-Что скажешь, Эли, мне интересно твое мнение.
— Ваше решение как всегда единственно верное и истинное,— сакраментальной фразой ответил Эли.
-О, ну это же твой подарок. Как ты скажешь, так и будет.
Это значило, что мать хотела вынести приговор от имени Эли. Зачем она всегда стремится сделать его похожим на себя? Таким, каким стал Карон,— его брат
— Как считаешь, бледность ему к лицу, не правда ли?
-Я так не думаю. Ему больше пойдут более светлые волосы и цвета Юго-западного дома в одежде.— Эли понимал, что одно неверно понятое слово может навлечь на Лициниса куда более верный способ окончить жизнь, чем стать бестелесной тенью. Дом Южного ветра — Каладина стоял в глазах матери едва ли не столь же высоко в черном списке, как и Таллигон*. Талита происходил из него.
-Ты просишь меня сделать слугой в доме Юго-западного ветра этого человека, октавиана? Ну, Эли, это жестоко,— с легкой улыбкой промолвила Магистр,— мне нужно подумать. Ну что ж, это первый подарок, можешь делать с ним все, что хочешь. Но едва ли в доме Каладина есть вакантное место первого слуги. Так, что септимом* ему не стать. Кажется, ему придется довольствоваться рангом секста, — вздохнула Северина, с грустью взглянув на сына. Это было меньше, чем Эли рассчитывал, но гораздо больше, чем мог надеяться сам Лицинис. Его волосы станут того же светлого оттенка, как у Талиты, а глаза уже никогда не будут изумрудными.
-Ну вот, теперь все хорошо. Так, как должно быть. Эли, милый, тебя ждет еще шестнадцать подарков. Я уверена, остальные будут еще лучше,— довольно хлопнув в ладоши, закончила Северина. Еще один незаметный жест, и Лицинис не поднимая головы попятился к дверям. В быстром взгляде, брошенном на Калависа, промелькнула безнадежность. Он ничем не мог помочь своему родственнику. Вот таков был первый подарок Эли.
Часть 2
-А теперь расскажи мне, что за чудесный праздник устроил Донаций? — продолжила Северина.— Или нет, пусть лучше твой слуга расскажет,— мягко произнесла Магистр. Не доходя трех шагов до возвышения, Талита вновь замер, поклонившись.
-Можешь сесть,— позволила Магистр.
Талита опустился на колени, сложив ладони в замок. Мать хотела услышать не рассказ, а доклад. Еще одной обязанностью Талиты было следить за Эли. Но Северина не могла ни о чем подозревать. Лишь к вечеру, когда она вновь взглянет в экран дома Северного ветра, ей ответит живой Донаций.
-И как главе дома понравился наш дар? — разглядывая в зеркале свое отражение спросила Северина.
-Он просил передать глубочайшую признательность и уверения в своей преданности дому Медиана,— тихо ответил Талита.
-Он так и сказал, да? — теперь Магистр поймала взгляд Эли в зеркале.
-Он высказал желание преподнести вам на следующую триаду в качестве дара птицу Гроз.
-Даже так? Это интересно. Впрочем, думаю, он может позабыть о своем обещании. Не стоит слишком надеяться. Но пока мне все нравится,— улыбнувшись, она в последний раз провела гребнем из панциря редкостной озерной черепахи по волосам Эли. — Ах да, есть еще кое-что. Я объявила Габриэль поражение в этой арене,— как бы между прочим добавила Северина. — Их тактика становилась однообразной. И разве это справедливо, что пять лет подряд половине моей планеты приходится жить в таких ужасных условиях?
-Они проиграли? — удивился Эли.— А как же новое оружие, которым мы их снабдили?
-Они забыли, что ведут войну, увлекшись игрой. Пора повзрослеть. Год или два вне Золотого сечения научат их.
— Вас что-то беспокоит, мама? — осторожно поинтересовался Эли.
-Мне не нравится то, чего я не понимаю. Я дала им слишком много свободы за эти пять лет.
-Что вы имеете в виду?— спросил Эли. Он видел, что мать была готова пооткровенничать. Этим можно воспользоваться.
Северина задумчиво посмотрела на сына, словно гадая, кто он такой. Очень неприятное ощущение, но Эли давно привык к подозрительности матери. А сейчас терять ему все равно нечего. Для себя он уже все решил. Клавир ему наскучил.
Поднявшись, оправив длинную накидку-безрукавку, шлейфом волочившуюся за ней, Северина спустилась с постамента. Она прошла к трем спиралям, которые вились от пола до потолка у окна в виде розы. Поддерживаемые единым силовым полем, они казались напитанными матово — белым светом. Интерферированный свет Гранмира, очищенный и сжатый в волокна не толще микрона, мог служить практически неограниченным по объему хранилищем данных. Легко коснувшись одной спирали в двух местах, Магистр вновь вернулась к трону в форме волны. Как гласили хранилища памяти, именно такие волны были на планете — Матери, во времена Алмазного века. 'Наверное, это было прекрасно',— подумалось Эли.
Северина подозвала к себе сына, заставив встать рядом. Облокотившись на спинку трона, он внимательно наблюдал за проявившимися на экранах картинами.
Обе показывали край высокой каменной стены, обрамляющей сетчатый купол, накрывающий цитадель. За стенами тут и там были разбросаны покрытые молодой листвой низкорослые деревца. Некоторые усыпаны нежно-розовыми цветами. Эли узнал жасмин и яблони. Цветной ковер под ними был соткан из мелких васильков, гвоздик и незабудок. Легкий ветерок шевелил верхушки деревьев. Программа флористики входила в курс обучения Эли.
— Чем различаются эти две записи? — спросила Северина.
-Они совершено одинаковые,— ответил Эли.
-Одинаковые, да, но в разные годы. Это место называется Анкар, почти на границе Золотого сечения в Габриэль. Картины — локационные снимки этого года и шесть лет назад.
-Шесть лет назад... Золотым сечением владел Данамир, кажется.
-Не владел, Эли, пользовался,— мягко поправила сына Северина.— На поверхности нет ничего, чем люди по настоящему могут владеть.
-Я не вижу разницы,— покачал головой Эли.
-Ее и нет. Шесть лет назад это место должно было выглядеть примерно так,— картина справа изменилась. По изображению пошли круги, и перед глазами Эли предстала выжженная дотла равнина. Ни травы, ни деревьев там больше не было. Лишь в безумной надежде на влагу за камни стены цеплялось какое-то вьющееся растение, пытаясь найти воду в мельчайших трещинках. — Ветер, которому я не позволяла веять над Габриэль в те годы подарил жизнь этому клочку земли. Ветер, рожденный не в Розе ветров.
-Разве это возможно? — искренне удивился Эли.
-Нет, пока мир остается неизменным.
-И что же произошло?
-Вот это-то я и доверяю тебе узнать, дорогой Эли. Пусть задание будет твоим вторым подарком.
-Мне?! — воскликнул Эли.
— Конечно тебе, мой милый. Остался месяц до твоего совершеннолетия. Ты должен привыкать к обязанностям своего положения. Я попрошу Карона отправиться с тобой. Да, да,— Северина хлопнула в ладоши. Будто только что ей на ум пришла потрясающая мысль.— двое моих сыновей, посланников Клавира исполняют миссию величайшей важности. Решено, так и будет.
-Я не хочу! — вырвалось у Эли.
-С ним я не полечу. Он будет только мешать,— все присутствующие одновременно повернулись к гостю. В зал широкой стремительной походкой вошел старший сын Магистра Клавира. Отливающие расплавленным золотом длинные волосы, заплетенные в высокую косу, жесткий взгляд глубоко посаженых темно — зеленых глаз и белоснежная кожа. Его можно принять за квинта или секста*, но не наследника дома Медиана. Вопреки воле матери и не считаясь с ее недовольством, он предпочитал одежду темных тонов. Сочетание малинового и черного с редкими золотистыми нитями, оплетающими широкие рукава, жесткий кожаный пояс с пряжкой в виде зеленого с вертикальным зрачком глаза,— единственного исключения из общей мрачной гаммы. Мало кто знал, что помимо генератора ультразвука — кинжала на его груди, пряжка на поясе могла легко убить того, на кого упадет точно составленный спектр цветов. Сочетание ультразвука с разночастотными цветовыми вариациями несло внезапную смерть от кровоизлияния в мозг. Ради шутки Карон однажды испробовал эту смертельную игрушку на маленьком Эли, хотя и уменьшив мощность до минимума.
-Ну — ну, мои дорогие, так нельзя. Я не люблю, когда вы ссоритесь. Сейчас же извинитесь друг перед другом. Карон, ты должен приглядывать за младшим братом. Эли, нельзя быть таким эгоистом. Подарок целиком и полностью принадлежит тебе, и жадность — это грех. Как мы с тобой учили? — Северина погрозила младшему сыну.— Карон, что за манеры, подойди и поприветствуй нас как полагается. Ну же,— опасный огонек мелькнул в глазах матери.
В три быстрых шага поднявшись по ступеням, он коротко коснулся губами ее шеи. — Вот так то лучше. Какая прекрасная картина,— двое наследников дома Медиана, одному из которых предстоит стать моим преемником, выполняют одно задание. — она соединила ладони сыновей.
-Как прикажете.
-Да, миледи,
-Ну что за сухой тон, Карон. Эли, тебе не идет мрачный вид. Сейчас же улыбнись, иначе я могу подумать, что тебе не нравится мой подарок. Ты ведь не хочешь меня расстроить?
-Я не смею.
Сердить Северину,— сейчас было как приговор свободе. Но Карон последний человек, с кем бы Эли полетел на это задание.
-Решено, значит,— Магистр довольная откинулась на спинку кресла, поглаживая обоих сыновей по головам,— поднимитесь, дайте же мне на вас взглянуть. Карон, я не видела тебя вот уже целый день. На Арене никаких неожиданностей на этот раз?
-ОН не появился,— мрачно ответил тот.
— А ты ждал ЕГО появления? — уточнила Северина искоса взглянула на Карона.
-Все слишком однообразно. Конечно, новое оружие, которым мы их снабдили, можно было использовать и лучше. Тактика Габриэль не меняется, а адмирал — бездарность. Отчего вы так долго ждали, чтобы дать разрешение Данамир?
-Это мое дело, Карон,— равнодушно ответила Северина, но губы поджались. На миг лицо Карона исказилось от внезапной боли. Спиральное кольцо на пальце матери было генератором вибраций, направленных непосредственно на структуру клеток.
-Как вам будет угодно,— Карон молча приложил ладонь к плечу, Эли заметил как сжались его губы при этом.
-Ну, довольно. Вот, что мы ищем...
-Источник ветра? И вы не знаете кем он может быть?
-Я не сказала, 'кем',— мягко поправила Северина. -Он может быть чем угодно. Но я надеюсь, вы оправдаете то, что являетесь моими сыновьями, и это задание не составит сложности.
-И что мы ... должны сделать, когда найдем это? — Карон внимательно вглядывался в оба изображения на экранах.
-Я сама должна взглянуть на это. А потом, мы решим,— негромко произнесла Северина, рассеянно разглядывая свое отражение в экране, вновь ставшим обычным зеркалом, — чего он заслуживает.
-Как прикажете,— глаза Карона недобро блеснули.
-Слушаюсь,— как эхо откликнулся Эли, краем глаза наблюдая за матерью и братом одновременно.
То, что мать так поспешно поправила его предположение об источнике возмущения ветра, как человеке, было странно. В Мемории — величайшей базе данных Клавира, наверняка хранилась информация обо всех генетических линиях Клавира и людей на поверхности. Эти знания пришли еще из Алмазного века, были перевезены колонистами с легендарной планеты — Матери Земли. По прибытии на Сансион начали проводить генетические эксперименты, чтобы приспособить людей к странным условиям планеты. Но тогда все пошло не так. Эли не знал, получилось ли довести до конца опыты по созданию "ключа к ветру". В Мемории остались лишь обрывочные записи о том, что удалось выделить особую ДНК у некоторых людей, как-то связанную с необычным поведением ветра в Гранмире — аномалии Сансиона.
-Ну вот, такими вы мне нравитесь. Настоящая семья. Я хочу, чтобы через час вы были на полпути к месту колебаний. Айсы* уже готовы,— Северина постучала пальцем по резному украшению, обвивающему ручки кресла, — мои дорогие, я хочу вами гордиться. Не разочаруйте меня. Эли, Карон, это все,— легким жестом Магистр позволила им покинуть ее. Талита уже выскользнул из зала.
Часть 3
Полчаса на то, чтобы покинуть Клавир. Нельзя терять ни секунды. Веер створок сомкнулся за спиной Эли. Ничего не выражающие глаза брата пристально взглянули на него. Эли спокойно вернул взгляд.
-Мне еще нужно кое-что сделать. Я присоединюсь к тебе на снежном поле,— Эли говорил про посадочную площадку, на случай, если кто-то хотел оставить свой отлет из Клавира в тайне.
-Не пытайся мне помешать, братишка,— в тихом голосе Карона звучала едва ли не видимая угроза.
— О, мне это не интересно,— Эли взмахнул длинными рукавами, беспечно сложив ладони на груди,— гораздо больше радует возможность покинуть Клавир, хотя бы на время.
— А меня не интересует, что это твой подарок. Теперь это мое задание. И я поступлю так, как посчитаю нужным. Будешь следовать за мной. Я должен видеть каждое твое движение, надеюсь мы поняли друг друга. Не хочу сердить мать, как и ты, надеюсь. Если ты дашь ей повод усомниться в том, что мы действуем парой,— пальцы Карона как бы случайно коснулись кинжала на груди, а затем погладили глаз-пряжку на поясе,— в прошлый раз я не успел закончить. Жаль, сейчас все было бы намного проще. Девять лет как я уже был бы наследником Магистра. Но все еще может измениться.
-О чем это ты?— тихо переспросил Эли.
— Ты ведь знаешь, о чем я говорю, не так ли, именинник? Ты никогда не получишь дары на восемнадцатую триаду. И твои игрушки уже не спасут тебя,— насмешливым презрительным жестом пальцы Карона указали на пару вееров, закрепленных на поясе Эли.— С этими словами Карон ступил на начало цепи переноса. Вспыхнувшая фиолетовым спираль туго сплелась, а затем резко расплелась, унеся Карона с собой. Улыбка пропала в с лица Эли.
-Талита?
-Да, господин Эли? — тень метнулась к нему, замерев за правым плечом.
Повернувшись, Эли сжал руку верного телохранителя.
— Ты слышал, что брат обещал мне? Он мечтает о моей смерти.
— Это не правда господин Эли. Господин Карон просто не любит вас.
-Нет, это правда,— помотал головой Эли. — И мать не узнает об этом. — Вскинув голову, он пристально заглянул в глаза Талиты.— Мы должны это сделать, Талита, как можно быстрее. Ты помнишь, о чем я тебя просил?
-Да.
-Сделаешь это для меня? — украдкой вытерев слезы, Эли выжидательно и как-то неуверенно взглянул на юношу.
— Да,— ответ Талиты был бы таким, даже если бы Эли попросил его броситься в Гранмир.
-Это наш единственный шанс, ты же понимаешь?
-Так точно.
-Принеси мне 'ее' вместе с маской на снежное поле. Карон не должен ни о чем догадаться.
-Но все же, оставить вас одного...
Нахмурившись, Эли отстранился от стены.
-Нет, Талита, здесь брат не причинит мне вреда. Вот печать наследника,— Эли протянул телохранителю хрупкую на вид вещицу. -Конечно, это не печать дома и ветер она не откроет, но двери дома Западного ветра может. И еще одно,— в голосе Эли не отражалось ничего, но глаза его говорили откровеннее слов,— если через двадцать минут ты не придешь на снежное поле, мне придется лететь без тебя, и твое место будет занято другим по возвращении. Одно неверное движение,— все всплывет наружу.
