Оранжереи, на случай разных проблем, могли не только обеспечить базу кислородом, но и запасами овощей и, для очень богатых — даже и фруктов. Вода, воздух, энергия — три составных части, без которых любой рукотворный спутник становится лишь красивым украшением орбиты.
Безжизненным, украшением.
"Центру" повезло: планета, вокруг которой он обращался, щедро делилась с ним водой и морепродуктами, светило — не жалело своего света, а проектировщик, видимо параноик, щедрой рукой наделал всевозможных тайников, в которых плескалась вода, копились тяжелые батареи и баллоны жидкого воздуха. Каждый зал прибытия страховался двойным набором силовых щитов и обеззараживающего излучения, искины залов страховались трижды, имея разветвленную сеть вторичных каналов доступа к единому центру-координатору.
Были еще "запасной" и "резервный", но владельцы станции махнули на них рукой, итак выйдя далеко за пределы собственной сметы. Хотя помещения, с заведенными линиями, так и остались жить, спрятанные от всех любопытствующих глаз, толстыми стенами, с грубыми сварными швами, от проникновения особо скучающих.
Проблемы начались тогда, когда к власти на одной из планет, входящих в портальную сеть, пришел малоразумный, разумный.
Его верхний отросток, покрытый легким пушком нежнейших, бледно-розовых перьев, занимало только два вопроса: "Как" и "за чей счет".
Стремительным рывком оказавшись в кресле главы государства, он осознал простенький факт — за этот рывок надо платить.
А платить — нечем.
Вчерашние друзья уже деловито разбирали министерские портфели, фирмы — подгребали выгодные контракты, а народ с ужасом наблюдал, как их мирная планетка наполняется галдящей толпой инопланетных работников, как министрами становятся люди другого вида, а местные компании разоряются и уходят с молотка, раскупаясь инопланетными покупателями, по мелким кускам.
Вот так и появился ответ на первый вопрос.
Война.
Но, чтобы вести войну, нужен ответ на второй вопрос.
База "Центр" переживала настоящий коллапс — с одной из планет, через все порталы, все выходили и выходили разумные, хмурые, прячущие кулаки в карманах одинаковых плащей, раздраженно рыщущие глазами по указателям и...
Их все больше и больше!
Искин полицейского участка сперва распорядился вооружить всех полицейских летальным оружием, чего не было больше 25 лет, а затем и вовсе потребовал отключить планету от портального аппарата.
Координатор задумался и... Разрешил!
Залы стали переходить в режим ожидания.
На 15 минут опоздал Координатор с принятием решения.
На базу нельзя пронести оружие, за этим следят весьма серьезно сторожевые службы с обеих сторон пути.
Но, при желании, можно пронести оружие по частям!
За 21 час порталами прошло больше двух миллионов разумных, в бесформенных плащах которых притаились части оружия.
Когда в разных концах базы раздалась стрельба, Координатор сделал единственное, что мог сделать — распахнул все, до единого, залы, спасая разумных с других планет, защищая их ценой жизней полицейских и техники.
Ну, а когда залы переходов заполнила радостно гомонящая толпа захватчиков, пьяных от крови и безнаказанности, запер переходные коридоры аварийными заслонками и активировал систему "жесткой очистки", превращая живых разумных в кучи праха.
Тем, кто были в самих залах, очень повезло умереть мгновенно. Остальные — принялись крушить аварийные перегородки, спасаясь от излучения и даже не задумываясь, что излучение уже давно убило их, и только дело времени, когда тела мягко лягут на пол и примутся рассыпаться в пепел...
В двух залах нападающим удалось прорваться наружу, разнося остаточное излучение, заражая все, к чему прикоснутся, отравляя воздух своим пеплом и останками одежды, валяющимися под ногами.
Осознав, что происходит и к чему привел его приказ на ликвидацию, Координатор сошел с ума и... Отказался жить, оставив своих собратьев тет-а-тет с проблемой.
Кто-то, последовал за Координатором. Кто-то — принялся спасать разумных и каждый так, как это представлял сам.
За 74 года внутри базы "Центр" возникло необычное государство в котором, за оставшимися в живых существами из разряда технического персонала прочно закрепилось их место. Крылатые нападающие заняли вершину властной структуры, а те, кто занимался в большинстве своем торговлей и прочими, "не особо важными" вещами, оказались на уровне рабов, занимаясь вывозом праха и очисткой все новых и новых помещений.
Уродов, рождалось поровну во всех трех кастах...
Бен и Мэтт переглянулись, впечатленные сбивчивым рассказом искина, торопящимся поделиться своим знанием с теми, кто его терпеливо слушает, не перебивая.
Олег вертел в руках отвертку, а артефакт дремал во внутреннем кармане куртки своего владельца, проклиная себя за то, что поддался на магию песни, обычной, песни. Не гимна, не колыбельной и даже не баллады.
— Ты можешь открыть портал на Землю? — Морпех соображал быстрее всех в этой компании, отсчитывая варианты.
— Планеты с таким названием не существует. — Окла тихонько вздохнула. — Но, могу вернуть вас на ту планету, с которой вы пришли...
— А что хочешь взамен? — Вопрос Олега удивил Мэтта, а вот Бен одобряюще кивнул головой: что ни говори, пусть этот русский и не самый быстро соображающий, но вот в паре с ним работать — одно удовольствие. И поддержит, где надо, и внимание на себя отвлечет, и вопрос, верный, вовремя задаст. Аркан тоже услышал печаль в голосе искина и...
— Я хочу покинуть территорию базы "Центр".
— "Хоть чучелом, хоть тушкою..." — Чувство юмора у Олега иногда совсем не смешное.
— У всех искинов базы есть "носитель". — Окла заторопилась с объяснениями, восприняв слова Олега совершенно буквально. — Это кибернетический или биомеханический организм, способный к перемещению и контакту с окружающим миром. Продолжительность существования невелика, но в памяти любого искина заложены всевозможные варианты ее продления, либо создания новой структуры, так что...
— А кто нам дверь откроет? — Прагматичный Мэтт хмуро выгнул бровь.
— Активацию портала проведет служебный механизм, он же закроет его за нами и самоликвидируется — его срок службы давно завершен.
— А с собой его забрать нельзя? — Хозяйственный Олег отложил отвертку в сторону и оглядел восьминога, чистенького и замершего на подзарядке. — Нельзя такое чудо самоликвидировать... Да и нам, там, пригодится...
— Зал все равно придется самоликвидировать. — Окла упрямо продолжала гнуть свою линию. — Из 12 портальных врат функционирует только одно, техобслуживание не проводилось много лет. Последний приказ Координатора гласил — по исчерпанию технических возможностей...
— Мы поняли. — Бен примиряюще поднял руку. — Давай, собирайся. И паука своего, готовь... Олег его здесь не оставит, как ты его не проси.
— У меня все готово! Прошу проследовать в зал. — Восьминог, после слов искина, вскинулся, сорвался с подзарядки и исчез в техническом тоннеле, громко цокая своими лапами. — Механизм прибудет позднее, сопровождая меня...
Отчего-то, Мэтту послышалось в голосе искина нечто такое... Хорошо знакомое, что стало очень даже не по себе. Липкий пот по спине и вставшие дыбом волосы — это конечно не аргументы, но вот куда от них деваться, если деваться некуда?!
Глянув на Олега и мимоходом отметив, что тот тоже расстегнул кобуру своего навороченного пистолета, Мэтт попытался обогнать морпеха, но, к своему удивлению, получил лишь щелбан в лоб и пожелание не лезть поперед батьки в пекло.
Толстяк, хотя, какой уже ко всем звездам, толстяк — просто здоровяк, щелкнул языком, скрывая свою самодовольную улыбку...
"Блин... Да они похожи, как братья! Движения, блеск глаз, жесты..." — "Тысячелетний человек" покачал головой, занимая отведенное ему в центре, место. — "Из таких набрать сотню и вампирам будет очень весело жить... Только недолго..."
Под сводами зала, кроме мягкого света и переливающегося прохода, царил звук. Грохот, лязганье и визг стояли такие, что все трое поморщились, зажимая уши руками и замерли, поджидая "механизм".
Через минуту, к звуку добавилась вибрация, и с потолка посыпался мелкий мусор, и полетела вездесущая пыль.
— Да где ее носит! — Нетерпеливый Олег пританцовывал у портала, с опаской поглядывая вверх и шипя от злости. — А, легка на помине! ...буду — Фея!
Миниатюрная, светящаяся начищенным золотом, девичья фигурка гордо восседала на плотно упакованном всяческими коробками, "механизме", задравшим лапы кверху вместо упаковочных строп и плавно плывущем над поверхностью пола.
— Нужно поспешить! — "Фея" поторопила мужчин, замерев у световой границы перед окном портала. — У нас всего минута, а потом сверху пожалуют гости...
— Мэтт первый, потом наша прекрасная хозяйка, Олег и я... — Бен отступил на шаг, давая пройти медику и механизму. — Начали!
Мертвенно-синий портал по очереди поглотил входящих, замерцал и распался на синие искры, за мгновение до того, как из дыры в потолке появился первый обитатель "внешнего" мира, ставший и последним, кто увидел этот зал в целости и сохранности...
Из портала вывалились снова на многострадальную палатку Магды и без того уже требующую замены. Ругаясь, Мэтт выпутался из мягкой ткани, проклиная "ленивцев", так и не...
Раскатистый рык был ему ответом: Младший, чуть танцуя и красуясь собой, обошел портал и замер, растягивая пасть в ухмылке.
— Идиот... — Пожал плечами Мэтт, констатируя факт.
Выплывающий из портала механизм, проехал по волку, сплющивая его в серый коврик, из которого, во все стороны торчали бело-розовые кости и брызги крови, богато украсившие поляну своими рубиновыми искрами.
Олег и Бен, вляпавшиеся в это месиво, переглянулись и...
Ничего не сказали, лишь взяв оружие наизготовку...
* * *
Младший оказался всего лишь один.
Бен долго ругался, но оживить блохастый коврик и допросить, увы, не дано никому из нас, а без этого, понять, что именно делал серый разбойник на территории лагеря...
Мы с Мэттом занялись проверкой пустующих палаток, под недреманным оком Бена и "механизма", на котором восседала Окла, все так же продолжая светиться.
Вывезенные припасы, отсутствие крови и следов борьбы нас несколько успокоили, но вот с какого дуба здесь рухнул Младший?! И почему палатки оставили?!
Судя по описанию Мэтта, Младший был вовсе не щенком, больше метра в холке и, судя по количеству мяса и крови, килограмм под 70-80, весом. А это уже показатель. По словам Франца, Младшие, достигшие расцвета сил, имели вес килограмм 50-60 и были очень опасными бойцами, беспрекословно подчиняющимися приказам своего Хозяина.
Пока мы с Мэттом осматривались, Бен успел распаковать наш собственный портал и теперь чесал затылок, активировать его или, все-таки подождать пару часов, на всякий случай, вдруг по кустам бродит еще пара недобитков, так и облизывающих клыки на нашу торопливость.
Насилу мы медиком смогли уговорить старого пн... Пенсионера, активировать прибор и теперь стояли с отвалившимися челюстями, рассматривая черные, прокопченные развалины на месте так мне понравившейся окраины. Деревянные дома и мостовые, съеденные огнем, остатки каменных печей с обломками труб, пара каменных зданий с полопавшимися и вылетевшими вон, окнами. Разоренные палисадники и закаменевшие от жара следы волчьих лап, вперемешку со странными следами человеческой обуви с треугольными каблуками и квадратными носами.
Наша фея, не спрашивая разрешения, светясь как шутиха, взмыла в воздух, едва не нарвавшись на жесткий мат, со стороны нашего профессионала от ведения боевых действий.
"Механизм" же, наоборот, припал к земле и ощетинился странными фиолетово-черными искрами сантиметров тридцати в длину, бесшумными и пугающими.
Захрипевшая рация, за спиной Аркана, привела нас в очень возбужденное состояние, и теперь морпеху пришлось выслушивать в свой адрес то, что ему хотелось сказать беззаботно порхающей над нашими головами, фее.
Траннуик догорал в своих окраинах и полях, в своих новостройках и легких стрелковых бункерах, строившихся именно для этого случая.
Мы неторопливо шагали по его улицам и повсюду встречались с горящими глазами его жителей, разбирающих ли завалы, копающих могилы или сортирующих уцелевшие оконные стекла. Люди не могли поверить в то, что им удалось выстоять против нападения Младших.
Центру города тоже досталось: здание гостиницы завалилось на бок, похоронив под своими обломками все мои мечты о горячей ванне и чистой одежде. Ну, и о моих личных вещах, в особенности. Вокруг "Триумфа", без шума и суеты, работали люди, разбирая здание по кирпичику и вытаскивая из-под развалин тела его постояльцев и персонала.
Мэтр Лео, развернувшийся, чтобы вытереть предательскую влагу с глаз, увидел нас и попытался улыбнуться, шмыгая носом.
Что же, горе не только озлобляет или ломает человека, но делает нас ближе друг другу, давая шанс хоть на короткий промежуток времени почувствовать, что ты не один, почувствовать плечо или подставить свое. Не так уж и много, когда горит и рушится все вокруг, но очень много, когда надо с чего-то начинать все восстанавливать.
Вооруженные патрули трижды останавливали нас, на словах — пытаясь проверить документы, а на деле — полюбопытствовать, что же это за светящееся чудо восседает на парящем над землей, "механизме".
В конце-концов, наша "кукла с ушами", по меткой оценке Бена, перестала выделываться и пригасила свое свечение, выторговав за это право ехать у меня на плече!
А эти два предателя, ей это разрешили, убедив меня в том, что пусть лучше кукла едет на плече, молчком и без эффектов, чем останавливаться и расшаркиваться с каждым патрулем.
Еще тогда у меня мелькнула мысль, что можно было как-то все иначе, провернуть, но задурили мне голову, отвлекли и вот теперь я — гужевой транспорт...
Окла устроилась у меня на левом плече, и тишине наступил конец.
Устроившись у самого моего уха, искин устроила мне настоящий допрос с пристрастием, демонстрируя любопытство такого мирового уровня и класса, что я всерьез задумался о том, за что мне все эти муки.
"Кирпичное здание" тоже пострадало, лишившись окон и зияя пробоинами в своих стенах.
Внутри, на месте проходной, высилась баррикада, обильно политая кровью с обеих сторон. В ее геометрическом центре была пробита здоровенная, обугленная по краям, дыра, через которую открывался замечательный вид на развалины противоположной стены.
Фея, наконец-то, покинула мое плечо и я вздохнул с облегчением: весила искин не много, но вот вы, лично, пробовали отвечать на вопросы 40 минут, без перерыва?
Да я, за все время своего пребывания в этом мире, так много не разговаривал!
Охранника с забинтованной головой я не узнал — богатый будет, Жан-Люк Бернар... Дубина, стоеросовая!
Он ведь меня так и не пропустил, заявив, что раз я уволился, так и делать мне внутри, больше нечего!
А, с другой стороны, вот так ли уж он и не прав?
