"Люмос(произношение — Luumoss) — заклинание, зажигающее огонёк света на конце палочки. Этот огонёк служит для освещения, но не для согревания или поджигания. Источник света получается небольшой, им можно осветить приблизительно небольшую комнату. Люмос не требует никаких особых жестов и вращений палочкой. Она может быть просто вытянута перед собой или направлена вниз, или же ей можно активно размахивать. Это заклинание было изобретено в 1772 году чародейкой Левиной Монаштейн. Не работает в зоне действия Перуанского Порошка Мгновенной Тьмы, в зоне заклинания Вуаль Тьмы(Tenebrae Illam Velum). Имеет более мощную версию — Люмос Максима. Люмос Максима освещает большие помещения. Создаёт мощный источник света, не нуждающийся в постоянном поддержании. В книге "Чрезвычайное колдовство" даны подробные объяснения использования этого заклинания. Также существует заклинание Люмос Солем. Это одна из самых мощных форм заклинания Люмос. При его использовании создаётся солнечный луч яркого жёлто-белого цвета. Оно может ослепить ненадолго человека или же разогнать некоторые растения и тёмных тварей, подверженных свету. Также существует заклинание Люмос Солариум, которое создает сверкающую вспышку света. Заклинание очень кратковременное, но при этом его мощность превышает Люмос Максима. Последняя известная форма Люмоса — Люмос Колорум. Люмос Колорум меняет цвет света, издаваемого заклинанием Люмос. Цвет можно выбрать любой: желтый, красный, синий и многие другие. Нужно всего лишь после заклятия назвать выбранный цвет, например, Люмос Колорум голубой", — Редстоун собрал все факты, прочитанные им о заклинании Люмос в один текст.
Теперь оставалось лишь заклинание Нокс.
"Нокс — контрзаклинание, относящееся к чарам тушения света. Это заклинание служит для того, чтобы погасить свет на конце палочки, который зажигается заклинанием Люмос. Волшебник, владеющий данным заклинанием на очень высоком уровне, может потушить не только свет заклинания Люмос, но и любой источник света, находящийся не более чем в двухстах метрах от него. Существует специальный артефакт, который воспроизводит этот эффект, название его — Карчитартель. Он зачарован именно воспроизводить эффект заклинания Нокс", — быстро закончил Редстоун.
"Уфф, на сегодня всё. М-да, хорошо, что я оставил Чары напоследок. Как будто чувствовал, что именно домашняя работа по Чарам выйдет самой маленькой и лёгкой, — устало подумал Магнус, кладя свои принадлежности в сумку. — Пора уже в гостиную", — подумал он, взглянув на часы, которые показывали восемь часов и четыре минуты.
Быстрым шагом Магнус направился в сторону лестниц, чтобы спуститься в подземелье.
"Так... Где это я? Я был полностью уверен, что свернул правильно", — оглядываясь, подумал Магнус, так как выбранный им путь привёл его в тупик.
Развернувшись, он направился обратно. Дойдя до того места, где он свернул направо, теперь он свернул налево.
"Эта зачарованность замка надоедает..." — раздражённо подумал он, вышагивая в абсолютно пустом коридоре, где не висели даже картины.
Свернув ещё раз налево, он вышел в коридор, в котором висели картины.
— Извините, не могли бы вы подсказать мне дорогу к лестницам? — вежливо спросил он у одной из картин, на которой был запечатлён огромный мужчина в одежде времён Ренессанса.
— Конечно же, юнец. Твой путь лежит прямо, так ты должен пропустить пять коридоров, прежде чем свернуть направо. После ты должен пройти триста шагов и свернуть налево, а там же, после ещё ста двадцати шагов, ты выйдешь прямиком на лестницы, — со странным акцентом поведал Редстоуну мужчина, только больше запутав его.
— Большое спасибо, — кисло улыбнувшись, поблагодарил мужчину Магнус, но всё же решил последовать его совету.
Некоторое время спустя. Непонятно где в замке Хогвартс.
"Ублюдок. Я найду его и спалю его картину к чёрту", — Магнуса уже трясло от той злости, что он испытывал из-за того, что потерялся в этом огромном замке. И всю вину за свой просчёт он возложил на мужчину времён Ренессанса.
Хотя и небезосновательно. Пройдя прямиком, пропустив пять коридоров, Редстоун свернул направо, после он прошёл триста шагов, свернул налево и прошёл ещё сто двадцать. Вот только перед ним предстали целых пять коридоров. Решив вернуться, Магнус только больше запутался.
"Если так пойдёт и дальше, то я полжизни потрачу на то, чтобы вернуться назад в гостиную Слизерина", — опираясь на странную статую не то минотавра, не то рогатого, толстого, уродливого купидона, подумал Редстоун. Внезапно статуя отъехала в сторону, открывая проход.
"Ну, я всё равно потерялся..." — со странным предвкушением подумал Магнус и тут же шагнул внутрь.
— Lumos! — он зажёг на острие своей палочки мощный свет и направился вперёд.
"Нет, давай назад", — подумал Магнус, увидев перед собой огромное количество паутины. Он всегда боялся всяких мелких букашек.
Но, повернувшись назад, он осознал, что прямо за ним находилась сплошная стена.
"Мне это сильно не нравится... И что же мне теперь делать?" — оглядываясь в поисках выхода, подумал Редстоун. Но выхода, кроме как следовать дальше по проходу, через паучью паутину, не было.
Чуть не плача, Редстоун усилил свет Люмоса и, медленно убирая паутину, начал проходить вперёд, проклиная всё на свете, что только можно было проклясть.
Внезапно прямо перед взором Магнуса оказался огромнейший — с голову самого мальчика — паук.
Паника затопила сознание Редстоуна, но уже в следующую минуту сменилась злостью, а та — яростью.
В узком проходе где-то в Хогвартсе резко вспыхнуло пламя, пожирая массивы паутины и многочисленных пауков, устроившихся на потолке. Причём были самые разные особи. Едва различимые невооружённым взглядом и огромные, с голову Магнуса. Но все они быстро умирали в огне магии Редстоуна, который сам бежал с огромной скоростью по коридору, пока не достиг тупика.
"И что сейчас?! — подумал Магнус, охваченный паникой, ища выход, проверяя каменную кладку, моля святую деву Марию о помощи. — Святая дева, помоги презренному, клянусь — если выживу, я покину это нечистое место, полное колдунов и ведьм", — тараторил он про себя, пока один из камней вдруг не присосался к его магии, после чего вся стена отъехала в сторону, открывая Редстоуну вид на прекрасно освещённый коридор.
Вылетев из проёма, Магнус лишь успел заметить, как за ним закрылся проход, а один из камней в кладке засветился ярко-красным светом, а затем потух.
Отряхнувшись от пепла, Магнус, полностью вернул себе самоконтроль, поборов эту атаку паники, и хмыкнул.
"Я пошутил, святая дева. Да и пальцы крестиком я сделал. Но спасибо."
Пройдя по коридору далее, он заметил портрет с полной женщиной на нём.
Что-то шевельнулось в памяти, Магнус не смог устоять и решил подойти и заговорить с нарисованной на картине женщиной.
— Добрый вечер, мадам, — театрально поклонился он нарисованной на холсте даме.
— О, добрый вечер, юноша с факультета Салазара Слизерина, — поприветствовала его женщина. — Что же вы делаете так далеко от ваших подземелий? — внезапно охнув и прикрыв своё лицо веером, женщина, стрельнув глазами, заинтригованно спросила: — Неужто вы пришли сюда к соперникам своим, встретив здесь любовь?
Не растерявшись от такого напора дамы, Редстоун спокойно, с лёгкой улыбкой, ответил:
— Мадам, какая любовь? Мне всего-то одиннадцать лет отроду. Неужто вы думаете, что за такой короткий срок жизни можно повстречать свою ненаглядную?
Грустно вздохнув, полная дама на холсте опустила веер и промолвила:
— Ох, не оставляете вы мне развлечений, юноша. Так бы я могла погрузиться в свои грёзы о запретной любви юноши со Слизерина и девушки с Гриффиндора. Холод и тепло! Огонь и лёд! Вместе, несмотря на вражду своих друзей... А теперь мне придётся ждать свою подругу Виолетту, дабы она повеселила меня новыми дамскими рассказами и новостями.
— И когда же придёт ваша подруга? — спросил её Редстоун.
— Скоро, студент со Слизерина, как только прозвучит гонг к отбою, что будет через полчаса. Вам следовало бы поторопиться в свою гостиную, юноша.
— Тут вы правы, мадам. Что ж, приятно было познакомиться. Кстати, я так и не узнал вашего имени, — решив, что пора прощаться, начал заканчивать разговор Магнус. — Меня, кстати, зовут Магнус Аелиэнус Редстоун.
— Хах, знаете, юноша, я уже столетиями жду этого вопроса от доблестных гриффиндорцев, но первый, кто задал мне его с тех самых пор, как я заняла своё место здесь, — это хитрый слизеринец, — откровенно веселясь, поведала Редстоуну дама. — Что же, меня зовут Розита Аркадия Гриффиндор, я сестра Годрика Гриффиндора и в замужестве — Слизерин, — гордо ответила полная дама. После слов оной у Магнуса сбилось дыхание. Он ничего не знал о своих предках, кроме того, что его отец или дед — самый могущественный тёмный маг этого столетия, а его предок основал Слизерин, и что оба ненавидели магглов и магглорождённых. — Приятно познакомиться.
— Кхм, извините, но вы сейчас и вправду сказали, что вы сестра Годрика Гриффиндора и жена Салазара Слизерина? — ошеломлённо спросил Магнус. Он в жизни не мог о таком подумать.
— Да, я так сейчас и сказала, — довольно улыбаясь, подтвердила полная дама... Розита Гриффиндор. — Что ж, юноша, приятно было пообщаться, но вам сейчас пора.
— Стойте, позвольте вас спросить о Салазаре Слизерине, — быстро протараторил Магнус. Он желал знать больше о своих корнях. Даже если он слышал и знал, что за монстр его отец или же дед, сердце Редстоуна трепетало. Ведь, несмотря на всю уродливость поступков Волдеморта, он был великим магом, достигшим такого могущества, о котором многие могли лишь мечтать.
— Извините, юноша, но это дела, касающиеся только моей семьи, — с холодком ответила ему Розита.
— Но... — оглядевшись по сторонам и не заметив никого, Магнус решился. — Мадам Розита, я, возможно, потомок Салазара Слизерина, и раз вы были его женой, то и ваш, — твёрдо ответил он.
— Среди моих потомков нет Редстоунов. Наша с Салазаром кровь прервалась на Гонтах, — с сомнением ответила ему дама.
— Мой отец был Гонт, точнее, Реддл, это было имя его маггловского отца, — начал рассказывать Редстоун то, что знал, совершенно позабыв о возможных последствиях. Ведь именно сейчас он мог прикоснуться к прошлому своей семьи.
— Правда? Я не знала об этом. Я думала, что все, кроме этого ублюдка Волдеморта, вымерли, — всё ещё сомневаясь, сказала Магнусу Розита.
— Моего возможного отца или деда звали Томас Марволо Реддл. — Магнус огляделся ещё раз, проверяя, нет ли людей в коридоре, и осмотрел ближайшие картины — не подслушивает ли их кто, и лишь удостоверившись, что никто их не услышит, он решился: — Но он и был Тёмным Лордом Волдемортом.
— Это... неожиданно, юноша... — задумалась Гриффиндор. — Вы, значит, очень хотите, чтобы я вам поведала о Салазаре и Годрике?
— Именно. Я ничего не знаю о своей семье, я сирота. Даже то, что мой отец или дед, — вновь оглянувшись и удостоверившись, — Волдеморт, я узнал от Альбуса Дамблдора. Поэтому каждая крупица знаний о моих предках для меня чрезвычайно дорога, — опустив взгляд, поведал ей Магнус.
— Я вас понимаю, юноша... Что же, если вы и вправду потомок Салазара, то вы наверняка можете говорить со змеями? — спросила его дама.
Утвердительно кивнув, Редстоун сказал:
— Но ведь одно то, что я знаю язык, ничего не подтверждает. Как я уже понял, не одни потомки Слизерина могут говорить на змеином языке.
— Язык змей можно изучить. Но не в таком юном возрасте. Для его изучения нужны зелья памяти, а применять их в таких нежных годах, Магнус, — это значит искалечить ребёнка. К тому же, не злись сейчас на меня, но, судя по твоей одежде, ты вряд ли можешь позволить себе данное зелье.
— Ясно, значит, вы хотите видеть подтверждение тому, что я змееуст?
— Именно. Научись заклинанию призыва змей, призови её передо мной, после я поведаю тебе, если ты и вправду окажешься змееустом, о Салазаре и Годрике, — поставила условия дама.
— Я согласен, но когда к вам приходить, чтобы нас никто не потревожил? — спросил её Магнус.
— Тут вам, молодой человек, придётся рискнуть и прийти ко мне после отбоя, если вам и вправду интересна семейная история.
— Конечно же, я всё сделаю, — горячо сказал Редстоун с полными энтузиазма глазами.
— Но, юноша, вам и вправду стоит поспешить в вашу гостиную, — предупредила его дама.
— Конечно, до встречи, мадам, — поклонившись, Магнус уже хотел было идти, как вспомнил, что не знает дороги. — Кхем, не могли бы вы мне сказать, как добраться до лестниц? Дальше я и сам знаю, но в этой части замка я ещё никогда не бывал... — смущённо закончил Редстоун.
Улыбнувшись, полная дама указала пальчиком на коридор за спиной Магнуса.
— Оглянитесь.
Оглянувшись, Редстоун заметил двигающиеся лестницы.
— Спасибо, — со слегка порозовевшими щеками поблагодарил Редстоун Розиту и, ещё раз попрощавшись, бегом направился в свою гостиную.
6.
Обед, 12:20, 11 сентября 1988 года.
С утра любой, кто имел глаза и умел ими пользоваться, заметил бы мимолётным взглядом, что у Редстоуна очень хорошее настроение.
Причиной этому было то, что сегодня в библиотеку Хогвартса должны были вернуть книгу, где описаны заклинания призывов различных зверей, среди которых был и призыв змеи.
Всю неделю Магнус искал подходящую книгу, пока не нашёл упоминание "Тысяча и одно заклинание призыва. Звери, рыбы, птицы" в книге "Звери, призыв и уход". Вот только оказалось, что кто-то взял нужную Магнусу книгу до одиннадцатого сентября.
"Хорошо, что после обеда уроки отменили", — быстро доедая, предвкушающе подумал Редстоун. Закончив приём пищи, он подхватил свою сумку и направился в гостиную.
Переодевшись в более удобные, чем брюки и туфли, вещи, Редстоун закинул в сумку учебник по Чарам за четвёртый курс, который он взял в библиотеке, письменные принадлежности и достаточно пергаментов для домашнего задания и направился в библиотеку.
Ну, во всяком случае, так подумал бы каждый, кто увидел бы его сейчас.
Сам же он направился завершить самую важную часть в своём плане, который он вынашивал с той самой встречи с портретом Розиты Гриффиндор, — обезопасить себя во время разговора.
Поднявшись на лестницу, ведущую на четвёртый этаж, Редстоун оглянулся, убедился, что рядом с ним никого нет, и свернул направо.
Путь его лежал к кабинету завхоза.
Продумывая все возможные варианты, Редстоун прекрасно понимал, что не сможет поговорить с Полной Дамой до отбоя, так как был слишком большой шанс нарваться на гриффиндорцев. Также он понимал, что после отбоя его могут легко поймать старосты, патрулирующие замок учителя или же мистер Филч.
Тогда-то он и вспомнил о карте, которую использовал в будущем Поттер, а до него — близнецы, и которую создали Мародёры.
Редстоун решил присвоить её себе. Благо слова-активаторы карты он знал.
Пять дней он ненавязчиво следил за завхозом, аккуратно расспрашивал учеников разных факультетов, по крупицам собирал всю доступную ему информацию о Филче, которая в конце позволила ему составить примерный график старика.
