1. Философский Камень и Искушение

— И кто кого?

— Я, конечно.

— Тогда ещё ладно. Сегодня у тебя ремингтон оплачен, — сверился он с записями. — Бери в пирамиде какой приглянется, патроны я сейчас выдам.

Девочка подошла к пирамиде с ружьями и взяла одно.

— Хорошо, — окинул её взглядом старичок и взял две коробки с патронами, — пошли в тир.

В тире никого не было, все пять отсеков для стрельбы пустовали. Анабель вошла в первый и положила ружьё на стол. Марк поставил коробки с патронами рядом.

— Мишени ростовые вешать? — спросил он.

— Пусть будут ростовые, — надевая очки и наушники, согласилась девочка.

Тут из оружейки раздался треск телефонного звонка.

— Э, ты сама мишени пока развесь и ничего более не трогай, я сейчас, на звонок отвечу, и начнём, — сказал Марк и покрикивая на телефон: — Сейчас, сейчас! — пошёл в кабинет.

Девочка секунд десять хлопала ресницами в след ушедшему Марку, её ещё ни разу не оставляли без присмотра с оружием наедине. Анабель постояла ещё секунд пять, а затем тряхнула головой, решаясь наконец на безумие и прошептала:

— Сейчас или никогда, раз такое дело!

Она мгновенно развернула на левой ладони серый мешочек из драконьей кожи и сунула в горловину руку. Через несколько мгновений внутри волшебного мешочка расположился ремингтон, точнее его копия и две пачки патрон, с дробью и пулями. Мешочек давно уже содержал пневматический пистолет с пульками и отличный Глок семнадцать второго поколения с запасной обоймой. Их-то незаметно можно было скопировать, когда Марк отвлекался на других стрелков, а вот с Ремингтоном девочка сомневалась..., а тут такой удачный случай! и всё, не удержалась и скопировала. Здоровенное ружьё еле-еле разместилось в мешочке.

Когда Марк вернулся, она уже развесила на различном удалении мишени изображающие контур людей.

— Молодец, — похвалил старик. — Помнишь, как заряжать?

Анабель кивнула.

— Давай, — разрешил он.

Девочка загнала по одному восемь патронов с пулями в магазин.

— Так, приклад плотнее к плечу прижимай, ногами упирайся и пошире, пошире, чтоб не снесло тебя, малявка...

Анабель усмехнулась, надела наушник на правое ухо, до этого он был сдвинут, чтобы лучше слышать объяснения, и прицелилась в голову силуэта...

Полтора часа спустя она вышла из тира и неспешно пошла в участок. Руки ещё тряслись, и в ушах стоял грохот выстрелов, хотя времени прошло прилично, ведь не менее получаса Анабель чистила ружьё, а всё равно, последствия напряжения не прошли, да и плечо побаливало.

Отец оказался на месте, сидел в участке в общей комнате на стуле для посетителей и пил кофе.

— Здравствуйте, — поздоровалась со всеми сразу Анабель, в участке царила обычная, на первый взгляд бестолковая суета.

— А, дочка, привет, — махнул ей Джон и сразу заметил её вид. — Что с лицом?

— Подралась, — устало протянула Анабель и уселась на стул рядом.

— С кем? — спросил Джон.

— С мальчишкой одним, — попробовала отмахнуться она.

— Черныш что?

— О, он был сама рассудительность и стерёг, чтобы другие не встревали. Пап, ну её эту утреннюю драку. Мне из Школы письмо пришло!

— Из Хогвартса? — тихо спросил он.

— Ага, — сияя, подтвердила Анабель.

— Поздравляю! — расплылся в счастливый улыбке отец.

— Ты когда сможешь со мной за школьными принадлежностями сходить? Мне ведь одной всё не утащить.

— Хемиш! — крикнул Джон полицейскому, сидевшему за столом в дальнем углу. — Когда я смогу выходной взять? Чем раньше, тем лучше!

Полицейский посмотрел на него, потом на Анабель и полез в ящик стола. Он достал толстую книгу-ежедневник и перелистал несколько страниц.

— В среду на следующей неделе, — крикнул он в ответ. — Можешь хоть целый день тридцать первого июля отдыхать, Джон!

— Спасибо, приятель! Отметь, что меня не будет весь день, ни в городе, ни на телефоне.

— Принято! Отметил, — подтвердил Хемиш и убрал книгу обратно в ящик стола.

— Прекрасно! — воскликнула девочка. — Пропущу только языки, это не так интересно. Послезавтра предупрежу учителей, чтобы не теряли, да и задание возьму. — Она потёрла руки и спросила: — Пап, домой сегодня когда придёшь?

— Не знаю, — пожал он могучими плечами. — Если вызовов больше не будет, то к восьми. А что?

— Да отметить хотела, такое событие! — Она помассировала отбитое ремингтоном плечо. — Кстати, мама говорила, что тоже к восьми вернётся.

— Я постараюсь, — пообещал отец дочери.

— Тогда я побежала, — Анабель поцеловала отца в щёку и испарилась, по крайней мере, этот вихрь, унёсшийся на улицу простым уходом назвать сложно.

Девочка сделала небольшой крюк, забежала в магазин, где её прекрасно все знали, и купила там торт.

— Гулять, так гулять! Меня взяли в лучшую Школу мира! — радостно сообщила она знакомой продавщице и вприпрыжку понеслась домой.

Консьержки на месте не было, как это часто случалось. Анабель пролетела на свой этаж между лестничных пролётов, огибая перила, и ворвалась домой. Собака и кошки заинтересованно выглянули в коридор из разных комнат, но увидали, что это молодая хозяйка и вернулись обратно, кто куда, кроме пса, разумеется, этот чёрный друг сопроводил Анабель на кухню, проверил, хорошо ли торт разместился в холодильнике и попробовал стянуть сосиску, но попытку решительно пресекли.

— Тебе нельзя колбасу, — строго произнесла девочка. — Только специальный корм.

Пёс посмотрел на неё с немым укором и ткнулся мокрым носом в штанину, оставляя влажный след на тёмно-серой ткани.

— Ладно-ладно, — потрепала его за загривок девочка, — не подлизывайся.

Она проверила миски-плошки с едой и водой, обновила-помыла-долила и пошла к себе в комнату. Пёс за ней. Около часа выполняла домашние задания, решала примеры по математики и писала на двух различных языках короткие упражнения. На дополнительных платных курсах много задавали для самостоятельной работы, но сегодня девочке не хотелось больше заниматься.

— Ну что, дружище, — потягиваясь, произнесла Анабель, обращаясь к собаке, — готов на вечернюю прогулку?

Пёс радостно притявкнул.

— Тогда гулять. — Собака весело заскакала на месте, стремясь облизать девочке лицо. — Сегодня что-то аж двое меня просили в сквер прийти. К чему бы это?

В сквере, когда Анабель пришла с собакой, уже гуляла дюжина мальчишек и девчонок разного возраста, от девяти до четырнадцати лет. На неё сразу обратили почти все внимание и послышались разноголосые выкрики:

— Привет, Бель!

— Как дела?

— Что с мордой?

— Черныш, ко мне! — И другие возгласы.

— Всем привет! — радостно крикнула Анабель, обнялась с двумя мальчишками и одной девчонкой, стукнулась кулачком с самым старшим и высоким подростком и хлопнула ладонью по подставленным ладоням друзей-подруг.

— Что с глазом, — спросил старший в компашке, вокруг галдели на разные лады, пёс попался в цепкие руки маленькой девочки и терпеливо сносил обжимания.

— У самой школы тормознули, какому-то Арчи пришлось морду начистить, — небрежно объяснила Анабель. — С этим всё путём, Стив, но присмотреть за ними не помешает. Джим говорил, что они его на пятёрку ошманали.

— Шамурдяк эмигрантский, — выругался Стив.

— Один вроде англичанин был, — сказала Анабель.

— Знаю я Арчи и его шайку, — влез в разговор Свен, — местных они ненавидят, а единственный среди них белый, это польский эмигрант, Влад его зовут, вроде нормальный пацан, когда один...

— А что Джим мне ничего не говорил? — удивился Стив.

— Придёт, спросишь, — пожала плечами Анабель. — Я предложила им к Джеку походить... только они не придут, побоятся.

— Может быть, может быть, — пробормотал Стив. — Новая банда нам в районе ни к чему, что-то с ними надо будет сделать.

— Прижмите их, — пожала плечами девочка, — и всех делов. Одного раза хватит...

— Сама-то их ты уже поприжала! — хохотнул Стив. — Искательница приключений!

— Не, оно само всё всегда приходит. — Вокруг, кто слышал разговор, расхохотались, и девочка вместе с ними.

— Особенно в подворотнях, и первой ты не нападаешь!.. если судить по прошлому воскресенью...

— Я чту закон! — смеялась Анабель. — Ну, почти...

— Наша Бель дочь бобби, и закон! Никогда не бьёт первой! Ой, не смешите меня..., — хохотал Свен. — Скажи это Джеку!...

Появился хмурый Джим и исподлобья посмотрел на Свена. Мальчишка хотел поговорить наедине с Анабель, да как её в сторонку отозвать...

— Ты чего? — поинтересовалась Анабель. — Хотел меня видеть?

— Да... — буркнул Джим.

— Я тоже, — вклинился Свен играя желваками, — поговорить хочу.

— Только по одному, — засмеялась Анабель.

Стив нахмурился, но промолчал.

— Меня зачислили в Далвич колледж (Dulwich College), — выпалил Джим, искоса поглядывая на Стива и Свена. — А ты здесь остаёшься?

— Нет, я буду учиться в Шотландии, — ответила девочка.

— А меня вообще в школу для мальчиков в Монмуте (Monmouth School) отправляют, — вклинился Свен. — Бель, будешь мне писать письма?

— И мне, — насупился Джим, мальчишки уставились друг на друга, похожие на двух взлохмаченных воробьёв.

— Нет, ребята, — мотнула головой Анабель. — Не люблю писать письма. Лучше встретимся на рождественских каникулах!

Джим засопел, Свен открыл рот, но ничего не сказал. Стив придвинулся к Анабель и обнял девочку за плечо. Она только немного уступала ему в росте.

— Бель, пиво будешь? — вынырнул из толпы ещё один подросток с банкой пива в руке.

— Нет, Том, — улыбнулась девочка, не делая попытки высвободиться из объятий Стива.

— Отца опасаешься? — поддел её мальчишка.

— Не очень, — пожала одним плечом Анабель.

— А что тогда? — поднял брови вверх Том.

— Не хочу, и тебе не советую. Горькое, противно-вонючее, — поморщилась девочка, — и башка после болит...

Стив сам себе пообещал, что пить пиво при Бель никогда не будет... никогда!

Разговор вернулся к обсуждению школ. Анабель так и не назвала свою, как не выспрашивали.

Девчонки и мальчишки приходили, уходили, общались, играли в карты и шахматы на скамейках, обменивались историями, хохотали. Черныш побывал во множестве рук и набегался по лужайкам, гоняясь за ребятнёй, даже язык набок свесил от удовольствия, отчего приобрёл особо хулиганский вид.

К восьми часам уставшая Анабель вернулась домой. Родители ещё не пришли. Она вымыла лапы собаке, прибрала за котами и кошками, поставила на плиту чайник со свистком и прошла к себе в комнату. На её письменном столе красовался зелёный прямоугольник с золотым тиснением, ярко поблёскивающим от света электрической лампочки.

— Железнодорожный билет, Хогвартс Экспресс, первое сентября одиннадцать ноль-ноль, платформа девять и три четверти, станция Кингс-Кросс, Лондон, — прочитала Анабель и счастливо рассмеялась.

Глава 4 Косой Переулок, первая встреча

Тридцать первого июля Анабель рано утром выгуляла Черныша, и с отцом — он к тому времени оделся в штатское, правда чувствовал себя неуютно — отправилась за покупками к первому учебному году! На метро доехали до станции Чаринг Кросс, девочка отлично помнила дорогу, хотя и была в Косом Переулке последний раз почти пять лет назад, с бабушкой. Джон никогда не был в Дырявом Котле и без дочери мог бы весь день блуждать по Чаринг Кросс роуд туда-сюда и не увидеть вход в крошечный бар, спрятавшийся между книжным магазином и магазином музыкальных товаров. Заведение его не впечатлило: темно, убого и по утреннему времени почти пусто, кроме лысого морщинистого бармена лишь одинокая старая леди пыхтела трубкой сидя перед чашкой с какой-то едой в дальнем углу.

— Здравствуйте, Том! — искренне обрадовалась старому бармену Анабель. — Как поживаете?

— О, маленькая Анабель! — как ни странно, узнал её бармен, зубов у него стало ещё меньше за прошедшее время. — Давненько я тебя не видел. Выросла-то как!

— Это мой папа, — с гордостью показала она на отца.

Они сели у барной стойки на высокие табуретки.

— Том, — протянул руку бармен.

— Джон, — пожал её отец и улыбнулся.

— Выпьете чего-нибудь? — поставил перед ними стаканы бармен.

Стаканы, вроде даже хрустальные выглядели идеально чистыми, поблескивая в тусклом свете свечей.

— Мне тоник, — засмеялась Анабель.

Отец помолчал, подумал, что сегодня на службу не идёт и можно немного расслабиться, и спросил:

— Ирландский есть?

— Есть, — кивнул бармен и уточнил: — Чистый или с содовой?

— Чистый, — решил Джон.

Бармен налил им, и они болтали о всяких пустяках минут двадцать. Джон, как опытный полицейский потихоньку вытянул из словоохотливого бармена много полезной информации о делах в современном волшебном мире. Анабель больше слушала, чем говорила, иногда очень кстати помогала отцу в скользких вопросах о семьях и дрязгах волшебников, принимая на себя "удар" удивления от неосведомлённости клиентов в простых и обычных житейских делах. Но вскоре бар начал заполняться посетителями, Тома всё чаще отвлекали. Зашёл бледный молодой человек в синей мантии с тюрбаном на голове, один глаз у него дёргался и пахнуло чем-то неуловимо неприятным, сильно заикаясь он заказал яичницу с беконом.

Сидеть дальше было бесполезно, и они покинули бар через заднюю дверь, ведущую в Косой Переулок. Там Анабель дотянулась до памятного кирпича и постучала по нему пальцем. Кирпич зашевелился, изогнулся, в середине появилось маленькое отверстие, которое становилось всё больше и больше, и вот они перед аркой, а за ней извилистая улица с булыжной мостовой, исчезающая за поворотом.

— Никогда здесь не был, — крутя головой, произнёс отец.

— В следующем году надо обязательно маму с собой взять, — предложила Анабель.

— Обязательно, — согласился Джон, внимательно рассматривая витрины магазинов и фасады домов волшебного мира.

Вскоре они подошли к высокому белоснежному зданию, возле сияющей на солнце бронзовой двери стоял гоблин, облачённый в форменную одежду — красно-алое с золотом. После были ещё двери, серебряные, а за ними огромный зал, где сотни гоблинов и множество людей занимались своими делами. Они подошли к ближайшему свободному гоблину за стойкой.

— Здравствуйте, — уверенно произнёс Джон.

— Чем могу быть полезен? — поднял на них чёрные-чёрные глаза гоблин.

— Берта Аазз оставила распоряжение, выдавать некоторую сумму внучке, — Джон кивком указал на дочь, — перед началом учебного года.

— Ключ, — очень уж лаконично затребовал служащий.

Джон достал портмоне и из маленького кармашка извлёк золотой ключик.

— Пожалуйста, — протянул он его гоблину.

Тот взял ключ длинными цепкими пальцами и небрежно произнёс:

— Ожидайте, — а сам слез с высокого табурета и исчез за одной из дверей.

— Ты пока стой здесь, жди этого, — распорядился отец, — а я схожу, фунты поменяю на деньги волшебного мира.

— Хорошо, стою-жду, — улыбнулась отцу Анабель и развернулась лицом к залу, чтобы рассматривать помещение и посетителей.

Люди приходили и уходили, некоторые взрослые пришли с детьми, тоже, наверное, к школе закупаться. Прошло минут десять, не меньше, отец вернулся, позвякивая золотом в холщовом мешочке, гоблин задерживался, и тут в банк зашёл настоящий гигант. Анабель с отцом уставились на него. Ростом не менее десяти футов, мощный, весь заросший чёрными волосами, уверенным шагом проследовал по залу, девочка даже не сразу заметила, что он был не один. Следом за гигантом почти бежал невысокий, худющий черноволосый мальчишка в круглых очках, с любопытством озираясь вокруг.