Право на месть

Приступ кончился так же внезапно как и начался — вот тело ломает, а в следующее мгновение в членах остаются лишь отголоски былой боли. С ручьями пота, обильно стекающими по вискам и розовой пеной на губах, Аркус поднялся на ноги. Кряхтя словно дряхлый старик он облокотился о массивный стол и постарался выпрямиться во весь рост. Не получилось. Ноги подломились и не удержав равновесия Шад повалился на пол...

Злые слезы текли из глаз одного из могущественнейших людей человечества и не могли остановиться. Аркус давно позабывший про слабости, отучивший себя любить, жалеть и сочувствовать внезапно вернулся в далекое детство, когда он — ребенок — мог реветь на коленях матери, настойчиво искать понимания и разъяснения в серьезных глазах отца.

На короткое время диктатор превратился в обычного человека. Но только на мгновение. Стоило Аркусу набраться сил и подняться во второй раз как слезы тут же прекратили катиться по гладко выбритым щекам, а еще через минуту на бледном лице вовсе не осталось никаких следов недавнего проявления слабости.

Все лишнее Шад вновь как и всегда взял под контроль, натянув повседневную презрительно-холодную маску безразличия. Чтобы осмыслить произошедшее и собственную реакцию Аркусу понадобилось больше часа.

Вывод получился простым и прямым как клинок гвардейца. Контакты с Артефактом свести к минимуму, по возможности вовсе их пресечь. Решение вызвало в глубине потрепанной души острое неприятие, но какое-то наносное. Обкатав мысль Аркус только лишь убедился в ее правильности и с чистой совестью принялся за работу.

Натренированный разум диктатора быстро переключился на главную задачу — борьбу с последствиями разрушения наследия Древних. Требовалось срочно изолировать Уб-Огу и ввести систему кордонов, на ближайшие пару месяцев точно.

"Имеющихся сил для стабилизации обстановки на планете не хватит... так-с кто там у нас в резерве... Тридцать Пятый и Сорок Первый полки усмирителей. Хорошо, вот их и отправим".

Аркус одним движением руки приблизил Уб-Огу, затем перевел взгляд на ближайшие системы и найдя в них нужные полки отдал приказ. Не пройдет и пары часов и самый распоследний рядовой усмиритель будет знать поставленную перед ним задачу, а еще через шесть часов звездные транспорты в сопровождении трех эсминцев покинут свои системы и направятся по Альфа-окнам прямиком к Желтому Вилису.

Чуть погодя диктатор подумал и решил, что мог бы послать в Приграничье одну из эскадр, несущих боевое дежурство, но затем откинул идею. Те кто несут службу не должны оголять границы, цаньцам только дай повод — в миг набросятся. И плевать на то что с ними вот уже больше пяти лет мир и спокойствие. Вероломство цаньцев поражает даже проклятых пиратов. Оголишь границу и получишь удар в самый неожиданный момент. Нет уж, такого счастья нам не надо!

В таких условиях поневоле задумаешься о том, что верные слову вольники — сильные, опытные воины Союза Вольных Миров, хоть и опасные противники на поле боя, но верные своему слову и оттого — идеальные партнеры. Жаль только единственное чего смог от них добиться Диктат — пакта о ненападении, да мизерного товарообмена в двух приграничных системах.

Погрузившись в размышления Шад не сразу заметил изменения на карте откорректированные искином пару минут назад. Теперь систему Желтый Вилис окружал широкий белый обод — символика предостережения и особого внимания.

Диктатор хотел решить еще пару малозначимых вопросов, но подумав отложил из на завтра и собрался выйти из системы, когда вспомнил об еще одном деле.

— Вызови мне Эрика, — обратился Шад к искину.

Тот отозвался хрипловатым голосом.

— Господин Аркус, коммуникатор господина Эрика не отзывается.

— Координаты последнего отзыва, — потребовал Шад.

— Вывожу на экран...

Звездная карта съежилась, маячок оказался в системе Черного Тартуса, возле одной из недавно терраформированных планет. Насколько знал диктатор, там располагался геологический поселок, прямо на месте крупного месторождения криапта. Этот минерал использовался для создания сверхпроводников и рыночная цена у него весьма впечатляюща.

Аркус хмыкнул.

"Вот же паршивец, не зря столько времени осаждал Коллегию по добыче и реализации", — одобрительно заметил диктатор, в который раз убеждаясь в правильности решения забрать к себе единственного отпрыска нажитого в случайной связи.

Еще будучи офицером Триумвирата Аркус Шад не отличался смирением и брал от жизни все. Благо на внимание со стороны женщин он никогда не жаловался. В итоге от одной из таких связей у него появился сын — Эрик, о котором он узнал по чистой случайности — мать парня скрывала его от отца до последнего. Открыться сыну ее вынудила необходимость — она сильно заболела и раскрыла правду. О том чего стоило малолетнему парнишке добиться встречи с всесильным диктатором неизвестно никому кроме него самого. Эрик нашел Шада и тот — великое дело! — выслушал его и ... сделал уйму тестов на определение отцовства. Девяносто девять процентов оказалось с "положительным" результатом. К огромному удовлетворению Аркуса в Эрике он увидел частичку себя — волевого, сильного духом, несгибаемого под напором неприятностей и неудач.

Диктатору понадобилось почти три года, чтобы добиться доверия и расположение сына. Сразу после этого он поставил Эрика во главе одной небольшой компании. С тех пор компания разрослась, стала одной из влиятельнейших корпораций имеющих не только свои заводы и лаборатории, но даже отряды наемников и собственную межзвездную эскадру, которую могла позволить себе далеко не каждая корпорация...

— Что же ты там такого нашел? — тихо спросил Аркус.

Хотя он и готовил отпрыска к восхождению на "трон" Диктата, Аркус не забывал следить за сыном, предпочитая знать каждый его шаг, но при этом позволял Эрику развиваться, набираться опыта. Да только и упокоиться раньше времени ему ой как не хотелось.

Доверяй, но проверяй!

И надо заметить, что подобная позиция приносила свои плоды — одно покушение удалось предотвратить только благодаря агентам, внедренным в корпорацию сына. Узнав о заказе на самого себя, Аркус целый день пребывал в эйфории. Правда после того как голова убийцы украсила одну из пик дворца он преподал Эрику урок, дабы тот не пребывал в иллюзорном мире того будто он стал достаточно влиятельным и сильным.

В тот раз Эрику пришлось в полуобморочном состоянии стоять на коленях перед отцом, покрывшись испариной и готовясь отойти в мир иной. Синтетический яд, которым отравили младшего Шада, был разработан в единичном экземпляре специально для "урока" и имел только одну ампулу противоядия.

Эрик запомнил урок и больше не попадался, а заодно провел глобальную чистку окружения, выявив семерых агентов отца и конкурентов. Сын и вправду оказался достоин отца!

Так что Аркус мог бы поверить в то что сына заинтересовало богатое месторождение, да вот только уже больше двух лет младший Шад не посещал приисков, предпочитая тратить время на какие-то личные дела о которых не знал даже Аркус.

Диктатор еще несколько секунд рассматривал моргающий маячок после чего одним движением свернул карту и расслаблено откинулся на спинку кресла. Задумчиво пробарабанив пальцами по подлокотнику он встал и быстрым шагом направился к двери. У диктатора осталось еще одно незавершенное дело.

Распахнув двери первым делом Аркус спросил у охранявших его покой гвардейцев:

— Репортершу доставили?

— Да господин.

— Хор-рошо, — удовлетворенно рыкнул он и тяжело ступая зашагал на нижний уровень резиденции.

Глава 4.

Где то в подпространстве Альфа-окна по прошествии четырех часов с момента эвакуации.

На борту "Тираниса" воцарились Скорбь и Печаль. Впервые за время своего существования "Сны Родины" понесли такие потери. И как не цинично это звучит, но потеря отряда ветеранов не главная беда, исполнителей эсеры могут набрать еще, а вот гибель главы — Знамени — действительно трагедия. "Сыны Родины" так прочно связали себя с Алексом Ведуном, что никто в обитаемом Секторе не воспринимает их раздельно. Если Ведун — значит эсеры и наоборот. И теперь его нет.

Как быть дальше? Люди на борту деморализованы и разбиты. В такой момент главным помощникам и соратникам Ведуна следовало собраться с мыслями и отвлечь команду отупляющей и выматывающей работой, чтобы уже через полдня все падали от усталости не думая ни о чем кроме кушетки в своем кубрике.

Да так и должно было поступить командирам, но...

— Ты не должен был оставлять Его там!

— А что по твоему мне следовало делать? Грызть камни зубами и ждать пока усмирители накроют остальных?

Им обоим приходится орать друг на друга, кричать глупости за которые потом будет стыдно, но по-другому они не могли — слишком тяжелый груз навалился на плечи и его нужно сбросить, дабы не показать остальным истинных чувств. Тем кто исполняет приказы нельзя знать настоящего положения дел, случись так и воинский дух упадет ниже температуры за бортом и поднять его вряд ли получится. Некому будет его возвращать, исчезнут эсеры как боевое подразделение и останутся лишь озлобленные утратой главы люди желающие мести всем и каждому.

Такого допустить нельзя. Командиры это понимали лучше остальных.

— Дир, ты ведь знаешь — я никогда бы не бросил Его, Он дал мне смысл жизни когда я уже был за Гранью, Он...

— Не надо, ничего не говори, я тебя понимаю, — оборвал оправдывающегося Яна Дир.

Оба не глядели друг на друга: может не хотели, а может, оттого что в глазах дрожали прозрачные бусинки готовые сорваться в любой момент.

И не скажешь, что еще пару минут назад здесь в каюте де Гиса бушевал шторм. Эмоциональный. С таким накалом страстей что будь здесь жрец то вмиг бы собрал месячную "пайку" дору, как известно высвобождаемой людьми в момент эмоционального накала. Но то жрецы, а здесь были только два неординарных человека, выплескивающих друг на друга злость и раздражение. Оба ругались самозабвенно, но и ярость в конце-концов кончается.

— Ситуация паршивейшая, — тихо заметил Дир.

Он вернулся в любимое кресло и теперь понуро сидел в нем, обхватив голову руками. Ян продолжал стоять возле мнемокарты Сектора.

— И от этого только паскудней, — скрежеща зубами добавил Киргофф.

Где-то за бортом крейсера проносились световые годы, мириады частиц исчезали во тьме космоса и ежесекундно умирали и рождались тысячи и тысячи разумных, покоривших ледяную тьму, но до сих пор подверженные эмоциям и страстям как и многие века назад. Человечество поистине неизменно.

Так может в этом и правда настоящая Сила?

Минуты утекали, а в каюте продолжала сохраняться тишина, до тех пор пока де Гис вдруг ни с того ни с сего вскинул голову и хлопнул по столу ладонями сказал:

— Нужно срочно что-то предпринять!

Ян удивленно воззрился на приятеля, мол предлагай. Дир смутился, но взгляд не отвел.

— Четко сформулировать не могу, но... можем устроить какую-нибудь акцию в конце-концов, показать себе и другим что эсеры живы и полны сил!

— И это говорит верный сторонник Алекса? — казалось, Ян за сегодняшний день исчерпал лимит удивления, но он ошибся — де Гис умудрился вновь его поразить.

— Да верный сторонник! — начал распаляться Дир. — Именно поэтому следует думать не о человеке, а о его идеях и замыслах, тех что предстоит воплотить в жизнь и которые нуждаются в сторонней помощи. Никто кроме нас их не выполнит, да какой там... даже не подумает об этом!

Ян смотрел на раскрасневшегося капитана новым взглядом. И должно признать — этот де Гис ему нравился больше прежнего, слушавшегося Алекса всегда и во всем.

— Допустим ты прав...

— Именно что прав, Ян. И от этого следует отталкиваться, думать о будущем, а не прошлом.

— Хорошо. Твои предложения? — Киргофф сделал вид что поддался суждениям приятеля.

— Нужна акция, как можно громче.

— У нас нет достаточно бойцов, да и средств на что-то серьезное тоже нет, если ты забыл. Насколько помнится нам эти самые средства предстояло получить после захвата Артефакта...

Дир закусил губу и задумчиво постучал пальцами по столу, после чего взъерошил куцый ежик волос на голове и хитро прищурился:

— Потеря Артефакта ничего не меняет, мы можем выполнить договор и без него.

— Поясни.

— Все просто — раз об Артефакте наниматель знает что он только существует, то определить каков он именно не сможет, а раз так, то его можно просто подменить...

Ян недоверчиво покосился на боевого товарища. Мол не подменили ли тебя дружок? Но нет, все тот же взгляд карих глаз, те же залысины на голове и аккуратная бородка-пиратка, поглаживаемая де Гисом в моменты задумчивости. Прям как сейчас. Старые привычки просто так не скопируешь.

— Продолжай.

— У Макса на складе лежит пара интересных вещиц ,так почему бы нам просто не поменять одну на другую? Все равно мы так и не смогли понять для чего они нужны.

— А если отдадим действительно нечто важное? — немного подумав спросил Ян.

— В любом случае пока они разберутся пройдет немало времени, а деньги нам нужны уже сейчас.

Теперь пришла пора Киргоффа задуматься. Вроде бы логично и обосновано, но какая-то червоточинка в предложении есть и не в том, что будет подмена — в какой-то мере то что Дир предлагает легко можно назвать Артефактами и все же нечто не давало покоя. Но решать что-то надо было и желательно уже сейчас. Киргофф решился:

— Хорошо, давай попробуем.

Де Гис слегка виновато улыбнулся.

— Нам надо занять бойцов на некоторое время, и отправить кодограмму заказчику, кроме того...

Капитан не договорил — его прервала истошно-визжащая сирена боевой тревоги.

— Разве мы вышли из подпространства? — удивился Ян.

— Нет, у нас еще пара часов хода,— нахмурился Дир.

— Тогда это бред.

— Или внештатная ситуация... Стоп! Ты всех бойцов на гниль проверил?

— Конечно, они все были передо мной, тех кто оказался заражен зачистили.

— Но после боя никого не проверяли?

— Ни до этого было, — виновато потупился Ян.

— Высшие меня раздери! Собирай группы, идем зачищать корабль.

Дир достал из стола кобуру с импульсником и в три движения нацепил ее на себя поверх комбеза. У Яна же пистолет всегда под рукой. Оба проверив боезапас, бросились из каюты как ошпаренные.

Они еще не знали, с чем предстоит столкнуться...

Визгливые завывания боевой тревоги гудели не переставая, они хоть немного оттеснили лишние мысли в головах воинов. Терзания и горести поблекли по сравнению с надвигающейся угрозой. Что поделать, но привитые навыки отучили даже рядовых бойцов рефлексовать, а уж от командиров подобной глупости вовсе ждать не следует.

Ян с Диром молниями бросились на мостик. Полминуты и они на месте — ярко светят мониторы, бодро рассчитывают курс навигаторы. Жизнь бьет ключом, не смотря ни на что.

Де Гис занял место в капитанском кресле вызывав сразу на всех дисплеях информацию по происходящим в отсеках событиях, заодно включив дублирующее сообщение.