— Дело было не только в деньгах, Венсит, — тихо вставила Лиана. — Не совсем. Вулфра может очаровать гадюку и вытащить ее из норы, когда захочет. Фалто искренне верил, что она верна трону. И Фэллона тоже после смерти своего отца.
— По крайней мере, до тех пор, пока маги не начали выяснять, как именно могла возникнуть эта его "таинственная болезнь", — отметил Венсит.
— Да, и это одна из причин — одна из многих, я думаю — по которым принц Алто хочет насадить ее голову на пику! — Базел прижал уши в знак подчеркивания. — Но она все еще одна из самых знатных особ королевства, а закон есть закон, и Раналф достаточно глуп, чтобы все еще поддерживать ее. Каковы бы ни были пожелания Алто, он должен быть осторожен, по крайней мере, до тех пор, пока не получит доказательства измены или колдовства крови, и только Карнэйдоса знает, какую дьявольщину она будет вынашивать в своей башне, пока он ее не найдет. Не смей считать ее слабаком, Венсит! Она из тех, с кем нужно вести себя осторожно.
— А я не такой? — разноцветные глаза Венсита вспыхнули. — Признаю, что она владеет частью искусства, но она пока мне не ровня!
— Не нужно быть равным кому-то, когда ваши приспешники всадят стрелу ему в спину, если он достаточно глуп, чтобы проехать верхом мимо ваших ворот, — лаконично сказал Базел.
— Согласен. — Венсит миролюбиво поднял руку. — Но в этом больше фокусов, чем ты думаешь, Базел, и Вулфра слишком долго издевалась над Правилами. Кроме того, за ней должок, и я хочу его вернуть.
— Ха! — лицо Базела просветлело. — Думаю, ты всегда был занятым человеком, Венсит, но, по правде говоря, на мой взгляд, ты слишком долго ждал, чтобы разобраться с ней. Значит, это официальная дуэль, на которую ты ее вызовешь?
— И получить в спину ту стрелу, о которой ты только что говорил, , когда я подъеду к ее воротам, чтобы призвать ее к ответу? — насмешливо рассмеялся волшебник. — У меня нет желания, чтобы баронесса заметила мое приближение. И хотя я не сомневаюсь, что придет время полностью расплатиться с ней по этому счету, не это причина для столь маленькой прогулки. -Теперь на лице Венсита не было веселья, и он мрачно покачал головой. — По правде говоря, этот счет остро нуждается в урегулировании — ты совершенно прав в этом, Базел, — и по многим причинам мне пришлось слишком долго ждать, чтобы позаботиться о нем,. Не буду притворяться, что мне не хочется... исправить это упущение, но это гораздо важнее, чем показать ей, как она ошибается. Честно говоря, я бы предпочел снова войти и выйти до того, как она даже узнает, что я там был.
— Но как вписываюсь я? — потребовал Кенходэн. — Какая польза от меча в противостоянии между волшебниками?
— Цель состоит в том, чтобы избежать тайной конфронтации, если это возможно, — ответил Венсит. — Сомневаюсь, что мы сможем полностью избежать искусства, но баронство Торфо находится в двух тысячах лиг или больше к югу отсюда. Даже если я смогу добраться до него без открытого колдовства, само время путешествия дает врагу слишком много шансов устроить несчастные случаи по пути. Я не сомневаюсь, что столкнусь с противодействием в искусстве — в конце концов, в наши дни по пятам за Вулфрой бегают несколько более слабых волшебников; она бы с радостью рискнула ими, и, несмотря на все ее протесты, я также время от времени улавливаю доносящийся на север запах Контовара, но холодное оружие достаточно хорошо справится с большинством из того, с чем мы столкнемся.
— Это вся причина, по которой ты меня берешь? — в голосе Кенходэна звучал скептицизм.
— У волшебников всегда есть много причин, — мягко сказал Венсит. — Не расспрашивай о всех. Тебе не понравилось бы то, что ты мог бы услышать. На самом деле, мне самому не нравится знать их все.
— Я бы отдал кормак или два, чтобы увидеть, как баронесса промахивается, — задумчиво сказал Базел.
— Базел...! — тон Лианы был резким.
— Сейчас, девочка. Не то чтобы Орден не слышал тех же историй, что и Венсит и маги, и ты хорошо это знаешь. И, как говорит Венсит, пришло время с ней повидаться. — Выражение лица большого градани стало мрачным. — По-моему, это не совпадение, что он и Кенходэн сегодня вечером нарисовались на нашем пороге.
— И ты слышал от Томанака хоть одно слово об этом? — спросила она.
— Нет, не слышал. Но он не из тех, кто водит людей за руку, не так ли, девочка? У меня есть свой собственный разум, и думаю, он ожидает, что время от времени я буду использовать свою голову не только как вешалку для шляп.
Лиана пристально смотрела на него долгое, неподвижное мгновение, затем перевела еще более злобный взгляд на волшебника.
— Венсит, если ты поощряешь этого большого идиота шляться без меня и погибнуть прямо сейчас..!
Глаза Лианы, казалось, на мгновение остановились на Гвинне, прежде чем она отвела их и снова посмотрела на волшебника.
— Лиана, вразумлять кого-либо из вас — все равно что пытаться переплыть Западное море. Я даже больше не пытаюсь. После всех этих лет вы могли бы подумать, что по крайней мере один из вас стал бы немного менее упрямым, но нет же! И даже не начинай рассказывать мне о защитниках Томанака и о том, какими неразумными они могут быть. Даже те, кто не градани вдобавок ко всему остальному!
— Волшебник! Ты размахиваешь морковкой перед быком, но никогда не винишь себя в том, что бедное животное следует за ней!
— Очень хорошо. — Венсит повернулся к Базелу. — Как ни утешительны были в свое время твой меч и твое присутствие, я полагаю, что могу спокойно обойтись без них. Кенходэн и я можем сами позаботиться о своей безопасности, спасибо. Ты и Орден сделали для меня более чем достаточно в прошлом, Базел. И Лиана права, что сейчас не время для тебя уезжать из Белхэйдана.
— Портишь спорт! — Тон Базела был ироничным, но его карие глаза были теплыми, когда они встретились с обеспокоенным зеленым взглядом Лианы.
— Возможно, но я бы предпочел, чтобы ни ты, ни Лиана не участвовали в этом. Нет, выслушай меня! — Венсит повысил голос, пресекая попытку Базела прервать его. — Вы были хорошими друзьями, одними из лучших, которые у меня когда-либо были, но слишком многие платят за мою дружбу своими жизнями. Я не позволю тебе делать это, когда в этом нет необходимости. Кенходэн и я должны идти, а ты нет. Не в этот раз. Возможно, придет время, когда мне придется попросить вас снова рискнуть своими жизнями — да, и потерять их тоже, — но не сейчас, Базел. Еще нет! Гвинне сейчас, как никогда, нужны оба родителя, и я говорю вам, что если вы примете участие в этом предприятии, вы сделаете шаг, от которого никогда не сможете отказаться. Придет время, когда ты проклянешь тот день, когда услышал мое имя, Базел Кровавая Рука.
— Зловещие слова! — засмеялся градани, но затем покачал головой, и его глаза стали очень серьезными. — Не так уж много Его защитников умирают в постели, Венсит. Возможно, ты вспомнишь раз или два, когда у нас была такая же дискуссия. И, на мой взгляд, за последние тысячу триста лет или около того бывало не один и даже не три риска, которым ты подвергал себя ради других людей. Ты не испугаешь меня — и Лиану, если уж на то пошло, — такими предупреждениями.
— Возможно, и нет, но не жди, что я не попытаюсь, ты, тупица-переросток!
— Конечно, и жизнь была бы скучной, если бы ты этого не делал, — ответил Базел с медленной улыбкой, забавно приподняв уши.
— Я так счастлив, что смог тебя развлечь. Но это не меняет ничего из того, что я только что сказал о том, что Гвинна нуждается в вас обоих. И у меня нет никакого намерения подвергать ее какой-либо опасности. На самом деле, — Венсит поднял голову и шмыгнул носом, — нам следует уйти прямо сейчас. Я и так слишком долго медлил. Прощай.
Он начал подниматься, но ладонь Базела ударила по столу, как молоток. Кенходэн вздрогнул, когда миски и кружки подпрыгнули, а уши высокого градани были наполовину прижаты, его большие квадратные зубы обнажились в чем-то, что никто никогда не принял бы за улыбку.
— Вот этого ты не сделаешь! — пророкотал он. — Мой дом принадлежит тебе и был твоим эти шестьдесят лет! Ты думаешь, мы с Лианой забыли все, что ты сделал для нас и наших близких? Кто свел нас с Теллианом лицом к лицу и выложил правду о ненависти между градани и сотойи на всеобщее обозрение? И кто же это спасал мою задницу — да, и задницу мастера Трейна, если уж на то пошло — снова и снова? Кто это предупредил нас о силе мага? Нет, Венсит из Рума! Я думаю, что одно дело — не пускать меня в свои путешествия, но ты не покинешь мою крышу при угрозе! Нет, если мне самому придется вырубить тебя до бесчувствия!
— Мы вступаем во времена большой опасности, Базел, — напряженно сказал Венсит. — Великое зло может прийти в этот дом и все, что в нем находится, если мы задержимся под вашей крышей. Знаю, что ты защитник Томанака. Знаю, что это значит — лучше некуда. Но великое зло надвигается на всех нас, его более чем достаточно для дюжины защитников. И все же это не демон, не дьявол — ничего такого... простого и незамысловатого, и я говорю вам это сейчас. Ты можешь скорее встретить свое горе, если мы останемся, Базел. Поверь мне.
— Я верю, — сказал Базел просто, но непреклонно. — Какое зло?
— Базел, ты можешь просто поверить мне на слово и отпустить меня? — теперь Венсит наполовину умолял. — Только в этот раз, пожалуйста. Я не буду впутывать тебя в это!
— И ты не уйдешь, пока не скажешь мне, — непреклонно сказал Базел. — Какое зло будет угрожать этому дому, если ты останешься?
— Сегодня вечером на мою жизнь было совершено покушение, — неохотно сказал Венсит. — Я ожидаю еще одного в ближайшее время, и присутствие Кенходэна может увеличить вероятность.
— Тем больше причин остаться, — настаивал Базел. — Я не испытываю особой симпатии к убийцам, и братья-псы найдут в моем доме холодный прием!
— Убийцы, да. Если бы это было моим единственным страхом, то нигде не было бы безопаснее, и я бы не беспокоился о тебе. Но мои враги тоже владеют этим искусством. Они не будут полагаться на смертных убийц.
— И что бы ни случилось, на что бы они ни рассчитывали, на мой взгляд, встреча с защитником Томанака не будет такой уж радостной. Лучше всего вам встретиться с этим здесь, под крышей, с дополнительными глазами для охраны и всем Орденом наготове, если уж на то пошло. Я не думаю, что даже леди волшебства могла бы пройти через это!
— Я не могу сейчас вмешивать Орден, Базел, — категорично сказал Венсит. Подвижные уши Базела прижались в явном удивлении, и волшебник вздохнул. — В игре слишком много факторов, — сказал он. — Я не могу объяснить тебе их все по многим причинам, но если Орден будет втянут в это — если будет предоставлено доказательство того, что кто-то открыто использует искусство против подданных короля-императора — у тебя не будет выбора, кроме как открыто выступить против Вулфры. И если ты открыто выступишь против нее, мой единственный шанс получить от нее то, что мне нужно, исчезнет. Ты прав в том, что я знаю даже лучше, чем Орден Семкирка, насколько она мерзка, сколько вреда она уже причинила. Я знаю это, но поверь мне, когда я говорю тебе, что попасть в Торфо и вернуться обратно гораздо важнее, чем наказать ее за преступления. Это даже важнее, чем предотвращение будущих преступлений.
— Мне нет необходимости привлекать весь Орден, — сказал Базел тем же непреклонным тоном. — Но я защитник Бога, Венсит. И ты думаешь, он был бы так счастлив со мной, если бы случилось так, что я все бросил и оставил тебя и Кенходэна разбираться с этим нападением в одиночку?
— Мне не нужна твоя защита! — рявкнул Венсит. — И я довольно ловко защищал себя еще до Падения! Я знаю, что ты защитник Томанака, и знаю, что твой череп толще гор Ист-Уолл, но ты думаешь, я хочу подставить Гвинну и Лиану под черное колдовство?! Поверь, мне достаточно...
Он внезапно остановился, как будто осознав, что допустил серьезную тактическую ошибку, и так оно и было.
— Лиана — дочь Теллиана и Хэйнаты из Балтара, — гордо сказала Лиана, — а Гвинна — дочь Базела Бахнаксона и Лианы Хэйнатафрессы. Хочешь, чтобы тебе сказали, что мы прогнали гостей и друзей во время опасности? Неужели ты так опозоришь нас, Венсит?
— Некоторые вещи более опасны, чем другие. — Венсит тщательно подбирал слова. — Поверь мне. Любое нападение на этот дом будет... экстремальным. Возможно, достаточно экстремальным, чтобы потребовалась остальная часть сил Базела, когда я не могу позволить себе — я буквально не могу позволить себе — рисковать, вовлекая Орден Томанака или Орден Семкирка. Честь не требует, чтобы вы шли на такой риск ради своей дочери, Лиана. Особенно, когда гость предпочитает уйти до того, как его враги нанесут удар.
— Честь требует того, чего, по нашему мнению, она требует. — Лиана говорила так, словно декламировала символ веры. — Ты был нашим другом еще до того, как мы встретились. Ты был единственным человеком, который помог Базелу и отцу положить конец почти тысячелетней резне между сотойи и градани. Ты поколотил этих несгибаемых идиотов в Крейтэлире, когда они пытались оспорить решение короля Мархоса пересмотреть устав дев войны. Ты предупредил нас о магическом даре Шарлассы, и ты держал меня за руку, когда родилась Гвинна, а Базел не смог прибыть. Ты всегда был нашим другом, ты наш друг и сейчас, и мы не бросаем наших друзей, Венсит из Рума! Мы предлагаем тебе защиту под нашей крышей, и ты оскорбишь и опозоришь нас, если откажешься.
Ветер ревел вокруг карниза, когда Венсит уставился на ее решительное лицо. Когда он заговорил снова, он уже закончил спорить. Он умолял.
— Лиана, послушай меня. Наступает время, когда те, кто мне дорог, заплатят за свою любовь и мужество. Я знаю, что они это сделают, и я думал, что смогу принять это. Я был неправ. Есть вещи более важные, чем все планы волшебника. Я никогда не должен был позволять тебе подходить так близко ко мне, но я был... одинок. Теперь я хочу, чтобы эта опасность была подальше от тебя. И Гвинны. — Его голос звучал неуверенно, почти избито, как будто его мучило что-то, чего другие не могли видеть. — Я рисковал вами обеими раньше, и я бы встал ради вас против сотни убийц. Ты это знаешь. Но я не хочу впутывать тебя в это. То, что началось сегодня вечером, хуже, чем когда-либо могли быть убийцы, Лиана. Хуже всего, с чем Базел когда-либо сталкивался на службе у Томанака, и, да, даже хуже этого. Поверь мне, пожалуйста.
Лиана положила руку на плечо мужа и прислушалась к словам Венсита. Затем она посмотрела в лицо Базелу, приподняв брови. Карие глаза встретились с зелеными и достигли молчаливого согласия.
— Тогда мне лучше взять свой меч, — просто сказал Базел.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Ночные тени
Шторм рыскал по городу, как армия завоевателей, когда ночь клонилась к концу. Городская стража сменилась, новые люди с несчастным видом брели к своим промокшим постам под проливным дождем, в то время как другие спешили обратно к долгожданному комфорту казарменных костров и горячей еды. Вода хихикала и смеялась в водосточных трубах, затем булькала и стрекотала в глубоких желобах, ее голос терялся в шторме, когда она хлестала и кипела, стремясь к морю.
