Игра наяву

Я окинул внимательным взглядом дом, ища возможность проникнуть внутрь. Похоже, что в этой части многоэтажки произошел пожар. На стене остались его следы, написанные копотью. Двери и окна были заколочены. Отрывать доски я не хотел, мало ли кто там обитает. Тогда я решил поступить по-другому. Я брезгливо встал на одно колено прямо в грязь и крикнул в трещину:

— Есть кто живой?

Голос затих. Меня определенно услышали. Тогда я крикнул громче:

— Ответь мне: кто ты такой? Дух?

— Я — домовой, — неохотно откликнулся хриплый голос.

Мои губы самопроизвольно растянулись в радостной улыбке. Вот это удача! Дух, да еще и домовой! Они ведь в подавляющем большинстве благоволят к людям! Он точно пойдет на контакт.

Похоже, что я весьма удачно встретил кота. Без него я мог запросто пройти мимо этой трещины, не обратив внимания на голос. Мне тут же вспомнились слова одной шапочно знакомой ведьмы, которая сказала, что коты частенько помогают людям, причастным к миру духов. Интересно, кот действительно мне помог или это просто совпадение?

Тем временем домовой спросил у меня:

— А ты кто таков будешь?

— Я — Макс.

— Ты шаман?

— Нет, но обладаю схожими умениями, — ответил я, сев на четвереньки, а то коленка уже промокла. Грязи тут было по уши.

— Выпить есть? — спросил у меня домовой.

— Молочка, что ли?

— Самогонка есть? — жадно произнес он, отчего я слегка охренел.

Домовой полностью порвал шаблон, сложившийся у меня о духах, подобных ему. Не должны они алкоголь клянчить. По крайней мере, я ни о чем таком не слышал. Это какой-то странный домовой. Я решил вызнать о его прошлом.

— А ты чего в подвале живешь? — спросил я у него.

— Я не в подвале. Я на первом этаже, — ответил он. — Так самогонка есть?

— Твое жилище выгорело? — поинтересовался я у него, прекрасно зная ответ.

— Да. Хозяева тоже сгорели, — грустно проговорил домовой. — Не уберег я их.

Картина начинала вырисовываться предельно ясная. Скорее всего, здесь жили или наркоманы, или алкоголики. В любом из этих случаев понятно от кого домовой мог научиться пить самогонку. На будущее стоит запомнить, что духи места могут перенимать человеческие привычки.

Подумав об этом, я спросил у домового, перейдя к тому, для чего, собственно, и затеял этот разговор:

— Тут недавно ночью проститутка пропала — прямо напротив твоего жилища. Ты что-нибудь видел или слышал?

— Выпить дашь — все поведаю, — быстро сориентировался дух.

— Не обманешь?

— Нет. Я не озорую.

— А тебе, вообще, есть что рассказать? — засомневался я в том, что домовой может знать что-то ценное.

— Блудница рыжая была? Такая, как ржавая сталь?

— Да, — выдохнул я обрадованно.

Кос вскользь упоминал о цвете ее волос. Сам парень не занимался делами подобного толка, но знал о ходе расследования и интересовался им, потому что иногда спал с этой рыжей. Наверное, ее судьба была ему не совсем безразлична. Вообще, Коса очень тянуло к рыжим девушкам. Он однажды встречался с такой рыжухой, при том что параллельно спал с пропавшей грязнулей — тоже рыжей. Я подтрунивал над его изменами, а он отшучивался, говоря, что это всего лишь кавер.

Между тем домовой быстро прохрипел, дабы я не подумал о том, что он бесполезен:

— Я зрел ее той ночью, после которой она здесь больше не появлялась. Самогонку дашь — расскажу.

— Договорились. Только я приду через пару часов. Дела у меня, — проговорил я, решив воспользоваться его помощью.

— Я обожду тебя, — сказал он обрадованно, но между тем тоскливо. Уж очень ему не терпелось выпить.

Глава 5

Впереди показалось здание, в котором находилась библиотека. Фасад был украшен глиняными барельефами, изображающими обнаженных женщин с впечатляющими грудями. Фигуры-то, в целом, у мастера получились, но вот лица... они вполне могли отпугивать мелких воришек и страшить до икоты мирных прохожих, вздумавших впотьмах пройти мимо этого здания.

Мазнув взглядом по барельефам, я подошел к трем широким ступеням, ведущим к двухстворчатой двери, лихо взбежал по ним, пнул ногой одну из створок и проник на первый этаж, где собственно и располагалась библиотека. За небольшой стойкой сидела полноватая женщина средних лет. Она вопросительно взглянула на меня поверх очков, в которых читала книгу.

Я мимоходом бросил ей, не сбавляя шаг:

— Я к Петрушке. Он меня уже ждет.

Женщина дернула тонкой бровью, снова уставилась в книгу, и почти нечленораздельно пробурчала:

— Петрушка через раз рабочая игрушка.

Расслышав ее слова, я с трудом скрыл рвущуюся на волю усмешку. Петя-то, оказывается, шашни тут крутит, а все плачется, что в последний раз голую живую женщину видел никогда.

Пройдя по короткому коридорчику, я попал в читальный зал. Несмотря на субботнее утро люди здесь уже водились. Я окинул их внимательным взглядом. Пети среди них не наблюдалось. Значит, он затаился в своей коморке.

Я быстро пересек зал. Звук моих шагов эхом отдавался от стен. Книголюбы недобро на меня смотрели, словно в церковь зашел черт рогатый, поэтому я с явным облегчением толкнул дверь маленькой комнатки, которую Петя гордо величал своим кабинетом.

Парень оказался тут. Он быстро поднял на меня испуганный взгляд и бросил куда-то под стол журнал, обложку которого я не успел рассмотреть. В принципе я догадывался о чем он.

— Привет, интеллигенция, — весело поздоровался я, не став протягивать ему руку.

— Доброе утро, Макс, — взволнованным голосом произнес он, пряча глаза.

Я пробежался по нему насмешливым взглядом. Внешность Пети была вся какая-то тусклая и невзрачная, словно он являлся чахлым растением, которое никогда не видело солнечного света. Черты лица у него были незапоминающимися и какими-то смазанными что ли, будто художник провел по свежему полотну рукавом халата, или в чем там пишут художники свои работы.

Бросив разглядывать Петю, я примостился на единственном свободном стуле, на втором скрючился страдающий сколиозом парень, затем я вольготно облокотился на кособокий шкаф с книгами. Литературой здесь было забито абсолютно все, кроме маленького пяточка на столе и трети подоконника.

— Обрадуешь меня? — поинтересовался я, очень надеясь на то, что он сейчас скажет "да".

Парень просто кивнул головой, потревожив длинные сальные волосы. Его короткого кивка мне хватило для того, чтобы предвкушающе замереть, словно я был ребенком ждущим подарок под елкой.

Петя полез в выдвижной ящик стола. Через миг в его руках появилась книга в кожаном переплете, на которой от руки было написано красными чернилами "Гримуар: Духи и Обряды". У меня во рту стала обильно скапливаться слюна, как только я прочитал, что на ней написано.

— Дай, дай мне ее скорее, — выдавил я, протянув к книге дрожащие пальцы, словно наркоман к вожделенной дозе.

Петя бледно улыбнулся, отодвинул от меня гримуар и спокойно произнес:

— Десять золотых.

— Десять?! — воскликнул я, ощущая, как взлетевшие брови потерялись в волосах. — Ты рехнулся? Это же целое состояние!

— Меньше десятки я за нее не возьму, — пожав худыми плечами, флегматично сказал он и положил книгу обратно в ящик.

— Ты чего творишь, кровопийца?! Где я тебе такие деньги достану?! — негодовал я, брызжа слюной.

— Максим, успокойся. Криками ничего не решить. Давай все обсудим, — ровным голосом проговорил Петя, немного устало глядя на меня, словно психиатр на пациента.

Я до хруста сжал кулаки, люто на него посмотрел, потом разжал их и нехотя бросил:

— Давай.

— Я понимаю, что у тебя сейчас нет десяти золотых, но я готов немного подождать и пока никому не продавать эту книгу, — успокаивающе произнес он и, улыбнувшись, добавил: — Мы же друзья.

— Иуда тебе друг, — прошипел я. — Никому другому, кроме меня, эта книга и не нужна.

— Ты ошибаешься и сам прекрасно это знаешь.

Тут этот слизняк был прав. Если надпись на обложке не врет, то книга весьма ценна для всех, кто причастен к миру духов, а это: ведьмы, ведьмаки, шаманы, ну и я собственной персоной. Может быть, силой отобрать ее у него? Я окинул расчетливым взглядом его хрупкую фигуру.

Петя будто прочел, что сейчас происходит в моей голове, и спокойно проговорил:

— Максим, ты же знаешь, кто является содержателем этой библиотеки. Зачем тебе портить с ним отношения? Он не простит тебе этого.

— А ты сказал ему, что толкаешь книги налево?

— Тут ничего не делается без его ведома, — бросил Петя, скучающим тоном.

— А он знает, что ты шпилишь ту полноватую мадам за стойкой? — просто так произнес я, мысленно ища возможность раздобыть столько денег.

Неожиданно глаза парня расширились, а бледные щеки налились кровью. Глядя на его реакцию, я обрадованно выдохнул:

— Ага! Дай Бог если она чья-нибудь жена и у нее здоровенный муж, который тебя похоронит среди этих книг, если узнает о... как это по-французски... об адюльтере.

— У нее нет мужа, — взяв себя в руки, сказал парень. — Можешь сам проверить. А та ночь была ошибкой. И мне совершенно нет дела до того, если кто-то помимо тебя, узнает об этом.

— Точно нет дела? А то ведь я могу и от себя добавить, а скорее приуменьшить кое-что. Да и вообще сказать, что у тебя проблемы с этим, — ехидно проговорил я, не скрывая ухмылки во все тридцать два зуба.

— Максим, мы взрослые люди. Давно ведем дела. Неужели оно того стоит?

Я посмотрел на него и вынужден был сказать:

— Ладно, проехали. Давай в рассрочку на четыре месяца? Расписку напишу.

— Нет, — не согласился он, помотав головой. — Ты в последние время бываешь вовлечен в слишком опасные дела. Тебя могу убить. И тогда плакали мои денежки.

— Если помру до того, как все выплачу, то книгу обратно заберешь, — вскинулся я, облокотившись на стол и привстав со стула. — Ты чего какой хрен трусливый? Этель тебе ее отдаст. На бумаге все оформим.

Парень вроде бы задумался, даже потер тонкими пальцами подбородок, покрытый кудрявым пушком, который словно из подмышек надергали, а потом медленно обронил:

— Ладно, я согласен. И это... как ты узнал обо мне и девушке за стойкой?

— Да она так шумно хвалила тебя подруге... Говорит не парень, а единорог. Ну, ты понял, где рог, да? — скабрезно пошутил я, раздвинул губы в широкой усмешке.

— Мало похоже на правду, — сухо кашлянув в кулак, сказал он. — Ладно, сам у нее спрошу.

— Хорошая идея. А теперь давай-ка сюда гримуар, — жадно произнес я и, подумав, положил на стол золотой: — Еще девять буду должен.

Петя достал книгу, два листа бумаги и ручку, и стал заполнять расписку. Гримуар он положил рядом с собой. Я потянулся к нему и едва успел схватить его, прежде чем Петя среагировал. На лице парня разлилась досада. Я не сразу понял ее причину, а когда попытался открыть гримуар, то закричал:

— Обмануть меня решил, морда протокольная?!

Книга не открывалась, будто все листы в ней были пропитаны клеем, который скрепил их так, что они казались единым монолитом.

— Девять золотых, — прерывисто дыша впалой грудью, бросил он, ловко сграбастав мой золотой, — включая этот.

— Вот значит, какие мы друзья, да? — вызверился я, стукнув книгой о край стола. — Вот как ведем дела, да?

— Ты пытался меня шантажировать, — напомнил Петя об его адюльтере с той дамой за стойкой.

— Да на хрен ты мне нужен?! Тем более что такими вещами не шантажируют! — искренне веря в свои слова, почти крикнул я.

— Тише, нас могут услышать, — быстро произнес Петя, косясь в сторону хлипкой двери. — Ладно, признаю, что хотел немного схитрить. Просто у меня долги образовались, а я знаю, что ты ночью два золотых поднял.

— Ну, Мила, — пораженно выдохнул я, хлопнув себя по коленке. — Может у нее Талант, а?

Петя не ответил на мой вопрос, который был адресован не ему, а скорее Вселенной. Парень вместо этого пролопотал, волнуясь за сбой барыш:

— За восемь возьмешь?

— Где ты вообще нашел эту книгу? — немного успокоившись, спросил я и попытался зубами открыть гримуар.

— Представляешь, уборщица книгу принесла. Говорит, что за шкаф завалилась. Его в том году двигали, — проговорил Петя, вроде бы честно. — Ну, а я как увидел, что на книге написано, так сразу о тебе подумал. Мы же друзья.

— Ага, друзья, — саркастично буркнул я, перестав грызть гримуар, который, оказывается, долгое время валялся в пыли. — А уборщицу-то сменить бы надо. Раз в год мыть за шкафом — это так себе профессионализм.

— Цитирую ее слова: как платят, так и работаю, — с усмешкой сказал он. — Так, может, за семь возьмёшь?

— На гримуаре заклятие, — убежденно произнес я, положив его на стол. — Представляешь, сколько стоит его снять? А если книга открывается только истинному владельцу, то вообще труба.

— За шесть? — робко предложил Петя, пригладив разлохматившиеся волосы. — Ну, очень нужны деньги.

— Бери тот золотой, который ты у меня уже стибрил и мы в расчете, — твердо проговорил я, пожевав губы. Авось не прогадаю.

— Гильгамеш предлагал пять! — воскликнул Петя, округлив глаза, а потом ойкнул, поняв, что выдал себя с головой.

— Ага! Обо мне ты, значит, подумал, друг! — громко возмутился я, наставив на него грязный палец, который, скорее всего, испачкал, когда с домовым разговаривал. — Уже успел к Гильгамешу сбегать, Иуда!

— Тише, тише, — выпалил парень. — Давай я отдам тебе гримуар в рассрочку на два месяца за шесть золотых, и мы забываем все наши неурядицы.

Я задумался, поглядывая то на Петю, то на книгу, лежащую на столе. Она может оказаться пустышкой, а то и вовсе ее невозможно открыть, но в тоже время — кто его знает, какие убойные тайны хранятся в ней? Шесть золотых — это хорошие деньги, но не те из-за которых азарт и любопытство, присущие мне, сказали бы: Максик, ну на хрена? Тем более что и скупердяй Гильгамеш решил отвалить за нее пять монет, а он ведь за золотой удавится. Значит, почуял что-то старый шаман, раз задумал раскошелиться.

— Ладно, согласен. Только если я сдохну раньше срока, то шиш тебе, а не книга, — проговорил я, для убедительности сунув дулю под нос Пети.

Он поморщился, но головой все же кивнул, и стал заполнять сначала один лист бумаги, а потом второй. На каждом мы оба расписались, взяв себе по одному экземпляру. Теперь у меня есть два месяца, дабы передать пять золотых Пете.

Я засунул гримуар под футболку и произнес, вставая со стула:

— Удачи, Петруш.

— Хорошего дня, Максим, — откликнулся он, вытирая трудовой пот со лба.

Я уже открыл дверь и собирался уйти, как внезапно мне на ум снова пришла идея, которая до этого уже блуждала в моей голове, но природная скрытность не давала ей задерживаться.

Поколебавшись, я проговорил, решив, что сейчас самое время:

— Петь, я тут задумал предоставлять услуги связанные с моим талантом. Могу разговаривать с духами, выселять их, или наоборот — подселять.

— Думаешь, что все это есть в книге? — едва усмехнулся он.

— Уверен, — ответил я, недобро глянув на него.

— Хорошо, я буду рассказывать посетителям библиотеки о том, что в городе завелся новый шаман, — хитро произнес Петя, прекрасно зная, что я не шаман. — Какова цена твоих услуг?