Экспедиция на юг. Часть 1

— Галя! — послышался женский голос. — Завтракать!

— Да ну, мам, не хочу! — отвечал голос девочки. — Я потом.

— Я кому сказала? Иди сейчас же! Галадриэль!

— Иду, иду...

Это который же час? Чёрт, двадцать минут десятого! Я вскочил, быстро оделся и строгим голосом произнёс:

— Рота, подъём!!

Если верить кинофильмам, по такой команде личный состав выскакивает из коек, словно выбро­шенный катапультой, мгновенно одевается и через сорок секунд уже находится в строю. В жизни всё гораздо прозаичнее. Словом "вскочил" можно было назвать, разве что, действия Залезского. Он пер­вым делом напялил очки, потом надел штаны, сапоги, китель, подпоясался — быстро, но с достоин­ством. За это же время Галушкин успел только потянуться, зевнуть, опустить ноги на пол и взять с табурета брюки.

— Паша! — я показал рядовому два пальца. — Знаешь, что это такое?

Круглое лицо солдата расплылось в лучезарной улыбке.

— Римская цифра "пять"? — предположил он.

— Это два. Две минуты, чтобы привести себя в порядок. Не уложишься — получишь два наряда. Уяснил?

— Есть! — Галушкин зашевелился побыстрее.

Я спустился на нижний ярус. Из кухни уже доносились аппетитные запахи съестного. На террасе Рита, Маришка и Элина, склонившись над столом, обсуждали что-то.

— Да, пожалуй, вот так, — сказала Рита.

— Добро, — Элина свернула в трубку лежавший на столе лист бумаги, вложила в круглый пенал. — Ни о чём не тревожьтесь, к вечеру всё будет готово.

Она потянула из пояса своей узкой юбки два длинных шнурка, отчего подол сложился в боковых швах сборками, словно гардина, давая свободу ногам. Шнурки эльфиня подвязала бантами, чтобы не распускались, потом ухватилась рукой за деревянную скобу у края крыши и прыгнула вниз. Канат, к которому была привязана скоба, мягко опустил её на траву. Свистом подозвав серого тонконогого ко­ня, Элина вскочила верхом — так, без седла — и поскакала вглубь селения.

— Видал, как удобно? — спросила Марина. — Мы себе такие же юбки заказали. И Любе заодно.

— Лучше бы брюки, — возразил я.

— Брюки будут тоже, — сказала Рита. — А это для более официальных случаев.

Зевая, по лестнице спустился Бобровский.

— Вкусно пахнет! — потянув носом, произнёс он.

— Скоро будет завтрак, — отвечала Рита. — Мариш, пойдём-ка, поможем тёте Альбе.

— Вы проснулись? — на террасу вышел Эрик. — Очень хорошо. Сейчас слегка поедим, и можно отправляться в гости к гномам.

— Эрик, как Вы думаете, эта канатная система выдержит меня? — поинтересовался биофизик, кивая на ручки-скобы.

— Безусловно, — улыбнулся эльф.

— Прокачусь-ка я тоже. И-и-йех-х! — Бобровский ухватился за скобу и сиганул с дерева.

— Дух захватывает! — сообщил он снизу. — Никогда не прыгал с парашютом, но теперь пони­маю, каково это.

Я спустился следом за ним, а пару секунд спустя рядом с нами приземлился Эрик. Отсюда, снизу, мы сразу увидели нашего казака. Он стоял возле навеса из листьев, под которым хрумкали зерном с десяток лошадей, и разговаривал с эльфом в костюме мастерового — кожаный фартук поверх рубахи, толстые сапоги, из кармана фартука торчат рукавицы.

— Схожу-ка, распоряжусь, чтобы закладывали брички, — сказал Эрик. — Умыться можно тут, — он кивнул на жёлоб между дубами-опорами. — А пожелаете искупаться, так у нас имеется пруд, вот там, за ольшаником.

— Дело! — обрадовался Бобровский. — Айда, лейтенант?

— Не хочется, — отказался я.

— Ну, а я пойду.

Умывшись из жёлоба, по которому весело журчала проточная вода, я подошёл к Никите. Он и кузнец-эльф рассматривали штык шумагинского карабина.

— Вот примерно вполовину побольше, — объяснял казак, — и такой же формы.

— Понимаю, понимаю, — кивал эльф.

— О чём речь? — спросил я.

— Да вот, наконечники для рогатин заказываю. Димка-то недодумал из хозяйства прихватить. А пригодиться могут. Тут, ребята говорят, зверьё водится реликтовое. Медведи пещерные, саблезубы и прочая.

— Вам полдюжины достанет, аль побольше выковать? — уточнил кузнец.

— Хватит полдюжины, куда больше-то? Сломать не сломаем, сталь у вас хорошая.

— Это верно, — согласился кузнец. — Ну, добро, до заката сделаю.

После завтрака возле дома нас уже ждали две повозки, запряжённые парой коней каждая. Эльфий­ские кони отличались особым изяществом экстерьера, сравнимым, разве что, с арабскими скакунами, и светлыми мастями. Наши рядом с ними казались толстыми и неуклюжими. На облучок первой брички сел сам Эрик, а править второй Элина отрядила давешнего подростка по имени Орис. Мы с Никитой надели на универсальные сёдла подушки сидений, чтобы ехать верхом. Кавалерист я не осо­бенно умелый, не чета казаку, но надо же практиковаться! Караулить имущество я оставил Галушки­на и следопыта.

— Это излишне, — заметила Элина. — У нас нет воров. За кражу полагается суровая кара — отсе­чение ушей.

— Ушей? — переспросила Маришка. — Ой-ой.

— На самом деле, очень практично. С пониженным слухом труднее подкрадываться и избегать сторожей.

Решение своё я, однако же, отменять не стал.

Сначала мы ехали лесом. В пути Марина стала приставать с расспросами к Эрику.

— Скажите, — поинтересовалась, среди прочего, она, — а почему у вас имена так похожи на че­ловеческие? Я думала, вы все зовётесь как-то по-своему...

— Не всем же быть Леголасами, — хмыкнул эльф, — надо кому-то и хозяйство вести.

И хлестнул поводьями коней.

— Ортены недолюбливают семейство Леголасов, — ехидно сообщил со второй брички эльфёнок. — Леголасы всегда слыли героями, хотя сами и не из ваньяр даже. А Ортены в летописи не попали...

— Орис Арвен, не болтай, — бросил через плечо старший эльф.

— Да, дядя Эрик.

За опушкой эльфийского леса снова начались небольшие рощицы, луга, и перед нами во всём вели­чии предстала гора, а вернее, хребет, в котором селились гномы. Вся юго-восточная и южная его сто­рона была превращена в подобие многоэтажного дома. Или, лучше сказать, в здание, собранное из от­дельных особнячков. Только всё это составляло единое целое со скалой. Каждая "квартира" имела фасадную стену с окнами, декоративными наличниками, колоннами, карнизами, а иногда и балконом. И ни одна не была похожа на соседнюю. Впрочем, общность стиля всё же сохранялась в пределах каждого яруса. С северного склона горы поднимались дымки. Наверное, там размещались мастер­ские. Основание гномского городка представляло собой стену дикого камня высотой метров пять-шесть. В двух местах в ней были вырублены колоннады в пять арок, средняя из которых служила воротами в гору. На полях и огородах перед горой работал народ — гномы. От людей они отличались ещё меньше, чем эльфы, и в другую сторону: более широкие в кости, коренастые и несколько более низкорослые, чем мы. Мужчин в поле почти не было, лишь несколько их ходили вслед за женщина­ми, закидывая в тачки выполотые сорняки, и возили этот силос в ямы.

Впереди послышался странный, но смутно знакомый звук. Я посмотрел вдаль и обомлел: навстре­чу нам двигался грузовик! Самый настоящий! Но, приглядевшись внимательнее, я понял, что это от­нюдь не привычная нам машина с двигателем внутреннего сгорания. За квадратной, украшенной рез­ными панелями кабиной располагался продолговатый котёл. Снизу его посередине выходила широ­кая труба, из которой пыхал беловатый дым. Вот что это за звук! Такой же издают паровозы оттого, что из ци­линдров сбрасывается отработанный пар. Паровик двигался с приличной скоростью — кило­метров тридцать в час. За рулём, расположенным по центру кабины, восседал молодой гном, справа от него — соплеменник постарше, а слева ещё оставалось свободное сиденье.

— Ну, мастера! — восхитился Еремеев. — Перехитрили Излучение!

Чем ближе мы подъезжали к горе, тем явственней доносились до нас индустриальные звуки: звон металла, жужжание станков, шипение то ли сжатого воздуха, то ли пара. Потом дорога сделала полу­петлю, и весь шум растаял, отсечённый горой. При строительстве городка гномы явно учли распро­странение звука, не в пример нам, людям, возводящим дома прямо возле заводских цехов или бурля­щего день и ночь речного порта.

— Приветствую Вас, Эрик Ортен! — важно сказал одетый в подобие униформы бородатый гном, охранявший въездные ворота. — Кого ты сопровождаешь, и с какой целью они приехали сюда?

— Это путешественники, уважаемый Герт, — отвечал Эрик. — А прибыли они обменяться опытом с вашими мастерами и взглянуть на вашу архитектуру. Среди них есть знатоки горного дела и химии.

— Вот как? В таком случае, милости прошу. Эй, Пье, покажи гостям, где привязать лошадей.

Эльфийские кони неохотно входили в арку, за которой начинался длинный освещённый тоннель. Резкий свет дуговых ламп явно нравился им меньше солнечного. Нашим лошадям к электрическому освещению было не привыкать, и они остались спокойными. Через полсотни метров тоннель кончил­ся, и мы оказались в сводчатом зале высотой примерно шесть-семь метров от пола до потолка. По одну его сторону тянулся ряд колонн, за которыми виднелось другое помещение, где и была оборудо­вана ко­новязь. Стойла для лошадей разделялись барьерами, а с противоположной стороны проходил широкий коридор, позволяющий ввести в них коня мордой к центральному проезду. Молодой гном по имени Пье ловко поднял один из барьеров — система противовесов утянула перегородку под пото­лок — а Эрик заехал в получившийся "гараж" прямо на повозке. Так же поступили и со второй брич­кой, верховых же коней поставили рядом.

— Я, пожалуй, тут и останусь, — полувопросительно сказал мне Никита. — Лошадям корму задам, то-сё...

— Хорошо, — согласился я.

Юному эльфу ужасно не хотелось сидеть внизу при повозке — это было видно по расстроенной мордашке — но "дядя Эрик" строго на него посмотрел, и попыток возмущаться в Маришкином духе не последовало.

— Не грусти, — Никита дружески хлопнул возницу по спине здоровенной лапищей, так что под­росток чуть к стене не улетел. — Счас коней обиходим и пойдём с тобой на улицу.

Подниматься наверх своими ногами нам не пришлось. У гномов в горе имелись превосходные лифты, отделанные полированным деревом и резными металлическими уголками в верхней части. Так же замысловато были украшены и их раздвижные двери. От этого кабина лифта напоминала красивые, но примитивные по конструкции подъёмники начала века. Однако, двигался лифт плавно, совершенно бесшумно и со скоростью, не уступающей самым современным. Минуту спустя мы уже были в верх­них этажах горы, где находились "квартиры". Коридоры здесь были освещены чуть менее ярко, зато окрашены в светлые, приятные глазу цвета, а голый камень виднелся только на опоясываю­щих каждый коридор через равные промежутки кольцевых поясах. Сечение коридоров было верти­кально-оваль­ным, примерно четыре на три метра в основных и три на два во второстепенных. Оваль­ны­ми были и двери. Если геометрия овала сохранялась и под деревянным полом, там запросто могли быть проло­жены какие-нибудь коммуникации, как в цехах на Беловодском Машиностроительном. Здесь нам встречалось довольно много гномов, и я смог, наконец, прикинуть средний рост этой расы. Средне­статистический гном был примерно по плечо среднестатистическому мужчине, а гномиха — женщине людей или эльфов. Так что, наши сказки сильно приуменьшали размер этого мастерового народа. Я обратил внимание, что уши гномов имеют не круглую форму, а отличаются хорошо заметным острым углом в верхней части — словно промежуточная форма между человеческими и эльфийскими.

Эрик уверенно вёл нас по лабиринту ходов-переходов к квартире одного из членов Совета Нойн­бергена. Этот седой, как лунь, гном с бородой до пояса принял нас в своей гостиной, на вид ничем не отличающейся от залы в каком-нибудь старинном замке, построенном людьми. Два высоких окна смотрели наружу в солнечный июльский день, яркий свет падал на украшенные гобеленами стены, выступающие из них высокие колонны, рельефные узоры капителей и потолка. Так и тянуло назвать всё это "лепниной", но я догадывался, что никакого гипса здесь нет и в помине, что на самом деле всё это высечено искусными резчиками в сплошной скальной породе. Гном, которого звали Фрих Йохим Арнол фон Гамм, всего несколько минут побеседовал с нашими учёными, а потом извинился, встал и вышел в соседнюю комнату. Дверь он прикрывать не стал, и было видно, как он снимает трубку ста­ринного телефонного аппарата, крутит колесо, не вполне похожее на традиционный диск, но явно для той же цели предназначенное, и говорит с кем-то на своём гномьем языке.

— Я пригласил сюда Главного Горного мастера и Главного Мастера Реагентов, — сообщил нам фон Гамм. — Всё, что вы смогли бы раскрыть нам из багажа своих знаний, принесло бы неоценимую пользу. Впрочем, я надеюсь, и наши скромные познания могут оказаться вам интересными.

— Безусловно, почтеннейший, — вежливо ответил геолог. — Особенно было бы интересно узнать, из каких пород состоят здешние горы.

— О, мы с удовольствием всё Вам покажем.

Гномские Мастера быстро нашли с учёными общий язык. Насколько я понял, между нашей офи­циальной наукой и здешними достижениями не было столь уж существенной разницы. Гномы не знали бензиновых двигателей и дизелей, зато довели до совершенства двигатели паровые. Не пользо­вались они и атомной энергией, но о ядерных реакциях знали. Ну, а химия и электротехника у нас и у них во­обще была практически одинаковой, за исключением полупроводников. Гномы были несколь­ко раз­очарованы тем, что среди нас нет специалистов по металлургии, но на нет и суда нет.

— Ещё один вопрос, досточтимый фон Гамм, — сказал Иван Степанович. — Не можем ли мы в ва­шем городке продать некоторое количество золота? У нас, видите ли, почти нет местных денег...

— Понимаю, — кивнул гном. — А позвольте узнать, золото в слитках или в изделиях?

— Слитком, — Иван Степанович расстегнул полевую сумку и вынул килограммовый жёлтый бру­сок с государственными клеймами на верхней грани.

— Мгм. Казённый слиток можно обменять на монеты вес в вес. Я вызову служащего, и он сопро­водит Вас в монетный приказ.

— Это излишне, — вмешался Эрик Ортен. — Я покажу, где это. У меня так и так есть там дела.

— Великолепно, — сказал Лощинин. — Алексей, схо?дите?

— Конечно, — ответил я.

Маришка, разумеется, тут же увязалась за нами. Мы долго петляли по коридорам горного поселе­ния, постепенно спускаясь ниже, пока не попали в цеха. Что сказать о них? Завод заводом, только в пещерах. Под потолком сияли ряды дуговых ламп. Мощные электромоторы крутили шпинделя стан­ков, поставленных на вычурной формы узорные станины, пыхтели гидравлические прессы, а из самых дальних, глубоких пещер дышало жаром доменных печей. Бородатые рабочие в кожаных фартуках управляли станками, перевозили на тележках заготовки и детали — всё как на обычном пред­приятии. Эрик несколько раз задерживался у дубовых столов, за которыми работали бригадиры, вы­яснял сроки исполнения заказов, обговаривал поставку деталей.