Факультет закрытых знаний

— Мы все не спим! — просияла я такой широкой улыбкой, что без труда можно было увидеть даже выросший в прошлом году зуб мудрости.

Младший наследник моего энтузиазма явно не разделял. Иначе зачем еще он дотронулся ладонью до моего лба и спросил:

— Ты как себя чувствуешь?

— Превосходно! — честно созналась я и обернулась к дворфам: — Вы пока постойте, передохните чуток, а я сгоняю за ректором. Одна лапа здесь другая там!

И я действительно воплотила свои слова в реальность.

Мне потребовалось всего каких-то десять минут, чтобы добежать до главного здания, подняться по лестнице на площадку деканата, заглянуть к куратору Руколо и задать свой коронный вопрос про кошмары. Получив утвердительный кивок от ошарашенной женщины, я едва не мурлыча от восторга побежала дальше. Точнее выше, по лестнице, ведущей в кабинет ректора.

— Пропустите, это срочно! — кричала я, проталкиваясь через очередь обучающихся, ожидающих ректорского приговора в виде общественных работ. — Я на пять минут! Вопрос жизни!

Очередь недовольно роптала, но расступалась, так как никто помимо меня таким желанием попасть в кабинет начальства особо не горел.

— Господин ректор! — заваливаясь без стука в кабинет, поздоровалась я.

Итон-Бенедикт перевел взгляд с бледного обучающегося Рохо, стоящего на ковре перед директорским столом, и наклонил голову набок.

— Обучающая, разве вы не должны полировать ручки на новых дверях?

— Должна! Но я предпочла бы поохотиться, ректор.

Мужчина недоверчиво глянул в мою сторону, чуя подвох.

— В прошлый раз у вас не было столько энтузиазма, — задумчиво обронил он и подался вперед. — Вы себя хорошо чувствуете, Вейрис? Гуля сказала, что на уроке профессора Тебиона вам стало плохо...

Мой взгляд метнулся к горгулье, стоящей на столе ректора. Крылатая зараза активно косила под обычный камень, лишенный интеллекта и вредного характера. Бессовестная зараза!

— Можно я уже пойду, — почему-то шепотом спросил Рохо у ректора.

Итон-Бенедикт лишь слабо кивнул, отправляя бледного парня восвояси, и вперил в меня тяжелый взгляд.

— Кошмары! Вам тоже они сняться, господин ректор! — все с тем же энтузиазмов, воскликнула я и победно улыбнулась, ожидая его реакции.

Но той почему-то не последовало. Вместо того, чтобы восхвалять проницательность обучающейся, мужчина спокойно кивнул и переплел пальцы между собой.

— Бывает.

Такой ответ меня не устраивал. Ну вот ни капельки!

— Да нет же, ректор, — стала настаивать я. — Вам сняться кошмары все пять дней с начала работ по восстановлению пристройки. Ведь так?

Итон-Бенедикт окинул меня долгим взглядом, а затем медленно покачал головой.

— Вынужден вас огорчить, обучающаяся Вейрис. Эту декаду я сплю на редкость спокойно, без снов.

У меня отпала челюсть.

— Ну знаете ли! В таком случае вы какой-то аномальный, — обиженно фыркнула я, скрещивая руки на груди. — Начиная с первого дня работы в западной пристройки кошмары сняться всем: и Джерому, и мне, и Артуру, и вообще всем работающим дворфам, и даже куратору Рукало, а она на мой взгляд вообще непрошибаема!

— Хм... — задумчиво протянул мужчина, расцепил пальцы и побарабанил кончиками по столу. — Есть мысли кто пакостит?

Я с гордым видом кивнула и улыбнулась.

— В таком случае пора на охоту.

Отодвинув массивное кресло, ректор одним плавным движение встал на ноги, подхватил пиджак и пошел к выходу.

— Гуля, ты за старшую, — бросил он на ходу. — Принимай симулянтов... Только смотри не переусердствуй.

Каменная мордочка просияла от свалившейся на нее радости.

* * *

— Я услышал топот и звон любовных побрякушек, едва ты вышел из дома, так что на внезапность можешь не рассчитывать, — спокойно сказал ректор.

Темный силуэт, почти не отличимый от тени листвы едва заметно покачнулся, а затем на тропинку вышел первый клинок королевства.

— Услышал, как же, — усмехнулся Дерен. — Такое даже оборотням не под силу. Просто скажи, что маскировка была так себе.

Собеседник с безразличной миной на лице пожал плечами.

— Будь по-твоему, — легко согласился Итон-Бенедикт. — В последние пять дней кошмары не мучали?

Телохранитель младшего наследника вытянул из-за ворота черной майки связку из амулетов и снисходительно улыбнулся.

— Мои как ты выразился 'побрякушки' блокируют большинство известных видов внушения, поэтому кошмары мне не страшны. А к чему вопрос, Итон?

— Да прописался тут один мелкий паразит, любитель насылать кошмары, — признался ректор. — Варениус его лет семь пытался вытурить, но толи силенок не хватило, толи элементарно забыл.

— Забыл или забил? — дотошливо поинтересовался Дерен, оглядывая трехэтажное здание пристройки.

Дворфы неплохо потрудились за эту декаду. В первую очередь они привели в порядок крышу, прочистили столики и заново покрасили стены. Теперь некогда серое, унылое здание приобрело вполне себе приличный вид. Первый и второй этаж тоже были готовы к переезду, но нерешенным оставался вопрос с третьим этажом, чердачными помещениями и подвалом, в который бывший ректор зачем-то перенес весь архив столетней давности.

Какое-то неприятное чувство беспокойства шевельнулось внутри Дерена, когда он вспомнил про архив в подвале. Он словно ищейка, выискивающая опасность для Джерома, напрягся и втянул носом воздух, пытаясь уловить магию.

— Что происходит, Итон?

— Идет охота, — на сосредоточенном лице мужчины впервые за весь диалог появилось нечто отдаленно напоминающее улыбку. — Ноэми залегла в засаде, Джером страхует, остальные... остальные занимаются ерундой.

Дерен повернулся и встал лицом к лицу с ректором.

— Ты отправил детей ловить неизвестно кого? — со злостью выдохнул он, сжимая кулаки. — Ты хоть понимаешь какая опасность им грозит? Хорошо если напорются на домового, а если кошмары дело рук кого-то пострашнее и голоднее?

— Уймись, — совершенно спокойно отреагировал Итон-Бенедикт, — это всего лишь ларь.

Телохранитель громко фыркнул.

— Не говори глупостей. Лари — добрые духи, помогающие людям.

— Добрые, но эта конкретная ларь покровительствует мышам, поэтому люди для нее источник неприятностей.

Глаза Дерена сузились, губы искривились от гнева.

— Люди, Итон! — бросил мужчина в спокойное лицо бывшего военного. — Ноэми — парда! Ты хоть представляешь, что с ней сделает защитница мышей?

В это мгновение в здание раздался грохот, шум и истеричный визг, полный ужаса. Выругавшись сквозь зубы, телохранитель не раздумывая ни секунды бросился к источнику. Он дал клятву защищать младшего наследника Джерома, но сейчас больше волновался не о безопасности подопечного, а о целостности черной шкурки вздорной парды, судя по всему угодившей в крупные неприятности.

Итон-Бенедикт остался стоять на месте, все с тем же безучастным выражением лица наблюдая за тем как раскрываются окна первого этажа и перепуганные дворфы поспешно покидают здание западной пристройки.

* * *

Азарт от доверенного ректором дела мешал сосредоточиться. Кончик хвост изредка дергался, выдавая мои истинные чувства. Адреналин и предвкушение мешали спокойно лежать в засаде. Хотелось вскочить, пробежаться по подвалу, можно даже попробовать просунуть лапу в мышиную норку и навести там панику!

Ох, что-то я совсем разошлась, надо бы успокоить инстинкты.

Я — черная тень. Частичка мрака, затаившаяся в ожидании. Опасный хищник, поджидающий добычу. Я парда, невидимая и смертоносная. Я...

— Болтун! Подай мне молоток! — отвлекая от аутотренинга крикнул дворф.

— Тебе какой? Есть с красной длинной ручкой, есть гвоздодер, есть отбойный, а вот тут еще один... маленький.

— Мне бы тот, который я из дома принес!

Наверху послышались чьи-то тяжелые шаги, словно шел не дворф, а синхронно топало стадо цирковых носорогов.

— Держи! — с фальшивой радостью в голосе отозвался рабочий, прокашлялся и как заорет: — А ты знал, что молоток один из древнейших инструментов! Он даже старше кирки!

— Да ну! — крикнул в ответ собеседник.

Я закатила глаза, покачала головой и мысленно застонала.

Ведь просила же — не рушьте нам с Джеромом конспирацию.

Но на вопрос: 'И что же нам делать?'.

Я откровенно растерялась и предложила делать то, что они делают обычно — кричать, стучать, пыхтеть, ругать начальство. Только почему-то из всего перечня рабочие выбрали первое.

Дворфы затянули длинную и, что самое обидное, громкую дискуссию выясняя, какого диаметра должна быть крышка у гвоздя, чтобы он идеально входил в поверхность. И все это на пределе возможностей голосовых связок...

Нет, ну как так можно? Я же оглохну!

Со стороны лестницы послышалась возня. Я строго глянула в сторону Джерома, но в темноте подвала парень оценить мой недовольный взгляд не смог. Зря конечно ректор поставил его со мной в пару, я ведь и сама могла с легкостью справиться, но кто ж будет интересоваться мнением пардочки, когда все считают себя ого-го какими умными.

Дернув хвостом, я перестала сверлить младшего наследника недовольным взглядом и вновь сконцентрировалась на норке в мышиное царство. Как оказалось, не зря!

Рыжий, упитанный мышонок выглянул из норки, затем без всяких сомнений высунулся почти на половину и посмотрел в мою сторону. Я восторженно замерла, готовясь к прыжку, но в планы грызуна стать обедом для кошки не входило. Этот отожравшийся гад гаденько запищал и (хвостом клянусь) показал мне язык!

Мне! Чистокровной парде!

Челюсть сама собой уехала вниз, а наглый мышонок продолжил глумиться. Он выскочил из норки полностью, повернулся спиной, поднял лысый хвост и энергично завилял задом.

Нет, ну вот такого моя кошачья сущность стерпеть уже не смогла.

Оттолкнувшись задними лапами, я, словно отпущенная на свободу пружина, полетела в сторону мелкого грызуна, но тот был тоже не дурак. Не дожидаясь, пока когтистая лапа кошки закончит его бренную жизнь, мышонок сноровисто шмыгнул в безопасную глубину норки.

Рассерженно зарычав, я в ярости принялась раздирать когтями доски, в надежде слегка увеличить дырку и выловить этого маленького нахала. Мышиный Батя все это время сидел в глубине и с интересом наблюдал за моими потугами, чем бесил еще больше!

Не выдержав натиска, доска с правой стороны поддалась, и я с утробным низким рыком всунула правую лапу в нору, чтобы достать добычу, но мышонок добычей быть отказался наотрез и вместо того, чтобы сам идти ко мне в лапы укусил меня за подушечку лапы.

Взревев не столько от боли, сколько от раздражения, я зачем-то сунула морду прямо в дыру, грозно рявкнула на попискивающего от смеха мышиного Батю, угрожающе щелкнула зубами, подалась назад, с намерением выломать все доски в стене, но достать этого мелкого грызуна, но обнаружила, что застряла!

— Мя-а-ау! — выдала я и в панике попыталась выбраться обратно, но щель словно нарочно сузилась, поймав мою глупую голову в капкан.

— Ноэми, — раздался обеспокоенный голос Джерома, и я застонала.

Нет, ну дважды за день — это перебор!

Даже не знаю, что хуже — насмешки над тем, как я прощалась с завтраком над тазиком или застрявшая в мышиной норе голова.

Рыжий мышонок смело приблизился, встал на задние лапы и ехидно запищал, показывая в мою сторону лапой. Из глубин норы выглянули сотни любопытных крохотных мышиных глаз и ехидный писк стал коллективным.

Пятки тролля! Надо мной ухохатываются мыши! Дожили!

В отчаянье я уперлась передними лапами в стену и предприняла еще одну попытку высвободить дурную голову. На помощь пришел Джером, который ухватился за наполовину отломанную доску и потянул на себя.

Почувствовав, что проем стал шире, я резко дернулась и обрела свободу.

— Ты в порядке? — присел рядом с расстроенной пардой младший наследник, затем поднял руку и нерешительно коснулся моего уха. — У тебя кровь...

Ухо и в правду немного саднило, подтверждая слова Джерома, но злость и обида, застилали глаза. К тому же в проеме появилась знакомая рыжая моська. Громко издевательски пискнув, мышонок выбежал из норки, проскочил между моих лап и петляя рванул в сторону лестницы.

— Мя-уф! — взревела черная кошка и рванула следом.

Преодолев ступеньки, я черной молнией ворвалась в просторный холл пристройки, опрокинула зазевавшегося дворфа и кинулась за мышиным Батей. Для меня это уже не было охота за добычей, это было преследование обидчика. А нет ничего смертоноснее, чем задетая за живое парда!

Прошмыгнув по коридору, мышонок сделал резкий вираж, уклоняясь от занесенной над ним когтистой лапы и нырнул в ближайший кабинет. Преследуя грызуна я снесла с петель новенькую дверь (ой, ректор будет в ярости) и оказалась в просторном классе для занятий. Парты еще не поставили, зато на стене висела черная доска, а на подоконниках высились ровные стопочки учебников, пара чьих-то портретов, свернутые в трубочки карты и чучело головы кабана.

И вот там-то и поджидал меня рыжий бесстыжий грызун. Мало того, он снова начал дразниться — строил рожи, гадко смеялся, указывая на меня крохотной лапкой, и показывал язык!

Ах так!

Черная взбешенная кошка бросилась к окну, но едва расстояние до цели сократилось до нескольких сантиметров, мышиный Батя повернулся, спустил с подоконника тонкий голый хвостик и с силой ударил по батарее.

Мощная струя горячей воды ударила меня в морду. Истерично завизжав, обожженная и полностью деморализованная, я рванула обратно в коридор.

Вода! Терпеть не могу воду!

Пропустив меня в дверном проходе, Джером смело шагнул в кабинет, принимая эстафету. Оказавшись в коридоре, я быстро встряхнулась, встала на задние лапы и начала превращение в боевую форму.

Парды были на особом счету в прайде. Мы были смертоносны и опасны, хитры и непредсказуемы, владели магией крови и умели вести за собой, но главное наше качество заключалось именно в боевой форме. Пард в боевом воплощении был быстрее, сильнее, выносливее, чем самый сильный из крупных котов. Кое-кто даже поговаривал, что мы самые сильные среди оборотней, и хотя это невероятно льстило, парды не принимали слухи на веру.

В тот момент, когда мое тело полностью изменилось, хлопнула входная дверь и в пристройку вбежал Маккалич. На миг мужчина замер разглядывая меня с каким-то особым восхищением во взгляде, а затем взял себя в руки и сухо поинтересовался:

— Где?

Я махнула лапой в сторону дверного проёма и, пряча насмешливую улыбку, вошла следом за телохранителем в кабинет.

Двое магов и парда в боевой форме на одного маленького наглого мышонка... Грызуну хана. Однозначно!

— Блокируй двери, — приказал Маккалич. — Джером, это ларь, а не домовой.

Младший наследник бросил магическое плетение удавки Коровяка, рассчитанного исключительно для поимки нежити, и отступил под защиту своего телохранителя. Быстро опустившись на одно колено, принц коснулся ладонями деревянного пола, закрыл глаза и приступил к мысленной постройке заклинания. Прикрывая светловолосого юношу, Маккалич вышел вперед.