глава 8-14

Студентус вздрогнул и удивленно посмотрел на преподавателя.

— Растешь ты, Малак, совершенствуешься, — серьезно сказал Роан. — На этот раз отличная закольцованная система. Вот подрастешь еще немного, научишься создавать такие большими и со способностью растить прорехи, так сразу у тебя отбоя от желающих воспользоваться твоими умениями не будет.

— А? — Удивления на лице студентуса стало еще больше.

— По сути это очень даже неплохой линзоподобный щит, — сказал Роан. — Выгнуть его чуть больше, загнать края под землю. Метров на шесть-семь, чтобы разные потайные выходы попали в поле действия, ну и подвалы с провизией. Про увеличение этого щита в разы я уже сказал и про способность создавать проходы и закрывать их. Последнее, кстати, легко реализуемо. Вот. Создашь такой щит, накроешь им крепость и будешь стоять на стене, наблюдая, как в него долбятся враги. А долбиться будут долго, даже если у них будут очень сильные маги. Отличная закольцованная система у тебя получилась. Экономная. Много энергии для ее поддержки не понадобится.

— О, — растерянно отозвался Малак.

— Главное, чтобы смог воссоздать, — скептически произнес кто-то из студентусов.

— Сможет, — мрачно сказал Роан. — Вот сядет здесь, зарисует. Разберется в узлах. А потом вспомнит, что и в какой последовательности менял в стандартном щите и зачем, а главное, как закольцевал держащую структуру.

— Я побоялся, что распадется, мгновенно высвободит энергию и... — Малак замялся и пошаркал ногой по песку.

— И поджарит противника, — безжалостно закончил за него Янир.

— Примерно, — не стал спорить Малак.

Погранцы стали переглядываться. Похоже до сих пор даже не подозревали насколько опасно задевать недоучек.

— А Кавера оно скоро выпустит? — спросил побывавший в похожей ситуации Ясень.

— Ну, лет через двадцать энергия все-таки закончится. А если этот щит непрерывно атаковать, то годика через два. Атаковать придется слабыми энергетическими ударами. Сильные внутри крепости лучше не применять, мало ли, вдруг срикошетит и что-то разнесет.

— Ого, — только и смог сказать Ясень и даже посмотрел на Малака с некоторым уважением. — Действительно совершенствуется.

— Он же там умрет, — горестно сказала одна из живущих в крепости женщин.

— Можно его как-то вытащить? — деловито спросил исполняющий обязанности коменданта Олав.

— Можно. Берите лопаты и копайте, — сказал Роан.

— Что? — дружно переспросили несколько погранцов.

— Что копать? Так землю, — объяснил Роан и для больше доходчивости топнул по хорошо утрамбованной, перемешанной с камнями земле полигона. — Подкоп делайте и радуйтесь, что Малак случайно не утопил края своего изобретения на те самые шесть-семь метров. И что оно воздух пропускает.

— Ага, — сказал папа Ольды и почесал заросший щетиной подбородок. — А убрать этот щит нельзя? Тут же маги тренируются, а оно может рикошетить...

— Я не смогу, очень хорошо закольцовано. Проще огородить и не трогать.

— Двадцать ближайших лет, — ехидно добавил Яс. — Ну или нежно трогать ближайшие два.

Кто-то засмеялся. А Олав покачал головой, посмотрел на жениха дочери и пробормотал:

— Надо им объяснить, чтобы не трогали мальцов, а то мало ли...

Подкоп к Каверу делали долго, до самого вечера. Попутно накопали кучу разновеликих камней, чей-то драный сапог, вообще непонятно как оказавшийся под землей, и гнутую крышку от котелка.

Потом оказалось, что подкоп сделали недостаточно широкий и Кавер в нем застревает. Пришлось принести фонари и продолжить раскопки. А когда погранца наконец вытащили и изучили на предмет травм, стояла глубокая ночь.

Уводили Кавера от места заключения как ученого медведя. У него из-за долгого лежания и невозможности пошевелиться затекло все, что только могло, болела спина, то ли из-за оказавшихся под ней камней, то ли из-за не шибко теплой земли, не держали ноги, да и чувствовал себя погранец как минимум воскресшим. И ему сейчас хотелось выпить чего-то покрепче, закусить большим куском мяса и отправиться бить кому-то морды. Главное, чтобы этот кто-то не был магом, связываться с магами в ближайшем будущем Кавер зарекся. Особенно с недоучками, которые могут вытворить что угодно, просто по причине того, что не шибко понимают, что в той ситуации следует делать.

А лекарь, гад этакий, велел пить успокаивающую настойку, мазать спину согревающей мазью и ложиться спать. Еще и приставить дежурного пообещал, зараза. Совсем ничего не понимает.

Кавер шел думал, изредка смотрел по сторонам. И именно в такой момент заметил еще одного мага-недоучку, ловко перемахнувшего заборчик небольшого огородика с зеленью, которую выращивала кухарка на супы. В руках этого недоучки была дощечка, в которую он всматривался. Что-то беззвучно бормоча. А за ним, что и вовсе странно, кралась мелкая белобрысая девчонка, пытаясь прятаться в тени строений, заборов и редких деревьев.

— Маги, — проворчал Кавер и решил, что не будет вмешиваться в их игрища. Даже если белобрысая наемная убийца, и завтра утром недоучку с дощечкой найдут в огородике с перерезанным горлом.

Девчонка тем временем подкралась к заборчику, заглянула за него, а потом, тяжко вздохнув, навалилась на него животом и так перебралась, только ноги мелькнули под задравшейся юбкой. Рухнула она довольно тяжело и зашипела что-то нелицеприятное о крапиве. Но услышал ее только Кавер, у которого все еще не закончился срок действия усиливающего слух зелья. А сопровождавшие его парни чесали себе языками негромко и ничего вокруг не замечали.

Фламма чувствовала себя дикаркой и охотницей спешащей на выручку любимому. Она недавно услышала песню о такой охотнице и очень прониклась. И любимого наверняка придется выручать. Он же идет сражаться со злобным духом. Один. Никому об этом не сказав.

Бродить ночью на этот раз было страшно, наверное, сказывался опыт с пленением, но не идти Фламма не могла. Потому что это была единственная возможность все-таки заставить Янира себя заметить. Ну не сможет он игнорировать девушку, которая его спасет. Фламма в этом была уверенна.

Янир, кстати, тоже чувствовал себя охотником, хоть и не дикарем, собирался хорошо подраться, выместив на идиотах, похоже заигравшихся в некромантов, всю скопившуюся злость. А выместить надо было, срочно. Иначе он начнет кидаться на ни в чем не повинных людей. Был уже опыт.

Виноваты в скопившейся злости были папашины посланцы, которым хотелось попросту пооткручивать головы и отправить посылкой к родителю. Останавливало, правда, то, что вместо них придут другие, возможно еще дурнее. Немного меньше были виноваты недоучившиеся воины, которые раздражали Янира как вид. Ну и добавляли масла в огонь девушки, вместе со своим раздражающим восхищением и уверенностью, что стоит оголить перед его носом краешек груди и все, он падет к их ногам и сразу женится. Видимо, они думают, что все мужчины непроходимые идиоты и не способны найти дорогу к ближайшему веселому дому, где можно насмотреться на груди во всех возможных ракурсах.

В общем, Янир искал драки и был уверен, что найдет ее там, где появлялись духи, любящие пялиться в спины оборотням.

Духи эти, насколько Янир успел ощутить и понять, долго пребывать в этом мире не могли. Видимо, были именно вызванными, ни к чему не привязанными и быстро энергетически истощающимися. И, что было вероятнее всего, призывали их какие-то самоучки, начитавшиеся книжек или узнавшие способ от прабабки-ведьмы-шаманки. А еще наверняка они это делали на местном кладбище, что вообще ни в какие ворота. Ну нельзя призывать духов у себя дома. Мало ли на кого нарвешься. Вдруг какому-то только такого вызова не хватало для того, чтобы превратиться в поглощающую жизни энергетическую пакость без мозгов?

— Идиоты, — проворчал Янир, когда, ориентируясь на схему движения постепенно таявшего духа, действительно дошел до кладбища.

Кладбище было небольшое и довольно уютное. Из тех, где зарывали в землю залитые смолой кувшины с прахом, а потом сверху высаживали деревья. Частенько даже в одном кувшине покоилось до десятка человек. И тогда на дерево повязывали равное количество лент, а родственники, чтобы не мешать друг другу, составляли расписание чтобы навестить усопшего.

В крепостях такое кладбище наверняка имело особенный смысл.

А в этой крепости оно еще и было очень старым, если судить по деревьям. И прах давно перестали закапывать. Его прятали внутри постепенно строящихся стен. А стены в свою очередь превращали кладбище в лабиринт.

Выглядело все это дело очень красиво. Особенно в свете луны. И сразу становилось понятно, почему призывателей духов до сих пор никто не заметил. Тут можно спрятаться за любой стеной и заниматься чем угодно. И, наверное, не зря вокруг кладбища нет ни деревьев, ни кустов, ни каких-то строений. Во время нападения на крепость с этого пустого пространства наверняка не спускают глаз. А то мало ли какой маг будет у противника и кого сможет призвать даже с самого спокойного кладбища.

Янир ухмыльнулся, прислушался за спотыкающимися шагами все той же ненормальной девчонки, решившей тоже прогуляться к кладбищу, и пошел бить морды призывателям духов. Подкрадывался он к ним довольно шустро, но бесшумно. Зато девчонка шумела за двоих, и Янир старался не обращать на нее внимание только потому, что его на ее фоне точно никто не услышит и не заметит.

Нарисованный мелом на дощечке маршрут привел оборотня к очень старому дубу, вокруг которого возвышались аж три стены. Дуб был опоясан цепью, на которой висела табличка с полустертой надписью. А вот призывателей почему-то не было, хотя Янир всем своим естеством чувствовал, что рядом с деревом постепенно проявляется очередной дух.

— Странно, — прошептал парень и пошел к дубу, подозревая, что умники-призыватели бросили возле него амулет, перестроенные на вызов духов. Хотя это и было маловероятно.

Или, что уже вероятнее, нарисовали какой-то ритуальный узор и, когда уходили, не стерли. И теперь этот узор вытаскивает мертвецов на свет самостоятельно. Потому что завершить ритуал идиоты тоже не догадались.

Но и в этом случае оставался вопрос — а энергия питающая ритуал откуда берется?

Янир хмыкнул и стал обходить дерево по кругу. И даже далеко не зашел, потому что через три шага наткнулся рукой на проплешину в коре, а приглядевшись, обнаружил, что какой-то недоумок кору срезал, выровнял обнажившийся ствол и вырезал ритуальный рисунок прямо на нем.

— Дела, — прошептал Янир.

И в этот момент отчаянно завизжала Фламма.

Оборотень резко обернулся и изумленно уставился на вполне себе материального мертвеца — кости обряженные в истлевшую хламиду. Но самое странное было даже не это. Мертвец почему-то не обращал ни малейшего внимания на визжащую девчонку. Даже тогда, когда она, не прекращая визжать, с перепуга обрушила на него здоровенную ветку, а потом ее еще и подожгла, он спокойно выбрался и продолжил пялиться пустыми глазницами на Янира.

— Странно, — сказал оборотень, и это словно послужило сигналом к нападению.

Кости буквально взвились вверх и попытались рухнуть на Янира, но он отскочил туда, где они появились, схватил пылающую ветвь и огрел ею скелет.

Вопреки всем представлениям Янира, да и других магов, если судить по учебникам, разлетаться на составляющие скелет не стал, а вцепился в ветку и попытался по ней ползти к оборотню.

Янир ругнулся, отшвырнул ветку вместе с костями, стараясь забросить подальше что от себя, что от продолжавшей вопить девушки, а потом сделал самое разумное из всего, что успело прийти ему в голову: вернулся к ритуальному рисунку и врезал по нему кулаком так, что в древесине появилась глубокая вмятина.

Спешащий обратно скелет почти в тот же миг осыпался пеплом. Янир выругался, а девчонка наконец замолчала.

— Так, — мрачно сказал парень, подозревая, что попался в ловушку, приготовленную именно для сильных оборотней-магов. — Так...

Деревьев на кладбище было еще много. И вовсе не факт, что после разрушения одного ритуального рисунка тут же не активируется другой.

— Так...

Признаваться в совершенной глупости Яниру совсем не хотелось, но, увы, надо было. Поэтому он еще раз ругнулся, схватил побледневшую из-за растраты сил девушку на руки и со всей возможной скоростью побежал будить преподавателей и воинское начальство. И тем и другим надо было рассказать о произошедшем. Как можно быстрее. Потому что в крепости были оборотни и помимо Янира. И неизвестные, не поймав самого сильного, вполне могли нацелиться на них.

А вот Фламме было очень плохо, и даже то, что мужчина мечты нес ее на руках, девушку не утешало. Она бы предпочла идти своими ногами. Потому что плавный бег оборотня чуть ли не с первого шага стал укачивать и ей становилось все хуже и хуже.

Да и не похоже было, что Янир проникся благодарностью и любовью. Он на нее даже не смотрел. Просто тащил, чтобы ожившие скелеты не сожрали.

— Дурацкая песня, — прошептала девушка изо всех сил борясь с тошнотой.

Глава 12

О том, как перевернуть крепость вверх дном всего за полдня.

Увидев у себя на пороге тяжело дышащего Янира и трепетно к нему прижимавшуюся Фламму, сидевшую на руках, Роан даже не нашелся с тем, чего бы им такого пожелать позаковыристее.

— Вы поженились и теперь тебе надо занести ее в дом, а этот дом ближайший? — спросил Роан на всякий случай.

Фламма почему-то хихикнула.

Янир посмотрел с таким терпением, что не разбуди эта парочка Роана посреди ночи, он тут же бы раскаялся и попросил прощения.

А луна на небе висела все еще большая и красивая.

— Что произошло? — устало спросил преподаватель, уделив немного внимания луне.

— Я гулял, — сказал Янир.

— Да? — искренне удивился Роан. — И где ты гулял?

— На кладбище, — выдавил из себя Янир.

Потом тяжко вздохнул и признался:

— Я маршрут духа нарисовал и по нему пошел. А он вывел на то кладбище.

— Ага, — сказал Роан и посмотрел на Фламму.

Девушка мгновенно покраснела, а потом неуверенно выдавила.

— Я цветы собирала.

— И где цветы? — поинтересовался преподаватель.

— Потеряла, — просто и незатейливо продолжила лгать Фламма.

Роан покачал головой и устало спросил:

— Так что там с кладбищем и духом?

Янир опустил Фламму на землю, повел плечами, сбрасывая напряжение, посмотрел на луну, словно искал у нее поддержки, а потом стал каяться.

— Мне скучно, — заявил он первым делом. — И папашины посланцы люто надоели, — признался вторым, а закончил совсем уж не в тему: — И побить кого-то хотелось.

— Побил? — полюбопытствовал Роан, удивляясь тому, как Янир умудрился заскучать в такой-то компании.

— Да, дуб побил, когда скелет напал, — хихикнув, ответила вместо оборотня Фламма.

— Какой еще скелет? — искренне удивился Роан.

— Демоны его знают, — сказал Янир. — Там на дереве был рисунок, похожий на жертвенный для ритуала. Только жертвенные обычно рисуют вокруг жертвы и они большие. А это был крохотный, чуть шире моей ладони. С дерева ободрали кусок коры, зашлифовали то место и нанесли рисунок, вырезали, точнее, его там. И ощущалась эта пакость почему-то как злящийся от бессилия дух. Он меня с самого момента прибытия в крепость раздражал, все время смотрел в спину. Или смотрели. Иногда казалось, что их там несколько. Вот я и решил их выследить, благо это было не сложно, они все время бегали к своей могилке, подзарядиться от места упокоения, а потом пойти и упокоить окончательно, чтобы больше не надоедали.