Хищник

− Я полагаю, что их просто несколько видов, разных по развитию. А вы иного мнения?

− Я думаю, что наиболее верна теория с переселением душ.

− Это же самая глупая теория! Ее никто не признает, кроме Венмера. А у него нет никаких доказательств, кроме голых слов.

− Есть еще факт глубокой дифференциации поведения хищников, − заявила Айриль.

− Это ничего не доказывает.

− Может быть и так. Я сейчас не собираюсь доказывать никакие теории.

− Прекрасно. Думаю, пора заняться непосредственно работой.

Айриль пробыла почти два месяца на природе, а когда вернулась в центр решила найти Венмера. Возможно, у него были и дополнительные факты, в которые никто не верил.

Дом старого ученого располагался вне города. Такси остановилось у ворот, и Айриль отпустила машину. Венмер уже ждал ее, и охранник пропустил молодую женщину почти без слов. Он проводил ее до дома.

Айриль вошла в холл и остановилась. Перед ней в кресле сидел старик. Он улыбался и предложил Айриль кресло рядом с собой.

− Давненько у меня не было гостей из центра, − сказал он. − Вы говорили, что заинтересовались моей теорией на счет хищников.

− Да. Теорией по поводу дифференциации их поведения. Я считаю, что ваша теория наиболее близка и истине.

− Можно узнать, почему?

− Я проводила анализ очень многих встреч и обнаружила некоторую закономерность. Все виды хищников встречаются на одних и тех же территориях. Если бы было верна идея их с различием по виду, то разные виды имели бы разные территории обитания, но территории совпадают с точностью до погрешностей определения территорий. И я хотела бы знать какие доводы у вас?

− У меня есть только один довод, госпожа Айриль. Во время одного из наблюдений я видел, как хищник, съев волка изменил свое поведение и перешел из разряда червя в разряд четвероногого. К сожалению, этого не видел никто кроме меня. Когда же я об этом рассказал, надо мной посмеялись. Впрочем, мне никто не мешал продолжать исследования, и я не особенно расстраивался. Ведь истина когда-нибудь станет известна.

− А случай с обращением вы нигде не описывали?

− Описывал. Но не в научной книге, а в мемуарах. Наука не признает чудес, вы это должны знать. А то что я видел относится именно к чуду. И я верю, что видел реальность, хотя все, с кем я общался, считают это моим сном или выдумкой.

− Теперь уже не все, − произнесла Айриль. − Я верю, что вы это видели.

− Для науки одной веры мало.

− Разумеется. И я намерена это доказать.

− Каким образом?

− Пока не знаю. Экспериментально вряд ли получится. По моим расчетам подобный переход происходит один раз из миллиона.

− Вы так думаете? Четвероногие встречаются довольно часто.

− Я исходила из того факта, что четвероногие постоянно находятся на поверхности, их легче встретить. Основная масса хищников недоступна нблюдениям. Наблюдения с воздуха, сами понимаете, мало что дадут.

− Да, с этим можно согласиться. Это означает, что я видел чрезвычайно уникальное событие.

− Вам просто повезло, господин Венмер. У меня остался только один вопрос. − Старик слушал. − Скажите, что вы сделаете, если обнаружите хищника с поведением, подобным человеку?

− Вы ставите очень трудные вопросы, госпожа Айриль. Подобный хищник будет слишком опасен.

− Вы так думаете? Согласно вашей теории, это будет хищник с сознанием того человека, которого он съел.

− Мне кажется, вы преувеличиваете. Вряд ли сознание останется. Я полагаю, что хищник неким образом копирует структуру съеденного существа, но копия неполная.

− То есть, если такое существо придет к вам и заявит, что оно было человеком, помнит свою мать и отца, вы ему не поверите?

Венмер смотрел на Айриль с полураскрытым ртом.

− Я говорю о чисто гипотетическом случае, − произнесла она.

− Если оно будет говорить, а не нападать, у меня выбора не останется, как поверить. Почему вы об этом спрашиваете?

− Я думаю, что рано или поздно подобное событие может возникнуть. И если это произойдет, ни в коем случае нельзя допускать вмешательства в это дело Управления Защиты.

− Вы не правы, Айриль. Только Управление Защиты способно защитить людей от хищников. Оно для того и создано. Если же появятся хищники с разумом человека, боюсь, что это приведет к катастрофе.

− То есть вы считаете, что такое существо надо будет уничтожить, не глядя ни на какие возможные открытия в науке?

− О какой науке может быть речь, если пострадает безопасность? Основные инстинкты и способ охоты у всех хищников одинаков. Даже если он поведет себя как человек, через некоторое время он пожелает есть, и его ничто не остановит перед нападением.

− Вы так полагаете? Вы думаете, что инстинкт хищника сильнее разума человека? Я не буду спорить, возможно, это и так. Однако, при наличии разума у хищника, он будет способен направлять свою агрессию в некоем русле. И вполне возможна ситуация, когда он будет сдерживать себя от нападения на людей, просто от того, что будет помнить себя человеком.

− Это все только домыслы, Айриль. Доказательств этому нет, и пренебрегать безопасностью просто нельзя.

− Согласна, нельзя. Но людям еще нельзя и отпускать собственный инстинкт на волю без всякого ограничения. Управление Безопасности обязано защищать людей, но оно должно, в первую очередь, обеспечить и изучение опасного существа.

− В любом случае, все это не нам решать, − произнес старик.

− Ну, ко мне это заявление не относится. Благодарю вас за встречу, господин Венмер.

Очередная статья Айриль, в которой она вводила новые данные наблюдений, что были в Центре, взорвалась почти сенсационным заявлением молодой ученой о поддержке версии Венмера. Айриль привела первый научный довод − совпадение территорий и в кратце описала наблюдение Венмера с обращением, о котором подробно узнала из мемуаров ученого.

На очередном семинаре теория была разнесена в пух и прах, кто-то заявлял, что причина подобного совпадения в действиях людей, установивших свои границы. Айриль почти не отвечала, а когда страсти немного улеглись, задала совй вопрос на счет встречи с разумным хищником. Над ней только посмеялись, но ответов она не получила.

Имельберн встретил ее после семинара без слов.

− Что вы намереваетесь делать дальше? − спросил он, наконец.

− Работать. Я не собираюсь биться в стену и что-то доказывать. Достаточно того, что мне дали возможность высказаться один раз.

− То есть доводы всего научного сообщества вас не убедили?

− Я не видела доводов. Был только смех, а это не довод. Я хотела бы попросить вас об одном одолжении.

− Я слушаю.

− Мне надо встретиться с командованием УЗ.

− Вы хотите предложить им свою теорию?

− Нет. Я хочу получить от них некоторые данные, которые не смогла получить четыре года назад. Что это за данные, я не знаю, но они относятся к хищникам и закрыты под секретностью.

− Все данные по хищникам УЗ передает нам.

− В таком случае, я просто хочу с ними переговорить. − Айриль смотрела на руководителя прямо, и тот сдался.

На следующий день он сообщил о времени, когда ее будет ждать представитель командования УЗ, и Айриль отправилась туда. Ее проводили в полутемный кабинет, где она осталась наедине с парой стульев и столом. Никаких других вещей в комнате не было. Айриль села за стол и некоторое время ждала.

Дверь открылась, в кабинете появился невысокий лысый мужчина в ничем не примечательном костюме. Он сел за стол и положил рядом с собой папку. Айриль легко прочитала надпись на ней. Это было дело Айриль Синтиной.

− Итак, госпожа Айриль Синтина, вы желали разговора, не так ли?

− Да. Несколько лет назад я имела разговор с вашими коллегами на той стороне океана.

− Мне об этом известно. Вы тогда отказались от сотрудничества.

− Это неправда.

− Неправда? − Человек открыл папку, вытащил документ сверху и показал его Айриль. − Подписано офицерами УЗ, вы обвиняете их во лжи?

Она прочитала документ. В нем говорилось об "отказе от сотрудничества".

− Господа офицеры записали это со злости. На самом деле, они подсунули мне кабалистический контракт, который не подписал бы ни один разумный человек. Я занимаюсь наукой и как ученый имею полное право на свободу направления исследований. Меня хотели этой свободы лишить. Для кого-то, быть может, это лишение и приемлемо, но только не для Айриль Синтиной.

− В таком случае, о каком разговоре между нами может быть речь?

− О разговоре на равных. Как человека с человеком, а не как хозяина и раба, то что вы предлагаете.

− Я подобного не предлагал.

− Это предлагали они. − Айриль махнула рукой и лист лег перед человеком. − Я всего лишь хотела получить доступ к засекреченным данным о хищниках и обещала их неразглашение без разрешения УЗ. У меня чисто научный интерес к этому вопросу, но ваши коллеги привязали те данные к неким политическим делам, о которых я ничего не знаю и знать не желаю.

Человек некоторое время смотрел на бумагу, затем достал еще одну.

− Вам известна гражданка Малика Тернева?

− Да. Известна более восьми лет, начиная с детдома, где она стала моей первой подругой.

− Вам известно, что ваша первая подруга занимается незаконной политической деятельностью?

− Вы шутите? − удивилась Айриль. − Она училась со мной в унивесритете и пошла работать на завод по распределению. Не знаю ни о каких политических делах.

− С какой целью вы ездили за город месяц назад?

− Я ездила к профессору Венмеру. Узнала от него много интересного, из того что касается моей работы. Об этом вы можете прочитать в моей статье в Биологическом Вестнике.

− Значит, вы не связывались ни с какими другими людьми?

− Я много с кем связывалась. Я приехала сюда недавно, и у меня появляются новые знакомые почти каждый день. В большинстве, это научные работники центра.

− А кто в меньшинстве.

− Например, вы. Хотя я до сих пор даже не услышала вашего имени.

− Кто еще?

− Я не намерена давать отчета о том, с кем встечалась.

− Вы понимаете, что означает ваш отказ от сотрудничества?

− Не понимаю, о каком отказе вы говорите.

Он поднялся и забрав все документы ушел. Через минуту охрана выпроводила Айриль из комнаты. Ее проводили из здания, и она осталась за воротами.

− Как поговорили? − с улыбкой спросил Имельберн.

− Никак. Подсунули мне какого-то недоноска, который решил узнать, с кем я встречалась и еще черт знает что. У них, оказывается, куча свидетелей, что я отказалась от сотрудничества. Придурки...

− Вы не должны так говорить.

− Не должна! Похоже, кончится все тем, что они заставят меня заниматься политикой, а не наукой.

Айриль высказала всю, накопившуюся злость. Об УЗ, о революционерах и их противниках, об офицерах, которые облили ее грязью.

− Я поняла, почему они не хотят давать мне эти данные. Очевидно, они скрывают свои грязные дела! − выпалила она.

Два дня она просто не работала. Даже не приходила на работу. Айриль бродила по городу, затем уехала в Донбарг − промышленный центр − и оставалась там еще несколько дней, просто гуляя по трущобам, просижвая в барах. Она думала обо всем. О политике, об УЗ, о власти в стране. Она вспоминала то, что знала раньше урывками, и у нее начинала складываться картинка, которую она просто не пыталась складывать раньше.

Общество, разделенное на классы. Глубокая дифференциация в положении, почти такая же, как у хищников, только у последних это было в поведении, а у людей в материальном положении и власти.

Очередная мысль заставила Айриль выйти и направиться в игральное заведение. Она иногда бывала в таких, и знала, что может выиграть не мало денег. На этот раз, она решила применить все умение и села за игровой стол.

Карты почти не играли роли. Играло роль только знание Айриль и ее способность видеть то, что не видят люди. Несколько ее крохотных частей сидело в разных местах, и Айриль видела карты противников.

Она выигрывала. Через два часа перед ней уже не было ироков. На женщину смотрели косо, никто просто не желал играть с той, кто постоянно выигрывал. Айриль собрала деньги и покинула заведение.

Она едва не выдала смехом, что заметила вышедшего за ней человека. Тот не знал, на что идет и нагнал Айриль в темном переулке. Ничего не говоря, он ткнул ее ножом. Отверный удар просто размазал человека по стене. Айриль не жалела сил на ублюдка, вложила в атаку всю накопившуюся злость и оставила в подворотне тело, которое невозможно было узнать.

А час спустя она вновь сидела за игральным столом. Ставки росли, и женщина продолжала выигрывать. Айриль заметила человека, подглядывавшего позади нее и знаками передававшего информацию противнику. Мгновение спустя позади раздался вопль. Тонкая игла вошла человеку в задницу, и он не сумел ничего больше подсказывать. А Айриль продолжала играть, и вновь получала выигрыши.

− Как вам удается так выигрывать? − спросил противник, окончательно закончив игру.

− Я знаю стратегию, − ответила она.

− В этой игре не существует стратегии. Это доказано.

− Правда? − удивилась Айриль. − Впервые слышу. − Она поднялась, собирая деньги и отправилась на выход.

На этот раз за ней никто не увязывался, и она сев в машину такси отправилась в очередное ночное заведение.

К утру деньги просто некуда было девать. Айриль носила их частично в сумке, частично внутри себя. Сумма составила почти сто тысяч, что превысило ее годовую зарплату в центре в пять раз.

Игра уже не могла продолжаться. В заведениях просто не встречалось таких людей, кто рискнул бы ставить миллионы на кон. А выигрывать по тысяче Айриль уже не устраивало.

Не найдя более мест, где можно прилично выиграть, Айриль отправилась в Центр и после обеда заявилась на работу.

− Вы могли хотя бы предупредить меня, − заявил Имельберн, встретив ее.

− Прошу прощения, шеф.

− Где вы были?

− Я уезжала в Донбарг. Мне надо было сорвать злость на глупцах.

− Как это понимать? Что вы там делали?

− Сначала ничего, потом играла в карты на деньги.

− Понятно. Значит, теперь вам нужна крупная сумма в долг, не так ли?

− Не так. Я выиграла, а не проиграла. Проигрывают только глупцы. Вы должны понимать, что в том состоянии я не смогла бы работать.

− По-моему, вы и сейчас не сможете.