Потерянный след (прод. Хадизарского сюрприза)

— Бедолага, — равнодушно бросила графиня.

— Вы поедете? — спросил Месмер.

— Как будто если я скажу "нет", вы передумаете.

Луи прошелся по комнате. Мысли уже не роились — бурлили.

— Вас никто не собирается убивать, — наконец сказал он. — Более того — я хочу вас вознаградить.

Веселый заливистый смех был ответом. Повеселившись, вдова осведомилась:

— И как же вы собираетесь меня вознаграждать? Сдержите слово и оставите меня в покое? Превратите в мышку? Или исполните три желания?

— Не угадали, — ответил Месмер. — Пока это секрет, но я непременно поделюсь им с вами, когда вы вернетесь.

— Червячок многократного использования, — отметила графиня. — В практичности вам не откажешь.

— Падме, я очень, очень далек от того, чтобы видеть в вас исключительно червячка, — проникновенно изрек Месмер и с поклоном удалился — то есть просто исчез. Элеонора удивленно поглядела на пустое место. Какая блажь на него нашла? Весна, что ли, действует?

Аргас, Хинтари, апрель 1627 года.

Элеонора поднесла к губам чашечку с травяным настоем. Охотничий домик в Южной роще был хорошим местом для засады: покой, уединение, тишина, при этом — без промозглого холода усыпальницы, где Месмер хотел устроить силок сначала.

Вообще же падме была довольна жизнью. Дела в родной вотчине и без нее шли неплохо; младшая дочь, чье поведение долго смущало разум графини, вышла замуж за повелителя Рокуэллы; Месмер почему-то отказался убивать опасного свидетеля...

Элеонора растерянно потерла лоб. Зачем? Либо он врет, либо ее удушат после отлова Фабиана, либо... маг замыслил еще какой-нибудь пакостный эксперимент и намерен поставить его на пленнице. Но почему на ней, если в любой деревне можно поймать пару-тройку молодых, крепких девок? А вдове было уже пятьдесят четыре — старуха по столичным, да и не только, меркам...

Госпожа Робийяр позвонила в колокольчик, вызывая камеристку, чтобы та накрыла стол: ужин графиня взяла с собой в корзинке. В засаде, в конце концов, сидят ординарцы, а не она. Послышались шаги, отворилась дверь, и Элеонора сурово спросила:

— Почему так долго? Ты что, заснула?

— В общем-то, да, — ответил ей юношеский голос. — Пришлось усыпить. Но грудинка ничего была.

Другая падме уже лежала бы в глубоком обмороке или билась в истерике. Но графиня, помолчав с полминуты и усмирив сердцебиение, осведомилась:

— Дон Эрбо?

— А то кто же, — фыркнул в ответ полу-оборотень. Как он, черт побери, вошел, и почему на него никто не кидается?! Или они ждут, что вдова скрутит его самолично?

— Вы все съели?

— Там не так уж много было, — ответил юноша, обошел элеонорино кресло и предстал перед хмурым взором графини Робийяр. Элеонора невольно хмыкнула. Вот она — мечта Месмера, стоит перед ней с довольно нахальным видом! Был бы у нее сачок... Магический, например; и она бы с превеликим удовольствием воссоединила эмпата с ключом и посмотрела, как Рамон стирает в пыль замок. В том, что никакие браслеты не удержат безумного графа при встрече с Фабианом, женщина не сомневалась.

— Вы рискуете, — заметила графиня. — Вас ищут...

Фабиан Эрбо прислонился к стене, оказавшись в тени камина, скрестил руки на груди. Большие голубые глаза светились, как у кошки, темная одежда сливалась со стеной. С шелестом сомкнулись шторы.

— Итак? — поинтересовалась женщина, поигрывая веером.

— Где Рамон? — напрямик спросил полукровка. Графиня подняла брови. Она ожидала этого вопроса, но не так скоро, а отвечать тем более не собиралась — все равно он скоро окажется там же. Падме изучала дона Эрбо, гадая, что же в нем нашел Рамон. Хотя, будь ей шестнадцать лет, — Фабиан ей бы понравился: длинные стройные ноги, тонкая талия, волнистые волосы, глаза опять же — большие и ясные. Но кто знает, как мужчины отбирают себе любовников? Впрочем, от Рамона тут ничего не зависело.

— Интересно, что он в вас нашел? — вслух подумала Элеонора. Ясные очи юноши злобно сузились.

— Не заговаривай мне зубы! Где он?!

Вдова откинулась в кресле, задумчиво постукивая веером по ладони.

— А вы знаете, что это вы виноваты? — спросила она. — Будь вы девушкой, он бы попросту на вас женился, а так, конечно, мда...

Идальго метнулся к креслу женщины и навис над ней, сжимая подлокотники.

— Где он? — задыхаясь, прошипел полукровка. — Что с ним делают? Отвечай, старая ведьма!

Элеонора нахмурилась и ударила кабальеро веером по щеке. Фабиан отшатнулся.

— Следите за своими манерами, юноша! Вы не в кабаке у дороги.

Дон Эрбо снова попятился в тень камина, сжал кулаки и зашипел, совершенно по-кошачьи.

— С какой стати я должна отвечать на этот вопрос?

— С такой!

— Понятия не имею, как вас выносит Рамон, — заключила графиня.

На несколько минут воцарилось молчание. Фабиан напряженно сопел из своего угла, и падме подумала, что ему не хватает только хлещущего по бокам хвоста. Наконец воспитанник зятя тихо выругался, выпустил когти и принялся драть обои. Может, пытался сосредоточиться.

— Кхм! — раздраженно кашлянула Элеонора. — Я бы попросила!

Раздирание обоев несколько успокоило визитера, потому что ответил он довольно ровным тоном:

— Зря отпираетесь. У вас тут был Месмер, а ни к какой Жемине вы не ездили.

— Ах да, я и забыла, Феоне тоже хочет себе эмпата. Интересно, как вы будете его делить?

— Не ваше собачье дело! — рявкнул ревнивец. — Куда запрятали Рамона?

— С вами скучно разговаривать, и вы невоспитанны. Да еще и глупы. Откуда я знаю, где находится это место? Месмер принял все предосторожности, поэтому до прибытия туда я просто спала.

Фабиан поднял правую руку и посмотрел на кольцо.

— Даже не лжете, — насмешливо ответил он. — Странно.

— А я-то думала, что он подарил вам его в ночь любви, — сказала Элеонора. На поясе у юноши висела маленькая сумка, и кабальеро достал из нее прозрачный шарик, чуть побольше перепелиного яйца, и подставку для него. Феоне, снаряжая мальчишку в поход, одарила его не только распознавателем лжи.

— Положите руку поверх шара, — распорядился идальго, установив магическую штучку на столе, — и вспоминайте все об этом месте.

— И что мне за это будет?

— Я уйду, — фыркнул Фабиан. Элеонора подперла щеку рукой и в задумчивости посмотрела в бесстыжие голубые глаза. Вот они тут беседуют уже полчаса, и где же, спрашивается, эти хваленые ординарские маги и наемники? Решили вздремнуть и не проснулись?

— Не будете говорить — я тут заночую, — предостерег кабальеро.

Ладно, потянем время... Вдова возложила ладонь на шар и погрузилась в раздумия. Фабиан подозрительно щурил на нее глаза, еще немного — и замяучит. Графиня добралась уже до инцидента с чулками, когда дверь в комнату треснула по всей длине. В гостиную вкатился бравый ординарский наемник в измятых кирасе и шлеме, дернулся два раза и утих. Следом за ним ворвался длинный язык магического "холодного огня", полизал стены, оплавив камень и обои в цветочек, после чего сгинул.

— Засада, — на всякий случай пояснила юноше Элеонора. Идальго не удивился и даже не обозлился, только понимающе хмыкнул, схватил шар и метнул в дверной проем. Оттуда грохнуло так, что с потолка сорвалась люстра; раздались истошные вопли.

— А чего от вас еще ожидать? — риторически вопросил Фабиан, схватил графиню за руку и попытался выдернуть из кресла. Но десяток родов и возраст прибавили Элеоноре немало унций, и сто восемьдесят фунтов Бьяно не осилил.

— Так вы знали, что тут вас ждут? — спросила женщина, когда полукровка выдохся. Юноша оскалил клыки:

— Конечно!

Графиня удивленно посмотрела на задернутое шторами окно. За ними по-прежнему царила тихая, мирная, южная ночь, наполненная ароматом цветов, блеском звезд и... В этот миг иллюзия лопнула, разлетелась туманными клочьями, и в комнату ворвались: крики сражающихся, лязг холодного оружия и грохот огнестрельного, ослепительный свет заклятий и топот. Высовываться из окна с подбадривающими возгласами Элеонора не стала. Вскочив на ноги, она ухватила кабальеро под локоть и уволокла в дальний угол длинной, прямоугольной комнаты, под прикрытие буфета и высокого сундука.

— Эй! — возмутился Фабиан, когда женщина дернула его на пол.

— Не "Эй!", а задвиньте дверь чем-нибудь тяжелым, — приказала падме. Полукровка послушно заткнул проем большим столом и еще одним заклятием припаял столешницу к косяку. После чего повернулся к вдовице. На губах кабальеро играла торжествующая улыбка.

— Только не говорите, что вы нарочно хотите попасть в плен, — раздраженно заметила графиня Робийяр. Фабиан передернул плечами:

— Да нет, конечно... Но мы так и думали, что после того, как Рамон меня... окликнул, эти, — юноша кивнул на окно, — попытаются меня сцапать. Найдут какую-нибудь наживку, а чтоб они не долго мучились с выбором, я отправился в Аргас и пошарился в округе, выспрашивая, что да как. Феоне, кстати, хорошо подготовилась. Оп-па!

Посреди комнаты появился дымящийся Месмер и хищно уставился на Бьяно. Чародей начал выплетать заклятие, но идальго не растерялся и приставил к горлу Элеоноры кинжал:

— А ну цыц, не то зарежу!

К вящему изумлению вдовы маг действительно остановился. Недоплетенные чары серебристо мерцали в воздухе, а комиссар довольно мирно осведомился:

— Может, не стоит обагрять руки невинной кровью? Мы, в принципе, можем договориться. Мне ваша смерть ни к чему.

Ответ поступил внезапно и совершенно из неожиданного источника: в углу материализовалась Феоне и без предупреждений швырнула в противника мощное заклинание. Луи взвыл, круто развернулся к даме и одарил не менее горячим приветом.

— Уберите кинжал, — сухо потребовала Элеонора; полукровка послушался. Покусывая губу, юноша неотрывно следил за магической дуэлью, а вот в графине поединок не вызвал ни малейшего интереса, тем более, что ее любимое шале успешно превращалось в руины. Феоне и Луи обменивались пылкими комплиментами, извне доносились звуки второй битвы при Катанере, но, что хуже всего, — рокуэльско-аквильская сторона явно одерживала верх. Гортанно-хриплые возгласы южан успешно перекрыли рычание ординарцев, и, похоже, наемников теснили по всему фронту. Элеонора мрачно задумалась над тем, успеют ли победители вытащить ее из дома, прежде, чем рухнет пробитая в четырех местах крыша, и, во-вторых, какого черта сыновья разрешили аквильцам принять участие в народной забаве?!

— Ух, здорово! — восторженно прошептал Фабиан: и Луи, и Феоне специализировались по огненной стихии, но чародейка освоила практическую часть гораздо лучше комиссара. А, может, чаще выясняла отношения с собратьями посредством огненных чар...

"Может, он притворяется?" — подумала Элеонора, глядя на ковыляющего по комнате Месмера, который пустил все силы на удержание щита. Феоне тоже напоминала вытащенный с пепелища труп, но действовала куда бодрее. Она не нанесла ни одного лобового удара, а, судя по изощренности чар, можно было подумать, что дело происходит на учебном полигоне.

"Приспичило им меня спасти", — пробурчала про себя падме. С одной стороны, это и хорошо, но с другой... Ординария обретет шикарнейший повод мстить ей до победного конца. И графиню совершенно не грела мысль о том, что ей придется до гробовой доски сидеть под магическим колпаком рокуэльских чародеев. Если они еще захотят его предоставить...

Тем временем Месмер с истошным криком улетел в угол, и на миг Элеонора показалось, что маг отдал концы. Но она ошиблась: он приподнялся, бросил на вдову очень странный взгляд, крутанул кольцо на пальце и испарился с легким шипением. Феоне грязно выругалась, взмахом руки снесла дверь с припаянным столом и вылетела вон. Одновременно внутрь комнаты рухнула половина стены, и среди развалин гордо появился Арман Тьери, капитан робийяровских стрелков.

— Ваша светлость, вы свободны! — напыщенно объявил он. Через дыру на месте двери просочился его рокуэльский коллега и, несмотря на окровавленный бок, галантно подал Элеоноре руку. Женщина скептически посмотрела на шатающегося рокуэльца и поднялась сама.

— Благодарю вас, сеньоры, — церемонно сказала она, в глубине души дополняя высказывания Феоне. — Вы можете проводить меня к дому? Там все ваши раненные получат необходимую помощь.

Фабиан тоже встал и цепко ухватил ее за руку. Болван, куда она теперь сбежит?

Нет, но до чего же странным взглядом напоследок наградил ее Месмер! Прямо как рыцарь, которого дракон оторвал от свежеспасенной принцессы...

Фабиан проснулся среди ночи и сел в постели, настороженно вглядываясь в темноту; напротив кровати белел циферблат часов. Было полтретьего. Юноша напряженно втянул ноздрями воздух, но рядом не обнаружилось никого, чей запах мог бы разбудить полукровку. В том, что его именно разбудили, кабальеро был уверен.

День выдался хлопотным. Стараниями Элеоноры всех вояк и магов разместили в пределах поместья, а Феоне, едва отдышавшись и восстановив силы, устремилась в лазарет. И даже после захода солнца вотчина графов напоминала военный лагерь — все ожидали нападения в любую минуту: то ли того, что Месмер попытается украсть Фабиана, то ли — что убьет Элеонору. Тем более вопиющей глупостью было слезать с высокой кровати, натягивать штаны, кутаться в плащ, одновременно нашаривая туфли ногами, и красться к двери. И все же Фабиан не только прокрался, но и высунул нос за порог, а потом и вовсе вышел в коридор, притворив за собой дверь. К чести идальго, он задумался над тем, что, возможно, Месмер только этого и ждет, и потому остановился у лестницы, теребя завязки на воротнике сорочки. По коридору снова прокатился неясный, мелодичный звон, который и выманил Бьяно из спальни. По спине как будто провели пушистым перышком. Юноша замер на верхней ступеньке, распустив вокруг сенсорные чары. Звон повторился, чары ничего не нашли, а кабальеро неожиданно поймал себя на том, что всматривается во тьму своим ночным, кошачьим зрением. Хотя, по идее, Гийом Робийяр, Элеонора и Феоне повсюду расставили стражу с фонарями, а чародеи обляпали весь дом кучей заклятий. А в коридоре, на лестнице и на нижнем этаже было темно и тихо, как в гробу. Магия отсутствовала как таковая.

"Странно", — подумал Фабиан. По дому снова прокатился нежный звон, снова прошлось перо вдоль хребта — и никто ничего. Может, его специально выманивают? И звон сопровождается искажающими чарами, так что кажется будто нет ни людей, ни света? Но тогда где магия? Или это маскировочные заклятия, которые он еще не проходил?

Полу-оборотень неуверенно спустил ногу на ступеньку. Звон хрустальных бокалов манил за собой, обещал нечто чудесное, восхитительное, необыкновенное... Нормальный полукровка побежал бы за Феоне, но Бьяно стал спускаться по лестнице. Звон переливался смехом тысячи водопадных струй. Ступенька за ступенькой юный маг погружался в странное оцепенение, похожее на сон, когда хоть и видишь, понимаешь, что с тобой происходит, однако никаких чувств по этому поводу не испытываешь. Воздух казался хрустально-прозрачным и неподвижным, как сердцевина льдины. Сквозь него можно было лишь неторопливо просачиваться, отмечая удивительную пустоту и безлюдье коридора и пары ответвляющихся от него галерей. Словно стража разом пренебрегла своими обязанностями и отправилась на боковую. С усилием (звон налился недовольными нотками) Фабиан свернул в одну из галерей и толкнул дверь в спальню экономки. Комната была пуста. Совершенно чистая, полная ароматов свежей зелени, но такая пустая, будто в ней никто не жил несколько лет. В распахнутое окно виднелась полная серебристо-белая луна.