Это был удар.
Продолжать кому-то что— то доказывать после этого было уже просто бесполезно. Марго и сама понимала, как это выглядит со стороны. Однако не готова была просто сдаться. Она мучительно пыталась придумать выход из сложившейся ситуации, когда в дверь постучались. Маргарита вздрогнула от неожиданности, однако быстро справилась со своими чувствами, и громко велела:
— Войдите.
Двери легко открылись, впуская сначала советника, а и принца Закери. Первому Марго обрадовалась, как родному. Пожалуй, это без преувеличения единственный человек в Малероссе, который способен помочь ей с этой бедой. А вот второй... Второй заставил её насторожиться. Было что-то в том, как он смотрел...
Маргарита в который раз обрадовалась, что её с детства приучили держать себя в руках, чтобы не случилось. Эти двое не просто так пришли сюда вдвоем. Может, Оскар уже что-то придумал?
— Я ждала тебя раньше, Оскар, — Марго даже не удостоила своих гостей приветствием. — Где ты был?
Советник склонился в почтительном поклоне:
— Ваше высочество, я был занят неотложными государственными делами.
— Какие дела тебе показались более важными, чем то, что произошло со мной? — недобро сузила она глаза, в то время как в голосе по-прежнему не читалось ни единой эмоции. — Наследник трона Дьюэйн и я оказались в компрометирующей ситуации.
— Ваше высочество, — вежливо ответил Оскар. — Я мог бы детально пересказать список моих дел за это утро. Уверяю, все они были направлены на улучшение экономического положения в стране. Однако я не думаю, что это именно то, что вас по-настоящему интересует.
— Что меня по-настоящему интересует, — холодно сказала Марго, — так это что ты собираешься делать со всем этим.
Если бы Марго получше знала герцога Фальче, то она бы обратила особое внимание на то, с какой холодной вежливостью он сейчас с ней разговаривает. Но принцесса предпочитала не вникать в его дела. Ей казалось, что советник, верно служивший её отцу, априори должен стоять за неё горой. И его ответ стал настоящим шоком:
— Как и в любом другом случае, когда прелюбодеяние становится достоянием гласности, тут есть всего два варианта развития событий: или девушка выходит замуж за соблазнителя, или отправляется в монастырь вымаливать прощение.
Маргарита побагровела от гнева. Только вбитое с детства умение держать себя в руках помогло ей не влепить советнику Фальче пощечину. Невероятным усилием воли, девушка заставила свой голос звучать ровно:
— Между мной и Дьюэйном никогда не было... близости, — она лишь на мгновенье запнулась, подбирая подходящий термин.
— О, тогда у нас есть ещё один вариант, как выручить вас из этого щекотливого положения, — все также вежливо сказал Оскар. — Вам всего лишь нужно позволить матери настоятельнице из монастыря осмотреть вас и подтвердить, что вы все также невинны.
Вот теперь Марго побледнела. От матери она унаследовала происхождение, от отца — пылкость. И в своё время кровь взяла верх над разумом. Ей никогда не пройти обследование законным путем. Только если Оскар подсуетиться. Но почему советник сразу этого не сделал? Неужели ждет от неё указки?
Внезапно пришло осознание. Он ничего не сделал, потому, что не собирается спасать Марго. И Закери стоит за ним, и делает вид, что рассматривает книги, не случайно... Оскар хочет видеть на троне короля, а не королеву.
У Маргариты закружилась голова, и она присела на стоящий рядом пуфик.
— Я так и думал, — без тени издевательства сказал герцог Фальче, глядя на Маргариту. — Что ж, я подберу вам подходящий монастырь после того, как решу все вопросы с коронацией принца Закери. Вы также можете на ней присутствовать, если осмелитесь показаться на людях в столь короткий срок.
— Абрахам не спустит вам этого, — выдавила из себя Марго, каким-то чудом сохранив остатки самообладания. — Для него родная кровь не пустое слово.
— О, — лицо Оскара тут же приняло опечаленный вид. — Правитель Гатриды будет сильно огорчен, узнав о недостойном поведении своих племянников. И это, конечно, осложнит отношения между нашими странами. Но я надеюсь, что он утешится после того, как принц Лиам посватается к одной из его дочерей. Династические союзы для укрепления добрых отношений между Малероссой и Гатридой уже становятся хорошей традицией. А теперь извините, в королевстве столько дел, которые требуют моего непосредственного участия.
Советник поклонился, как того требует этикет и вышел. Закери задержался лишь на мгновение. Только чтобы наклониться и сказать старшей сестре:
— Тебе стоило просто отдать мне Боадикею.
Маргарита вздрогнула и подняла на него ошарашенный взгляд:
— Это все... все ... все... — она даже не смогла закончить фразу, но брат и так все понял:
— Все ради неё.
Он вышел, оставив Марго оплакивать свою судьбу. Только Закери просчитался. Та, в ком текла кровь воителей и самых сильных лидеров страны не собиралась плакать. Маргарита жаждала отмщения. И она его получит.
Глава 5
Закери стоял у окна в своих новых покоях и смотрел на город, виднеющийся в дали. Празднования в столице по поводу его коронации продолжались уже пятый день. Оставались ещё два. Устроить праздник для простолюдинов было идеей Оскара. И хоть изначально Закери был против. Сейчас же он понимал, что советник, как всегда, был прав.
Когда первый раз объявили, что вместо Маргариты на трон взойдет Закери, народ был очень зол. Доходило до потасовок между стражей и простыми горожанами. И семидневный пир, объявленный новым королем в честь своей коронации, помог, как бы подкупить и усмирить недовольный народ. Но это в столице. А за её пределами ситуация оставалась такой же напряженной. На границе с Айгеримом вообще вспыхнуло восстание, которое сейчас пытаются подавить. И во многих других регионах та же ситуация.
Закери волею-неволею пришлось согласиться с Оскаром в том, что женитьба в данной ситуации будет очень неразумным шагом. Плевать на народ и восстания. У него такая армия под руками, что можно просто отлавливать всех недовольных и казнить, бросать в тюрьму, подвергать пыткам. В общем, применить силу и решить проблему раз и навсегда. Но Оскар был прав в том, что если Закери женится в такой обстановке, то Боадикея попадет под удар. Неважно как. Если есть желающие — найдется и возможность. Особенно здесь, при дворе.
Кроме того, его беспокоила Маргарита. Слишком тихо она себя вела. Зная её характер можно было смело предположить, что Марго что-то задумала.
Во избежание неприятностей нужно будет поторопиться с отправкой несостоявшейся королевы в монастырь.
Закери устало потер переносицу. Быть королем — так утомительно. Столько проблем разом навалилось: страну разрывают внутренние проблемы, оказалось у Малероссы есть внешние долги, армия нуждается в реорганизации и обновлении оружейных запасов, проблемы в провинциях. И это все лишь малая толика, лишь часть тех вопросов, которые требуют немедленного решения.
Каждый день Оскар вновь и вновь пытался заставить своего нового короля вникнуть в суть управления государством. Но Закери думал только о Боадикее. Сегодня утром, вопреки здравому смыслу и разумным доводам, высказанным Оскаром, он велел Беатрис придумать повод и привезти её во дворец. Закери просто необходимо было увидеть, ради кого он так старается, нужно знать, что все его усилия не напрасны.
Беатрис не подвела. Сказавшись больной, она приказала привезти свою дочь, чтобы та за ней присмотрела.
И вот он стоит у окна своей спальни и смотрит на город. Именно этой дорогой должна приехать карета с Боадикеей. Закери целый день думал о том, что скажет ей при встрече. Заготовил несколько своих фирменных комплиментов и шуток. Придворные леди от них просто млели. Закери был уверен в себе, как никогда. И если бы рядом не было ни Лиама, ни Седрика, то точно смог бы влюбить её в себя. Это было той самой потаенной мечтой, о которой молодой человек никому не рассказывал — видеть взаимность в её глазах, знать, что она горит той же страстью, что и он.
Его размышления прервал кортеж, показавшийся вдали.
Закери улыбнулся. Оскар постарался чтобы девушку привезли с королевской охраной: шесть стражников спереди, двое сбоку кареты и ещё шестеро сзади. Все вооружены до зубов и готовы отразить практически любое нападение. Советник заверил, что это лучшие из лучших. Что ж... лучше им такими и быть. Воины этого не знают, но сейчас у них в карете его душа и сердце, самое дорогое, что есть в Малероссе. Единственная, ради кого Закери взялся бы решать внутренние и внешнеполитические проблемы страны.
Время, которое понадобилось кортежу, чтобы преодолеть оставшееся расстояние до дворца, показалось ему просто вечностью. Но вот врата открылись, и Закери, приложив немало усилий, чтобы не побежать, спустился вниз к парадному входу. Здесь уже собрались и Беатрис, и Лиам, и Седрик, а также приличная свита из придворных. Всем было интересно посмотреть на девушку, которую привезли с такими почестями.
Карета остановилась у центрального входа и лакеи, кажется, целую вечность возились, открывая двери кареты, выдвигая ступеньки и проводя прочие приготовления. Но, вот один из них подал руку, помогая единственному пассажиру спуститься по лесенке. Им оказалось девушка в легком голубом платье, и с широкополой шляпой для прогулки, из-за которой невозможно было разглядеть лицо. Из-за этого обстоятельства и миниатюрной фигуры, большинство из собравшихся решили, что только что прибывшая во дворец гостья всего лишь подросток. В заблуждение их ввело и легкое платье, чья длинна достигает лишь середины икр, что позволительно подростку и недопустимо для взрослой девушки, или тем более женщины.
Никому из них и в голову прийти не могло, что столь важная гостья оделась так не из-за возраста, а из-за того, что у неё просто нет других платьев. Братья относились к ней, как к маленькой, прислуга по старой памяти сюсюкала с ней, как с ребенком. Вот Боадикея и не воспринимала себя как взрослую. А так как платья она заказывала себе сама, то и заказывала их все одинаковой, привычной длинны.
Закери затаив дыхание смотрел, как любовь всей его жизни выходит из кареты, придерживая свою шляпу и глядя под ноги, чтобы не упасть, и из-за этого невозможно увидеть её лицо. Но вот она спрыгнула с последней ступеньки, увидела встречающих её людей, лучезарно улыбнулась и помахала им рукой. Сердце молодого короля совершило невероятный кульбит. Появилось чувство нереальности происходящего. Она так долго мечтал об этом... Не помня себя Закери чуть было не побежал к ней, такой ослепительно красивой в этом платье. Но его удержала хоть и старая, но твердая рука:
— Ваше величество, леди Монтефиор очень рада встрече с семьей. Давайте поприветствуем её, как пристало королю, и оставим с родными.
Советник говорил как всегда вежливо и тактично и, скрипя зубами, Закери все же пришлось согласиться. Оскар прав. Нельзя так сразу на неё бросаться. Сначала нужно избавиться от Лиама и Седрика. Особенно Седрика. В последние пару дней новоиспечённый король затылком чувствовал взгляд единокровного брата. И ему не нравилось столь пристальное внимание с его стороны. Да, Оскар прав. И Закери хотелось врезать старику, который его воспитал, за эту правоту, за то, что Боадикея была на расстоянии вытянутой руки, но он не мог к ней прикоснуться.
Оскар понимал, что вызвал неудовольствие Закери своим поступком. Но он все ещё надеялся вразумить молодого безумца и заставить отступиться от мыслей о том, чтобы сделать это юное создание своей королевой. И советник был преисполнен решимости удержать своего ставленника от публичного выражения симпатии. Судя по взгляду, которым он встретил леди Боадикею, это будет трудно сделать.
Герцог Фальче наблюдал за тем, как девушка радостно щебеча приветствия, обняла сначала братьев, и только потом присела в вежливом поклоне перед матерью, справилась о её здоровье. Невооруженным взглядом видно было, что мать и дочь испытывают неловкость в общении. Беатрис даже не смогла справиться с удивлением. Оскар позволил уголкам своих губ дрогнуть в так и не оформившейся до конца улыбке. Ну, конечно, королева была удивлена. Если память ему не изменяет, то Беатрис не вспомнила о том, что у неё есть дочь около пяти лет. И естественно удивилась, увидев, что ребенок превратился во взрослую и очень красивую девушку. И что не хорошо, для этой девушки — зависть, мелькнувшая в глазах матери.
Оскар хорошо изучил человеческую природу, и в особенности хорошо характер королевы. Материнская любовь? Ею и не пахло. Но черная зависть к молодости и расцветающей красоте, которая уже сейчас может посоперничать с её собственной, а со временем грозит и превзойти — в избытке. О, если бы была на то воля уже не молодой, но все ещё привлекательной Беатрис, то она в жизни не показалась бы с дочерью на людях. Побоялась бы, что их будут сравнивать и сравнение пойдет не в пользу вдовствующей королевы. Если бы Оскару было ведомо это чувство, то он испытывал бы по отношению к Боадикее сострадание и даже жалость. Нелегко придется в жизни бедняжке, которую небеса наградили такой красотой и не дали тех качеств, которые позволили бы ею воспользоваться. Если бы юная сестра Лиама и Седрика была похожа на мать, то Закери уже ползал бы у её ног, готовый подарить королевство. А, может, и нет. Может его воспитанника привлекает как раз чистота этого юного создания? Кто знает. Но одно Оскар знал точно. Боадикея Монтефиор, сама того не зная и не желая, стала для него опасным врагом. Потому, что пусть у неё лично и не было таких качеств, которые угрожали бы короне и власти, но у Беатрис их хватило бы на небольшое королевство. И эта акула, хоть и стареющая, но зубов пока не растеряла, и хватка все та же. Она, не раздумывая, положит дочь хоть под черта лысого. Лишь бы удержаться у власти.
Советник Фальче обратил внимание на поведение Седрика. Тот держался приветливо, и со всеми вел себя сдержанно и тактично. Но в то же время, стоял так, чтобы оказаться между сестрой и Закери. А Лиам, явно инстинктивно, потому, что не замечен был Оскаром в продумывании поведения других, стал между девушкой и матерью. Братья стали на защиту малютки сестрички. Любопытно, что же из этого получится.
Оскар дал своему королю ещё немного времени, чтобы насладится болтовней леди Боадикеи о том, как она добралась, и какой внезапной оказалась эта поездка. А потом вежливо вклинился в разговор:
— Прошу прощение за мою грубость, — он слегка поклонился смутившейся от этого девушке. — Но я думаю, что юная леди хотела бы отдохнуть с дороги.
Лиам согласно кивнул, а Седрик стрельнул в него оценивающим взглядом, но когда заговорил, его голос по-прежнему звучал приветливо:
— Я позаботился об этом и для Боадикеи приготовлены покои рядом с моими...
— Нет, — резче чем следовало сказал Закери и тут же спохватился: — То есть...
— Его величество хочет сказать, что в свете последних событий это вряд ли будет мудрым шагом. Кроме того, её величество не здорова, и нуждается в заботе своей дочери. Поэтому логичнее будет поселить её в женском крыле. Узнав о приезде юной леди Монтефиор, я взял на себя труд и приказал подготовить покои, которые, я уверен, ей вполне подойдут. Но они будут готовы в течение нескольких недель. А пока что наиболее разумным будет поселить леди Монтефиор в комнату смежную с покоями её величества.
