капилляр, его зрачок и радужку с расходящимися в ней природными линиями. Она могла прекрасно рассмотреть его острое лицо, так странно сочетающееся с его возрастом... И нос, брови, подбородок... Тонкс могла бы долго перечислять, но больше всего ее в данный момент привлекали почему-то его губы. Как знала Тонкс, Гарри сам по себе довольно бледный, но в полумраке комнаты, под стоны нарисованной парочки, под красными отблесками дивана, его губы казались еще более бледными, почти белыми, и Тонкс не могла оторвать от них свои взгляд. Они шевелились, Гарри что-то говорил, но она не слышала. Она была слишком заворожена этим зрелищем. Слишком возбуждена от картины и ситуации. Слишком долго не занималась самоудовлетворением, не говоря уж о сексе. Потому разум тогда отступил на второй план. Он был вытеснен желанием тела, чувствами, неоформленными желаниями разума, и тем, что несмотря ни на что, Гарри стал для нее самым близким человеком. Она не могла объяснить, как, но так случилось. Он был милым, заботливым для своего возраста, достаточно умным и разумным, а так же непосредственным и искренним. Это подкупало девушку, которую не шибко жаловали искренним вниманием и поддержкой. Родители ее любили, но Андромеда была Блэк по сути и это отражалось на ее поведение. Холодное, выверенное, четкое. Она любила Тонкс, но не показывала этого ярко. А отец много времени проводил на работе и потому не мог уделять много внимания и времени своей дочери. Так и получилось, что в периоды, когда Тонкс было важно внимание, чья-то поддержка и постоянное присутствие, этого не оказалось. И Гарри появился очень вовремя. Он занял ту нишу, которую так и не смогли занять ее родители. Потому сейчас девушка не могла просто отпустить Гарри. Не могла заставить себя, да и не хотела. Слишком притягательными были в тот момент его губы. И слишком незначительными были протесты разума.
А Гарри в этот момент все ярче и ярче осознавал, что шутка его зашла куда-то явно не туда, совсем не туда! Сейчас все стало серьезно. Не такое планировал юный мессия. Ох не такое... Не учел он особенностей женского разума. И уж тем более не учел особенностей женского разума метоморфов. С другой стороны, внутреннему Гарри Поттеру было интересно, чем же все закончится, но он твердо решил следовать своему же образу. Образу милого, наивного, доброго и невинного мальчика. Но нужно играть! Играть свою роль...
— Эм... Тонкс?.. — Вопросительно тянул Гарри ее имя, с долей опаски посматривая на выражение лица той. При этом он пытался отстраниться от нее, но вот руки девушки держали его на удивление крепко. Как говорится, шутка боком вышла... — Ты чего таким голодными глазами на меня смотришь? — Спросил мальчик, после того, как девушка довольно медленно и, окей, эротично облизнула свои пересохшие губы. Даже Гарри засмотрелся на такое, так что мальчик замолчал и лишь выжидательно наблюдал за тем, как глаза Тонкс неотрывно следили за его губами, сразу после того, как она широко открытыми глазами прошлась по всему его лицу... Это продлилось жалкий десяток секунд, когда девушка решилась. Медленно, словно в замедленной съемке, Гарри наблюдал, как девушка подается вперед. Ее руки начинают тянуть его голову навстречу ее голове. Хотя, при их пропорциях это смотрелось довольно забавно. Она слегка прикрывает свои глаза и склоняет голову набок, что бы удобнее было губам соединиться. В краткий миг заминки, внутренний Гарри, наконец-то нашел подходящие слова, дабы описать то, какой сейчас предстала перед ним Тонкс, каким было ее лицо, и то, какой была вся это ситуация. Чувственной. Обольстительной. То выражение лица девушки он никогда не забудет. Томное, мягкое предвкушение и желание, приоткрытые губы стремятся вперед, а тень вины на лице лишь делает его еще более чарующим.
Сам поцелуй начался так же неспешно и медленно, как и движение Тонкс. Она не впивалась, она прикоснулась своими мягкими губами к губам мальчика и сильнее прижала его к себе руками. В тот момент Тонкс уже ни о чем не думала. Ее голова была пуста, лишь лицо перед ней и чувство его губ. И поцелуй. Это все что тогда ее интересовало. Сделать губы чуть более пухлыми, чуть изменить их форму... Девушка вспоминала все уловки и трюки, которые она выучила за свою школьную жизнь, все те мелкие, и порой незаметные изменения тела, но которые в совокупности дают просто потрясающий эффект. И главное то, что раньше, она никогда не применяла все эти изменения одновременно. Лишь сейчас, с ее Гарри... На фоне звучали одобрительные звуки, что прорывались сквозь стоны. Это персонажи картины внесли свои пять копеек в действо, что сейчас происходило в комнате. Они его полностью одобряли. Не зря та картина называлась "Смертный грех". Но Тонкс не обращала внимания на это, а Гарри расслабился и получал удовольствие, попутно талантливо симулируя внезапный удивленный ступор. Девушка не отрывалась от губ мальчика, лишь мягко углубляла поцелуй, попутно перемещая Гарри под себя, укладывая того на диван. И все это без разрыва поцелуя. Когда мальчик уже лежал на диване, Тонкс перестала его удерживать руками и обхватила его лицо по бокам, сразу же после этого запустив в рот мальчика свой язык. Но не успела девушка, как следует преступить к этой части поцелуя, как сдавленное мычание и барахтанье под ее телом, стали приводить Тонкс в себя. Она отстранилась от Гарри, чуть отодвинула свое лицо. В ее глазах было лишь туманное желание и легкая пустота. Этакий невидящий взгляд. Но... губы мальчика уже были освобождены.
— Тонкс! — Гарри уперся руками в ее плечи и громко позвал ту по имени. — Ты что делаешь? — А во взгляде недоумение и легкая страх-паника. И это помогло. Этот взгляд и эта реплика.
— Что... я... делаю?.. — Сама себе, раздельно, задала вопрос девушка. Она стремительно возвращала себе самоконтроль. Уж очень сильно на нее подействовал взгляд мальчика, который она видела до этого только в первые дни после смерти первокурсницы с Гриффиндора. — Что?.. Гарри... — Она вмиг осознала все, что произошло, и тут же отскочила назад, оттолкнувшись руками от дивана... Остановившись в метре от мальчика, на ее лице за мгновение стал властвовать страх и ужас. Если не сказать, что нечто большее... Сейчас Тонкс была просто в суверенном ужасе от своего поступка. Она схватилась руками за голову и расплакалась. И при этом постоянно срывалась на хриплый шепот. — Прости... Прости... Гарри... Прости... Я не хотела!.. Нет... Прости... — Чем дальше, тем глуше были ее слова и всхлипы, и тем сильнее она рыдала. Да, сейчас это была натуральная истерика. Да что уж там, даже магическое порно на время заткнулось и тактично убралось в кусты. Гарри сидел ошарашенный, он явственно не понимал, что происходит. Но увидев, как девушка все меньше говорит и все больше плачет, вышел из ступора. Он не знал, что делать в таких ситуациях, потому, помявшись на месте, решил действовать так же, как действовала сама Тонкс, когда успокаивала его. Он передвинулся ближе к рыдающему телу и осторожно, словно был не уверен в своих действиях, обнял девушку. Та вздрогнула, попыталась вновь отстраниться, но Гарри ее удержал руками на месте, после чего, когда та размякла и более совершенно не сопротивлялась, прижал ее голову к себе и полностью обхватил руками, создав подобие кокона, после чего уткнулся носом в ее белеющие волосы. И не успел Гарри начать шептать успокаивающий бред, истерика перешла в новую фазу. Если до этого Тонкс плакала относительно тихо, лишь шмыганье носом, да легкие икающие завывания гулко разносились по комнате, то сейчас она зарыдала в голос. Громко, надрывно... Постоянный недостаток воздуха лишь усугублял ситуацию, и разбавлял поток слез многоступенчатым иканием. Девушка уперлась руками в торс мальчика и стала неистово сжимать ткань его рубашки. Влага уже стала впитываться в одежду мальчика, распространяясь мокрым пятном, достигая воротника и левого рукава. И даже в местах, где Тонкс держалась за его одежду руками, стала потихоньку скапливаться влага. Слезы, что не впитались сразу, капали на руки Тонкс и по ним стекали дальше к рубашке мальчика. Наконец-то Гарри нашелся и стал делать то, что и планировал изначально. Стал шептать.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
