Я на какое-то время задумался, но ничего умного в голову не лезло, и просто кивнул.
— Рад что ты согласен, — сказал улыбающийся бородач, — мое имя Анх.
— Бесконечность?
— Что?
— Анх — по-египетски бесконечность.
Бородач нахмурился:
— Не говори глупостей. У тебя есть более насущные вопросы?
— Ты сказал, что я пока единственный боевой маг, а кто же ты?
— Я, как и ты принадлежу к касте разума, но я управитель — думаю это слово говорит само за себя. Кроме как рыться в душах людей определяя бездарны они или нет, я руковожу, а иногда и обучаю других магов. В касте есть еще трансмутаторы — те которые изменяют природу материала и потоки времени, например те телепортеры с помощью которых воины выбираются за ров. И самый низший класс в нашей касте это боевые маги — малополезные создания. Но это я так, к слову.
— Но, как же так? — спросил я удивлено. — Почему боевые маги бесполезны? Я сам видел, как они подожгли тот корабль...
— Ну и что они, по-твоему, умеют? — задал он риторический вопрос. — А умеют они только посылать сгустки пламени в цель. Очень хорошие и сильные пожалуй могут собирать огонь даже в шары... Но давай сравним обычного воина с лучшим боевым магом: маг забрал огонь из души, собрал его в воздухе и направил шар в воина. Взрыв, пламя, дым. Огонь спал... а воин стоит и улыбается.
Я было приподнял бровь, но вспомнил как капитан которому в голову зарядила пуля встал на ноги через полминуты. Действительно, что такому простой огонь?
— Иными словами, — продолжил Анх, — против воинов пламя неэффективно, как впрочем, и в битве с большинством врагов человечества.
— Но ирбисы...
— Те маги на вышке ударили огнем по ирбисам которых сдерживали бездарные, но убили они их не так много, а бездарных почти всех... Кстати если бы ты ни был боевым магом, их пламя пожрало бы и тебя. Ты защитился бессознательно.
— А почему...
— Давай отложим на время вопросы, — перебил Анх, — сегодня нам предстоит много работы.
— Какой?
— Нам нужно научить твою душу вызывать огонь... и сделать это до наступления ночи.
— Почему?...
— Капитан готовит отряд воинов в поход на остров ирбисов. На рассвете воины поплывут на захваченных нами лодках и боевой маг им там, возможно пригодится.
— То есть, завтра с утра я поплыву черт знает куда?
Анх величаво кивнул, и смоляная борода поклонилась с ним в такт:
— Гордись отрок.
Через несколько минут, началось промывание мозгов, изменение всех жизненных устоев, и разрушение мировоззрения. Анх безостановочно говорил — я внимательно слушал. Как оказалось, вся эта работа была преамбулой для одного единственного действа занявшего какую-то минуту.
Аскетическое лицо приблизилось ко мне почти вплотную, а потом мне показалось, будто из глаз старика ударила молния. Она прожгла сетчатку ударила в мозг... и я вправду увидел свою душу, а точнее бушующее море огня внутри. Нужно всего лишь достать его и выпустить на волю.
— Я все понял, — тяжело дыша, произнес я, — понял, откуда черпать огонь.
— Отлично, показывай.
Я погрузился в себя, мысленно зачерпнул из глубин души горсть огня и заставил возгореться на ладони. Но вышло совсем не так, как считал. Крохотная вспышка и немного быстро пропадающего тепла — вот и весь результат. Я разочарованно глянул на свою руку и приготовился услышать брань старика.
— Потрясающе, — сказал он без тени иронии. — Ты быстро учишься. Попробуй еще раз, черпай больше.
Еще не веря в слова Анха, и бросая на него подозрительные взгляды, я повторил. На ладони зажегся огонек как от газовой зажигалки, вот только, продержался он лишь несколько секунд.
— Хорошо, — благосклонно произнес он, — продолжай.
— Не могу, — устало выдавил я, — такое чувство, будто целый день махал топором.
— Ну ладно, немного отдыха ты пожалуй заслужил, — сказал он, поднимаясь с кровати. — Отдыхай, я еще зайду перед закатом...
— Подожди, — бросил я ему в спину, — а мне можно осмотреть замок?
Анх остановился, немного подумав, ответил:
— Послушай, я хочу чтобы ты понял правильно. Бездельников здесь никто не жалует, и если капитан увидит тебя слоняющимся без дела, последствия могут быть плачевны.
— Но я ведь из касты разума...
— Да ты не бездарь, но всего лишь на одну ступень выше. Ты лишь боевой маг — всегда помни об этом.
Спешно пытаясь восстановить самолюбие, быстро перевел разговор на другую тему:
— Капитан ведь из касты силы?
— Да...
— Я думал каста разума в иерархии стоит выше касты силы.
— Ты ошибался. Возьми пример с животных, без разума они живут прекрасно, но без силы гибнут. Так же и с человеком.
Анх уже открыл дверь, намереваясь уходить, как я вновь его остановил. Наверно этот маг для меня был тем якорем, что в бушующем море удерживает корабль на месте — он был самым близким человеком в мире.
— Тут кроме моей, есть еще шесть кроватей, для кого они?
— Возможно, скоро мы найдем еще боевых магов — они, как и ты, будут жить тут.
Он захлопнул за собой дверь раньше, чем я придумал новую причину чтобы его задержать.
Солнце за окном только начало клониться к закату, а я уже изнывал от безделья. Раньше я с утра до ночи работал в лесу, а, приходя в барак, падал на затхлую солому без сил. Теперь получив, в награду за прежние невзгоды, пряник в виде неограниченного времени, просто не знал куда его деть. Спать не хотелось, колдовать, думать и размышлять — не получалось. Когда пробовал разбираться в себе, в процессе колдовства и структуре "огня в душе", сразу начинал чувствовать себя как выжитый лимон. Поэтому большую часть времени смотрел в окно, но бревенчатые дома с соломенными крышами оставались, как не странно, неподвижны — начинало казаться, что схожу с ума.
В конце концов, наплевав на ясный запрет, прокрался в коридор. Ничего сверхъестественного тут не было — слева узкая винтовая лестница, справа небольшой коридорчик с несколькими дверьми. Немного подумав, решил подняться выше, но, едва вступив на лестницу замер — сверху раздались шаги и донеслись голоса. Меня спасло то, что люди неожиданно остановились, но вместо того чтобы бежать к себе в комнату, я словно вмерз в ступени и стал подслушивать.
Я уже узнал голоса и выше моих сил было отступать, не узнав о чем идет речь.
— Лорд Индар, — произнес голос капитана, — положение более опасное, чем вам представляется.
— Почему это? — спросил, насупившись, тот, кого звали Индаром. — Мы только что отбили атаку ирбисов. Наши разведчики на их острове не оплошали и вовремя предупредили.
— В том-то и дело. Пришло последнее сообщение от разведки — их обнаружили и рассеяли по всему острову. Им требуется помощь... Но не это главное. Наш замок почти полностью обезлюдел.
— Что?
— Оглянись.
Мое сердце на секунду остановилось — решило, дурное, что меня обнаружили.
— Ну и?
— Коридор пуст как склеп, нет снующих прислужников, нет даже стражей на постах. У нас почти не осталось бездарей и очень мало воинов. Мы не можем посылать серьезные силы на остров Ирбис. Со времени прошлого пополнения, которое дало всего пятерых воинов, одного боевого мага и два десятка бездарей, мы лишились десятка воинов и двух сотен бездарных. Твари в лесу вновь собираются, если так пойдет и дальше...
— Ну не вижу проблемы, попроси агента, пускай смотается в другие миры. Я ведь видел его недавно — он слоняется здесь, в крепости.
— Не могу...
— Что?!
— Агент не подчиняется даже твоему отцу — лорду замкам, вам. По правде, сказать, ваш отец уже просил, но агент отказался наотрез, якобы занят и преследует другую цель. Лишь отослал нас с этой просьбой к управителям Императора.
— И какую цель он преследует?
— Не знаю, догадываюсь только, что его цель находится в замке.
— То есть, пока подкреплений мы не дождемся?
— Именно. Как жаль, что прошлый отряд иномирцев попал в засаду в лесу.... Моя вина.
— Сделанного не воротишь.... Но, если мы не атакуем остров, ты будешь вызволять оттуда разведчиков?
— Да, в конце концов, вместе с ними и наш управитель. Сейчас каждый из них ценнее десятка воинов.
— Так что же ты собираешься делать?
— На рассвете пошлю туда отряд воинов. Его не хватит на серьезный бой, но найти и вытащить оттуда управителя, считаю, смогут.
— Хорошо, но надо обговорить это с отцом, если а то кажется что мы действуем у него за спиной.
Шаги отдалились, и я облегчено выдохнул, повернулся, чтобы уходить и замер столбом. В десяти сантиметрах от меня стояла улыбающаяся Катя. Ее кираса угрожающе вздымалась при каждом вдохе, а кастеты в свете настенного факела блестели совсем уж ослепительно.
— Подслушиваешь? — спросила она с хитринкой в глазах.
Я с силой помотал головой:
— Нет, просто искал уборную.
Она улыбнулась:
— Тебе вниз и на право.
— Спасибо...
— Я рада, что ты больше не раб, — сказала она, на секунду отвернувшись.
Я не поверил ушам: казалось, что Катя стала черствой и мерзкой, а оказывается это было ложным мнением...
Наверно эти чувства отразились на лице, потому что вцепившаяся в меня взглядом Катя произнесла:
— Не считай меня чудовищем. Я действительно рада, что ты больше не раб. Иди уже...
Немного ошеломленный, сделал несколько шагов вниз, прежде чем услышал продолжение:
— ... Но капитану я все же расскажу что ты слышал его разговор с сыном лорда, мало ли что... Ах да, если поймаю еще раз, сама размозжу тебе башку. Поверь по боевому магу плакать никто не будет.
Я быстро нашел уборную, но почему-то содержимое желудка вырвалось изо рта. Наверное шок.
Пенящиеся волны беспрестанно бьются о берег, недовольно шумят и медленно откатываются, чтобы ударить еще разок. Все камни уже давно были стерты в песок, но проклятая суша так и не отступила. Зато рано проснувшиеся чайки носятся над белыми шапками и ныряют для охоты на только им видимую рыбку. Вчера они наелись вдоволь — на берегу не осталось никаких следов сражения, прибрежный песок встречает рассветные лучи солнца чистым золотым блеском. А может, тела людей и ирбисов забрали волны отлива?
Отряд из трех десятков готовых отплыть воинов вышел провожать сам капитан — вместилище грубой силы и чудовищного неравенства в глазах Сергея. Он раздал какие-то советы, приказы. Назначил среди воинов старших и махнул кастетом вслед двум отплывающим суднам — трофеям оставшимся после боя с ирбисами. Но сидя на скамье спиной походу движения, я смотрел вовсе не на его отдаляющуюся фигуру, а на уныло лежащие толстенные бревна — остатки смотровой башни. Мои... коллеги, сородичи что ли, вчера бездарно погибли под этими обломками. "Но с другой стороны, — спохватился я, — если бы они не погибли, то я все еще оставался бездарным рабом..." Проклятый хищный мир. Мир, где занимаешь место убитого и при этом радуешься. Мир, где вопрос жить тебе, умереть или влачить жалкое существование зависит лишь от твоих способностей. И я бы возненавидел его, если бы не был уверен, что человек ненавидящий мир вокруг — крайне жалкое и беспомощное существо.
Я стиснул зубы и перевел взгляд вниз на свои сапоги ярко алого цвета. Вчера перед закатом ко мне в келью, исполнив обещанное, вновь зашел Анх. Заставив меня еще немного попрактиковаться в магии, повелел переодеться в принесенные одним из слуг — бездарей одежды. Я до сих пор стеснялся своего вида и отворачивался каждый раз, когда кто-либо из работающих веслами воинов бросал на меня взгляд. Одежды боевых магов казалось, служили для подчеркивания низкого социального статуса носителей: в красную хламиду спереди был вшит белый поварской передник, повсюду вместо карманов торчали нелепые фиолетовые шнурочки-веревочки, а на голове, загнутый как гребень петуха, красный колпак — на нем был изображен какой-то красивый символ, но вида он не спасал. А сапоги, на которые я сейчас смотрел, впору были скоморохам — на загнутом носке недоставало лишь крупных бубенцов. Даже Катя, увидев меня на берегу в таком виде, не удержалась и прыснула в кулачек прямо рядом с капитаном. Эта тварь тоже отправилась на остров, и, слава Богу, что на другой лодке.
Я сидел на носу судна, так что меня видели все гребцы, а я в свою очередь рассматривал их. Почему-то чувствовал себя не нужным и вообще был не своей тарелке — усевшиеся по бокам ладьи воины сверкая кастетами гребли беспрерывно, иногда делали короткий отдых, чтобы попить воды из фляги, но я не делал ничего. Ну да, воины двужильны, но мне почти хотелось сменить одного хотя бы ненадолго...
Спохватившись, отбросил слабость и принялся думать. Сколько я уже здесь, в этом мире? Казалось вечность, но разум твердил что не больше недели. Но все равно человеку "с Земли" — непростительно не познавать окружающий мир. Еще вчера я был лишь рабом, и весь мир для меня был свинарником у дома хозяина. Теперь, когда получил толику свободы, хорошо бы начать расширять горизонт.
Ближайший воин от меня был на расстоянии двух вытянутых рук. Лицо как у всех воинов надменное, но чем-то оно было притягательным, чуть простецким. Наверно все дело в его кудряшках — всегда кажется, что человек с кудряшками добр и как Пушкин любит детей и пишет им сказки...
Я выкатил из под своей скамьи бочонок с запасом пресной воды и, поставив его рядом с работающим веслом воином уселся сверху. Воин не подал вида, что удивлен, никак не прореагировал, и не спешил помогать начинать разговор.
"А может разговаривать с людьми из низшей касты зазорно? — вдруг пришла в голову обжигающая мысль, но отступать было поздно".
— Привет, меня зовут Сергей.
Воин как-то странно на него посмотрел, не разжимая губ, провел языком по зубам. Сникнув, я уж было, собрался вставать и идти на свое место, как все же услышал ответ:
— Меня зовут Анх.
— Правда?! — удивился я. — Я как раз знаю одного Анха...
— Очень за тебя рад.
Мысли в голове смешались, мне вдруг стало трудно найти подходящие слова, пауза затягивалась, воин хмурился все сильней. В конце концов, показалось, что нашел тему для разговора:
— Сколько нам еще плыть?
— До полудня, — односложно ответил воин.
— А откуда ты знаешь? Я не хотел сомневаться в твоих словах, просто ведь лодки были захвачены у ирбисов и... и классно использовать транспорт врага против него самого.
Не прекращая грести воин отвернулся устало вздохнув. Повернувшись через секунду начал обстоятельный рассказ:
— Боюсь ошибиться, но примерно десять лет назад в нашей крепости были построены семь лодок. Тогда крепость располагала множеством воинов, и мы планировали крупномасштабное вторжение на Ирбис. Поход оказался неудачен, обратно вернулась лишь одна ладья, остальные лодки достались ирбисам. В течение этих десяти лет ладьи переходили от нас к ирбисам, правда, теперь их осталось лишь две. Символично, что на одной из них мы сейчас плывем...
Убедившись что продолжения не последует, я спросил сколько воину лет.
— Пятый десяток.
