Пять друзей Поттера

Последовал нестройный хор двух голосов:

— Гарри Поттер.

— Гарри Поттер.

"Поттер — дурак!"

Драко Малфой

"Проверка связи"

Сьюзен Боунс

— Ни ума, ни фантазии, Малфой! — покачал головой он и сам взялся за перо. — Разослать всем.

Драко и Сьюзи посмотрели на свои пергаменты.

"Бумага не подходит"

Гарри Поттер

— Почему, Гарри? Замечательная идея!

Малфой согласно покивал головой.

— Мы можем их потерять, отдать, случайно поменять с эссе... Представь, что сдашь это, — потряс он листком, — вместо контрольной Снейпу!

Драко глубоко вздохнул.

— К слову о Снейпе... Он в категоричной форме сказал, чтобы я с тобой и сопутствующей компанией не общался.

— А с чего твой декан тебя так опекает?

— Друг семьи, почти родственник... когда-то был. А опекает по старой памяти. Но его предостережение подтверждает твою теорию об Игре.

— О, ты только сейчас мне поверил, Малфой?

— Нет, придурок. Я тебе и до этого верил. Просто сейчас... — он неопределенно помахал рукой, — Здесь реальная опасность. И Северус ее никак не может контролировать, хотя в курсе Игры и, я так думаю, участвует. В числе Игры — его отношение к тебе. Я знаком с ним всю жизнь: на отстающих студентов ему глубоко плевать, он обращает внимание только на талантливых и то, на старших курсах. Гнобить первака ему незачем. Значит, он это делает по приказу: Темного Лорда — нет, остается Дамблдор. Хотя, я смутно понимаю, почему директор в принципе может ему отдавать приказы, — Драко отвернулся. — Я тебе к чему все это говорю. Я не выхожу из команды, а предупреждаю — за нами хвост. Нормальный такой, злобный, носатый хвост. Из которого торчит седая борода.

— Не проблема, — хмыкнула Боунс, опираясь бедром о стол. — Чары невидимости, не болтать при портретах, избегать МакГонагалл и миссис Норисс. И призраков. Дело в шляпе!

Слизеринец пожал плечами.

— Как вариант.

— Завтра поучим их здесь. Только библиотека закрыта.

— Комната выдает книги.

— О.

— Осталось решить проблему коммуникации, — Гарри засунул руки в карманы мантии и вытащил все, что там было: сломанное перо, обертка от шоколадной лягушки, пара записок, несколько сиклей и один галлеон.

Сьюзи взяла из кучи мусора галлеон и повертела в руках.

— Мы можем с кем-нибудь им рассчитаться. Нужно что-то более личное, — задумчиво прикусил губу Драко.

— Наручные часы?

— Маги ими не пользуются, если только магическими, которые, к примеру, показывают расположение звезд, — снисходительно ответил Малфой.

— А мне нравится.

— Тогда завтра на голосовании решим, — заключил Гарри.

Наступила неуютная пауза. Прервал ее Драко:

— Как говорит Ронни, пожрать бы... Пойдемте на обед. Только вы отдельно. Большой Нос следит за мной!

Поттер спускался по лестнице с мыслью, что Дело у них выгорит.

Вечером он рассказал другой половине тайного сообщества о результатах дня. Всё одобрили, включая идею, как держать контакт.

Из Хогвартса к миссис Грейнджер полетела сова с письмом, в котором дочь требовала как можно быстрее прислать двенадцать наручных часов в стиле унисекс.

Утро воскресенья провели разучивая дезиллюменационное заклинание. К обеду получилось выполнить чары только у Гарри и Гермионы. Потом ребята взялись за доработку Плана. Общими усилиями уговорили Драко начать варить сонный порошок для Аврората и Отдела Тайн. Он долго возмущался и потребовал себе в помощники гриффиндорку: варить его две недели, а последующие две недели — каждый день обрабатывать получившуюся смесь заклинанием, пока не станет рассыпчатой. Девочка не отказалась; одним котлом можно было усыпить только одного человека, а им нужно как минимум десять — двадцать. Осталось только достать ингредиенты: некоторое количество у них было, часть — слизеринец возьмет у крестного, другую — Гарри попросит у Невилла, а если не хватит — будут заказывать в "Травяной Лавке".

Рон выдвинул идею, что помимо этого зелья им еще понадобится оборотное. Ребята занесли его в список "дел на потом". Сьюзи напомнила Поттеру о нумерологии. Гарри спросил, отправила ли она уже письмо мадам Боунс с проникновенной речью о работе невыразимцев. Сошлись на том, что оба выполнят свои задания завтра.

Изобретение магического жучка не продвигалось: никто не мог вспомнить ничего подобного у магов.

Казалось бы, теперь осталось варить зелья и ждать, когда появится план этажей Министерства. Но это был бы слишком легкий расклад и пуффендуйка спустила друзей на землю.

— Если я попаду в Отдел, с меня возьмут Обет о неразглашении. Скорей всего, я вообще не смогу сказать, что там была, а может быть, и вспомнить. И перед этим меня проверят на все известные чары прослушки.

Это ставило весь план с пророчеством под удар.

— Поттер, тебе за полтора месяца нужно изобрести то, что облапошит лучшие умы Англии. А теперь по кроватям.

Всю неделю преподаватели устраивали контрольные, которые не поднимали настроения и не вдохновляли на научные открытия. Гарри разрывался между учебой, дополнительной практикой у Флитвика, собственными изысканиями и тренировками, количество которых, слава Мерлину, сократилось в два раза. Но, помня про портал, все-таки нашел время сходить к преподавателю Нумерологии.

Септима Вектор, а так звали эту училку, была женским воплощением Снейпа. Не в плане внешности, а в плане отношения к ученикам. Определенным ученикам.

Но Поттер не расстроился и не отступился от цели. Он наивно полагал, что к концу недели женщина оттает, и даст сказать больше трех слов. (Не тех, что вы подумали) Наивность сыграла с ним злую шутку: профессор так и не выслушала его, заявив, что он станет для нее стоящим внимания только на третьем курсе, и то, если выберет ее предмет.

"Хрен там был", — хмыкнул Поттер, провожая взглядом нескольких семикурсников, которые направлялись в логово злой профессорши.

Шестеренки в мозгу быстро завертелись.

Догнав старших студентов, Гарри спросил:

— Кто желает стать моим преподом по нумерологии за хорошее вознаграждение?

Некоторые из них заинтересовались предложением, другие снизошли лишь на оскорбительное: "Зарвавшийся малолетка". Но Поттер был не пальцем делан, и, в итоге, договорился со смуглым парнем из Рейвенкло — Арчи Гудвином — за десять галлеонов в месяц.

На следующий день он думал, как подкатить к Невиллу насчет травы... и прочего. После разговора в теплице они почти не общались. Но все выстроенные планы рухнули: он вместе с Роном загремел на отработку к МакГонагалл. Женщина-кошка не оценила их шутку Гарри руки-ножницы. А все потому, что Уизли был невероятно крут в ее предмете, а Поттер не очень: талантливому студенту не интересно траснсфигурировать кусок древесины в ножницы, а вот руку скучающего соседа — совсем другое дело.

Но все закончилось гораздо лучше, чем ожидали ребята. За двадцать минут до начала отработки Невилл подошел с запиской, в которой говорилось о том, что этот незабываемый вечер Поттер проведет среди грядок, под контролем профессора Спраут. Лонгботтом же, добрый самаритянин, будет там по своей воле. Но во время отработки профессор неожиданно растворилась в вечерних сумерках, и его "надзирателем" стал однокурсник.

Гарри поспрашивал о лютиках-цветочках из списка Малфоя, Невилл подозрительно сощурился, но требуемое выдал. А потом провел экскурсию:

— Это "Лабазник дланевидный", любит тень и соседство нарциссов. Там, у стенки — "Элеутерококк колючий", не терпит других саженцев и предпочитает яркий солнечный свет, а здесь... Снова убежала! Здесь у нас растет "Раффлезия Арнольди", когда не убегает в другое место. У этого растения нет корней, нет и зелёных листьев, где шёл бы процесс фотосинтеза. Раффлезия не способна самостоятельно синтезировать необходимые органические вещества, поэтому все нужное для своего развития она получает, паразитируя на поврежденных корнях и стеблях лиан из рода циссус, — Невилл посмотрел на Гарри. — Паразит, в общем. Но у нее очень четкий магический след, ни у одного животного или растения в мире такого следа нет. По нему мы ее и находим.

Юный герболог достал волшебную палочку и прочитал заклинание:

— Rafflesia Arnoldii Aure! — никаких видимых нитей не появилось, но он целенаправленно пошел в обратную сторону. — Вот!

Перед Поттером был огромный цветок в два фута высотой и пятью толстыми лепестками ядовито-красного цвета с белыми наростами вроде бородавок.

— А как ты ее нашел?

— Незримая нить магии. Не видишь, но чувствуешь.

— А если цветок, допустим, будет в двадцати километрах от тебя. Ты найдешь?

Лонгботтом покачал головой.

— Нет. В заповедниках делают специальные карты, на основе сока Раффлезии, чтобы знать ее местоположение, но здесь такое ни к чему. На теплице стоят чары, через которые она не пройдет.

— Как интересно, — протянул Гарри. — А ее сок в течение какого времени действует?

— Э-м... Точно не знаю. Но в заповедниках такие чары раз в полгода обновляют.

— Ты реально фанатик!

— Это точно. Пошли в замок, а то ночь скоро...

Вдыхая свежий морозный воздух, Гарри думал о том, что заготовка "магического жучка" у них есть.

В гостиной Рон сообщил, что декан взяла его на дополнительные занятия, и так как он теперь птица важная, то будет списывать у Грейнджер эссе по зельям.

Гермиона Грейнджер, не постеснявшись присутствующих студентов, показала ему фак.

А в субботу пришла посылка с часами.

Авантюристы двинулись на восьмой этаж.

Начало собрания посвятили отчету о найденных ингредиентах — все справились. Флоры и фауны должно хватить, чтобы приготовить двадцать котлов сонного порошка.

Далее Поттер поведал об открытии "магического жучка", чему зельевары очень обрадовались, а Боунс пообещала, что найдет информацию о заповедных картах.

Последовал вопрос, как обойти Обет, на что Гарри пожал плечами.

Аудитория же не оценила.

— Гарри, это сейчас важней всего, — вразумляла его Сьюзи.

— Да, Поттер, или пан или пропал. Я думал, что у меня получится подстраховать Боунс, но отец решил устроить на Рождество бал, а из этого следует, что две недели он будет невменяемый.

— Бал — это так романтично! — заулыбалась Гермиона.

— Бал у аристократов — это что угодно, но точно не романтика, — с ноткой презрения ответил Драко.

Но презрение его было направлено не на нее, а на сам бал.

Дети из маггловского мира не поняли, что в этом плохого, им взялась объяснять Сьюзен:

— У бандитов и аристократов много общего: и те, и другие эгоистичны, быстро пресыщаются и разбрасываются деньгами, которые им не пришлось зарабатывать честным трудом. Но главное — ни у тех, ни у других нет желания ограничивать себя рамками морали.

— Точно. Как сказал бы Билл, не поворачивайся к ним задом — они тут же этим воспользуются.

Малфой неприлично заржал.

— Абсолютно верно! — отсмеявшись, он продолжил: — Открытие бала приличное, с тем условием, что за "приличие" берем лицемерие, подлость и интриги. Где-то в середине мероприятия планируют или подкупы, или заказные убийства. Если через пару часов не совершается политический переворот, то особо щепетильные дамочки уходят, и начинается настоящий хардкор: наркотики, проституция и все этому сопутствующее. Лично не видел, но слышал четко.

— Лучше бы политический переворот, — сказала задумчиво Грейнджер. — У магглов тоже самое, только они называют это VIP-вечеринками.

— И в правительстве магической Британии, — кивнула Боунс.

— У вас больше тем для разговора нет? — мрачно спросил Поттер. — Давайте связные часы делать.

Волшебники вздохнули: даже если об этом не говорить — от этого оно не исчезнет.

— Все выходим из Комнаты, мне нужны отвертки и иголки.

Ребята переглянулись, но команде последовали.

Спустя сорок минут перед ними было пять полуготовых артефактов.

— Сейчас вам нужно выбрать цифру — это будет вместо имени, так надежней.

— Три, — ответил Рон.

— Шесть, — сказала Гермиона.

— Девять, — завела за ухо прядку волос Сьюзи.

— Двенадцать, — пожал плечами Драко.

— Я семь, тогда. Проколите палец, иголкой нанесите на руну вашей цифры кровь.

Ребята, морщась, все проделали.

— Внимание! Вам нужно сказать "Testes invoko" и свое имя, но мысленно, а не вслух, затем цифру так же.

Наступила пара секунд тишины: конспираторы завязывали чары часов на себя.

Ронни Уизли неожиданно подозрительно заулыбался.

Гарри покосился на него.

— Теперь отойдите от стола и не отвлекайте.

Нарисовав на часах пять связок рун, он, зазывая, махнул рукой.

— По очереди, на каждый циферблат по капле, — Сьюзен Боунс тоже заразилась плохо сдерживаемым смехом. — Отлично. Пятнадцать минут вашего молчания и все будет готово.

Через пятнадцать минут он обернулся и увидел, что трое ребят румяней чем обычно, кусают губы и зажимают себе рты. Не гримасничал только Драко — он листал книгу.

Гарри Поттер на мгновение задумался. Взял часы, на которых цифра двенадцать отсвечивала чуть красным, и сказал:

— Поздравляю, Малфой, теперь ты официально стал Раз-Два.

Zorba The Greek

В Шотландию пришла зима: северный ветер бросал белые хлопья снега в витражные окна школы, студенты практиковали согревающие чары, а Гарри Поттер осваивал теорию нумерологии.

Его наставник — Арчи Гудвин, смуглокожий итальянец, британского происхождения, был полукровкой и объяснял основы предмета, ссылаясь на маггловскую физику, алгебру и геометрию. Что, несомненно, упрощало нелегкое дело в познании нумерологии. Ведь понять фразу "вычислите расстояние (во времени или пространстве) между объектом А и его признаком В" проще, чем "вычислите трансцендентную величину между субстанцией и ее модусом". За доходчивое вбивание знаний в свою голову Гарри был готов доплачивать отдельно.

Если бы его об этом попросили. Но таких требований не поступало.

Занимались они этим "безобразием" в заброшенном кабинете на пятом этаже. Поттер не стал рисковать общим Делом, показывая новому знакомцу Чудо-Комнату. Но и в неиспользуемом классе с полуразрушенной мебелью лед тронулся — нумерология капитулировала. Спустя несколько занятий, на вопрос Гарри о теории создания порталов, Арчи ответил, что там требуется не только четкое выполнение чар и умение провести нумерологический расчет, но еще и пространственная магия, в которой сам Мордред ногу сломит.

И несмотря на превосходные педагогические таланты Гудвина, Гарри понимал, что портал сможет создать только при помощи Мерлина, Иисуса и Гаутамы Будды вместе взятых.

Но не только это его печалило: наступил декабрь, а как обмануть "лучшие умы" до сих пор никто не придумал.

Боунс, при новом невзрачном библиотекаре, штудировала старые газеты, собирая крохи информации об Отделе Тайн.

Организация эта была самой настоящей Тайной: все знают, что она есть, но что именно в ней есть — неизвестно. В газетах, как отчиталась Сьюзен, раз в месяц появляются небольшие заметки об "успешном проведении операции" Отделом Тайн, но без каких-либо подробностей.